Онлайн чтение книги Из нового света From the New World
2 - 6

Почти все валуны пролетели над нашими головами, падая далеко за нами. А те немногие, что оказались поблизости, к счастью, пролетели в сторону от нас.

— Они не знают где мы, — сказала я, понизив голос. — Бежим!

Удивительно то, что даже сейчас Сатору всё ещё не собирался сдвигаться с места.

— Нет.

— Но…!

— Начнём убегать, они все силы бросят на нас. Сейчас нам нельзя бежать.

— Значит просто ждём пока нас не убьют?

Сквозь бамбуковую рощу я взглянула на Цутигумо. Не ломая своего построения, они продолжали постепенно надвигаться на нас, внимательно и осторожно присматриваясь ко всему вокруг. Возможно, что таким образом они уже через несколько минут будут здесь.

— Если бы только они шли не в нашу сторону, — с горечью пробормотал Сатору. И в моей голове что-то щёлкнуло:

— Сатору, сколько ещё ты сможешь использовать свою силу?

— Не уверен, может несколько раз. Зависит от сложности образа, — Сатору надавил на виски, словно сдерживая головную боль.

— Запусти вдаль один из валунов.

— Зачем так… — Сатору вдруг понял мой план. — Ясно.

Чтобы использовать силу требовался хороший обзор, но подходить к ним ещё ближе, было довольно опасно, ведь Цутигумо могли заметить нас. Поэтому мы отступили в глубь и нашли открытое место без растущего там бамбука, но откуда хорошо просматривалось небо.

Сатору сделал глубокий вдох и, словно впервые использует свою силу, сосредоточенно стал проговаривать свою мантру, собираясь с мыслями. Внезапно огромный валун пересёк небо на западе, устремляясь неизвестно куда. Судя по высоте, он должен был упасть где-то вдали, но замер, словно столкнулся с невидимой стеной в воздухе. От испуга бакэ-нэдзуми подняли гул.

— Получите! — Сатору стиснул зубы и сделал движение, словно ударяет землю и замерший в воздухе камень, словно метеорит устремился вниз. Сатору целился в них вслепую, так как мы не могли видеть их войско за бамбуком и полагался лишь на свою интуицию и удачу. А я, сложив руки, молилась богам, чтобы он попал.

Предчувствуя катастрофу, среди них начали раздаваться ужасающие крики, перерастающие в вопль. А затем лязгающий шум брони разбегающихся бакэ-нэдзуми.

Я подползла поближе и, сквозь густо растущий молодой бамбук, увидела, как три тысячи тяжеловооружённых бакэ-нэдзуми, обезумев метались по сторонам. От их боевого строя не осталось и следа. Они разбежались так далеко друг от друга, будто были готовы к этому.

По огромному кратеру в земле стало ясно куда упал валун. Вокруг этого места валялось множество мёртвых тел бакэ-нэдзуми. Было похоже на то, что он попал прямо по одному из отрядов камнеметателей. Судя по позиции это не были один из тех, что запускали валуны по нам, но наиболее лучший наш ответ им было трудно представить.

«Враги должно быть считают, что сражаются буквально с богами»

И всё же самый желанный сценарий для нас был, если бы они полностью утратили желание сражаться с нами. Конечно, такая надежда была напрасной и несбыточной. И как только их смятение улеглось Цутигумо тут же бросились в атаку. Запуская вверх столько же валунов и стрел, разрывающих воздух, как и прежде. Разве что на этот раз они все были сосредоточенны на относительно меньшей области.

— Не в нас, — я облегчённо вздохнула. — Бежим сейчас.

— Подожди. Ещё лишь раз. На всякий случай, — Сатору сделал глубокий вдох, сжимая кулаки.

— Не переусердствуй.

Он уже еле стоял на ногах, а весь лоб покрылся испариной.

— Всё хорошо. Только раз.

Вновь укрывшись в глубине рощи, он направил огромный валун с запада к ним по дуге, только теперь он начал вращать его. Эхом разнеслись их пронзительные предупреждающие крики. Валун исчез из нашей видимости, с грохотом, как от взрыва, упав на землю. Раздались звуки отлетающих от него мелких кусков, ударяющихся о бамбук в роще.

«Возможно ли, что некоторые из них долетели и до нас?» — всё внутри меня съёжилось от страха.

— Теперь они пострадали сильнее это точно, — ликующе сказал Сатору, слабым голосом. Похоже, он был уже на пределе. — Ну. Бежим. Скорее!

Их поле боя находилось на севере, и если бы мы вышли из бамбуковой рощи на юге, то с запада они, возможно, могли нас заметить. Поэтому мы пошли на восток, через тёмную даже в полуденном свете рощу, из-за густорастущего здесь бамбука. Как можно быстрее. Как можно тише. Чтобы никто не смог нас заметить, мы продвигались через эти заросли по ужасно неровной земле с повсюду поваленным бамбуком и вьющимися на них растениями, преграждающими нам путь. Мы часто получали удары ветвями по щекам и цеплялись за них ногами с трудом покрывая короткие расстояния. Всё было не так, как тогда, когда мы следовали за Сквиром по заранее очищенному пути.

— Всё хорошо. Не волнуйся. Мы точно вернёмся домой.

— Ага.

Сатору пошатывался. Его взгляд стал пустым. Он практически ничего уже не говорил, с трудом следуя за мной.

«Ещё чуть-чуть. Мы почти выбрались. Если выйдем из этого лабиринта из бамбука, то сможем вернуться по прежнему пути»

Я подумала о Сюне с остальными и мои ноги невольно остановились.

Я тут же повернулась к Сатору и приложила палец к губам, чтобы он вёл себя тише. Даже не вслушиваясь, я отчётливо расслышала разговор бакэ-нэдзуми с характерными для них визгливыми, режущими слух, голосами.

Мы ползком забрались в углубление в земле, перед которым был свален бамбук, весь обвитый сухим плющом. Бакэ-нэдзуми точно не должны были заметить нас здесь. Единственное, что меня беспокоил — это их обоняние. Я надеялась, что мы находимся с подветренной стороны, что бы они не смогли учуять нас.

Появились приближающиеся к нам вооружённые бакэ-нэдзуми из Цутигумо. Один… Двое. Вместе с пленным, которого я не могла разглядеть. Вероятно, это был отряд разведки, патрулирующий местность. Эти двое точно ни о чём не тревожились, ошибочно полагая, что мы находимся в ином месте.

Мы затаили дыхание и стали ждать пока они пройдут мимо нас, наблюдая за ними сквозь узкую щель. Чтобы пробираться по поросшей бамбуком роще, они упорно размахивали по сторонам чем-то похожим топорики. А затем показался их пленный, связанный по лапам верёвкой. Это был Сквир. Серьёзно израненный с полностью закрытым от отёка одним глазом и засохшей кровью на морде. Озираясь по сторонам, он подозрительно принюхивался к чему-то воздухе.

С событий прошлого вечера у нас хоть и возникла некая связь, но я вовсе не желала рисковать жизнью ради его спасения. Ведь пока Сатору старался изо всех сил, он быстро сбежал, бросив нас, в результате чего и был схвачен.

«Прощай Сквир, я тебя не забуду» — думала я про себя. Однако Сквир всё ещё оставался на месте, отчего один из Цутигумо сильно потянул того за верёвку, на что тот, противясь, защебетал как-то по-птичьи снова принюхиваясь к воздуху.

Я ахнула.

Сквир взглянул в нашу сторону. Я думала, что в тени поваленного бамбука с плющом, нас не будет видно. Но он точно смотрел прямо на нас своим единственным открытым глазом. А затем внезапно завопил, указывая в нашу сторону.

«Предатель» — от гнева и страха во мне забурлила кровь.

Оба сопровождавших его напряглись. Один выхватил меч, другой взял в руки лук и натянул тетиву.

— Не-а, — позади послышался голос Сатору. И бакэ-нэдзуми с луком упал, словно марионетка, которой обрезали нити. Другой, с широким мечом, не понимая, что ему делать буквально врос в землю. И тогда Сквир выплюнул ножичек, который он как-то спрятал во рту и, схватив его связанными руками, напал на замершего бакэ-нэдзуми со спины, тут же перерезав тому сонную артерию. Огромное количество крови хлынуло из него, как из продырявленной фляжки и споткнувшись тот с шумом грохнулся на землю. А Сквир умело вырвался из оков, разрезав верёвку, держа ножичек во рту.

— Боги, благодарю вас! Я вам очень обязан за моё спасение от погибели.

Я пристально смотрела на Сквира, подбегающего к нам.

— Ты хорош в таких речах, да. Ты предал нас!

— Конечно же нет. Это недоразумение, — обессиленно заговорил Сквир. — Лишь случай, в котором я был уверен, что справлюсь с одним из них. А для богов разве значили ли они хоть что-то?

Я не собиралась говорить ему о состоянии Сатору и промолчала.

— И всё же досадно, что вы назвали меня предателем. Даже если бы я изменил вам, то всё равно не было бы и шанса, чтобы меня пощадили за это. Я из высших слоёв в колонии Сиояабу и при поимке, моя судьба — казнь.

— Но то, что ты указал на нас врагам — факт.

— Мне очень жаль. Но увы, боги разве не бросили бы меня? Конечно же такое невозможно, но беспокойство одолело меня тогда.

После таких точных его слов у меня пропало всякое желание давить на него:

— Тем не менее ты сбежал до этого… — подавив гнев, бросила я чуть-ли не себе под нос.

— Да. Действительно нет слов, оправдывающих такой мой поступок, лишь смерть сможет. Но я страшно испугался. Я — трус. Для богов, лишь насекомое. Что плевок на личинку в навозе. Хуже опарышей копошащихся в выгребной яме. Уродливый, омерзительный…

— Довольно. Стихни, — утомлённый Сатору высокомерно прервал его, не имеющую границ, самоуничижительную речь. — Сейчас важнее, как нам выбраться отсюда?

Сатору опёрся о бамбук и закрыл глаза. Я забеспокоилась о его состоянии. Несмотря на то, что он и так был уже на пределе, сможет ли он продолжать и дальше оставаться на ногах, после того как был вынужден использовать свою силу вновь.

— На счёт этого: Цутигумо почему-то полагают, что боги находятся на западной стороне и бросают все силы на окружение тоё местности. Поэтому я думаю, что наиболее безопаснее для нас будет пойти на восток, — Сквир вернулся к своей обычной манере разговора, как будто ничего и не было.

— Значит на востоке никого? — почувствовала я облегчение, но на этот раз, всё же хотела убедиться.

— Да. Все лучшие отряды брошены на запад, а на востоке слоняются лишь подобные этим.

Но надежда покидала нас.

— Всё-таки есть… и сколько их?

— Думаю, что самое большее сто, может сто пятьдесят. Они все слабо вооружены и обучены. Для богов всё равно, что никого. Пройдём, как по пустому полю.

Я вздохнула. Наше положение становилось всё более безвыходным.

— Что будете делать? Думаю, что лучше будет, если мы выдвинемся как можно раньше. Станет затруднительно, если они узнают, что богов на западе нет и повернут свои лучшие отряды, — торопил нас Сквир. Однако наши возможности к бою стремились к нулю.

— Боги.

«Сказать ли этой глупой крысе правду?»

Конечно, это было слишком опасно, если бы он узнал, что мы бесполезны, неизвестно, как он бы себя повёл.

— Боги.

— Надоел, помолчи немного.

— Но, боги. Похоже, что к нам приближаются, — Сквир сильно закашлял, говоря это. — С запада, кажется, идёт приличное количество бойцов. Возможно ли, что боги думают прорвать окружение?

Я взглянула на запад. Но за бамбуком ничего не было видно. И я не могла услышать шум от их шагов. Но не было похоже на то, что Сквир лгал нам. Не удивлюсь, если слух бакэ-нэдзуми окажется гораздо лучше, чем у людей.

— Что делать…!

— Следует пойти на восток прямо сейчас. Там будет также легко убить их, и ещё…

— Тс-с! Помолчи, — сказала я Сквиру.

Теперь я слышала. Он точно не лгал. До меня едва доходили звуки шагов, давящих сухие ветки, и удары, рубящие бамбук. В этом их тихом и осторожном походе ощущался скрытый гнев.

— Боги, нельзя медлить ни секунды! Идёмте!

После его криков мы двинулись на восток. Боясь издать лишний шум мы подошли к месту, где вырубали бамбук и наконец столкнулись с тем, чего так боялись: отрядом Цутигумо. Где-то семеро из них бездельничали в какой-то постройке и до сих пор не замечали нас. Но так как мы хотели пройти дальше, нам только и оставалось, что всё же столкнуться с ними.

— Боги, прошу, разберитесь с ними побыстрее. Будет лучше если сделать это как можно тише.

Я взглянула на Сатору. Он медленно покачал головой. У него не осталось больше сил, чтобы убить кого-нибудь.

— Боги, что случилось? Боги? — Сквир выглядел ошарашенным. — Нет времени на сомнения! Если не уйти сейчас же, то отряды позади догонят нас, — его тон становился всё омерзительнее. — Боги, что происходит? Почему не расправляетесь с ними? Может ли быть так, что боги… — в испуганном глазу Сквира появился странный огонёк, которого мы не видели прежде. — …больше не боги?

Время застыло. Я взглянула на него.

Морозную тишину разбил хриплый звук, похожий на свирель и после, словно спало заклятие, мы стали оглядываться по сторонам.

— Что это был за звук?

Вновь послышался он, но уже с другой стороны. Они словно перекликались друг с другом.

— Боги, боги! — было видно, как Сквир скачет от радости. — Возрадуемся! Звуки шагов отдаляются. Отряды, идущий с запада, отступают!

— Почему? — я не столько успокоилась, сколько удивилась этому.

— Подкрепление! Звук харогая[✱]Хорагай 法螺貝 (Horagai) — Харония, брюхоногий моллюск из рода Charonia. Является одной из самых известных и популярных сувенирных морских раковин. из колонии Оосудзумэбати. Больше не о чем беспокоиться. Их колония является самой большой на территории Канто, численность которой превышает двадцать тысяч. Они в мгновение ока обратят Цутигумо в бегство.

Не успела я опомниться, как преграждающий нам путь отряд Цутигумо исчез.

«Действительно ли мы спасены?»

Я украдкой взглянула на Сатору и не увидела и капли радости или облегчения на его лице.

Оосудзумэбати победили в сражении не только за счёт своей численности, но и ярости. Сначала они начали обстреливать врага из луков, а затем, когда закончились стрелы, бросились в ближний бой. Легковооружённые отряды Оосудзумэбати обежали Цутигумо с флангов, словно забрасывая сети, и, обездвижив их таким образом, со всех сторон начали кидать в них копья, безжалостно убивая врагов и создавая из них подобие морских ежей.

На трёхметровых особей Цутигумо, без колебаний накинулись обычного размера из Оосудзумэбати. Вцепившись зубами в противника, втрое превосходящего их самих, стали колоть своими длинными мечами. А уродливые особи никак не могли дать им отпор.

— Основные силы врага уничтожены. Осталось лишь схватить королеву, — невозмутимо сказал главнокомандующий Оосудзумэбати, Кироумару[✱]Кироумару (奇狼丸) — состоит из иероглифо: 奇 (ki) — необычный; 狼 (oukami) — волк; 丸 (maru) — круг. [Откуда “ rou ”? — одно из произношений иероглифа 狼 — (rou)]., после того, как некоторое время пристально наблюдал за ходом битвы. — Они выглядят так удивительно, но всё же одного с нами рода. Что, в принципе, никак не помогло им. Они нам не ровня.

— Разве такие слова не являются немного неуважительными? — вставил слово Сквир.

— М-м? Неуважительными? — Кироумару посмотрел сверху вниз на Сквира, который был на две головы ниже него.

Бакэ-нэдзуми награждались людскими именами в знак признания их выдающихся способностей. Со всех колоний таких насчитывалось меньше двадцати. Об этом я узнала позднее, но уже тогда при виде Кироумару ощущала, витавшую в атмосфере, его исключительность. Он был высокого роста, кроме королевы и изуродованных Цутигумо, я не видела никого настолько же большого. Удлинённая морда с косыми глазами напоминала волчью, что следовало из его имени[✱]Незабываем: 狼 (oukami) — волк.. Его прищуренные глаза, казалось, улыбаются. Но с таким же «радостным настроением» он с особой жестокостью вгрызался в глотки своих врагов. Также на мордах всех бойцов Оосудзумэбати были нанесены татуировки. На мордах одна, на телах другая[✱]黥面 (geimen) — татуировка на лице (вид наказания в Китае) и 文身 (bunshin) — татуировка, соответственно.. Большинство бойцов имело чёрные полосы обрамляющие их морды, но Кироумару же имел более сложный узор в виде арабески[✱]Арабеска — европейское название сложного восточного средневекового орнамента, состоящего из геометрических и растительных элементов. в области его глаз и вдоль носа, что придавало его внешности ещё большую особенность.

— Несомненно войска Оосудзумэбати бесстрашны. И всё же вы смогли так легко разбить их только благодаря атаке богов, проведённой ранее. Не дар ли это, что они стёрли их боевую мощь? Было бы опаснее, останься все камнеметатели в живых…

— Эти камнеметатели не проблема, — Кироумару не обращал внимания на Сквира. — Я впервые вижу таких особей, но, по существу, камнеметатели — это, так сказать, техника, что используется для осад. Бесполезно вступать с ними в стрелковый бой на равнине, но если дело касается ближнего боя, то они будут убиты поголовно.

— И всё же, говорить так…

— У вас гражданский чин, так что вы не знакомы с военным делом, посему я закрою глаза на ваши ошибочные утверждения, — Кироумару с великодушием обернулся к нам. — При всём при этом неуместное атакующее построение, что они выбрали, вероятно, связано с существованием богов. Как и нелепый план бросить все силы колонии вперёд, не уделяя внимания защите своего тыла. Позвольте в таком случае мне, Кироумару, от всего сердца выразить вам свою благодарность.

— Нет, не стоит, — сухо ответила я.

«Мы также благодарны вам за спасение» — думала я сказать, но что-то в глубине души остановило меня. В этот момент примчался вестовой Оосудзумэбати и стал докладывать на языке бакэ-нэдзуми. После чего Кироумару удовлетворительно кивнул и посмотрел на нас:

— Главная нора была найдена.

— А? Эт-это замечательно…

Проигнорировав Сквира, который хотел что-то сказать, Кироумару обернулся к нам:

— Я должен присутствовать. А что изволите делать вы?

Я собиралась отказаться, как Сатору, до сих пор стоявший с закрытыми глазами и сложенными руками, ответил быстрее меня:

— Мы также будем присутствовать.

— Действительно? В таком случае я проведу вас.

Следуя за Кироумару мы вышли из палаточного лагеря. Всё это время он спокойно шёл, словно шествуя, пока конвой кланялся ему.

— Почему ты сказал это?

— Нельзя показывать им нашу слабость.

Глаза Сатору всё время то закрывались, то открывались. Он с трудом удерживал себя в сознании.

— Но ведь Оосудзумэбати самая верная нам колония. Почему мы должны опасаться? — спросила я, полная оптимизма, но всё же чувствуя какое-то странное беспокойство по поводу Кироумару.

— Именно потому, что они самые преданные, нужно остерегаться их.

— О чём ты вообще?

— Мне сейчас сложно это объяснить… — Сатору устало поднял брови. — Вот, со вчерашнего дня мы всё также находимся между жизнью и смертью, так?

— Ага.

— Но ручаюсь, прямо сейчас, вероятно, что мы в самом опасном положении.

Я совершенно не понимала о чём он вёл речь и когда вновь хотела задать ему вопрос, обернулся Кироумару:

— Взглянете? Там вы можете увидеть вход в их главную нору.

Невозможно было не заметить его. На небольшом покатистом склоне зияла огромная дыра, служащая в качестве входа, скрываемая заваленными деревьями.

— Но внутри ведь может быть множество потайных ходов, верно? Не сбежит ли королева по одному из них?

Кироумару многозначительно улыбнулся:

— Не стоит беспокоиться. Мы уже заблокировали другие выходы и загнали её здесь в угол. От страха божьих сил она пыталась сбежать, но так как главная нора является святым местом, она отличается от всех других подземных ходов, по ним их королев не сможет сбежать.

— И где сейчас она?

— Вероятно, притаилась в небольшой, но самой глубокой норе.

В этот момент из нор стало выходить множество бойцов Оосудзумэбати, каждый из которых бережно нёс что-то на руках.

— Что…? — но я поняла прежде, чем закончила свой вопрос.

«Детёныши»

— В норе много родильных мест. Всё это молодняк, рождённый королевой Цутигумо.

— Но зачем?

У меня в душе заворотило от показавшегося на морде Кироумару удовлетворения.

— Это драгоценные трофеи. Рабочая сила, что будет поддерживать нашу колонию.

К Кироумару подошёл один с детёнышем на руках. Тот ещё даже не открыл глаз и всё время протягивал верхние лапки вверх, словно хотел к чему-то прикоснуться. Из-за его чистой розовой кожи, он гораздо сильнее походил на крыску, в сравнении со взрослыми.

Я вспомнила слова Сквира:

«Королеву казнят, а остальных используют в качестве рабов. Пока те живы с ними обращаются хуже, чем со скотом. А после смерти их используют как компост бросая в полях»

Детёнышей ждала печальная участь.

Имея на столько близкий к человеческому интеллект, своими повадками бакэ-нэдзуми походили на муравьёв.

«Почему вообще на свет появились такие ужасные животные?» — вопрос, который много раз мучил меня с прошлой ночи.

Сквир, который следовал за нами, стал упорно что-то говорить Кироумару на своём языке, из которого я ничего не поняла.

— В присутствии богов лучше говорить на их языке, — высказался Кироумару.

— Ох, боги, это было весьма грубо с моей стороны. Сейчас я, как представитель колонии Сиояабу, озвучивал наши права, — Сквир стал часто кланяться нам.

— Права? — сказал Кироумару с сострадательной улыбкой. — Почему вы считаете, что у вас есть права?

— Естественно они у нас есть. Колония Сиояабу стояла на переднем крае перед агрессорами из Цутигумо, так или иначе, способствуя их сдерживанию. Однако за это время из-за жестоких и подлых атак на нас, мы потеряли большую часть своих бойцов. Будь это любая другая колония, ей бы также пришлось понести ужасные потери. Можно сказать, что наша колония сыграла роль волнореза пред остальными колониями. И поэтому не должны ли мы получить за это соответствующую компенсацию? — взывал Сквир, проливая слёзы и жестикулируя. Но я совсем не понимала к чему он ведёт.

— Хм. Вот так всё просто, — сказал Кироумару, словно понял моё недоумение. — Полагаю это приемлемо. Было бы жалко, исчезни ваша небольшая колония. Всего здесь две тысячи голов зрелых и три тысячи молодняка, десятая часть от них ваша.

Сквир начал низко кланяться:

— Благодарю! Королева будет гордиться таким моим сообщением ей. Двести рабов и триста малых с этим есть надежда на восстановление колонии. Не знаю, как отблагодарить…

— Ну, придёт время, решим, — глаза Кироумару затрепетали холодным светом.

Внезапно у входа в нору раздался шум из неё выбежали бойцы Оосудзумэбати и вместе с другими отрядами начали окружать вход, с копьями наизготове.

— О, похоже, что остатки их всё ещё прячутся внутри, — довольно радостно сказал Кироумару. Из норы медленно вышел огромный бакэ-нэдзуми. Вероятно, что он был не ниже Кироумару.

Я вспомнила его. Молотоголовый с сильно выступающей спереди и сзади головой, в кожаных доспехах и накидкой поверх них. Это был тот самый которому докладывал Хвоеголовый, когда нас привели в колонию Цутигумо. По поведению Хвоеголового перед ним, вероятно, что в Цутигумо он занимал должность главнокомандующего.

Стоя на месте Молотоголовый спокойно осмотрелся и заметил нас. А затем в направлении Кироумару расставил руки показывая, что он без оружия. И, внезапно тонким голосом, что-то произнёс.

— Хм, — прыснул Кироумару.

— Что он говорит? — спросила я. И своей большой пастью Кироумару улыбнулся до самых ушей:

— Речь невнятная, я не полностью понимаю её. Наш язык отличается от страны или региона, но, по-видимому, он сдаётся и просит пощадить его королеву.

— И вы пощадите её?

— Едва ли, — Кироумару прищурился. — Сдаваться сейчас крайне нелепо, как и сохранение жизни королеве в битве колоний. Даже этот имбецил должен хорошо знать это.

Молотоголовый опять что-то пролепетал.

— Ну-у. Говорит, хочет побеседовать со мной. Взамен на жизнь их королевы, предоставит нам что-то весьма ценное. Пока послушаем что он скажет, — Кироумару ухмыляясь шагнул вперёд.

«Возможно ли, что главнокомандующий Цутигумо знал что-то о Сюне и остальных» — думала я, и в этот момент из норы что-то выползло, сразу же спрятавшись за накидкой Молотоголового, из-за чего я не успела рассмотреть, что это было. Кироумару на миг остановился, остерегаясь. Но взглянув на то, что появилось из-под накидки, его напряжение спало и он пошёл дальше.

Конечно, тому кто впервые видит их, может показаться, что это просто два больших пиренея с крепкими телами покрытыми взлохмаченной чёрной шерстью и удивительно маленькими головами, что практически касались земли.

— Фуусэн-ину…! — пыталась я закричать, но из меня едва вырвалось одно лишь тяжёлое дыхание, когда Кироумару уже был в шести-семи метрах от Молотоголового. Как внезапно предо мной, в мельчайших деталях, возникла сцена смерти Ридзина от взрыва.

Приближающийся раздутый фуусэн-ину с густо растущей короткой шерстью и пробегающими то там, то там белыми кривыми линиями. Он начал раздуваться до предела, когда увидел, что на его предупреждения никак не реагируют и не отступают. Перед его смертью можно было видеть на нём улыбку неописуемого восторга, от которого его глаза закатились вверх и потекли слюни. Под конец его растянутая кожа стал настолько тонкой, что практически просвечивалась и можно было видеть, как внутри пробегают маленькие смутные искры. (Это был первый раз как я увидела, как внутри фуусэн-ину загорается что-то, что вскоре приведёт к взрыву).

А затем фуусэн-ину взорвался.

Кожа на спине разрывается в клочья, остатки головы с улыбкой Чеширского кота[✱]Чеширский кот — персонаж книги Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране чудес». Постоянно улыбающийся кот. испаряются при взрыве. Но, поднятая, ударной волной туча песка, словно душа фуусэн-ину, переселившаяся в неё, продолжает дальше бесконечно разрастаться. Острые обломки костей пронзают тело стоявшего прямо напротив Ридзина, разрывая его на куски, истирая всего его, словно крупной наждачной бумагой…

Вздрогнув, я пришла в себя. Мне казалось, что эта галлюцинация продолжалась минуты две-три, но на самом деле прошло всего пару секунд.

Фуусэн-ину вышли из-за Молотоголового. Кироумару снова остановился, увидев, как они уже начали вздуваться и инстинктивно почуяв от них опасность, быстро развернулся в обратную сторону. Но честь командующего, заставила его на мгновение замешкаться, прежде чем броситься бежать, спасая свою жизнь. Пропуская все последующие стадии предупреждения, фуусэн-ину сразу же раздулись до предела.

— Сатору! — я крепко схватила его за руку. Он открыл глаза. Все звуки мира вдруг исчезли, всё вокруг стало ужасно медленным, неестественно растянувшись, как будто во сне.

Фуусэн-ину раздулись до размеров огромных шаров. Меж вставшей дыбой чёрной шерстью отчётливо стали виднеться предупреждающие белые молнии. И затем взрыв… будет думала я. Но Сатору сдержал его своей силой. Взглянув на одного, закинул того обратно в нору, но не успел проделать то же с другим и насильно сжал того тело, чтобы помешать взрыву вырваться наружу. На долю секунды, две силы столкнулись друг с другом. Тело фуусэн-ину, чудовищно сжатое невидимой рукой, забилось, а затем взорвалось. Силу взрыва, направленную наружу, Сатору сдерживал концентрируя её внутри. Но она тут же возвращалась с гораздо большей мощью.

Что если бы он продолжил сдерживать её, прилагая ещё большей сил? Когда плотно запечатанное вещество взрывается, чем крепче оно запечатано, тем сильнее будет давление в нём и ужаснее взрыв. В случае разрушения «барьера», что он сотворил магической силой, случилась бы ужасная катастрофа, в которой никто бы не остался в живых.

В этот момент, благодаря созданному Сатору образу большой руки, твёрдо удерживающей в кулаке взрыв, в месте, в котором как бы сложены указательный и большой пальцы, вверх вырвалась огромный мощь. Почти тогда же взорвался и заброшенный в нору фуусэн-ину, сотрясая туннель и обваливая его.

За мгновение до того, как Сатору истратил все свои силы, я прыгнула на него повалив на землю и над нами прошлась ударная волна, присыпав нас землёй. В ожидании пока всё уляжется, мне в голову пришла странная мысль, вспоминая как взорвался фуусэн-ину, я думала: «возможно ли, что в тот момент он получал от этого сексуальное удовольствие». Если так, то в таком случае это точно должен был быть самец.

Нора превратилась в огромное захоронение. Бойцы Оосудзумэбати откапывали из неё мёртвые тела, каждое из которых было сильно изранено. Конечно, все они погибли мгновенно.

Невозможно чтобы разлетевшиеся обломки костей добрались во все места в этих извилистых туннелях, поэтому я уверенна, что взрыв (распространяющийся быстрее скорости звука) произвёл взрывную волну, что и убила их.

Среди тех, кто вёл раскопки поднялось волнение. Выбежал один из них, сильно взволнованный.

— Найдено мёртвое тело их королевы, — спокойно прослушав доклад, низким голосом сказал Кироумару. От недавнего взрыва его спина и плечи были в рваных ранах. Повязки в тех местах окрасились в красный цвет крови.

Из-за горы мёртвых тел в земле, которые намеренно не откапывали, вокруг кружило бессчётное количество мух, которые приставали к Кироумару.

— Я проверю.

Кироумару взглянул на мёртвое тело под своими ногами похожее на тряпьё. Лишь остатки накидки говорили о том, что это был труп Молотоголового, что, несомненно, хотел забрать вместе с собой и Кироумару, который сейчас с ненавистью растоптал его труп и двинулся дальше. Одна лишь ходьба причиняла ему мучительную боль, но не только лишь это, ещё и чувство глубокого сожаления и гнева за свою невнимательность от надменности за победу, которая привела ко множественным жертвам среди его соратников.

Я взглянула на лежащего без сознания Сатору. Он не пострадал сильно и спокойно дышал, словно спал.

«Всё ведь будет хорошо, если я отойду на пару минут?»

— Я взгляну?

Кироумару обернулся и впервые после взрыва вновь показал ту жуткую улыбку:

— Настоятельно не рекомендую.

— Позвольте и мне сопровождать вас, — Сквир не брал в расчёт слова Кироумару из-за того, что подчинялся нам. Удачно укрывшись от взрыва, он практически не был ранен.

Огромная часть норы осела от взрыва в туннеле. Мы стояли у одной из глубоких щелей, заглядывая в неё.

Я ахнула в ужасе:

— Это действительно королева? — спросила я.

Кироумару кивнул:

— Королева производит и выращивает большое потомство, от этого тело и становиться больше. И всё же не думаю, что на здешних территориях они становятся такими же огромными.

Мёртвое тело королевы находилось в самой глубокой части норы откуда её вытащить на поверхность было весьма сложно.

Как ни посмотри, длина её тела была размером с обычного кита. Большая часть которого, по-видимому, являлось маткой. Голова же была несоизмеримо мелкой, в сравнении с её огромным телом.

— Сейчас перевернут, — сказал Кироумару и быстро отдал приказ, работающим внизу. Те сразу же ухватились по всей длине тела королевы и одновременно перевернули её брюхом кверху. Было видно её окостеневшую мёртвую морду. Похожую на королеву колонии Сиояабу, но гораздо уродливее. Она умерла сжигаемая сильной ненавистью, оскалив свои десятисантиметровые белые клыки.

Но что поразило больше так это её, до необычного, длинное брюхо со множеством сосков для кормления своих детёнышей. Помимо которых было ещё бесчисленное количество ножек, как у миносиро или гусеницы.

— Почему так много…

На эти мои слова сразу отреагировал Сквир:

— Возмутительно… это ужасно. Это абсолютно не позволительно!

И насмешливым тоном сказал Кироумару:

— Бойцы Цутигумо ужасные мутанты и вы поражены тем, что их королева такая же?

— Мутировавшие особи? Но как?

— Королеве непозволительно! Королевы создают потомство с мутациями и её тело также изменила предыдущая королева, что воспроизвела её! — кричал Сквир.

— А? Так…?

Кироумару злобно зарычал, уставившись на Сквира и тот съёжившись, перестал говорить дальше:

— Прошу прощения, я не могу разъяснить боле.

Повернувшись ко мне, Кироумару поклонился.

— Почему? Я же бог!

— Я понимаю это. Недавно вы спасли мне жизнь, эту вашу доброту и заботу я не забуду до самой смерти. Однако распоряжением Этического Комитета мы не должны сообщать информацию, что может пагубно сказаться на божьих детях.

Как бы я не пыталась вытянуть из них что-либо ещё, у меня это никак не выходило и смирившись с этим я вернулась к Сатору. Оборачиваясь, я увидела, как Кироумару, похоже, раздавал указания о потрошении мёртвого тела королевы. Я задавалась вопросом, зачем им это, но побоялась возможного ответа. На меня внезапно навалилась такая усталость, что я в любой момент могла свалиться и мне уже стало всё равно на бакэ-нэдзуми.

«Полагаю они могут убивать друг друга сколько пожелают»

Вскоре нас сопроводили в лагерь Оосудзумэбати. Даже когда двое бакэ-нэдзуми несли Сатору, он не подавал никаких признаков пробуждения.

Упав на расстеленную на полу мягкую солому, я с облегчением вздохнула. Если подумать, со вчерашнего дня одно за другим нас преследовали всевозможные и невозможные опасности. Но теперь я чувствовала, что всё в порядке и мы сможем вернуться домой. Если Кироумару проведёт нас к спрятанным каноэ, то дальше мы уже собственными силами спустимся вниз по реке.

Я взглянула на мирно сопящего рядом со мной Сатору и больше ни о чём не беспокоилась.

«Даже если не проснёшься, я обязательно верну тебя домой»

Каждый раз лишь при мысли о Сюне с Марией и Мамору на сердце становилось тяжелее. Я хотела верить, что у них всё благополучно, но размышления о непрерывающейся череде событий, что произошли с нами двумя, не внушали оптимизма. Если их каноэ всё ещё будут на месте, я собиралась просить Кироумару отправиться на их поиски. Но это всё уже после сна.

«Угроза Цутигумо была устранена и если с ними тремя до сих пор всё было хорошо, то теперь вероятность того, что они будут в опасности, была ещё меньше»

Подумав об этом моё нервное напряжение постепенно стало спадать. Приходило чувство облегчения.

Я была на пределе и мне требовалось хоть немного сна. Моё сознание начало потихоньку проваливалось в сон, и перед тем, как уснуть окончательно, внезапно ожили слова Сатору:

– Вот, со вчерашнего дня мы всё также находимся между жизнью и смертью, так?

– Ага.

– Но ручаюсь, прямо сейчас, вероятно, что мы в самом опасном положении.

«Какая опасность? Может Сатору зря волновался?»

Это заставляло меня ужасно волноваться, но я уже не могла бороться с сонливостью и впала в глубокий сон.