Онлайн чтение книги Муж-злодей, которым ты одержима, здесь Villainous Husband, the One You’re Obsessed With is Over There
Глава 22

TW: предупреждение о стрессогенном контенте.

Эта глава содержит описания физического насилия и крови. Пожалуйста, читайте с осторожностью.

—

Неприязнь Роберты и крики Сильвии слились в единое целое и эхом разнеслись по охотничьим угодьям. Если кричать так громко, то, скорее всего, кто-нибудь прибежит. Правда, пока еще никто не появился, вероятно, потому что охотничьи угодья довольно обширны.

Мои руки в грубых кожаных перчатках совсем не дрожали.

"Выстрел".

Вшух

Лук, подаренный Раньеро, резко выпустил стрелу.

Отравленная стрела упала совсем рядом с дерущимися и застряла в траве. В следующее мгновение из-за яда, содержащегося в наконечниках стрел, трава почернела. Даже со своей позиции я видела, как лицо Роберты окаменело. Она медленно повернула голову.

Хоть я и стояла на вершине высокого здания, я ясно видела ее ярость. Не говоря ни слова, я взяла следующую стрелу.

На этот раз я хотела попасть в голову.

— Эта... эта чертова с*ка!

Роберта побежала в мою сторону, изрыгая проклятия, словно пену.

Вшух!

Стрела снова оказалась в воздухе.

Сильвия упала, пытаясь удержать Роберту за талию, когда та устремилась ко мне. Стрела пролетела мимо. Сцепившись, они обе упали на землю.

— Ма... мама!

— Я не могу тебя отпустить!

— Говоришь, что хочешь убить меня, чтобы выжить? Но как насчет меня? А? А как же я?!

Красивое лицо Сильвии исказилось, она продолжила кричать.

— Я тоже хочу жить!

Словно заранее рассчитывая на такую ситуацию, в пределах досягаемости ее руки лежал камень подходящего размера. Сильвия протянула руку, тут же подняла его и ударила Роберту по затылку — Бух!

Я услышала этот ужасный звук даже со своего места.

Пронзительный крик.

Затем снова — Бух.

— Я хочу жить. Я хочу жить. Я хочу жить. Я выживу… Я найду место для себя!

Хаха. Я рассмеялась.

Раньеро будет жалеть, что не увидел этой сцены лично.

Размышляя об этом, я быстро вытащила кинжал и спустилась по лестнице. Сильвия держала окровавленный камень и затаила дыхание, ее волосы растрепались. С другой стороны, Роберта стонала от боли и ползла по земле.

Когда я подошла к ним, Сильвия выдохнула и вытащила нож. Она порезала Роберте лодыжку.

С перерезанным сухожилием Роберта просто издавала странные звуки, изрыгая проклятия в наш с Сильвией адрес. Должно быть, то, что она еще не умерла, объяснялось ее огромной волей к жизни.

— Ваше... Ваше Величество...

Увидев меня, Сильвия быстро упала на колени и протянула мне клинок. Она была в ужасе.

О, напуганные люди такие забавные.

— Эта добыча для Вашего Величества. Пожалуйста… Пожалуйста, Ваше Величество, примите этот дар.

Я широко улыбнулась.

Это было чудесно. Сильвия готова уступить мне самое интересное.

Я вытащила из колчана отравленную стрелу и натянула тетиву. На этот раз я не дала ей времени возразить.

Бух.

— А-а-а-а-акх!

Ядовитая стрела оказалась в спине жертвы. Отрава проникла в вены и оставила после себя след. На обнаженной шее и щеках появились черные сетки. Вены тоже почернели.

Роберта боролась из последних сил.

Тянуть время было не очень-то весело. Вдруг все это мне наскучило, и я вонзила кинжал ей в шею. Добыча была в такой жалкой.

Кровь Роберты брызнула мне на щеку, и я вытерла ее перчаткой.

Мое сердце бешено колотилось. Более сильные ощущения, чем прежде, нахлынули на меня подобно приливной волне. Даже шум ветра, шелестящего листьями, и пение птиц, пробивающихся сквозь ветви, были слышны так отчетливо, что я отвлеклась.

В следующее мгновение вдалеке послышались тяжелые мужские шаги.

Это был не Раньеро Актилус. Он не стал бы делать таких унылых шагов.

Я медленно убрала нож, достала из колчана еще одну стрелу и наложила ее на лук.

— Ваше... Ваше Величество...

— Это твой брат.

Голос, сорвавшийся с моих губ, был холоднее, чем обычно. Я чувствовала, как прерывисто дышит Сильвия, хотя даже не взглянула на нее.

Из-за деревьев показалась тень крупного мужчины, боевой топор, крепко сжатый в его руках, выглядел устрашающе.

Я слабо улыбнулась.

В то же мгновение нацеленная в него стрела полетела, рассекая жгучий воздух. К сожалению, стрела не попала ему в голову, но порвала одежду и оцарапала плечо.

"Тц."

Хоть лекарство, что дал мне Раньеро, и сделало меня совершенно другим человеком, оно не превратило меня в такое же оружие, как он. Тем не менее, я была довольна тем, что просто задела его. Плечо Анри Жака мгновенно начало распухать, как будто его ужалила оса.

Я снова выпустила стрелу.

Сильвия задрожала рядом со мной и упала в обморок.

Анри взревел, потирая плечо, и посмотрел в нашу сторону. Его мертвая мать, его упавшая сестра и я с кровью Роберты на лице и руках, целящаяся в него из лука.

Постепенно его глаза налились кровью и выпучились.

— А-а-а-а-а-а!

Он начал бежать ко мне.

Именно в этот момент боль пронзила все мое тело.

Хватка в моих рук ослабла, и лук соскользнул на землю. Внезапно мне в нос ударил запах крови. Я почувствовала тошноту, небо резко пожелтело. Деревья, казалось, падали на меня, и крики Анри попеременно становились то дальше, то ближе.

В этот момент сила, что была внутри меня, иссякла.

Ощущение реальности нахлынуло на меня.

Действие лекарства прекратилось в одно мгновение.

Мышцы и конечности, использовавшиеся сверх своих первоначальных возможностей, заныли от боли. Они кричали, что больше не могут держать оружие в руках. Пока я вертела головой, пытаясь стряхнуть приступ боли и прийти в себя, меня ударили.

Анри ударил меня топором в бок, и я с кашлем отлетел в сторону.

— Угх, ах...

Я поползла по земле точно так же, как еще мгновение назад это делала Роберта.

Что я делаю? О чем, черт возьми, я думала, когда начала все это?

Грубая рука перевернула меня на спину. Надо мной нависла тень. Стоя спиной к солнцу, Анри поднял топор.

Я плакала и кричала на него. В этот краткий миг я вздрогнула и нащупала колчан, упавший на землю. Я сжала стрелу неподвижной рукой. Страх, рассеянный красным вином, вернулся в одно мгновение.

— Э-э, хеук...

Замах топора был высоким.

Я крепко зажмурила глаза.

Я была готова, что моя голова вот-вот расколется надвое. У меня не осталось сил, чтобы рассеять страх, намеренно думая о чем-нибудь незатейливом.

— Ху-ух...

В конце концов, моя голова не раскололась надвое.

Вместо этого на меня полилось что-то горячее. Я боялась открыть глаза, дрожа и держась за стрелу. Затем что-то тяжелое медленно упало, застигнув меня врасплох. Стрела пронзила что-то, прежде чем наткнуться на что-то твердое и сломаться.

— Хуу, ах, угх...

Я задрожала и издала жалобный стон.

В следующее мгновение кто-то приподнял все еще дрожащее тело мужчины.

— Я же сказал тебе.

Послышался мягкий и красивый голос.

Самый длинный день в году подходит для празднества лучше всего. Пот, выступивший из-за палящего солнца, и холодный пот, выступивший от страха, смешивались.

Обладатель голоса вынул сломанную стрелу из моей руки.

Наконец я медленно открыла глаза.

Я не осознавала этого, но я плакала. Я все плакала и плакала навзрыд. Раньеро приблизился к моей груди, поднимавшейся и опускавшейся рывками. Я чувствовала его вес на своем теле.

Он грациозно прикрыл глаза и улыбнулся.

— Я же говорил тебе, моя Императрица.

Он сплел наши пальцы и поцеловал меня в щеку. Казалось, его совершенно не волновало, что все мое тело в крови. Его охотничья рубашка, бывшая до этого момента белоснежной и без единого пятнышка грязи, начала медленно окрашиваться в алый цвет.

— Ты не умрешь.

Сильная боль, пронзившая тело, все еще была ужасной. Я не могла придумать ничего разумного, так как подобное мучение, казалось, могло свести меня с ума в любую минуту.

— Эхеух, хоу...

— Тебе больно? О, да, точно… Это такое лекарство. Да.

Раньеро не спеша поцеловал меня в лоб, словно успокаивая капризничающего ребенка.

— Это такой наркотик. Он позволяет выйти за пределы физических возможностей, дарованных при рождении, усиливает восприятие местности и рассеивает страх. Да, какое-то время ты была такой. Его я дал тебе в прошлый раз.

Я чувствовал себя больной, как будто вот-вот умру, но Раньеро казался расслабленным. Его холодные губы медленно спустились с моего лба к векам, к скулам, а затем к щекам.

— На какое-то время ты стала мной. Однако, когда организм перегружен, возникает боль, и лекарство мгновенно теряет свой эффект. Следовательно, его нельзя рыцарей. Кроме того, оно быстро вызывает привыкание и делает тебя на какое-то время вялым.

Широко раскрыв рот, он легонько укусил меня за щеку, словно играя с ребенком. Затем приподнялся и вытащил из-за рукава маленький пузырек.

Лекарство, еще одно лекарство…

Я в ужасе уставилась на него. Теперь я не хотела принимать лекарство, которое он мне давал.

— Не смотри на меня так, — крайне ласково пробормотал Раньеро, — это всего лишь обезболивающее.

Словно в доказательство этого, сначала он вылил лекарство себе в рот, а потом поцеловал меня.

Словно благословляя успокаивающего меня крестника Актиллы, солнечный свет падал на его спину. Горькое порошкообразное лекарство сразу попало мне в рот, и я слегка закашлялась. Через некоторое время боль начала утихать. Я глубоко вдохнула и выдохнула, только тогда я смогла как следует взглянуть в его прекрасное лицо.

Раньеро взъерошил мне волосы и приятно рассмеялся.

— Благодаря тебе, я хорошо провел время. Что ж, посмотри, кого ты поймала.

Сильвия все еще лежала на земле, а рядом с ней покоились тела Анри и Роберты. Мне казалось, что кровь отхлынула от моего тела.

Однако Раньеро, казалось, получал удовольствие от происходящего.

— Теперь ты тоже житель Актилуса. Сегодняшний банкет будет посвящен переродившейся тебе...