Онлайн чтение книги Муж-злодей, которым ты одержима, здесь Villainous Husband, the One You’re Obsessed With is Over There
Глава 45

Горничная Анжелики, привезенная из королевства Унро, Сисен, считала себя служанкой именно Анжелики, а не Императрицы. Она посвятила ей всю свою душу и жизнь. Ради Анжелики она решила жить за границей и не выходить замуж.

Ее госпожа безутешно плакала в день, когда ей пришлось согласиться выйти замуж и уехать в Империю Актилус.

“Ах, Сисен. Что за империя! Я ничем не лучше мартышки. Мне придется исполнять трюки, чтобы угодить жестокому Императору. Так унизительно… Грустно, что я родилась в маленькой стране и ничего не могу сказать Империи!”

Она была умной, гордой и достойной принцессой. Она была подавлена несколько дней, но потом смирилась, понимая, что ничего не может сделать.

“Если поеду в Актилус, местные будут очень враждебными, да? Но я не собираюсь спускать им это с рук.”

Вытирая слезы, Анжелика пыталась улыбаться.

“Они окажут мне прием, достойный Императрицы.”

Тогда Сисен сжала руки Анжелики.

“Принцесса, место, куда вы поедете, достижимо и для меня. Пожалуйста, возьмите меня с собой.”

“Сисен…”

При этих словах Принцесса крепко сжала руку Сисен.

“Ты — единственная, кому я доверяю. Даже если весь мир от меня отвернется, ты должна быть на моей стороне.”

Анжелика настойчиво продолжала.

“Даже если изменятся законы мира, какой бы ни стала я и какой бы ни стала ты… Пусть мое доверие и твоя преданность останутся неизменными. Поклянись мне прямо сейчас, Сисен! Что это никогда не изменится!”

Сисен пыталась вытеснить из своего разума образ, казавшийся незабываемым.

После того как она приехала в Актилус, ее разлучили с принцессой, а затем они встретились через несколько дней уже в качестве Императрицы и ее горничной — Анжелика была как будто другим человеком.

Принцесса с округлыми и нежными чертами, бывшая ни к месту чувствительной, полностью изменилась после приезда в Актилус. Она стала более понурой и мягкой во время светских раутов. Казалось, ее резкие слова и упрямый характер полностью испарились — вместо этого она стала робкой.

Все это ставило в тупик, однако Сисен пыталась понять.

Пускай изменилось окружение, но ее госпожа переменилась слишком сильно. Возможно, притворяться испуганным кроликом стало придуманным Анжеликой способом выживания в Империи. Так что Сисен сознательно не обращала внимание на изменившиеся черты принцессы.

"...Я поклялась, что не изменюсь."

Каждое утро она решительно настраивалась, глядя в зеркало.

Прошло несколько месяцев с тех пор, как она замалчивала непонятное поведение Анжелики так сильно отличающееся от прежнего. Однако поведение ее госпожи за последние несколько дней зашло слишком далеко.

… Оставила своего супруга и заинтересовалась другим мужчиной, Анжелика даже тайно отправила ее к нему и обменивалась записками.

В тот день, когда Раньеро был так зол, казалось, у нее была тайная встреча с паладином.

Сисен чувствовала себя ужасно, выполняя неприятное дело, требуемое от нее Анжеликой.

….Дорогая принцесса, потребовавшая от нее клятву верности, просила ее о таком? Как бы ни была трудна жизнь в Императорском Дворце, подобное было недопустимо. Сисен была бы рада, если бы она просто сбежала.

Существовал предел ее молчанию.

В конце концов, Сисен решилась поговорить с Анжеликой напрямую.

До сих пор сердце Анжелики принадлежало Сисен, поэтому у нее не было причин не подчиняться госпоже. Из-за этого перемена в сердце между ей и Анжеликой причиняла боль. Отослав других горничных, они наконец остались одни в спальне Императрицы.

Сисен с трудом начала:

— Ваше Величество. Мне нужно кое-что вам сказать. 

— …Понимаю, о чем ты.

Ее живот скрутило.

При этом она подняла опущенную голову, потому что не могла выдержать взгляда Анжелики. Во рту пересохло.

— Ты беспокоишься, что у меня мог возникнуть любовный интерес к одному из паладинов Тунии?

— Ваше Величество…

Из губ Сисен сорвался короткий стон.

Слова Анжелики были слишком прямолинейными. Видя как ее госпожа слегка покачала головой, Сисен осторожно подбирала слова.

— Это не то, что ты думаешь.

— Однако…

— Прости, что заставила тебя сомневаться во мне. Извини, что вынудила тебя страдать без понятной причины.

Ее каштановые глаза увлажнились. Хоть она старалась не плакать, извинения ее госпожи вызвали у нее слезы. Увидев ее такой, Анжелика улыбнулась и легонько погладила ее руку.

Сисен снова грустно начала:

— Если в этом нет ничего дурного, почему вы ничего мне не рассказываете? Подобного никогда раньше не случалось, Ваше Величество…

— О, нет… почему ты плачешь…

Анжелика запаниковала и протянула ей свой платок. Тем не менее, Сисен сжала губы, не принимая его.

В конце концов, ее госпожа тяжело вздохнула.

— Кажется, что я ничего не могу поделать. Я расскажу тебе. У меня нет особого интереса к паладину. Я даже могу поклясться, если ты желаешь.

Тем не менее, это не совсем объясняло, чем занималась Анжелика. Сама Анжелика, казалось, хорошо понимала это, поэтому последовало другое объяснение.

— Честно говоря, меня интересовал не сам паладин, а другой человек из Храма Тунии. Если вспомнить, примерно тогда я начала изучать Храм Тунии?

Анжелика имела в виду произошедшее еще до прибытия делегации Храма Тунии. По крайней мере, эти слова означали, что она неустанно собирала сведения о Храме Тунии не из-за Эдена.

Сисен моргнула.

— На самом деле, меня интересовала Святая Тунии. Я просто расспрашивала его о Святой. Сам он мне на самом деле не интересен.

Озвучив это, Анжелика неловко засмеялась, поскольку половина сказанного была правдой, а половина — ложью. Хоть правда в том, что ее действительно интересовала Серафина, Святая Тунии… Было ложью сказать, что Эден ее не интересовал.

— Я просто спрашивала его о Святой Тунии.

Это тоже была ложь.

— …Тогда, почему именно он? Было много других, кого можно было бы спросить о Святой. Возможно, архиепископ был бы наиболее подходящим.

Действительно, Сисен была проницательной.

Считая, что вопрос был легким, Анжелика быстро сымпровизировала.

— Я выбрала его, потому что мне показалось, будто у него нет друзей.

— …Что?

— Когда я присутствовала на аудиенции, то с первого взгляда поняла, что он замкнутый и недружелюбный. Поэтому я попросила тебя понаблюдать за ним. И я убедилась в своем мнении.

— …

— Кто-то, кто каждый день в одиночестве и читает запрещенные книги… Я подумала, что его чувство общности с паладинами может быть не таким сильным.

— Итак, Ваше Величество подумали, что он может быть немного неосторожен…

Лицо Анжелики просветлело.

— Правильно!

Ее слегка кольнула совесть за то, что намекала на социальную адаптированность Эдена, но пока ей нужно было с этим смириться.

— Архиепископ был бы слишком осторожен со всеми своими высказываниями. Однако, если это паладин без особо чувства принадлежности к группе, скорее всего, он говорил бы особо не раздумывая.

Ее слова звучали подходяще, и Сисен в конце концов успокоилась.

Если бы она вспомнила прошлые слова Анжелики, то заметила бы довольно много пробелов, хотя Сисен не собиралась вести себя слишком серьезно. В конечном итоге она любила Анжелику больше всего на свете и была готова полностью довериться ей — даже из-за малейшего оправдания.

Наконец Сисен улыбнулась.

Меж тем, за дверью спальни, где разговаривали Сисен и Анжелика…

… Раньеро Актилус прислонился к стене.

Он злобно усмехнулся, подслушивая разговор Анжелики и ее фрейлины. Он собирался открыть дверь как обычно, но так получилось, что беседа между Анжеликой и ее горничной облегчила его беспокойство.

— Я не собираюсь предавать моего супруга и играть с другим мужчиной. Так что не волнуйся.

Губы Раньеро слегка искривились, а затем он удовлетворенно рыкнул.

Из того что он знал о королевстве Унро, Анжелика очень любила свою горничную Сисен. Говорили, она относилась к ней как к сестре, доверяла ей все, что не могла сказать никому другому. Так что все, что она сейчас говорила, вероятно, было правдой.

Он слышал, как горничная Анжелики захлебывалась, когда говорила:

— Я ошиблась. У вас были такие хорошие отношения с Его Величеством Императором в последнее время…

— Ха, ха-ха-ха. Это правда.

— Я не могу сказать, как сильно разрывалось мое сердце, потому что Ваше Величество проливали слезы, потому что не хотели выходить замуж. Однако вы так хорошо адаптировались и стали уважаемы.

— Это утомительно.

Затем Анжелика быстро добавила:

— Но думаю, Его Величество тоже был довольно мил. Хотя каждый день я все еще хочу по тонкому льду…

“Я довольно мил?”

Ее слова не звучали плохо. Раньеро стало весело. Возможно, фрейлина Анжелики чувствовала то же самое, и ее голос зазвенел.

— Со временем вы сможете больше полюбить эту страну, правда? Если Его Величество будет более любезен, чем сейчас…

— Ну, может, тогда почувствую себя в безопасности…

— Счастье Вашего Величества — мое счастье. Теперь, когда произошло такое, мне хочется, чтобы вы были счастливы здесь.

— О, ну… если я не умру на зимней охоте…

—Ах… зимняя охота.

Разговор вдруг прервался.

Раньеро тихо рассмеялся.

Анжелика волновалась о зимней охоте, о которой он полностью забыл. Тогда, видимо, бесчисленные следы от стрел на дереве в саду были подготовкой к ней. Казалось, все складывалось.

Однако в то же время возник новый вопрос.

“…Святая Храма Тунии?”

Он склонил голову.

“Почему супругу могла заинтересовать такая женщина?”

Между тем, Раньеро размышлял, продолжат ли женщины свою беседу, поэтому он еще несколько минут простоял у двери. Тем не менее, слова о Храме Тунии больше не звучали.

“Святая Храма Тунии…”

Слова вопросом засели в голове Раньеро.

"Было бы неплохо взглянуть на нее, когда я отправлюсь в экспедицию."

Раньеро задавался вопросом, почему Анжелика хотела о ней знать.