Онлайн чтение книги Начало после конца The Beginning After The End
Слабая Надежда

Глава 294: Слабая Надежда

—————————————————————

‘Нет, – подумал я, чувствуя, как к горлу подступил ком. – Это невозможно’.

Взрыв сломал ближайшие скамейки, дернув Аду достаточно сильно, чтобы ослабить ее путы, и она успела освободиться от веревки.

Мое внимание вернулось к додекаэдру, как только последний фрагмент встал на место. Как и предыдущие фигуры, он мерцал и светился, а контуры отдельных фрагментов, которые я использовал для завершения головоломки, исчезали и формировали однородную поверхность.

В настоящем Хэдриг и Калон вошли в ритм, работая в паре, чтобы заставить Мифелиаса уйти в оборону, но каждый раз, когда они попадали в цель, его рана мгновенно заживала.

Половина тела Рии уже была покрыта грубыми наростами, однако Хэдригу с Калоном тоже не удалось избежать травм. Порез на ноге Калона сильно кровоточил, а Хэдриг, судя по всему, получил удар древком копья по щеке, которая уже распухла и начала менять цвет.

Наконец, переливающееся мерцание на гранях додекаэдра сгладилось и остановилось, и на каждой грани появилось свое движущееся изображение.

На одном из них зеркальный зал был полностью уничтожен. Весь дальний край зала был сожжен дотла, его почерневшие края уходили прямо в пустоту. Каждое из зеркал было разбито вдребезги, а большая часть рам превратилась в пепел. В комнате не было никаких признаков жизни.

На другой грани додекаэдра я увидел самого себя, стоящего рядом с Хэдригом и Адой, которая яростно рыдала, пока мы сбрасывали останки Эзры через пустую зеркальную раму в бездну.

Зал был опален и взорван, фонтан пуст, большинство зеркал разбито, но в целом он не претерпел сильных изменений.

Хэдриг нежно обнял девушку, а я отвернулся и ушел.

Мои взгляд был прикован к третьему изображению. Мифелиас в теле Рии крался ко мне через зеркальный зал. За его спиной Калон и Хэдриг были полностью покрыты темными наростами - они точно были мертвы.

Ада лежала без сознания рядом со мной. Мифелиас склонился над ней и прижал почерневшую руку к ее щеке. Я отвернулся, толкая додекаэдр эфиром так, чтобы он начал вращаться, и эта сцена пропала из поля зрения.

Каждая из сторон вращающегося додекаэдра приносила новые сюжеты. Некоторые из них были вариациями того, что я уже видел, но один из них особенно привлек мое внимание.

В нем я увидел себя активирующим божественную руну, которая светилась золотым cветом сквозь мою одежду. Пурпурные частицы эфира кружились и танцевали по комнате как пушинки одуванчика, и все, к чему они прикасались, начинало светиться эфирной энергией.

Я с благоговейным трепетом наблюдал, как зеркала на моих глазах восстанавливались, а обломки фонтана снова собирались вместе, как будто время отматывалось назад; дым и пар из воздуха буквально сливались, преобразовываясь в камень и воду.

Когда пурпурные частицы коснулись Эзры, наросты начали уменьшаться и отступать, пока они полностью не исчезли. Молодой восходящий сделал резкий вдох, и его глаза открылись. Он был жив.

Как раз перед тем, как стекло разбитого зеркала, через которое был сброшен Калон, вернулось на место, сам Калон проплыл сквозь него, мягко опустившись на пол зеркального зала. Раны, полученные им в битве с Мифелиасом, затянулись, даже повреждения на одежде и доспехах были восстановлены.

Испуганное, убитое горем изображение Ады в зеркале растворилось в розоватый дым, который вытек из зеркала, а затем целенаправленно побежал по коридору, пока не нашел свое бесчувственное тело и не вернул его в сознание.

Там, где пол был сильнее всего разрушен и опален, начал кружиться пепел, подобно вихрю, создавая миниатюрный циклон. По мере того как пепел сгущался, он начал приобретать форму.

Тело Рии, все еще лишенное одной ноги, висело в воздухе, как тряпичная кукла, безжизненное и какое-то неполное. Затем обглоданная плоть ее ступни начала расти, заживая на моих глазах. Когда ее веки задрожали и поднялись, она оглядела теперь уже чистый зал с растерянностью и страхом, прежде чем опуститься на землю, где ее встретила бегущая обниматься Ада.

Хотя видения прошлого и настоящего допускали возможность того, что третья головоломка может показать образ будущего, я не смел даже надеяться, что такое возможно, и тем не менее сейчас я наблюдал за событиями, которые еще не произошли.

Каждая грань додекаэдра показывала различные вариации будущего. Да, некоторые из них показывали наши очередные неудачи, но по крайней мере существовал шанс, что мы сможем победить восходящего кровей Вритры и сбежать из зеркального зала.

Тем не менее, страх клокотал в моем животе от того, что я видел, или скорее не видел: Реджиса не было ни в одном из вариантов будущего, которые я просматривал, даже в том, где я каким-то образом смог вернуть мертвых.

‘Что это за сила?’ – задался я вопросом, все еще наблюдая за картинами будущего, воспроизводящимися на гранях додекаэдра. Она казалась слишком невероятной, чтобы допустить возможность ее существования. Был ли это аспект Жизни, вивум? Способ вернуть мертвых к жизни?

‘Нет’ – подумал я, это больше похоже на эвум, аспект Времени. Все выглядело так, словно эфир поворачивал вспять время всего, к чему он прикасался, устраняя повреждения, нанесенные стеклу, камню и плоти.

Меня охватило волнение. Вот оно! Это была сила, в которой я нуждался, чтобы сокрушить Агрону и закончить войну с Алакрией. И не только для этого: я мог бы отменить все, что сотворил Агрона. Я мог бы спасти всех: Бухда, Синтию, Адама, Сильвию… Моего отца.

Я мог бы вернуть их всех!

Пока додекаэдр вращался, грань, на которой мы с Хэдригом и Адой стояли одни среди обломков зала, снова появилась в поле зрения. В этой версии будущего я начал использовать эфир на каждом из зеркал, которое до сих пор находилось в исправном состоянии, и в которых были заключены восходящие.

Как и в другом видении, трещины и сколы на зеркалах начали исчезать, как будто заделывались сами по себе. Затем, один за другим, восходящие растворились. Когда все они были освобождены из своих тюрем, свет в комнате слегка изменился, приобретая более теплый оттенок, и в одной из пустых рам появился портал.

Тем не менее, в этой версии будущего остальные оставались мертвы.

‘Почему? – испуганно спросил я. – В чем разница между этими двумя видениями будущего? Что мне нужно сделать?’

Затем образы прошлого, настоящего и будущего исчезли, и три фигуры, которые я построил в мире ключевого камня, начали растворяться в потоках пурпурного песка, которые кружились возле меня от неосязаемых порывов ветра. Вскоре я уже смотрел сквозь эпицентр эфирного торнадо, а пронизывающий ветер и грубый песок скребли по всем слоям моего сознания.

‘Слишком рано! – подумал я, охваченный паникой. – Я еще не понимаю!’

Боль и давление продолжали нарастать, пока я не уверился в том, что буря разорвет мой разум на части, вырвет мое сознание из тела и бросит его в пустоту...

Потом все прошло. Вместо пронзительной, раздирающей боли я ощутил свежесть и спокойствие, как будто только что вышел из холодного душа в жаркий летний день.

Я открыл глаза. Мое психическое очищение было настолько полным, что на мгновение я забыл, что происходит вокруг.

‘Артур!’

Потребовалось какое-то время, чтобы голос Реджиса прорвался сквозь мое затуманенное сознание. Шел ли он из прошлого, настоящего или будущего? Я чувствовал, что само время бессмысленно, и задавался смутным вопросом, не так ли чувствуют себя попавшие в ловушку зеркал восходящие.

‘Запертые восходящие…’ – эта мысль не давала мне покоя. Я видел их в образах будущего… или это было в настоящем времени? А еще тут был восходящий крови Вритра, Мифелиас… Он уже вырвался… или только собирается? Я не видел разницы.

Комната задрожала, когда Калон выпустил свое электрическое заклинание. Искрящаяся энергия ударила по Мифелиасу сразу под несколькими углами, едва не сжигая тело Рии в пыль и запечатлевая неровные пылающие остаточные образы на моей сетчатке.

Я быстро заморгал, подступающее чувство того, что я должен что-то предпринять, пробивалось сквозь замешательство.

Калон бросился на Мифелиаса, пытаясь использовать последствия своей катастрофической атаки, чтобы вонзить свое горящее копье в сердце восходящего крови Вритры. В тот же миг Хэдриг нанес низкий удар, намереваясь отрубить Мифелиасу ногу по колено.

Он был готов к этому.

Нога вокруг его колена покрылась пузырями, а затем затвердела, поймав меч Хэдрига в узел бугристой черной плоти. Копье Эзры в руках Мифелиаса замахнулось с силой тарана, зацепив Калона в воздухе и отбросив его в сторону, как насекомое.

Прилив адреналина ударил по мне, словно молния, когда я увидел, как Калон отлетел в сторону, врезался в раму одного из зеркал и улетел в пустоту. Он исчез.

Лицо Рии насмешливо смотрело на Хэдрига:

– Как будто ты, ничтожная мразь, действительно можешь дать мне отпор, – слова сорвались с ее жестких, почерневших губ, и их звук уже ничем не напоминал Рию. – Ты даже не можешь понять, какую честь я тебе оказываю. В мое время только величайшие воины умирали от моих рук…

‘Артур!’ – снова закричал Реджис в моей голове. Он был внутри меня, осознал я. Я чувствовал его слабое присутствие, его разум и его дикую панику. И я чувствовал, как руна Разрушения буйствует, словно лесной пожар, умоляя выпустить ее на волю и уничтожить последние остатки моей растерянности и неуверенности.

Я увидел, как Мифелиас непринужденно направился к Хэдригу, который попытался отскочить назад, но поскользнулся на луже крови и с кряхтением упал на землю. Надо отдать ему должное, опытный восходящий казался спокойным даже перед лицом неминуемой смерти.

Когда раздутые, опухшие белые пальцы потянулись к моему другу, я поднял свою руку и вызвал фиолетовое пламя. Голова Мифелиаса резко повернулась, когда он почувствовал мою силу, и он с поразительной скоростью отвел копье назад и запустил его, как ракету, нацеленную прямо мне в горло.

Копье, казалось, замедлилось, а после полностью остановилось в воздухе. Мертвое лицо Рии исказилось в злобной гримасе, неподвижной, как картина. Хэдриг лежал на спине у ног Мифелиаса, с одной поднятой рукой, которой он хотел отразить атаку, направленную в мою сторону.

Сам того не желая, я увидел сеть эфирных вибраций между Мифелиасом и мной; все, что мне нужно было сделать, это сосредоточиться на них, активировать мою руну и пройти через вибрации с помощью Шага Бога, появившись между Хэдригом и Мифелиасом. Сила Разрушения по-прежнему была сосредоточена у меня в руке.

Мир снова пришел в движение, и я увидел, как копье улетело вдаль. Глаза Мифелиаса широко раскрылись от удивления, все еще сфокусированные на том месте, где я был всего мгновение назад, затем он развернулся со скоростью когтей грималкина⁽¹⁾, а его рука метнулась ко мне, как острие отравленного кинжала.

Но это было недостаточно быстро.

– Гори, – скомандовал я, и голодное пламя, питаемое моим эфиром, вырвалось из моего кулака потоком чистого фиолетового разрушения.

Разрушение охватило тело Рии, отбросив кричащего Мифелиаса на спину. Он катался и бил по огню, а его сила заставила твердую черную оболочку начать формироваться вокруг тела.

Даже сгорая, он кричал: “Я Мифелиас Дрездиум, сын Повелителей… и я… отказываюсь…”

– Умри, – холодно сказал я.

Пурпурный огонь пожирал шершавые черные бугры и бледную мертвую плоть, уничтожая тело быстрее, чем способность Мифелиаса могла его восстанавливать.

Наблюдая, как распадается тело доброй девушки — девушки, которая приносила на восхождение сладости вместо пайков — я ощущал только прилив силы, сознание того, что, имея в своем распоряжении Разрушение, я могу победить кого угодно. Даже Агрона не смог бы ничего противопоставить такой грубой разрушительной силе.

Разрушение пожирало труп до тех пор, пока не осталось даже пепла, но когда тело Рии исчезло, Разрушение не ушло. Я почувствовал, как сила притягивает меня, желая большего.

Я сжал кулаки и стиснул зубы, пытаясь погасить оставшееся пламя, которое перекинулось на каменный пол и быстро пожирало его вместе с большей частью моих эфирных запасов.

Струя фиолетового огня вырвалась из моей правой руки, вскипятив воду в фонтане и поджигая две сломанные скамейки. Вокруг меня в воздухе плавали фиолетовые угольки, и все, к чему они прикасались, загоралось.

Это было прекрасно.

Затем на ногу Хэдрига упал огонек.

Он сгорит — я знал это, как и все остальное. Калон, Эзра, Риа, Ада… Хэдриг. Все они были случайными жертвами, но их жизни были ценой, которую я должен был заплатить, чтобы зайти так далеко.

‘Нет! – я знал, что это неправда. – Это говорит Разрушение, а не я!’

Я снова увидел будущее, которое наблюдал в додекаэдре: зеркальный зал разрушен, от моих товарищей остался только пепел. Вот что произойдет, если я не смогу контролировать Разрушение. В конце концов, оно поглотит все. Даже меня.

Чувствуя, что контроль ускользает от меня, зная, что Хэдриг будет сожжен в мгновение ока, если я ничего не сделаю, я крикнул Реджису.

‘Мы должны исчерпать наши эфирные резервы. Подчистую! Форма перчатки! Сейчас же!’

Реджис не колебался. Когда он оказался в моей правой руке, я вытянул ее вперед, указывая сквозь одно из многочисленных разбитых зеркал, в сторону от Хэдрига, который выкрикивал мое имя, умоляя о помощи.

С помощью Реджиса, притягивающего мой эфир в руку, я развернул Разрушение в этом направлении и выстрелил. Пурпурный огонь вырывался из меня, как жар преисподней, выплескиваясь в темноту, где ему было нечего пожирать.

Все больше и больше разрушительной энергии изливалось из меня. Я сжег все, до последней частицы эфира в своем теле. И когда я стал таким же сухим и пустым, как выбеленный солнцем череп, остатки огня замерцали и погасли, не в силах больше поддерживать руну Реджиса.

Я резко повернул голову и вздохнул с облегчением, когда увидел, что Хэдриг снова на ногах; его доспехи обгорели, но все остальное выглядело неповрежденным.

Потом мои колени подкосились, и мир погрузился во тьму.

—————————————————————

[1] Кьюджин: Grimalkin - злая, ворчливая старуха, старая карга, серая кошка, дикая кошка. 

Нетленные фрикадельки: Термин устаревший. Я подозреваю, что имелось в виду нечто вроде магической дикой кошки. Кошки сами по себе очень быстрые. Можно grimalkin'а заменить на дикую кошку. Типа со скоростью когтей дикой кошки.

Если вы нашли ошибку в главе, то заполните Гугл Форму по этой ссылке: http://shorturl.at/zOSZ0

Охват эпизодов в оригинале 783-784 (2 эпизода)

Над главой работали:

● Кьюджин (Перевод)

● Нетленные фрикадельки (Редакт)

Спасибо за внимание.