Онлайн чтение книги Мой возлюбленный угнетатель My Beloved Oppressor
1 - 10

Аннет ужинала поздно, когда Хайнер вошёл в столовую. Похоже, он принял ванну сразу после работы, так как волосы у него были ещё мокрые. Заметив Аннет, Хайнер медленно приподнял брови. Он был удивлён.

— В такой час?

Аннет ответила лёгким кивком головы. Весь день у неё не было аппетита, и она проголодалась поздно. Хайнер сел, и слуга принес порцию супа и стакан. Аннет молча продолжала есть. Некоторое время помещение наполнял только звон посуды.

— Аннет, я слышал, что Ансгар Стеттер посетил официальную резиденцию.

-Тук-

Рука Аннет, державшая вилку, на мгновение остановилась. Она подняла голову и посмотрела на мужа, у которого заметила необычное выражение лица. Хайнеру подали то же блюдо, что и ей. Это была утка по-московски, фаршированная смесью грибов, яиц и хлеба.

Хайнер жестом отпустил всех слуг в столовой.

— О чём вы говорили?

— Разве ты не всё слышал?

— Тем не менее, это не то же самое, что услышать из уст вовлеченных сторон, не так ли?

— …он предложил мне поехать с ним во Францию после развода. Вот и всё.

— Ты собираешься выйти за него замуж?

На губах Хайнера застыла сухая улыбка.

— Ты хотела развестись, чтобы выйти за него замуж?

— Я впервые за четыре года увидел Ансгара.

— Кто знает. Возможно, вы поддерживали связь за моей спиной. Например, тайно копались в моём прошлом.

«Даже если бы мы обменялись контактами, почему Хайнеру должно быть дело до этого?». Вопрос застрял у неё в горле, Аннет промолчала.

— Ты не ухватишься за его руку.

Решительный голос оглушил её.

— Ты никогда не уйдешь отсюда.

На лице Аннет остановился темный, настойчивый взгляд. Аннет уставилась на свою ложку и задумалась. Если Ансгар был прав в том, что она могла бы помочь восстановлению монархии, конечно, Хайнер не захотел бы отдать её ему. Это не вопрос эмоций, а политики. Возможно, именно поэтому он и не дал ей развод. Было бы легче сдерживать её, если бы они были связаны законными узами…

«Но тогда почему помощники Хайнера не согласны с ним по поводу развода?»

Аннет не могла найти подходящего ответа. В такие момент ей казалось, что ответ на поверхности, но она не достаточно умна, чтобы разглядеть. На самом деле, она ничего не могла с этим поделать, даже после того, как попыталась обосновать свою идею.

В конце концов, она решила прекратить бессмысленные рассуждения. Силы покинула её руки. Вилка издала лязгающий звук, ударившись о тарелку. Взгляд Хайнера переместился на её тонкие запястья.

***

Ранним утром Аннет переоделась в свою выходную одежду. В её сумке было немного денег, лекарство от головной боли и носовой платок. Наконец, она закончила свои приготовления, накинув на лицо черную вуаль шляпы.

— Я иду в церковь. Мне не нужен провожатый.

— Но, госпожа...

— Я собираюсь молиться. И не хочу, чтобы меня беспокоили.

— Если вы хотите выйти одна, вы должны получить разрешение командира.

Хайнер ни за что бы этого не допустил. Она даже задавалась вопросом, зачем ей вообще спрашивать его разрешения, но дежурный был упрям. В конце концов, она сдалась и позволила сопровождающему отвезти её.

Аннет поехала в ближайшую церковь. Когда-то религиозный человек, она давно перестала ходить туда. Она была противоположностью Хайнера, который, несмотря на то, что не был религиозен, постоянно посещал службы.

В полдень буднего дня церковь была пуста. Аннет положила немного денег в ящик для пожертвований и села в первом ряду. Над платформой висел крест.

Аннет молилась, в изумлении глядя на распятие. Она не закрыла глаза. Она не сложила руки. Она просто говорила от всего сердца.

— Прости меня за мои грехи. Прости меня за все грехи, которые я совершила. Пожалуйста, прости мне и мои оставшиеся грехи. Пожалуйста, спаси меня.

Но обратного ответа не последовало. Вопреки всем тем, кто утверждал, что получил ответ от Бога, Аннет никогда не испытывала подобного. Она сжала кулаки в отчаянии.

«Почему ты не прощаешь меня? Зачем ты бросил меня в одиночестве? Почему ты заставляешь меня так страдать? Почему я….?», - Аннет, мысленно выражавшая своё негодование, вдруг прервала молитву. Она убедилась, что это бессмысленно.

Аннет взяла свою сумку и встала. Пройдя по проходу, она передала письмо своему провожатому, ожидавшему у входа в церковь.

— Если вы пойдете к задним воротам, вы найдете старика. Пожалуйста, передайте это ему. Он физически инвалид, ему трудно передвигаться.

— Могу я прочесть содержимое?

— Как угодно.

Сопровождающий, вскрыв и прочитав письмо, решил, что в нём нет ничего необычного, и запечатал его обратно в конверт. Аннет поспешила из церкви, как только он ушёл по поручению. По дороге она встретила двуколку* и решила отправиться на ней. (*повозка напрокат с двумя колесами и двумя сиденьями)

— Едем на вокзал.

Когда карета отъехала, Аннет оглянулась. Она не видела, чтобы кто-то следовал за ней. У задних ворот не было никакого старика. Ей просто нужен был предлог, чтобы избавиться от провожатого.

Повозка нагнала скорость. Аннет откинулась на спинку и закрыла глаза. Её сердце бешено колотилось, сотрясая грудную клетку. Несколько дней назад она увидела во сне океан в Гленфорде. Она захотела увидеть его воочию.

***

До отправления поезда оставалось совсем немного времени. В ближайшем отходящем поезде уже были распроданы места. Аннет села в зале ожидания и смотрела на проходящих мимо людей.

Люди деловито сновали взад-вперёд. Аннет задавалась вопросом, чем они так заняты. Она наклонила голову, уставившись на мальчика, ворчащего рядом с сумкой размером с его рост.

Куда они шли и что делали? Ради достижения каких целей они так усердно работали? Для неё это было действительно новое чувство, хотя естественно, что у всех людей была своя собственная жизнь. Удивительно было и то, что все находили свой путь, не заблудившись и не теряясь в толпе.

Мир вокруг динамично двигался, кроме Аннет. Она была одна, сидя на месте против потоков людей. Через некоторое время на станцию прибыл ещё один поезд. Аннет встала перед ним с билетом в руке, чувствуя себя потерянной.

— Д200, Г-12…

Это был первый раз, когда она самостоятельно искала своё место, потому что в прошлом, когда она садилась в поезд, экипаж всегда проводил её к специально отвёденному вагону. В конце концов, ей пришлось попросить сотрудника вокзала о помощи.

— Извините, не могли бы вы проверить мой билет? Где моё место…

— Минуту, пожалуйста. О, это следующий вагон. Выше размещена схема рассадки, пожалуйста, проверьте её и займите ваше место.

После посадки в поезд Аннет посчастливилось сразу найти место. Сиденья были расположены так, чтобы на них сидели по четыре человека лицом друг к другу. Они были маленькими и неудобными.

Пассажиры поезда прикрывались газетами, как щитами. Аннет сдвинула свою шляпку. Она боялась, что в газете могут появиться новости о ней.

Чтобы добраться до Гленфорда, требовалось около семи часов. Она выглянула в окно и, не выдержав скуки, купила у коммивояжёра журнал. Но и это быстро утомило её, потому как голова болела от чтения.

— Леди.

Внезапно её окликнул пожилой мужчина напротив неё.

— Да?

— Вы закончили читать это?

— О… не совсем так, но я больше не могу читать. Вы, случайно, не хотите взять?

— Буду премного благодарен.

Старик кивнул головой и взял журнал. Аннет осторожно наблюдала за ним. Бедно одетый старик выглядел худым и бедным. Понаблюдав за ним некоторое время, она купила у продавца бутерброд и апельсиновый сок. Бутерброд, завернутый в оберточную бумагу, был разделен на две равные части.

Она слегка приподняла вуаль над головой и откусила кусочек. Хрустящий хлеб расслаивался у неё во рту. Это был худший сэндвич, который она когда-либо ела.

Старик, читавший журнал, поднял глаза и взглянул на неё. Аннет накрыла бутерброд оберточной бумагой. Тут же старик отложил журнал.

— Вы случайно не хотите поесть? – спросила Аннет нежным голосом.

— Разве леди не купила его для себя?

— Я собиралась перекусить, но плохо себя чувствую.

Старик немного поколебался, затем взял бутерброд, пробормотав: «Спасибо». Аннет поспешила добавить.

— О, я откусила один, так что возьмите второй…

— Хорошо.

Старик откусил неожиданно большой кусок от бутерброда, совсем не как Аннет до этого. Продолжая жевать, он заговорил.

— Куда вы едете, юная леди?

— Я еду в Гленфорд. – радостно отозвалась Аннет

— В отпуск?

— Мммм… я хочу увидеть океан.

Морское побережье в Гленфорде славились своей красотой. Да и Аннет давно не была в отпуске.

— Одна? Почему вы не со своим возлюбленным?

— Я замужем.

— О, вот как. Ваш муж ушёл?

— Мы с мужем не ладим. Ходят даже разговоры о разводе.

— У вас есть дети?

— Нет.

— А, так у вас нет детей? Молодые люди в наши дни часто разводятся. Я не думаю, что это имеет такое уж большое значение.

— Правда?

— Да. Когда я был моложе, было позором, если женщины разводились, но времена сильно изменились. Женщинам жить стало немного лучше, господ нет, и хоть жизнь по-прежнему тяжела, но…

Губы Аннет дрогнули. Ей было трудно ответить на это. Старик тоже не любил аристократов? Было бы довольно странно, если бы это было не так.

После того как Аннет долго молчала, мужчина, проглотивший очередной кусочек, спросил:

— Почему вы с мужем не ладите?

— …Просто… Мой муж и его люди не любят меня. Я тоже не хочу больше жить с мужем.

— У вас нет никакой привязанности к совместной жизни?

— Знаете, возможно, для этого человека… даже если я умру, для него это не будет иметь значения.

— Мне тоже знакомо это чувство. Тот факт, что кто-то ненавидит вас, гораздо тяжелее, чем можно предположить.

Старик говорил серьёзным тоном, откладывая бутерброд, который ел.

— Но невозможно быть любимым всеми. Так что просто живите с теми, кто вас любит.

Его голос звучал несколько грустно. Аннет была в оцепенении и слегка кивнула в ответ. Во рту у неё стало горько. Если все люди, которые любили её, были мертвы, что ей оставалось делать?

Она не хотела, чтобы все вокруг её любили. Ей просто хотелось, чтобы её перестали ненавидеть. Если все, что у неё осталось, это ненависть, что тогда ей делать?

Мысль медленно растворилась. Поезд слегка тряхнуло. За окном показались золотые пшеничные поля, заполонившие простор.

Старик вновь раскрыл скомканную обертку и достал остатки бутерброда. Глядя на его морщинистые пальцы, Аннет протянула ему стакан апельсинового сока.