Онлайн чтение книги Мой возлюбленный угнетатель My Beloved Oppressor
1 - 116

— Так было и в реальности. — спокойно ответил он.

— Лжёшь. Ты ненавидел меня тогда.

— Я желал тебя гораздо больше, чем ненавидел. Когда я впервые увидел тебя в том саду… — он слегка растянул слова, словно заново переживая тот момент. — Знаешь, как я старался поддержать с тобой разговор? В любой момент ты могла сказать: «Мне наскучило наше общение». Я боялся, что за этим последует «Прощайте» и ты уйдёшь.

— Для подобных переживаний выражение твоего лица было слишком пугающим.

— Я был страшным?

Хайнер нахмурился, словно услышал что-то очень неожиданное. Аннет протянула руку и коснулась пальцем его сдвинутых бровей.

— Посмотри на это. Конечно, ты страшный.

Хайнер извинился, перехватил её руку и положил себе на колени.

— Я нервничал. — признался он.

— Ты нервничал?

— Естественно. Это была наша первая встреча, как я мог не нервничать?

— Я тогда подумала, что ты очень жёсткий человек.

— Значит, я полностью провалился с первым впечатлением.

Хайнер вздохнул. Аннет внезапно рассмеялась и покачала головой.

— Я с самого начала думала, что ты мужественный.

—…Правда?

— Правда. Эх, я не так хорошо разбираюсь в солдатах. Однако, встречи с тобой я ждала с нетерпением каждый раз. Я была так взволнована в каждую нашу прогулку, даже просто сталкиваясь с тобой, ты знал?

— На нашем первом совместном ужине мне показалось, что ты очарована мной.

— Мистер Хайнер, вы подошли ко мне, зная, что у меня уже могут возникнуть чувства?

Аннет игриво заглянула в его глаза и попыталась отдёрнуть руку. Хайнер сжал её ладонь и перешёл на бормотание.

— Я тогда считал, что с твоей стороны это была просто мимолётная влюблённость. И всё равно…

Он замолк на полуслове. Аннет в замешательстве уставилась на него, но Хайнер лишь опустил глаза, колеблясь. Слова, которые он не мог произнести, исчезли в пустоте.

— Что такое?

Аннет удивлённо моргнула и подтолкнула его продолжать. На мгновение мужчина задумался над другим ответом и наконец сказал:

— В любом случае… я всё ещё пытаюсь завоевать твоё сердце.

— Моё сердце уже принадлежит тебе.

Хайнер, на мгновение потерявший дар речи, лишь поджал губы.

— До сих пор не веришь? — спросила Аннет, нежно поглаживая его пальцы рукой.

— Я… я верю. — Хайнер ответил тихо, убрав волосы, прилипшие к её щеке, и аккуратно заправив их за ухо. — Ты выглядишь сонной. Ложись спать.

— А ты?

— Я буду рядом, пока не уснёшь.

— Пф. Я же не ребёнок…

Даже когда Аннет сказала это, он не выглядел оскорблённым. Она ещё продолжала говорить с закрытыми глазами, словно пробудив далёкие воспоминания.

— Знаешь, по словам родителей, я была очень чувствительной в детстве. Когда меня держали на руках, я спокойно спала, но стоило медсестре уложить меня, я просыпалась и плакала.

«Неудивительно, что ты тихо спала, когда я взял тебя на руки, но тут же проснулась, как только я тебя уложил», — задумался Хайнер.

— Теперь я могу спать где угодно. Даже на полу.

Аннет сказала это с оттенком гордости, но ему почему-то стало горько. Хайнер вспомнил, как она, должно быть, спала на холодной земле или на железной кровати в бедном полевом госпитале. Прежде чем сказать что-то ещё, он колебался некоторое время.

— Если хочешь, я обниму тебя и снова усыплю.

— Всё нормально. — Аннет тихо рассмеялась и перешла на шёпот. — Просто посиди рядом.

Хайнер нежно похлопал её маленькую ручку и подождал, пока она уснёт, и её дыхание станет долгим и медленным. Между ними витала спокойная и мирная атмосфера.

Он оставался рядом с ней долгое время. Теперь Аннет могла спокойно спать без приёма лекарств. И, хотя время от времени ей по-прежнему снились кошмары, они были недолгими, и после них не возникало головной боли. Всё потихоньку налаживалось. Всё…

«— До сих пор не веришь?»

Её вопрос внезапно снова взбудоражил Хайнера. Он на мгновение посмотрел на их сцепленные вместе руки. Его ответ не был ложью. Он больше не хотел отталкивать Аннет. Они оба зашли уже слишком далеко, чтобы сомневаться, но…

Хайнер пробормотал в тишине свои незаконченные мысли.

—…Даже если так, твоё сердце бьётся по-другому, нежели моё. Сколько бы ты ни отдавала мне своё сердце, оно никогда не будет принадлежать только мне одному.

Его слова не несли в себе какое-то смирение или самоуничижение. Это был просто спокойно воспринятый факт.

Аннет делилась своим сердцем со многими людьми в её жизни. В её сердце была музыка, а также Джозеф, Бруннер, Оливия, Райан, её соседи и люди из прошлого, даже семья Розенберг и покойная Кэтрин Гротт.

Аннет не смогла бы вычеркнуть всё и всех ради одного Хайнера, как и не смогла бы вычеркнуть Хайнера ради всего остального. В этом была разница между ней и ним.

Хайнер мало-помалу учился отдавать своё сердце чему-то помимо Аннет, но для него это было слишком тяжело. Ничто в его глазах не могло сравниться с Аннет. Его мир по-прежнему был целиком сосредоточен на ней.

В свою очередь Аннет пока не могла полностью принять его. Его жестокость и холодность в браке с ней оставили её глубоко травмированной. Она боялась теперь быть связанной с ним брачными узами.

Возможно, это было естественно. Пусть Хайнер и сказал, что доверяет её сердцу, он считал невозможным выстроить отношения идеально. Это были их чувства.

Хайнер верил, что на протяжении всего времени, проведённого вместе, они всё равно не смогут избавиться от недоверия друг к другу. Прошлое со временем тускнеет и размывается, но оно не перестаёт существовать. Всё течет и изменяется, но то, что уже совершено, нельзя исправить. Можно только просить прощения и с надеждой двигаться вперёд…

Убедившись, что Аннет крепко спит, Хайнер осторожно встал. Тихими шагами он выше, закрыл дверь и спустился по лестнице.

Комната, которую отвела ему Аннет, располагалась на первом этаже. Конечно, он не собирался делить комнату с ней, особенно в их ситуации, но ему было горько, потому что так чувствовалось расстояние между ним и её сердцем.

Хайнер открыл дверь и вошёл в свою спальню. Тёплая тьма окутала его. Он смотрел в темноту тихой комнаты с новым чувством. Внезапно он понял, что больше не боится тёмных замкнутых пространств.

***

В окно проникли лучи утреннего солнца. Когда на рассвете туман рассеялся, пейзаж ярко окрасился светом ясного летнего дня.

Дверь ванной на первом этаже с щелчком открылась. Хайнер вышел наружу с полотенцем, накинутым на плечи. Кончики его волос были ещё мокрыми. В доме было тихо. Он прошёл на кухню, на ходу обтирая волосы. Налив немного воды в чайник, он забросил в кофемолку обжаренные кофейные зёрна.

Тишину развеял звук кипящей воды и шуршащих кофейных зёрен. Хайнер положил перемолотые зёрна в капельницу и понемногу залил их кипятком. Коричневый напиток начал стекать в запотевший стеклянный чайник.

Ожидая, пока сварится кофе, он достал завёрнутый в ткань слуховой аппарат, протёр его и закрепил на левом ухе.

Хайнер никогда не любил кофе. Точнее, он пил кофе только на деловых встречах или общественных мероприятиях, и никогда не заваривал лично. Однако, в Санта-Молли он ежедневно готовил кофе. Вставая поутру он наливал воды в чайник и молол зёрна для Аннет, которая любила этот напиток.

Одним из его любимых занятий в последние дни было заранее приготовить для неё кофе, сесть напротив неё за маленький столик, когда она выйдет на кухню, и неспеша беседовать, попивая из кружки.

Хайнер перелил готовый напиток в кружку. Повсюду разнёсся аромат кофе. Он удовлетворённо осмотрел порядок на столе, затем перевёл взгляд на лестницу.

— Ты сегодня немного поздно.

Время пробуждения Аннет в целом было одинаковым. К этому времени ей уже пора было спуститься на первый этаж и пойти умываться.

Хайнер поднялся по лестнице, чтобы разбудить её. Так уже случалось с ней несколько раз раньше, и он вполне привык её будить. Он встал перед спальней Аннет и дважды постучал в дверь. Внутри комнаты стояла тишина.

— Аннет?

Ответа не последовало. Хайнер постучал ещё раз и приоткрыл дверь. В проёме перед ним виднелась пустая кровать. Женщины, которую он искал, не было на кровати с аккуратно заправленным одеялом.  Он вышел из комнаты и проверил ванную, но она тоже была пуста.

Тишина, наполнившая дом, внезапно стала тяжёлой. Он отступил назад перед ванной. Его сердце упало. Хайнер поспешно спустился по лестнице. Он знал, что был слишком чувствителен и, наверняка, перегибал палку, но ничего не мог с этим поделать.

Эта тишина в доме напомнила ему «тот день». Воздух тогда был странно тихим и холодным, и на его зов не было ответа. Туманный пар, выходящий наружу, с сильным ароматом роз…

— Аннет!

Спускаясь по лестнице, Хайнер громко позвал её по имени. В доме по-прежнему было тихо. Хайнер прошёл весь первый этаж, включая гостиную, небольшую комнату, ванную и кухню, и вошёл в небольшую кладовую, примыкающую к кухне.

Он выглянул наружу через окно на складе и почувствовал тихое облегчение. Вот она — сидит в углу заднего двора, перед небольшим садом. Его смятение в сердце, наконец, успокоилось. Хайнер спокойно прошёл через склад и открыл дверь, ведущую на задний двор.

Яркий свет летнего утра лился вниз, согревая землю. Хайнер слегка нахмурился, когда перед его взглядом предстал пейзаж заднего двора.

Женщина в широкополой соломенной шляпе, присевшая к земле, была похожа на маленькую девочку, наблюдающую за своими растениями, положив руки на согнутые колени.

Хайнер на мгновение остановился и тупо смотрел на неё. Возможно, оттого, что солнечный свет был ослепительно ярким, его зрение затуманилось, и всё видимое казалось обрывком сна.

Аннет повернула голову, словно почувствовала его присутствие. Разглядев его в лучах солнца, она несколько раз моргнула и слегка улыбнулась.

В этот момент сон стал реальностью.