Онлайн чтение книги Мой возлюбленный угнетатель My Beloved Oppressor
1 - 103

На мгновение время, казалось, остановилось. Шум войны, наполнявший мир, показался ему далёким.

Звон в ушах стал сменяться оглушающей тишиной. Его зрение замерцало, когда он пошатнулся. Хайнер закрывал и открывал глаза, с усилием пытаясь прийти в себя.

Звон в ушах окончательно стих, как будто он погрузился под воду. Хайнер снова открыл глаза и посмотрел в западном направлении. Там безбрежный горизонт простирался до бесконечности с 80 километрами линий электропередач.

И союзники Падании, и державы Союза бились ценой своих жизней на Чеширском поле. Так много солдат умирало, но линия огня вот уже несколько дней не продвинулась и на несколько метров.

«Почему? На кой чёрт они идут?», — подумал Хайнер. — «Какова цель всего этого?».

— …ха…ха…

— …Ваше превосходительство…

«Что я делаю?..»

— Сэр!

Внезапно мир прояснился. Солдат схватил Главнокомандующего за плечо и издал едва слышный звук, хотя Хайнер мог видеть только движение его губ.

— Вы в порядке?

Только тогда звуки бомбёжки, наполнившие всю округу, наконец, глухо отдались в его мозг. Несколько раз моргнув, Хайнер кивнул.

— Я в порядке. Иди.

Наспех упакованный багаж погрузили в машину. Сев в военный автомобиль, Хайнер поднял голову и глубоко вздохнул. Его сердце бешено колотилось.

Вскоре серая машина с Главнокомандующим тронулась с места. Она промчалась посреди зоны бомбардировки.

Оперативное командование союзников располагалось недалеко от линии фронта, возле небольшого дома рядом с деревней, которую теперь нужно было эвакуировать.

Чёрный дым заполнил всю территорию, так что в зоне видимости водителя почти не видно было дороги. Издалека Хайнер мельком разглядел тыловое подразделение снабжения, продвигающееся к линии фронта.

Он судорожно вздохнул, видя весь этот хаос. Одно его ухо всё ещё было оглушено взрывами.

--Бам!--

Внезапно с грохотом машину дико тряхнуло. Автомобиль, проехав  несколько метров вперёд, окончательно остановился. В панике водитель нажимал на педаль газа и пробовал снова завести двигатель, однако, машина не хотела двигаться дальше.

Солдат вышел из машины и проверил повреждения снаружи. Его лицо хмурилось, когда он сообщил.

— Прошу прощения, но колёса…

Водитель дал отчёт о ситуации, но Хайнер плохо его слышал из-за окружающего шума и повреждённого уха. Прочитав движения губ, он догадался, о чём ему сообщили.

— Ты можешь починить?

Водитель покачал головой, отвечая, что это невозможно, а значит, не было другого выхода, кроме как выйти из машины и уходить пешком. Использование нескольких машин сопровождения в сложившейся ситуации сразу бы бросилось в глаза.

— Нам придётся оставить машину.

Хайнер открыл дверцу и выпрыгнул со своей заряженной винтовкой. Он оглянулся и его взгляд коснулся багажа. Серые глаза на мгновение дрогнули.

В его личной сумке, что он собрал в спешке, было изображение Аннет и шарф, что она ему подарила. Это были вещи, продлевавшие его жизнь. Хайнер изо всех сил пытался оторвать от них взгляд.

Он схватил сумку и побежал. Тыловые силы снабжения, шедшие с востока, продолжали продвигаться к линии фронта.

Хайнер поднял глаза и посмотрел в конец дороги, по которой бежал. Вместе с бомбёжкой в его голове звенело похожее на клеймо имя.

— Аннет.

«Все мои пути ведут к тебе. Меня больше ничто не волнует и ничего не нужно. Потому что путь, которым я шёл, в руинах, и всё, что у меня осталось, сломано. Но, Аннет, у тебя есть будущее. Я хочу, чтобы ты жила в лучшем мире. Я хочу, чтобы ты шагнула на свет. И в конце этой дороги я хочу, чтобы ты снова улыбалась, как ослепительно яркое Гленфордское солнце… И, если мне позволено одно последнее желание, я хочу встретить конец своего пути с твоим письмом в моём сердце».

Повсюду взрывалась земля, когда с вражеских самолётов падали бомбы. Хайнер резко выдохнул. Враг явно пытался превратить это место в море огня и сжечь его в нём.

--Бум!--

Земля тряслась. Пепел и пыль поднялись в воздух. Он мог видеть торчащие кости и плоть солдат, попавших под обстрел. Их тела были разорваны на куски.

--Бум! Бум!--

Вражеский огонь лил, как дождь, непрестанно. Утихший было звон снова наполнил его уши. Наряду с головокружительным шумом мозг сотрясала сильная головная боль.

Водитель, оказавшийся слева, указал на частный дом и что-то прокричал Главнокомандующему, но его левое ухо почти оглохло, как будто было заполнено жидкостью.

Только тогда Хайнер понял, что что-то не так. Он с усилием поднял слегка дрожащие веки и двинулся вперёд.

Он продолжал бежать, чтобы выжить и принести победу самому дорогому человеку в конце этих ужасных руин.

***

[Дорогой Хайнер,

Я остаюсь в Синтии на некоторое время. Я отдыхаю здесь, а также иногда помогаю в лагере беженцев. (Пожалуйста, не сердись, на случай, если ты не знал. Я им только немного помогаю.) А ты? Как ты?

Пока я пишу, все газеты пестрят новостями о победах на поле битвы в Чешире. Но это меня не успокаивает. Ведь, как мы знаем, газетам не стоит сильно верить. Я только надеюсь, что статьи правдивы.

Хайнер, после того, как я уехала от тебя, я очень много размышляла. О прошлом, через которое мы прошли, и будущем, которое собираемся пережить.

Я верю твоим словам о то, что наше совместное прошлое не было ложью. Я верю, что ты любил меня, как я любила тебя, и что я важна для тебя.

Хайнер, знаешь что? Я жаждала романтики и вечной любви, но никогда не верила, что это может случиться со мной. В прошлом у меня было так много всего, чем я дорожила. Отказаться от всего и выбрать только любовь? Это романтично, но нереально, не так ли?

Однако, к моему удивлению, с тех пор, как я встретила тебя, я иногда думала об этом. Если бы я могла быть с тобой, я была готова отказаться от всего остального.

Но, Хайнер, после долгой борьбы я пришла к выводу, что мы не можем двигаться вперёд вместе. Мне нечего терять сейчас, потому что я начинаю всё заново. Да и это не вопрос приобретения или потери чего-либо.

У того, что мы не можем быть вместе, много причин. Наше прошлое и будущее, наши политические или социальные проблемы и даже насущные проблемы, стоящи между тобой и мной.

Мы не можем жить так, словно ничего не произошло. Мы будем изо всех сил пытаться забыть прошлое, чтобы примириться друг с другом, и нахождение вместе будет только лишним напоминанием о боли и обидах.

Тем не менее, Хайнер, если мне позволительна одна последняя жадность…Я хочу вновь увидеть твоё лицо. Пока я жива, я хочу однажды услышать историю твоей жизни.

Даже если мы более не сможем идти рука об руку по жизни, я хочу жить в одном мире с тобой, зная, что ты где-то там, под одним со мной небом.

Спасибо, что любишь меня. Если у меня ещё осталось хоть немного счастья и удачи, я всё отдам тебе. Пожалуйста, одержи победу. Сделай мир лучше. Я жду тебя в стране, которую ты спасёшь.

Всегда.

С любовью, Аннет Розенберг.]

***

Прежде чем началась настоящая жара, Аннет направилась в Санта-Молли, самое западное побережье южных городов.

Это место оказалось красивее, чем можно было ожидать. Она любовалась волнами, переливающимися, как драгоценные камни, пока шла вдоль каменных стен, по пути к морскому пейзажу.

Она впервые приехала сюда, заблаговременно отправив багаж по соответствующему адресу. Карта показала, что дом, в котором она будет жить, находился прямо на берегу океана.

Солнце склонялось к горизонту. Поверхность моря постепенно стала багроветь.

Аннет взобралась на невысокий холм, устремив взгляд на море. Она шла и смотрела вокруг восторженным взглядом, и, прежде чем успела осознать, уже приблизилась к назначенному месту.

Вскоре она увидела дом с небесно-голубой крышей. Она снова и снова сверялась с картой, задаваясь вопросом, правильно ли всё отмечено.

— …О, боже.

Затем из её уст вырвалось непреднамеренное восклицание. Дом граничил со скалами, прорезавшими береговую линию, и дорогой. Аннет перешла дорогу, как во сне, даже не решаясь войти в дом.

Над обрывом было широкое, плоское, каменистое открытое пространство. Аннет посмотрела вдаль. Семьи и влюбленные сидели в беседках на скале в ожидании заката.

Брызги волн, разбивающихся о скалы, с приятным шумом разлетались по камням и песку, охлаждая прогретую землю. Белая пена вздыбилась и зашипела на скалистом побережье. На волнах, ласкающих скалы, качались белые линии, словно рисуя картину.

Аннет снова сверилась с картой, которую держала в руках. Название места было написано маленькими буквами по координатам, где море встречалось со скалой: «Закатный утёс».

Внезапно на ум пришло забытое воспоминание.

 «Есть ли место, куда бы ты хотела поехать?», — спросил её однажды Хайнер. — «Место, где ты хочешь побывать».

«— Нет».

«— Ты не хотела бы пойти на пляж?».

Закатное солнце, наконец, достигло горизонта. Словно нарисовав круг, и море, и небо окрасились в яркий красный цвет. Волны, пришедшие издалека, стали сильнее биться о скалу.

«— Когда погода немного потеплеет, мы поедем на пляж следующей весной. Есть много мест даже лучше, чем Гленфорд. Чуть дальше…», — звучали слова Хайнера.

Все пейзажи запечатлелись в её глазах, как на фотоплёнке.

 «— Есть ещё Сансет-Клифф, что славится своими красивыми закатами»…

Аннет замерла и уставилась на закат, казалось, поглотивший всё небо. В её ушах стоял шум грохочущих волн.

Некоторое время она не могла сдвинуться с места. Как и говорил Хайнер, закат здесь невероятно прекрасен…Как мечта.