Онлайн чтение книги Мой возлюбленный угнетатель My Beloved Oppressor
1 - 24

Хайнер долго не мог оторвать глаз от последней фразы.

Он с опозданием заметил, что на его губах нарисовалась слабая улыбка, и коснулся рта дрожащей рукой.

Не выдержав, он открыл ещё несколько конвертов. Один за другим всплывали обрывки воспоминаний, которые он пытался скрыть.

Всё было ложью, но это было самое счастливое время в его жизни. Моменты, когда ему хотелось забыть обо всём и жить спокойно, вот так. Он хотел, чтобы будущее никогда не наступало…

«Мне жаль».

Её слова пришли ему на ум внезапно, как удар по затылку.

«Прости…».

Аннет не привыкла к извинениям. Это была женщина, которая даже после ссоры не могла говорить с ним напрямую, а только потом доставляла письма.

«Прости, Хайнер».

Даже тогда первая часть обычно начиналась с критики, а слову «извини» иногда предшествовало определение «мне тоже в некоторой степени жаль».

«За всё, даже за то, чего я не знаю».

Она была не из тех женщин, которые извиняются, по крайней мере, не таким образом.

Скулы Хайнера напряглись, когда он посмотрел на прошение о помиловании и стопку писем на своём столе. Неровный почерк и расстояние между строками, казалось, говорили о её внутренних переживаниях.

Кровь медленно отливала от его лица, когда он водил пальцем по этому неровному почерку.

Снотворное, что она копила месяцами, криво сшитые узоры на скатерти, и то, как она рассеянно бродила у моря… Ответ был в том, что проблема вовсе не в лечащем враче.

То, что Хайнер видел теперь, слишком сильно отличалось от той женщины, которую он знал, и тут все его подозрения сходились один за другим. Она была не такой, как прежде.

С каких это пор она перестала быть той, хорошо знакомой ему женщиной?

Страшное предчувствие пробежало холодком по его позвоночнику. Не имея времени на дальнейшие рациональные размышления, Хайнер вскочил со своего места. Стул с громким стуком отодвинули назад.

Он вышел в коридор, не закрывая дверь кабинета. Стук его ботинок разносился эхом по огромному коридору.

Он не был уверен. Возможно, это был беспочвенный страх. Возможно, он просто был слишком чувствителен, но его шаги не остановились и не замедлились.

Майор Юджин, поздно возвращавшийся домой, окликнул его с удивлённым выражением лица.

— Командир…?

Был добавлен вопрос о том, что случилось, но Хайнер прошёл мимо него, даже не взглянув.

Всю дорогу до комнаты Аннет его сердце ужасно колотилось. Он был из тех людей, кто никогда не принимал легкомыслие без уверенности, но было трудно облегчить его тревогу.

Выйдя из восточного правительственного кабинета и пройдя через сады, Хайнер вошёл в главное здание. Слуги торопливо приветствовали его как главнокомандующего.

Поднявшись по лестнице, он увидел дверь в её комнату. Хайнер поймал одного из проходящих слуг и спросил.

— Где госпожа?

— Да? Ох, она, наверное, в своей комнате. Она устала и пошла спать.

Он повернулся к комнате без дальнейших вопросов. С каждым шагом ужасные предчувствия становились всё ярче.

Хайнер встал у двери и дважды постучал, окликая её.

— Госпожа…

Прежде, чем она успела бы ответить, он снова нетерпеливо постучал.

— Мадам, вы внутри?

Хайнер прислушался, ожидая услышать обычный тихий голос. Он надеялся, что до него долетит шёпот без характерной силы. Тогда он сможет уйти, насмехаясь над тем, как был глуп и облегчённо понимая, что она, в конце концов, не безрассудная женщина.

Но из комнаты никто не отозвался. Хайнер быстро открыл дверь.

Внутри было пугающе тихо. Вещи аккуратно расставлены, а постель накрыта, никаких признаков того, что её застилали. Странная тишина на мгновение заставила его сердце учащенно забиться.

— Аннет!

Хайнер ходил по комнате с острым, как бритва, взглядом и звал её по имени. Слуга зашёл в комнату, озираясь встревоженными глазами на переполох.

Хайнер проверил чулан и дамскую комнату, но её нигде не было видно. Наконец, он прошёл в ванную.

— Аннет!

У него не осталось причин стучать в дверь. Хайнер резко дернул дверную ручку.

Как только дверь открылась, в нос ударил ужасный запах роз вместе с туманным паром. Тем временем он смог различить слабый аромат. Запах был до отвращения знакомым. Стало холодно.

Прежде, чем его разум успел осознать, что это был запах крови, сцена в ванной пронеслась перед его глазами. Хайнер остановился.

На мгновение время, казалось, замерло. Через мгновение его зрачки постепенно расширились.

Его пронзила острая боль, как будто ему в голову вонзилась толстая игла.

Он попытался выкрикнуть её имя, но голос подвел его. Хайнер подбежал и вытащил запястье Аннет, которое было погружено под воду, чтобы проверить её состояние.

Её бледное лицо болезненно отпечаталось в его сознании. К счастью, она ещё дышала, но могла в любой момент умереть.

Служанка, которая прибежала проверить ванную, ахнула и прикрыла рот рукой. Хайнер не оглянулся, но яростно закричал.

— Зовите врача! Быстро!

Служанка, запоздало придя в себя, бросилась за доктором. Хайнер вытащил Аннет из воды. Красноватая вода стекала вниз, как струи дождя. Его одежда промокла насквозь.

Словно сломанная кукла, её тело, обвисшее на его груди, представляло собой ужасное зрелище. Тревога затуманила его взор сильнее, чем в те времена, когда он ждал своего обидчика в пыточной.

— Нет, нет, Аннет, нет…

Хайнер перенёс Аннет в спальню, бормоча как сумасшедший. Он попытался крепко прижать её к груди, но не смог, потому как чувствовал, будто она вот-вот сломается.

Положив Аннет на кровать, он достал из кармана носовой платок. Он протянул руку и схватил чашку с водой, чтобы намочить этот платок в холодной воде.

Зеркало, к которому он случайно прикоснулся, упало и треснуло. Он вылил воду на носовой платок, не заботясь ни о чём.

Струя воды продолжала капать в разных местах из-за того, что его руки безумно дрожали. Он обернул мокрый платок вокруг запястья Аннет и поднял её руку выше. Платок мгновенно покраснел, а зрачки Хайнера задрожали.

Было слишком много крови. Слишком много, чтобы полагать, что это кровь из её хрупкого тела.

У Хайнера было много подобных ран в прошлом или даже хуже. Но он чувствовал себя совершенно иначе. Он никогда не испытывал такого страха, даже когда впервые убил человека.

— Всё в порядке, всё будет хорошо…Аннет…

Хайнер бормотал, не зная, с кем он разговаривает, с ней или с самим собой. Тем временем в комнату ворвался доктор. Некоторое время он не мог говорить из-за ситуации в комнате, но Хайнер открыл рот.

— Помоги ей.

Доктор вздрогнул от угрожающего шепота.

— Спаси её! – закричал Хайнер хриплым голосом.

Его слова прозвучали как угроза или, может, мольба того, кто упал с обрыва.

Врач наскоро осмотрел Аннет и приготовил всё необходимое. Другие помогали ему с лечением и укрывали тело Аннет одеялами, чтобы поддерживать температуру.

Пока оказывалась первая помощь, Хайнер стоял на прежнем месте, не двигаясь ни на дюйм. Его лицо было таким же бледным, как и у Аннет.

Ему было трудно дышать, как будто его дыхательные пути были заполнены водой. Хайнер задыхался, ему не хватало воздуха. Его взгляд медленно блуждал слева направо.

Худое, неподвижно лежащее тело, пропитанная красным простыня, окровавленный носовой платок, двигающиеся руки доктора, беспомощно свисающие тонкие пальцы…

Весь ряд сцен не стыковался плавно и выглядел разобранным на куски. Посреди этой дисгармонии Хайнер рассеянно прикусил губу.

«Как ты…Как ты можешь так поступить? Ты не можешь сделать это со мной. Ты не должна делать подобные вещи. Ты должна отчаиваться, как я отчаялся. Ты должна потерять то, что потерял я. Ты всегда была рядом в дни моего горя, поэтому я должен быть рядом и в твои горькие минуты. Как моя жизнь была слишком длинной и тёмной, так и твоя…Твоя жизнь тоже…»

Где-то в его сознании, казалось, что-то разбилось. Доктор что-то кричал слугам, но голоса звучали так отдалённо.

Хайнер невольно сделал шаг назад. И долго ещё не мог пошевелиться.

***

Во сне Хайнер стоял посреди розового сада.

Аннет была с ним. В её волнистых светлых волосах, развевающихся на ветру, торчала зеленая заколка с драгоценными камнями. Её небесно-голубое платье и изумрудное ожерелье сияли на солнце.

Хайнер ясно помнил этот момент. Это был момент, когда он впервые официально встретил её.

Но лицо Аннет было красным, а щеки такими румяными, как будто их натёрли красными мелками. Только её улыбка сияла так ярко.

Аннет слегка наклонила свой белый зонтик, улыбаясь ему.

— Хайнер, о чём ты думаешь?

Да, это был сон. Аннет не спрашивала его о таком в тот день в прошлом. Хайнер подозрительно посмотрел на неё сверху вниз и ответил.

— Я думаю о тебе.

— Обо мне? И что именно ты думаешь?

— Когда я впервые встретил тебя…

— Разве это не здесь? Розарий особняка Вальдемар. Мой отец познакомил тебя со мной.

— Нет, до этого.

— До этого?

— Да, до этого…

Аннет наклонила голову, как будто понятия не имела.

Где-то вместе с ветром доносилась мелодия фортепиано. Ветер развевал платье Аннет. Вскоре её фигура превратилась в песчинки и рассеялась, как пыль на ветру.

Хайнер медленно оглянулся, следуя за источником звука. Внутри особняка кто-то играл на фортепиано. Он шагнул к окну, как одержимый.

Чем ближе он подходил, тем чище становилась мелодия. Припав к окну, Хайнер ошеломлённый смотрел внутрь.

Девушка в белом платье играла в своей комнате. Её маленькие ручки бегали взад и вперед по клавишам, как волны. Мягкие мелодии поднимались и опускались в тёплом мерцающем солнечном свете.

Это была фигура, которую невозможно было стереть из его памяти.

Взгляд Хайнера переместился вниз. У окна лежал богатый букет плетеных лилий и гортензий.

Ветер снова засвистел издалека. Лепестки цветов в букете беспомощно закачались.

Внезапно мелодия прекратилась, и девушка повернула голову к окну.

...Хайнер очнулся от своего сна.