Онлайн чтение книги Цикл историй: Межсезонье Monogatari Series: Off Season
22 - 14

— Хмм. Звучит разумно. Школьная дорога используется как для похода в школу, так и для возвращения домой. Немного странно, что нападения случались только на тех, кто именно возвращался.

— Твой школьный друг очень умён, — сказала Кидзасима-сэмпай, когда мы снова встретились.

Она не была моей подругой. Да и подсказка, которую она мне дала, была не так уж очевидна, чтобы я мог использовать её сразу после того, как услышал. Сделать тайну ещё более таинственной — весьма в стиле Оги-тян.

Не выпрашивая у меня подробности о моём «школьном друге», Кидзасима-сэмпай сказала:

— Ну а я заглянула в учительскую.

Так значит «секретным местом» Кидзасимы-сэмпай была учительская?

Да, туда я не смог бы её сопроводить.

Мне было стыдно за своё поведение в то время.

— Да. Хотя я вошла туда, никого не предупредив. Это было спонтанное решение. Зато я душевно поговорила с некоторыми из моих старых учителей. Они все как один говорили: «Ой, ты совсем не изменилась», — но для меня в этом ничего странного нет.

— …Извиняюсь за своё любопытство, но, Кидзасима-сэмпай, а что вы намерены делать в будущем? Вы же не будете ходить с детской внешностью в 80 лет?

— Довольно бестактный вопрос.

Она обернула мой же вопрос против меня, сказав, что я столкнусь с той же проблемой, но, строго говоря, моё бессмертие отнюдь не гарантирует мне вечную молодость и долголетие, так что я не смогу избежать изменений с годами, как в хорошую, так и в плохую сторону.

Но у големов всё обстоит по-другому.

Даже глиняные фигурки умудряются сохраняться в неизменном виде на протяжении тысячелетий, не так ли?

— Ну, в таком случае, мне придётся обманывать всех при помощи косметики. Это как использовать макияж, чтобы выглядеть моложе, только наоборот… Придётся наносить на кожу морщины и всё такое.

— А нельзя попросить Гаэн-сан помочь вам в создании новой куклы, чтобы вселить в неё вашу душу?

— При помощи этого Тэори-сана или кого-то ещё? Было бы здорово, будь это возможно. Однако то, что использовали мои бабушка с дедушкой, чтобы удержать в этом мире мою душу, видишь ли, было своего рода киндзю.

— Киндзю?

— Я говорю не о денежном дереве, а о запретном заклинании[✱]«Запретное заклинание» (禁呪, kinju) созвучно «денежному дереву» (金樹, kinju), которое в Японии также называют «kane no naru ki» (金のなる木), а в России известно ещё под названием «толстянка».. Оно очень мощное, хотя и не очень практичное в использовании. Если кто-то и сумеет перестроить его, то разве что через несколько десятилетий, но я смогу подождать до тех пор. К счастью, я бессмертна.

Это звучало так, словно она была пациенткой с какой-то неизлечимой болезнью, надеющейся на изобретение нового вида лечения, только вот Кидзасима-сэмпай уже умерла в детстве от серьёзной болезни, но образ мысли определённо был схожим.

Что-то мы с моими вопросами отвлеклись. Давайте вернёмся к делу.

— Так что, Кидзасима-сэмпай, вы узнали что-нибудь новое в учительской?

— Никакого прогресса. Вместо того, чтобы попытаться выяснить правду об этом инциденте, они скорее озабочены тем, чтобы скрыть его от общественности. Это всё-таки частная школа, и я могу только догадываться об их истинных мотивах, но от решения проблемы они пока что устраняются.

— Я смотрю методы у школы Наоэцу за эти годы не изменились.

Однако я не могу их за это критиковать, я сам много раз пользовался этим… Эх, сколько же раз я гулял по школе ночью?

А ведь было время, когда я и на крышу забирался.

Но правда в том, что именно такая изолированная среда привела к тому, что ученики стали прогуливать занятия. Это не та проблема, которую можно легко решить, но я надеялся, что когда-нибудь они что-нибудь с этим сделают.

— В самом деле. Но в любом случая, эта проблема сейчас в наших руках и именно мы должны её решить. Всё, что мы сейчас можем сделать, это попытаться поймать преступника с поличным и арестовать его. Странность арестовать мы не сможем, но если это какие-нибудь «камаитати», то мы хотя бы сможем схватить их за их же хвосты, — сказала Кидзасима-сэмпай.

— Как раз сейчас самое время ученикам возвращаться из школы. Так что мы будем стоять здесь на страже и попытаемся засвидетельствовать момент, когда кто-нибудь из учеников получит порез. Если других свидетелей не будет, ими станем мы.

Это была довольно активная позиция.

Хотя мне немного не хотелось просто стоять и смотреть, как кто-то режет детей. Словно мы охотились с приманкой. Может это немного наивно, но я бы хотел останавливать преступления до того, как они произойдут, по возможности.

— Я чувствую то же самое, но ведь на жертвах нет и царапины. Конечно, школьная форма тоже стоит денег, но никто из старшеклассников особо ничем не рискует.

— Мм, — всё, что я смог сказать в ответ.

Это было правдой, но даже один шанс на миллион заставлял меня сомневаться. Слежка вполне себе походила на настоящую полицейскую операцию, но просто стоять и смотреть, как нападают на старшеклассников…

— Пожалуйста, возьми себя в руки. Даже «просто стоять и смотреть» труднее, чем кажется.

Кидзасима-сэмпай громко хлопнула в ладоши, словно подбадривая меня.

— В отличие от случая с рекой, за который отвечала Суо-сан, этот случай имеет высокую вероятность возникновения эффекта наблюдателя. Как бы умело мы не пытались прятаться в зарослях деревьев, «фантомный убийца» может не появиться только потому, что он почувствует наши взгляды.

Эффект наблюдателя.

Это что-то вроде того, когда сам факт наблюдения явления может в конечном итоге повлиять на само явление… Эту логику часто применяли к таким вещам, как проверка существования экстрасенсорных способностей.

Например, если вы примете скептическую точку зрения и попытаетесь разглядеть все уловки, то гадание в конечном итоге не сработает… Однако это не то же самое, что сказать: «Только верующие обретут спасение». Это всего лишь удобная отговорка различных оккультных типов, которые отчасти в это всё верят.

Это был не новый, а хорошо забытый старый подход.

Эффект плацебо.

— Да. Хотя в нашем случае мы не сомневаемся в существовании странностей. Но, с другой стороны, если отсутствие свидетелей является необходимым условием появления «фантомного убийцы», то это поясняет, почему на жертв нападали только со спины.

— Ну да, объясняет.

Это был не просто странный феномен без свидетелей, но странный феномен, произошедший именно потому, что свидетелей не было… В таком случае слежка могла оказаться контрпродуктивна, если так можно выразиться.

Хотя, если мы, будучи начеку, положим конец преступлениям «фантомного убийцы», может тогда это можно будет назвать продуктивным?

— Не говори глупостей. Мы же не можем вечно стоять на страже на этой дороге. Задача Отдела слухов — отслеживать и устранять все слухи, пока они всё ещё являются слухами, и чтобы мимо нас ни одна муха не пролетела. А ты предлагаешь одну муху оставить в живых, да ещё и прикормить, так что ли?[✱]Вольный перевод японского фразеологизма «shiramitsubushimi» (虱潰しに), что дословно переводится как «давить вшей» и означает дотошный, доскональный подход к делу.

Мне казалось, что выражение «прикормить муху» защищено авторским правом, однако всё было именно так, как она сказала.[✱]Выражение «прикормить вшей» (虱飼ふ, shiramikau) придумано и использовано Рюноскэ Акутагавой в его рассказе «Вши». При этом идиомой оно не является и было им использовано в прямом смысле.

У меня была дурная манера не видеть ничего дальше собственного носа.

В данном случае мне нужно было думать не только о том, кто был за спинами, но и о том, что осталось за кулисами.[✱]Ещё одна игра слов. Слово «haigo» (背後) в зависимости от контекста может означать как «спину» в буквальном смысле, так и нечто, что сокрыто от глаз.

— Тогда что нам делать? Если мы хотим продолжить слежку и остаться незамеченными, то спрятаться за деревьями кажется единственным возможным вариантом…

Впрочем, если это действительно единственная слепая зона, то думаю, что её и стоило бы проверить в первую очередь.

К тому же, если кто-то окажется в нашем поле зрения, то мы соответственно окажемся в его поле зрения.

Если долго всматриваться в бездну, бездна начнёт всматриваться в тебя.

Как-то так, да?

— Если слепой зоны нет, то нам просто нужно её создать. Или мы не эксперты по смерти, помощник инспектора Арараги?[✱]И ещё одна игра слов. Выражение «слепая зона» в данном отрывке является переводом военного термина «shikaku» (死角), т.е. буквально «мёртвая зона».

Судя по всему, Кидзасима-сэмпай любит рассуждать в духе: «Если чего-то нет, мы что-то сделаем», или «Если кого-то нет, мы кем-то станем». В моей натуре вы подобного не найдёте, как не ищите. Позитивная творческая энергия.

Или даже: «Если у нас нет творческой энергии, нам просто нужно её найти».

— Когда, если не сейчас, нам использовать способности нашего бессмертия, помощник инспектора Арараги?

— Если бы у меня был выбор, я бы предпочёл никогда их не использовать, впрочем… Что вы имеете ввиду, Кидзасима-сэмпай?

Я понятия не имел, как быть экспертом по смерти и использовать это для слежки за «фантомным убийцей».

Да что на уме у этого голема?

— Ты слишком медленно соображаешь. Как я уже говорила. Что ж, ладно. Помощник инспектора Арараги, сходи-ка туда и используй вон то выпуклое зеркало.

— Что, простите?

— Я говорю иди туда и используй зеркало, чтобы следить за школьной дорогой. У тебя же, как у вампира, замечательное зрение, не так ли?

Аа. Так вот что она имела в виду.

Это довольно непросто, быть на чеку, используя зеркало, но, благодаря остаткам вампиризма, задержавшимся в моём теле, это было вполне посильной задачей для моего зрения.

Более того, наблюдение через зеркало за странностями, которые не могли или не должны были быть замечены, было похоже на какой-то ритуал из мифов.

Известный пример — легенда о Медузе Горгоне.

Хотя там вроде бы использовали зеркало, чтобы уничтожить её.

В любом случае, вполне возможно, что Оги-тян демонстративно читала мангу Сэнгоку Надэсико-сенсея, предзнаменуя именно этот момент. Хотя нет, это было для того, чтобы просто бросить несколько ехидных замечаний.

Оги-тян любит задевать людей за живое, в конце концов.

— Верно. К тому же, вампиры же не отражаются в зеркалах. Если ты кого-то увидишь через это зеркало, то сам при этом останешься незамеченным.

Хоть Кидзасима-сэмпай и изложила свой план с торжествующим видом, я не мог не указать ей на один его недостаток.

— Мне очень жаль, но я, к сожалению, из тех вампиров, которые вполне себе отражаются в зеркалах…

— Что ты сейчас сказал!? Ну в таком случае тебе придётся выложиться на полную и что-нибудь придумать.

И что такого я могу придумать, просто «выложившись на полную»?

В прошлом для меня стало проблемой то, что я перестал отражаться в зеркалах… Кто бы мог подумать, что спустя пять лет я буду прикладывать усилия для того, чтобы снова перестать в них отражаться.

Но если я справлюсь, то это может поднять мой авторитет, причём не только в рамках этого дела, но и на весь период стажировки. Безрассудное использование моих вампирских сил не было чем-то похвальным (учитывая, что я прошёл через множество трудностей из-за этого), но в Отделе слухов это не должно было меня ограничивать.

Если у них вообще были какие-либо ограничения, конечно.

— Поскольку это приказ старшего по званию, я сделаю всё, что в моих силах… Но чем займётесь вы, Кидзасима-сэмпай? Я уверен, что у големов была какая-то особенность, дающая им определённое преимущество в стоянии на страже…

Так как учился я не очень, то был плохо знаком с этой темой.

Я вроде как слышал что-то о големах, на которых были начертаны особые символы, которые были единственным их слабым местом, или что-то вроде этого… Но я в любом случае имел слабое представление о каких-либо особых навыках големов.

После этого Кидзасима-сэмпай оглянулась на меня и сказала:

— Особенность големов, да? Помощник инспектора Арараги, в конечном итоге их тела просто состоят из земли. Ничего более.

После чего она снова достала свою маленькую фляжку.