Онлайн чтение книги Цикл историй: Межсезонье Monogatari Series: Off Season
22 - 16

А теперь эпилог, или лучше сказать — развязка этого дела.

Это действительно было глупо. И конечно, это была слепая зона. Как бы то ни было, даже если бы это была первая решённая мною головоломка, я не мог начинать праздновать прямо сейчас.

В конце концов, школьная дорога отнюдь не была местом происшествия, а только местом, где был обнаружен инцидент. Не тем местом, где жертвы получили повреждения, а тем, где они это заметили.

Глядя в зеркало.

Глядя в зеркала, стоящие друг напротив друга.

Глядя на свои собственные спины. Всё, что они сделали — это обратили внимание.

С учётом этого остальные части паззла сами встали на свои места.

Если эта дорога не была местом преступления, то где же тогда порезали одежду жертв? Если бы жертвами становились также и ученики, идущие в школу, то установить это было бы сложно, но так как жертвами были только ученики, возвращающиеся домой, то ответ очевиден. Местом преступления была школа.

Старшая школа Наоэцу.

Да, именно в этом замкнутом пространстве и появился «фантомный убийца», что ещё сильнее облегчало поиск подозреваемых. Если место преступления — это место, в которое нелегко проникнуть даже полицейским, пока они не пройдут все надлежащие процедуры, то преступника нужно искать среди тех, кто уже находится внутри.

Он даже не пытался выдать это как работу некой странности.

Было бы легче лёгкого порезать чью-то форму так, чтобы её хозяин не пострадал и даже не заметил этого, если это не обязательно делать во время возвращения домой. А в школе ведь есть уроки физкультуры.

И хотя я никогда в подобном не участвовал, но в школе были ещё и занятия в клубах.

Если форма не надета, то даже без демонического меча любой может разрезать её канцелярским ножом, ножницами, или даже кусачками для ногтей, если очень постарается.

— Другими словами, это просто школьный розыгрыш? Простой розыгрыш, который обернулся настолько серьёзной проблемой? Когда я была в старших классах, то в качестве шалости к спине приклеивали бумажку с надписью «пни меня», но что бы так?

— …Кидзасима-сэмпай, вы учились в американской старшей школе?

— Я училась в Наоэцу.

— Ах да, точно.

Ну, бумажки с надписью «пни меня» могли быть такими же, но разрезание формы не было чем-то, что делают просто ради шутки. Даже если бы это не связали с каким-то «фантомным убийцей», это всё равно было бы проблемой. И если учесть тот факт, что все жертвы были из тех, кто ходит домой в одиночку, то всё это сводилось к чему-то очень неприятному.

Это уже не просто шутка, это издевательство. Даже не просто издевательство, а скорее травля.

Судя по впечатлениям, которые я получил, когда Кидзасима-сэмпай опрашивала потерпевших, они не считали, что с ними сделали что-то страшное, так что едва ли это можно было называть издевательством, возможно…

Оги-тян говорила, что «вмешивается в дела» некоторых из них.

Это означало, что они были именно такова рода детьми.

Детьми, которые были поглощены тьмой. Вполне возможно, что Оги-тян «вмешивалась в дела» не только некоторых из них, но и в дела каждого из них.

Возможно, она, подобно некому божеству, охраняющему школу, или подобно ангелу-хранителю заблудших учеников, останавливала преступления до того, как те происходили.

И да, это всё вылилось в слух о «фантомном убийце» из-за случаев, которые были преданы огласке, но на самом деле, вероятно, были и жертвы, которые заметили повреждение только по возвращении домой и покорно приняли его.

Дело было вовсе не в обострении проблемы. Проблема уже и так обострилась.

Ситуация и без того была критической. Её некуда было обострять.

Сдвинув брови и нахмурив своё детское личико, Кидзасима-сэмпай сказала:

— В таком случае, мы должны добраться до преступника, не давая никому из жертв узнать правду… Если мы официально уведомим учителей, то сможем предотвратить новые случаи.

Да, я согласен.

Такое сокрытие было как раз по моей части. Мы покончим с этим, окружив преступника, но не давая об этом знать самим жертвам. И хотя я не считаю, что это лучший выход, но нам придётся смириться с ним, если мы хотим уладить ситуацию до того, как она из «одного шага до травли» превратиться в полноценную травлю. Может со стороны это и выглядит несколько несправедливо, защищать жертв, делая вид, что никакого преступника не существует, но в этом и заключалась работа Отдела слухов.

Несуществующий преступник.

Притвориться, что никакой истории о странности не было, и инцидента никакого тоже не было.

Не стряхнуть проблему, но позволить ветру её сдуть.

Но, даже так…

— Для школы с такой напряжённой атмосферой это довольно серьёзный слух. Похоже, что именно я была тем, кого охватила ностальгия, помощник инспектора Арараги. Приношу свои извинения.

Наконец высохнув и приведя свои волосы в порядок, Кидзасима-сэмпай низко поклонилась мне. Это было скорее не извинение, а признание.

— Из-за того, что я гордилась своей школой, я запомнила только хорошие моменты. Но это верно, что школа — очень напряжённое место. Даже если отнести все бумажки «пни меня» к шуткам, то моя школьная жизнь всё равно не была настолько хорошей. Не все мои школьные воспоминания можно назвать приятными.

— …Но я всё равно уверен, что у вас в достатке хороших воспоминаний о вашей весёлой юности.

Я был в этом убеждён.

И эти воспоминания ярко сияли, несмотря на то, что были испачканы грязью.