Онлайн чтение книги Гений высокого исполнительского искусства Genius of a Performing Arts High
3 - 7

Том 3. Глава 7. Со страстью (7 часть)

‘Эхе-кхе’

Когда я закашлял из-за странного покалывания в горле, Ли Со-А бросила на меня быстрый взгляд.

“Простуда?”

“Нет…”

“А что?”

“Мне кажется, у меня немного болит горло.”

Ли Со-А нахмурилась.

“Разве ты не знаешь, что тело – это инструмент для оперных певцов?”

“Ты права…”

Ложась на стол, я почувствовал, как холод коснулся моего горла. Потерев его немного, ощущение холода распространилось по всей шее. Ах, это так приятно. Я исцеляюсь.

Закрыв глаза, я посвятил себя наслаждению этим чувством, которое ничем не отличалось от блаженства. Через некоторое время я глубоко вздохнул.

“Хаа…”

Внезапно я вспомнил о песнях, которые слышал вчера, – о песнях с концерта. Вспоминая об этом, разные мелодии пронеслись в моей голове. Несколько из них, возникли таким образом, что вскоре переплелись друг с другом, прежде чем красиво смешаться.

Песня Ли Со-А плавно струилась сверху, а песня Ким Вучжу переплеталась с ней. Пока я ухмылялся и наслаждался этой мелодией, внезапно вмешалась удручающая песня и заставила меня раскрыть глаза.

“…”

Я медленно огляделся по сторонам. Это все еще был класс с раздающимися повсюду звуками смеха. Из-за боли в горле я снова положил на него руку и попытался массировать, но это больше не приводило ни к каким лучшим результатам.

Ах, это не так-то просто сделать. Я немного потренировался вчера, но мне казалось, что мое горло было немного слабее, чем обычно… я понятия не имел, в чем дело.

“Эй.”

Повернув голову, я увидел, что Ли Со-А протягивает мне что-то в своих руках. Бросив взгляд, я увидел на ее ладони что-то знакомое – круглую конфету в форме апельсинового желе. Когда я, не задумываясь, принял ее, она сказала.

“Тебе нравятся септолете?”

“… У тебя есть со вкусом мяты?”

“Просто съешь.”

С легкой ухмылкой я бросил ее в рот и почувствовал, как странный вкус распространился по всему горлу. Как и следовало ожидать от знаменитого леденца от боли в горле, он действительно был довольно эффективным.

Я продолжал лежать и некоторое время массировал горло, когда Хан Дасом осторожно приблизилась.

Подняв глаза, я увидел на ее лице беспокойство.

“Юнче… может, пропустим сегодня?”

(Пропустить что?), подумал я, вглядываясь в ее лицо, пока до меня не дошло. Ах, она говорит о практике для концертной музыки.

“Возможно”

Когда я так ответил, ее глаза сверкнули в ответ. Это было довольно знакомое выражение лица… когда я давал уроки, я часто видел его у таких учеников.

Едва сдерживая улыбку, я небрежно спросил.

“Ты права, пение навредило бы мне, когда мой голос даже не звучит должным образом, я прав?”

“Мм, Мм. Хорошего отдыха.”

“Хорошо, я отдохну, а ты можешь петь.”

“…?”

*

Подготовившись в саду, нашего общежития, я подошел к скамейке, удобно уселся по середине и обнаружил, что Хан Дасом сердито смотрит на меня. Я кивнул, спрашивая, что она делает.

“Ты что-нибудь хочешь спеть? Это немного странно – петь хор в одиночку, так что ты хочешь попробовать что-то новое?”

“…”

Стоя одна с надутыми губами, она, казалось, действительно не хотела петь в одиночку. Ну, это было понятно. Если бы два сумасшедших пели вместе, люди могли бы подумать: “это какой-то новый вид пения?” но если так пел один человек, то они просто подумают, что это был сумасшедший.

Но что еще мы можем сделать?

Чтобы стоять по центру на сцене, перед сотней глаз, не дрожа, нам ничего не оставалось, кроме как слегка сойти с ума.

Я с ухмылкой подумал о песнях, которые могли бы подойти Хан Дасом. Давайте посмотрим… голос Хан Дасом, соло сопрано и прекрасная песня без аккомпанемента… Ах, я хочу это услышать.

Щелкнув пальцем, я спросил.

“Ты знаешь песню “To the Moon” из “Rusalka”?”

“Нет…”

“А как насчет “Come Scoglio”?”

“…?”

Я пытался, но она не знала ни одной песни.

… Верно, она была обычной старшеклассницей.

Не может быть, чтобы у нее был широкий арсенал, так что мне не было смысла выбирать песню. Махнув рукой, я дал ей знак делать все, что она захочет, и Хан Дасом, немного подумав, открыла рот.

“Я… попробую песню, “Think of Me” из “Призрак Оперы”.”

“Оо?”

Это был довольно неожиданный выбор. В конце концов, это был мюзикл. Она не знала никаких оперных песен, но разбиралась в музыкальных.

Я уверен, что они не были бы полезны во время поступления. Посмотрев на нее некоторое время, я кивнул головой.

“Хороший выбор. Я думаю, тебе подходит.”

Застенчиво улыбнувшись, Хан Дасом выпрямилась. Глядя на нее, я думал о песне.

(Think of Me)

Поскольку это была песня из известного мюзикла, я знал ее очень хорошо. Как и большинство арий сопрано, это была жалостливая любовная песня, в которой она признавалась, что не забудет себя. Однако, будучи песней из мюзикла, анализ был довольно сложным и запутанным.

Я с нетерпением жду, как она это споет.

Бросив взгляд на Хан Дасом, я обнаружил, что она внимательно осматривает окрестности. По-видимому, она все еще не любила петь в одиночестве. Оглядев тихий сад, она медленно открыла рот.

Шепчущий голос доставлял удовольствие мои ушам.

“Think of me~ Think of me fondly…”

Тембр был хорошим, и вокализация тоже неплохая. Звук был слегка приглушен, но тут уж ничего не поделаешь, ведь она пела это в первый раз. По достоинству оценив ее пение, я зааплодировал, когда каденция завершилась.

(ПП: Каденция – завершающая часть произведения в сольном исполнении)

“Молодец.”

“Спа…”

“Молодец, но…”

“…”

Я задумчиво постучал по скамейке и открыл рот.

“Дикция… Она не неправильная, но немного не такая, как надо. Эта песня из мюзикла, но внутри пьесы – это оперная песня, а певец – оперный певец, верно? Тогда разве ее не надо петь, как оперу?”

“… как в опере? Как…?”

Она моргнула и, казалось, ничего не поняла. Должен ли я объяснять ей это? Она бы сразу поняла, если бы я мог просто спеть и сравнить, но с моим горлом в таком состоянии…

Не имея другого выбора, кроме как объяснить это словами, я взглянул на Хан Дасом.

“Дасом. В чем разница между оперой и обычным пением?”

Хан Дасом склонила голову набок.

“Нет микрофона…?”

“Да. Опера не использует микрофоны, в отличии от остальных исполнителей. Вот в чем вся разница.”

Встав с места, я сделал круг и продолжил.

“Без микрофона оперные певцы должны наполнять своим звуком зал диаметром более нескольких сотен метров. Простой крик ничего не даст. Вот почему мы используем резонирующие камеры в наших телах. Рот, нос и грудь, используя резонирующие камеры в этих областях, мы усиливаем звук. ‘Ааа~’ Вот так.”

Когда я внезапно издал громкий звук, Хан Дасом вздрогнула и откинула голову назад.

‘Ауч’, это было единственным, что я сделал, но горло уже болело. Немного помассировав его, я снова заговорил.

“Чтобы правильно манипулировать этими резонирующими камерами, важно сделать звук округлым, как шар. Если выбирать между шаром и кубом, что бы прошло легче? Конечно же, шар, верно? Итак, наша задача – сделать каждый звук сферическим и протолкнуть его через длинный соединительный проход. Первый шаг – это объединение гласных.”

АОУИЕ, АОУИЕ.

Я начал непрерывно произносить гласные, в то время как Хан Дасом сосредоточенно смотрела прямо на меня.

“АОУИЕ. Если ты попытаешься произнести их, то почувствуешь, что звуки на конце отличаются. Например, создается ощущение, что они выходят из глубины тела. Ты будешь чувствовать нечто подобное. Однако так не должно быть во время оперы. АОУИЕ, они все должны иметь один и тот же резонанс. Звук 'И' должен сознательно исходить из глубины, в то время как звук ‘у’ должен намеренно быть более слабым, чтобы образовать совершенный круг.”

“АОУИЕ…”

Она повторила эти гласные. АОУИЕ. Каждый раз, когда она практиковалась, было очевидно, что ее произношение улучшалось. Действительно, судя по тому, как быстро она училась, она тоже была частью этих гениев. Судя по тому, что она не знала об основах, очевидно, прошло совсем немного времени с тех пор, как она начала изучать оперу…

Занималась ли она популярной музыкой до прихода в оперу? Но почему она вообще пришла в оперу? Во время моего короткого раздумья Хан Дасом открыла рот.

“Я постараюсь.”

“Мм.”

Я видел, как Хан Дасом, стоя неподвижно, глубоко вдохнула через нос.

Подготовка.

Закрыв глаза, она положила руку на грудь. Ее маленький рот начал постепенно открываться, а волосы развевались на ветру, открывая чистый лоб. Я видел проблеск ее будущего “Я” – Хан Дасом, которая пела перед толпой из десятков тысяч человек.

В это мгновение, она открыла свои губы.

“Think of me–…”

Я мог слышать ее чистый голос – голос с другим резонансом, чем раньше, и он глубоко въелся в мои барабанные перепонки.

Более сферический и ясный. Гласные сливались в одно целое, но даже тогда правильная форма рта поддерживала дикцию. Более мягкое эхо, усиленное резонирующими камерами, выстроилось в ряд.

Одного этого было достаточно, чтобы послать ее песню далеко-далеко.

Я почувствовал, как мои губы приподнялись.

Эта девушка, ее акустика просто потрясающая.

“… promise me that sometimes you will think…”

Я видел, как ученики в своих общежитиях открывают окна. Другие, проходившие поодаль, останавливались, чтобы еще раз найти источник звука, в то время как обычные люди по другую сторону школьной ограды оборачивались.

Посреди всего этого пела Хан Дасом. С закрытыми глазами, не думая ни о чем другом, и только напевая свою песню.

“Me!”

‘Тишина’

Некоторое время я тупо смотрел на нее, затем развернулся. Открытые окна были закрыты, студенты снова зашагали, а обычные люди еще несколько раз посмотрели на нас, прежде чем унести ноги.

Песня закончилась.

“Ах…”

Придя в себя, я зааплодировал ей.

‘Хлоп, хлоп, хлоп’

Звук эхом разнесся по саду, прежде чем окончательно исчезнуть.

“Молодец.”

На ее лице сияла улыбка.

“Спасибо…”

“Хорошо спето, но в этом мюзикле главная героиня проходит прослушивание сопрано с этой песней. Так почему бы тебе не спеть ее с большим энтузиазмом? Чтобы создать ощущение, что она вот-вот сойдет с ума от счастья. Но тогда, если бы она показывала это слишком много, тогда это уже было бы не похоже на актрису, так что этого достаточно, правильно?”

После короткого отдыха, она ответила.

“… Мм, я постараюсь сойти с ума.”

*

Чжун Сохюк облокотился на подоконник.

Снаружи, за закрытым окном до него все еще доносились отголоски разговора. Высокий и низкие голоса – Хан Дасом и Чо Юнче.

Это был тот самый голос, к которому он прислушивался до сих пор.

‘Тук-тук’

Постучав некоторое время по стеклу, он нахмурился.

Чо Юнче…

Сцена, которую он только что увидел, была немного странной. Это была сцена, которая совершенно отличалась от его предыдущего впечатления. Эти навыки в обучении Хан Дасом, естественность, аура и страсть.

Это были не те вещи, которые должны были быть у того, кто даже немного не практиковался.

“…”

Он вспомнил подробное описание гласных Чо Юнче, который объяснил это ясно, без единого колебания или запинки.

Объединение гласных.

Конечно, Чжун Сохюк овладел этим, и если бы ему сказали объяснить, то он определенно смог бы. Однако сможет ли он объяснить это мягко, как опытный лектор, это уже другой вопрос.

И все же, как Чо Юнче смог? Тот парень, у которого даже не было основ?

Выражение лица Чжун Сохюк стало жестким.

“Давай посмотрим.”

Он медленно перевернул календарь. Спокойно перебрав пальцами даты, он принялся считать.

До следующего продвинутого концерта…

Осталось меньше недели.