Онлайн чтение книги Гений высокого исполнительского искусства Genius of a Performing Arts High
7 - 10

Том 7. Глава 10. Легко (10 часть)

Увидев, как Ли Со-А задыхается, я почувствовал себя немного странно.

“Сукин сын...?”

Она использовала такие слова...?

Ну, на самом деле я не обиделся и… Я был просто поражен, потому что о ней сложился образ, как о элегантной леди из богатой семьи.

Она тоже была такой в школе, но у меня сложилось более глубокое впечатление об этом, потому что позже она вела себя таинственно, практически не давая интервью и не занимаясь ничем, кроме пения.

Наблюдая, как она просто поет на YouTube, не появляясь ни в каких варьете или каких-либо других шоу, как примадонна, для меня было неизбежно иметь собственное представление о ее личности.

Размышляя об этих вещах, я пристально смотрел на нее, когда Ли Со-А внезапно начала избегать зрительного контакта.

“Нет... это только тогда… бы...”

Видя ее в таком взволнованном виде, она казалась довольно милой. Я ответил с улыбкой.

“Так... ты хочешь попрактиковаться вместе?”

“Э-э? Да.”

Что ж, для меня это тоже было хорошо.

Хотя я шутил, потому что чувствовал себя проказником, практика с Ли Со-А была чем-то, за что я был бы благодарен сам. Немного попрактиковавшись с ней в прошлый раз, я значительно стабилизировал свою вокализацию, так что не сможет ли она снова что-нибудь сделать на этот раз?

Кроме того, она была единственной, кто испытывал эту “эмоцию”, так что с ее помощь в этом исследовании должна была дать мне еще одно оружие.

(Эмоции, хм...)

Немного подумав, я быстро поднял голову.

“Тогда не хочешь пойти прямо сейчас?”

“Сейчас?”

Она посмотрела на свой телефон и наклонила голову.

“Но сейчас уже 9 вечера”

“И?”

“…”

*

Комнаты для практики были открыты 24/7. Их никогда не закрывали из-за того, что было рано или слишком поздно, включая ночное время.

Вам действительно нужен был ученический билет, чтобы войти, но… по крайней мере, они не мешали людям входить, потому что было слишком поздно.

Но, конечно, ученики, живущие в общежитиях, должны были вернуться к 11, потому что, если бы вы не пришли на ночную перекличку в 11 вечера, вам бы поставили огромный штрафной балл.

Если бы меня выгнали из общежития из-за высоких штрафов… это определенно было бы кошмаром. Другими словами, это правило “возвращайся к 11 часам” было тем, что я определенно должен был соблюдать как человек, живущий далеко от школы.

Однако двух часов было более чем достаточно, чтобы попрактиковаться, если мы немного поторопимся. Вдохнув запах знакомых комнат, я откинул голову назад.

“А теперь давай еще раз повторим этот инцидент”.

“Инцидент?”

Увидев, как она моргает глазами, я кивнул головой.

“Да. До того, как это произошло по незнанию, я даже не знаю, как это произошло. Вот почему мы должны повторить то, что произошло, точно в том же стиле. После такого повторения мы должны быть в состоянии понять, верно?”

Хотя я действительно назвал это “инцидентом”, как будто я был детективом или кем-то в этом роде, это было правдой, что мы должны были проанализировать то, что произошло.

Кивнув головой, Ли Со-А подняла телефон, чтобы включить аккомпанемент, и я приготовился к песне, принимая позу.

Вкладывать эмоции внутрь.

Я забыл о тонкостях и сосредоточился на текстах в меру своих возможностей.

“Sono un povero poeta...”

Вжившись в роль, я открыл глаза и увидел Ли Со-А, сидящую передо мной с несчастным выражением лица.

Вздох бессознательно сорвался с моих губ.

“Хаа... подвинься немного”.

“Что?”

“Я не смогу погрузиться в песню, пока вижу твое лицо”.

“…?”

Со-А некоторое время обдумывала мои слова, прежде чем вспыхнуть и сверкнуть глазами.

“Ха. Что за шутка. Мне тоже не нравится твое лицо, ясно?”

“... Почему ты злишься? Я имею в виду, что ты не похожа на главную женскую роль, поэтому я не могу сосредоточиться на песне. Ты ведь не такая слабая, как Мими, верно?”

“О ~ Так ты говоришь, что это то, что ты имел в виду, да?”

“Да. Смотри. Ты такая энергичная безо всякой на то причины.”

“... Раздражаешь”.

Было несколько неудачных практик, прежде чем я добился некоторых успехов. Даже когда казалось, что все идет хорошо, одно небольшое прерывание нарушало мои эмоции, а небольшая побочная мысль приводила к тому, что Ли Со-А качала головой.

Пропев около 10 раз, я почувствовал себя измученным. Это было похоже на то, как будто я шел по темной тропинке; как будто я полз с закрытыми глазами.

“Ха... Это сложнее, чем я думал. Потому что я не могу сказать, как я сам поступаю, я даже не могу сказать, что правильно”.

Ли Со-А подумала, скрестив руки на груди, и заговорила.

“Ты не можешь? А как насчет того времени, когда я сказала “это все”? Разве ты не можешь просто запомнить это и продолжать в том же духе?”

“Это… в тот момент, когда я пытаюсь прислушаться к своему голосу и отвлечь внимание, мои эмоции просто разваливаются на части”.

“Это так сложно?”

“Да”.

Серьезно, быть погруженным во что-то с самого начала было непростой задачей.

Я имею в виду, что, если бы мы мыли посуду или делали что-то подобное, в голове возникло бы так много мелких случайных мыслей, но когда мы пели, было слишком много вещей, на которые нужно было обращать внимание. Мы должны были сосредоточиться на тексте, подумать о вокализации и правильно произносить гласные и согласные…

Советовать мне сосредоточиться исключительно на эмоциях посреди всего этого, казалось невозможным, и, по крайней мере, казалось чем-то невозможным научиться за короткий промежуток времени.

Смогут ли такие гении, как Ким Вучжу, научиться этому в мгновение ока?

“Хм...”

Я понятия не имел. Вложить эмоции в песню казалось чем-то простым и в то же время расплывчатым. Хотя за 20 лет моей жизни в качестве оперного певца я в какой-то степени вложил эмоции в песню, я никогда не был так поглощен тем, что делал раньше, забывая обо всем остальном.

Может быть, это было просто мое непонимание того, что я до сих пор вкладывал эмоции в песню. До сих пор, сколько моих песен было “наполнено моими искренними эмоциями”?

“…”

Я пел неловкие песни.

Тяжело вздохнув, я еще раз проанализировал случившееся.

... Оглядываясь назад, я понимаю, что это действительно было особое обстоятельство.

Чем больше я анализировал, тем больше это казалось особым сценарием, созданным богом для того, чтобы я погрузился в свои эмоции. Я мог бы даже составить список аспектов, которые помогли мне погрузиться.

Поскольку я мало практиковался в этом, у меня не было никаких ожиданий. И все же там был приз для победителя, так что мне пришлось постараться изо всех сил. Кроме того, сами тексты песен очень подходят к моей ситуации и затрагивают мои эмоции.

Воссоздать состояние, возникшее в результате идеального сочетания этих обстоятельств, было трудной задачей. Почесав затылок, я вздохнул и поднял белый флаг.

“На данный момент… давай не будем пытаться разобраться во всем этом сегодня. Я не думаю, что это сработает таким образом, и мы не должны спешить”.

Ли Со-А засмеялась в ответ.

“...”

“Я должен погрузиться в свое пение, так что ~подвинься~”. К чему все эти придирки?”

“Но то, что я не могу сосредоточиться после того, как увидел твое лицо, это... не моя вина, верно?”

“Я тоже раздражаюсь, видя твое лицо, так что не мог бы ты, пожалуйста, подвинуться?”

Порычав немного, она рухнула на сиденье.

“И что? Это все на сегодня?”

“Хм... Нет. Еще только 10 часов, так что давай попрактикуемся еще немного. Ты тренируйся, пока я отдыхаю. Я дам обратную связь”.

“Конечно”.

Так как я пел без остановки в течение часа, мне самое время было немного отдохнуть. Я закрыл глаза и помассировал горло, когда Ли Со-А начала аккомпанемент щелчком.

Раздался нежный аккомпанемент, и, услышав его, я сразу понял, что это была за песня.

“Ave Maria” Шуберта.

“A—ve Maria”.

Я с удовольствием слушал, как она поет.

Элегантный и прекрасный звук достиг моих барабанных перепонок. Несмотря на мягкость, у него все еще было достаточно резонанса, чтобы наполнить репетиционную комнату звуком, как и ожидалось от Ли Со-А.

Ave Maria.

Прекрасная песня Ave Maria, написанная Шубертом. Лично я думал, что эта песня больше пойдет Хан Дасом, но… для Ли Со-А тоже было неплохо.

Если Хан Дасом была похожа на мягкую волшебную нить, то Со-А была похожа на гладкий шелк. Это было странно, но песни действительно отражали личность певца. Хан Дасом с ее мягкостью и теплотой, скрытыми за ее замкнутостью, в то время как Со-А демонстрировала гордость, которая звучала в ее голосе.

Их соответствующие качества были не хуже, чем у других, и оба были важными личностными чертами музыкантов.

“Ave Maria...”

Я слушал, как она поет, кивая, и чувствовал, что песня подходит к концу.

“Как это было?”

Увидев, что Со-А беспечно спрашивает, я коснулся своего подбородка. Что ж, хотя мне и нравилось ее слушать, это не означало, что я мог лениться давать отзывы. После глубокого размышления я начал.

“Хорошо. Это было хорошо, но...”

Я быстро вспомнил ее песни до путешествия во времени. Поскольку “Ave Maria” была такой известной песней, я отчетливо помнил, как в будущем Ли Со-А пела ее, подкрепляя бесчисленными воспоминаниями.

Сравнив ее с нынешней, я щелкнул пальцами.

“Ты вроде как поешь от чистого сердца, верно?”

“Что?”

Я увидел, как Ли Су-а сразу же нахмурился, и почувствовал, что мои слова, возможно, были немного непоняты.

“Я имею в виду… Эта песня действительно легка для тебя, верно?”

“В каком смысле?”

“С точки зрения техники”.

Посмотрев на меня с озадаченным выражением лица, Ли Со-А кивнула.

“Если бы мне пришлось это сказать, то да, это легко, потому что это в пределах моего вокального диапазона. Хотя моих навыков выражения все еще не хватает...”

“Ун, верно. Это слишком легко сказать. Такое чувство, что ты поешь ее слишком легко”.

“... Что ты имеешь в виду под этим”

Это было трудно объяснить. Почесывая затылок, я подумал.

Ммм ... иногда были такие ученики – ученики, которые легко брали высокие ноты с рождения или были полны талантов и могли понять любые песни в мгновение ока. Для них пение было очень легким и веселым, потому что высокие ноты могли выходить естественно вместе с дыханием.

Вот почему они неосознанно пели “небрежно”. С серьезным выражением лица я встретился взглядом с Ли Со-А.

“Когда ты поешь, старайся петь как следует. Откройте свою грудь вот так и повысьте свой грудной голос изо всех сил. Тебе нужно вложить всю свою энергию, чтобы получилась правильная песня”.

Со-А, которая была в раздумье, нахмурилась.

“Но учитель сказал мне петь расслабленно”.

...Это логично, что у учителей может возникнуть такое мнение. Должно быть, это были люди, которые хотели оградиться ото всех трудностей.

Однако Ли Со-А из будущего пела, используя метод, о котором я упоминал. Я сам мог бы быть в этом уверен. Я слушал ее песни сотни раз, так что я никак не мог ошибиться.

Кроме того, метод, использованный будущей Со-А, вероятно, был наиболее близким к ответу, потому что, как бы то ни было, она была лучшим сопрано в мире. Не сводя с нее глаз, я сказал.

“Хм... Конечно, горло должно быть расслаблено, но ничего больше. Оперные певцы никогда не должны петь с комфортом. Дыхание должно было прерываться как можно тоньше, чтобы внутри было как можно больше места”.

“Оо...”

Она сделала такое выражение лица, будто могла что-то понять.

“Подумай о лебеде. Хотя они кажутся элегантными над поверхностью воды, под водой они чертовски безумно махают лапками. Таким образом, разве ты не должна использовать все, что может предложить твое тело, чтобы получилась лучшая песня?”

... Поговорив с ней, я остановился и взглянул на нее.

На самом деле, это было то, что могло задеть ее гордость. Это было все равно, что сказать, что ей не хватает практики в лицо, несмотря на то, что она была одной из самых трудолюбивых учениц.

Я внимательно наблюдал, как она смотрит в пол, опасаясь, что в любой момент может взорваться, но, к счастью, она кивнула, ничего не сказав.

“Ладно. Поскольку твои слова никогда не были ошибочными, я попробую один раз”.

“Хорошо”.

Таким образом, она спела песню еще два раза и быстро устранила проблемы. Действительно, хотя я немного забыл, потому что так сильно дразнил ее, она действительно была той Ли Со-А.

“Ооо...”

Глядя на то, как она поет так же, как и ее будущая “я”, я еще раз подтвердил, что она была гением. Закончив петь, она слегка коснулась своего горла, прежде чем вздохнуть.

“Ты всегда так поешь? Разве это не утомительно?”

“Ну да... Конечно, это так. Но другого выхода нет, если я хочу спеть хорошую песню”.

“Серьезно...”

Она тяжело вздохнула, прежде чем внезапно наклонила голову.

“Кстати... Не из-за этого ли ты не можешь сосредоточиться на эмоциях?”

“Хм?”

Я уставился на нее в замешательстве, и она продолжила, постукивая по столу.

“Знаешь, ты сказал, что поешь так каждый раз, но как бы ты мог вот так сосредоточиться на своих эмоциях? Даже у меня нет времени думать о чем-то другом”.

Услышав это, я немного подумал, прежде чем опустить подбородок.

Это было... очень возможно. Это были вещи, которые я делал обычно, но, возможно, до сих пор я слишком заботился о них.

“Так что теперь откажись от всего и попробуй”.

Ее глаза блеснули.

“Чтобы ты мог сосредоточиться исключительно на своих эмоциях”.

*

... И вскоре Ли Со-А открыла рот с ошеломленным выражением лица.

“Это работает...?”

“Эй, это точно так же, как ты сказала! Это так расслабляет - просто ничего не делать! Как будто я даже не болтаю ногами, когда плаваю; как будто я болтаюсь без дела… ух ты...!”

На моих губах появилась неконтролируемая улыбка. Это просто было так освежающе.

Успех за успехом.

Выслушав слова Ли Со-А, я сразу же преуспел, три раза подряд!

Я не мог сдержать своего счастья, которое отразилось на моем лице, и бешеные удары сердца достигли моей головы. Дрожь моего тела продолжалась без остановки, и мое тело начало лихорадить, в то время как репетиционная комната казалась по крайней мере в два раза ярче, как будто весь мир сверкал.

Теперь я мог в некоторой степени сказать, что такое встраивание эмоций. Буквально, речь шла не о том, чтобы “случайно” выразить эмоции, и я должен был полностью погрузиться в это. Возможно, это даже потребует большей концентрации, чем, когда я пел…

Почувствовав то, чего я никогда не испытывал за всю свою жизнь оперного певца, я почувствовал глубокое внутреннее удовлетворение. Так ли это было, когда люди с плохим зрением получали новые очки?

Ли Со-А пристально посмотрела на меня, который был в приподнятом настроении.

“Этот одаренный ублюдок”.

Услышав это, я сделал смущенное выражение лица. С ее точки зрения, это не было странным ответом, потому что в ее глазах я мог бы показаться первогодкой, который мог бы выражать эмоции, как старый ветеран оперы… один из так называемых “одаренных людей”.

... Но на самом деле, это было то, чего я не мог делать в течение двадцати лет пения, пока Ли Со-А не указала на это.

В смущении я быстро сменил тему.

“... Эй, это не то, что ты можешь сказать, верно? В любом случае, я придумал метод встраивания эмоций, но… Мне тоже нужно покачать ногами здесь, чтобы песня засияла, верно? Мне нужно научиться многозадачности...”

Услышав мои жалобы, она усмехнулась, прежде чем встать.

“Сейчас без десяти 11. Пошли”.

“Ах... ты права”.

Это было быстро.

С сожалением в сердце я собрал свои вещи, когда она, наблюдавшая за мной, заговорила.

“... Легко научиться многозадачности”.

“Что?”

Видя, что я с нетерпением жду ответа, она слабо улыбнулась.

“Тренируйся. Пока навык не будет доведен до автоматизма. До тех пор, пока тело не сможет делать это само, практикуйся. Тогда ты сможешь овладеть как техникой, так и эмоциями”.

“…”

Я моргнул и улыбнулся.

Верно, ответом на все была практика. Сложные песни и трудные песни однажды станут частью репертуара после постоянных усилий... Вот в чем смысл пения.

“Да. Давай просто потренируемся, и однажды все получится”.

“Да”.

Внезапно Ли Со-А захлопала в ладоши и улыбнулась. Это была улыбка, но только один уголок ее губ был дерзко приподнят.

“Ах! Это может оказаться невозможным для тебя, даже если ты будешь практиковаться. Заранее извиняюсь, если это произойдет”.

“... Что, если я действительно справлюсь с этим?”

“Если ты это сделаешь, тебе нужно поблагодарить меня за то, что я тебе помогла. Что ты имеешь в виду под “что если”?”

... Мне казалось, что вся моя благодарность разбилась вдребезги.

“Раздражаешь”.