Онлайн чтение книги Истории клуба классической литературыъ Hyouka
Невидимое вторжение

Наступил следующий день.

Так как вчера я пришёл в школу с большой неохотой, рано утром мне позвонила Читанда. Это было предписание, заключающееся в том, что явка обязательна. Учитывая, что противиться таким красивым словам я не мог, пришлось тащиться в школу и сегодня. Ну, спрыгивать с лайнера в середине круиза непрактично, и я так поступать не собираюсь.

Выйдя из дома, я заметил в нашем почтовом ящике международный конверт. Так как получателем значился мой старик, тратить на письмо время я не стал. А смотреть на имя отправителя я даже не собирался: я и так знаю, что это Ореки Томоэ, моя старшая сестра.

Пребывание в одной стране её не удовлетворяло, поэтому она решила попутешествовать по свету. Сейчас она должна быть где-то в Восточной Европе. Моя сестра множество раз втравливала меня во всякие утомительные дела. Хотя эти дела находятся совсем не на том метауровне, на котором находится то, во что меня втравливает Читанда. Но так как письмо адресовано не мне, значит, сейчас моя скромная персона больше колышет Читанду, чем сестру, что само по себе и не плохо.

А может быть, и нет…

Ладно, мы пришли в кабинет геологии.

Мы ничем особо сопутствующим появлению Эбы не занимались. Я, как обычно, сел в тенёк и принялся за свой романчик в мягкой обложке. Покупать детективный роман только из-за того, что я посмотрел детективный фильм, я не собирался. Это был обычный романчик, купленный в обычном книжном магазине.

Напротив меня стояла Читанда, выглядывавшая вниз из окна, не обращая внимания на палящее солнце. Наверно, её кожа невосприимчива к солнцу, потому что за это длинное знойное лето она ничуть не загорела… Она просто стояла у окна и смотрела вниз, возможно, что-то выискивая среди людей, готовящихся к культурному фестивалю. Но блеск её любопытных глаз выдавал, что ей тоже скучно.

А вот Ибаре скучать было некогда. Как человек, ответственный за составление антологии «Хёка», она и в этот раз что-то к ней дописывала. Недавно я спросил её, что она пишет, если осталось только отпечатать рукопись. Она наградила меня ужасающим взглядом и сказала, что если бы антологию не нужно было редактировать, она бы уже давно отправила конечную рукопись издателю.

Что же, удачи ей в этом нелёгком деле.

А Сатоши, как и я, читал романчик. Его руки полностью скрывали обложку, так что я понятия не имел о том, что он читает. Несмотря на то, что улыбка на его лице была постоянно, когда он читал, он не улыбался. Было странно в кои-то веки видеть его безэмоциональное лицо.

Когда я подумал об этом, на его лице постепенно появилось прежнее выражение. Опустив книгу на колени, он поднял голову и оглянулся.

– Скажите, сколько детективов вы читали?

Ибара перестала писать и обернулась.

– Фуку-чан, ты о чём?

– Знаете, вчерашний разговор с Накадзё-семпаем навёл меня на кое-какие мысли. Хоть его дедукция и была похожа на детективную, она всё ещё и рядом не стояла. Так что я подумал, что нам стоит почитать больше детективов, чтобы лучше понимать проблему.

Хм. Конечно, хоть заявление Накадзё и звучало инноваторским, после размышлений перед сном оно не показалось мне таким уж отличающимся от сюжета какого-нибудь детективного сериала. Да, Сатоши нередко связывает странные детали.

– Ну, лично я прочитала вполне достаточно детективов.

– А насколько нормально это число? Потому я и спрашиваю, – сказал Сатоши и улыбнулся, чему Ибара тоже мягко улыбнулась.

– Ну, для меня нормально, хмм, это Агата Кристи и Эллери Куин, наверно.

Это нормально? Хотя я, по крайней мере, знаю имена этих авторов… Сатоши тоже покачал головой.

– Более чем, эксперты порой ограничиваются их книгами… Такая классика как раз подходит Клубу Классики, а?.. И всё? А японских писателей?

– Их много, но японские мне не нравятся. Прочитала только пару железнодорожных детективов. Может, я и заинтересована немного в детективах, но работы некоторых авторов явно не для меня.

Похоже, что чем больше ты читаешь, тем больше ты о них знаешь, не так ли? Только вы двое и проявили интерес, узнав, что класс 2-F снимает именно детектив. Думаю, среди нас четверых самый крупный эксперт по детективам – это Ибара.

– А ты, Хотаро?

Я закрыл свою книгу и ответил:

– Я их не читаю.

– Специально? Знаешь, а ведь ты совсем не почитаешь свои почитательные привычки.

Иди ты в баню.

– Я прочитал несколько книг в желтой мягкой обложке, как вот эта, и всё.

Я даже не полностью серьёзен был, когда дал ему этот годный ответ.

– Эх… Значит, только японские книги? А ты суров.

Мгновенный ответ. Значит, мой ответ на его вопрос был исчерпывающим. Как всегда, Сатоши владеет широким диапазоном знаний без какой бы то ни было на это причины.

Затем Сатоши повернулся к Читанде, которая медленно покачала головой.

– Я никогда их не читала.

– Что?

Сатоши был удивлён. Я тоже, ведь судя по её привычке разгадывать каждую загадку, попадающуюся ей на её жизненном пути, она должна любить детективный жанр. Сатоши попытался убедиться в этом.

– Ни одного детектива?

– Я прочитала пару книг и поняла, что они мне не интересны. С тех пор прошло много лет.

То есть она не то чтобы не читала их вообще, а забраковала, прочитав пару книг. Кто бы мог подумать, что наша леди будет так слаба в детективах, когда она постоянно сталкивается с практически детективными ситуациями. Звучит весьма противоречиво. Это как бизнесмен, не читающий бизнес-планы. Но если немного поразмыслить, ничего странного тут нет.

– Правда? Но разве тебе не было интересно смотреть детектив класса 2-F?

Читанда мягко улыбнулась.

– Я радовалась тому, что Ирису-сан пригласила нас посмотреть на то, что сделали она и её друзья… Дело не в детективах.

Ясно, в этих словах есть смысл.

Значит, остался всего один. Всё-таки, эта тема должна затронуть всех. Я спросил выглядевшего так, будто он всё понял, и горячо кивавшего Сатоши:

– А что насчёт тебя?

– Меня?

– Я так полагаю, ты прочёл детективные романы прошлого и настоящего со всего мира? – шутливо спросил я, на что Сатоши ровно ответил:

– Нет.

Что?

Ибара стала улыбаться уголками губ.

– О, я знаю, что любит читать Фуку-чан.

Сатоши смущённо опустил голову. Похоже, удивление Читанды скоро проявит себя.

– Да? И что это? Фукубе-сан, это же не секрет?

Другими словами, если это секрет, то Читанда потухнет. По своему опыту знаю, что и у любопытства нашей леди есть ограничитель.

Сатоши всё не мог подобрать нужных слов.

– Ну, я…

Что? Просто скажи уже.

Как только я подумал это, Ибара быстро раскрыла секрет.

– Фуку-чан – страстный шерлокоман!

Ну я понял…

Шерлокоман – это преданный фанат Шерлока Холмса. Я точно не уверен насчёт деталей, но говорили, что эти люди даже трубку Шерлока Холмса, которую нашёл его напарник, искали. Такой серьёзный интерес детской игрой или развлечением не назовёшь. Хотя у Сатоши, наверно, оба варианта проходные.

– Что значит «шерлокоман»?

– Ну, понимаешь…

Пока Ибара пыталась растолковать это рассеянной Читанде, Сатоши тихо её поправил:

– Страстных фанатов называют не шерлокоманами, а холмсоманами…

А разница?

Будто поддразнивая Сатоши, на пороге появилась Эба и вежливо, как обычно, склонила голову.

– Простите, что вынуждена сообщить вам это, но сегодня мы не смогли найти пустого класса, так что мы попросим разрешение на проведение встречи в комнате класса 2-F, если это не доставит вам проблем, так как там может быть немного грязно.

Я не понимаю, почему она за это извиняется.

– Тогда пошли на второй этап нашей дедуктивной встречи.

Услышав неестественно весёлый голос Сатоши, мы прошли на выход. Хотя «дедуктивная встреча» - это слишком громко сказано.

Клубы и сегодня занимались своей деятельностью, так как мы слышали музыку различных музыкальных инструментов и пение. Звучало знакомо. Оказалось, что это заглавная песня из Mito Komon[1]. Звучало хорошо, но не совсем.

Пока мы шли, Эба начала нас инструктировать.

– Человек, с которым вы сегодня встретитесь, – это Хаба Томохиро из реквизиторской группы.

Я посмотрел на Сатоши, тот покачал головой. Похоже, Хаба тоже ничем не известен. Вчера был член съёмочной группы, а сегодня реквизиторской, да? Тенденция намечается.

– Сразу хочу сказать, что его не назначили ни на какую роль, поэтому он самовольно… добровольно занялся разными мелочами, – спокойно продолжила Эба. – У вас есть вопросы?

Ибара, заметив нечто особое, спросила:

– Э-э-э, если Хаба-семпай самовольно… добровольно стал участвовать в создании фильма, почему его не назначили актёром?

Хе, понятно. В самом деле, такие люди должны стоять перед камерой, а не позади неё.

Эба повернулась к Ибаре и кивнула.

– Его обошли вниманием.

– В смысле?..

– Актёров выбирали голосованием. Он не набрал нужного числа голосов.

Теперь я всё понял. И, наконец, заговорил:

– И почему мы должны с ним встретиться?

Другими словами: Примет ли тот, кто самовольно… добровольно пришёл в проект, мнение нас, посторонних? На лице Эбы появилось непривычно встревоженное выражение.

– Я тоже сомневаюсь в его выборе… Но его выбрала Ирису, вероятно, у неё есть на это свои причины. Но если вы спросите меня, я отвечу, что он наиболее знакомый с детективным жанром человек из всей команды. Во всяком случае, он так говорит.

Не в силах придумать ответ, я решил изобразить на лице улыбку.

Всё-таки, Сатоши особо подчеркнул то, что «Императрица» умело заставляет людей исполнять её прихоти. Если он был прав, то всё так, как и сказала Эба, и у Ирису на самом деле есть свои причины для выбора Хабы. Кстати, это только первое из дел, в которые Ирису нас втянула, так что мы не должны верить всем её словам и не ожидать от неё уловки. Пока я думал, Сатоши выразил неудовольствие.

– А куда подевалась Ирису-семпай? Она с того раза так и появилась.

А вот тут он прав. Мы не видели её с позавчерашнего дня. Но Эба ответила на наш вопрос прямо:

– Она сказала, что будет искать замену сценаристу, пока вы будете искать «правильный вывод». У неё сейчас свои проблемы.

Мы дошли до коридора, соединяющего спецблок с общим блоком.

Пока мы шли к кабинету класса 2-F, Читанда кротко открыла рот:

– Эба-сан.

– Да?

– Вы с Хонго-сан близки?

Эба выглядела довольно озадаченно. На вид нельзя было сказать, что она встревожена, но я чувствовал, что она усиленно подыскивала нужные слова.

– Почему вы спрашиваете?

– Просто мысль в голове засела, – улыбнулась Эбе Читанда и сказала: – Я всё время думаю о том, каким был человек, написавший сценарий. Похоже, она серьёзная.

Мы дошли до класса 2-F. Эба остановилась, обернулась и медленно ответила:

– Хонго – моя подруга. Она искренняя, заботливая, очень ответственная, но в тоже время добрая и нежная. Но что вам с этих слов?.. В любом случае, Хаба внутри, ждёт вас.

Затем она развернулась и ушла, даже не представив нас Хабе.

Как и сказала Эба, в кабинете класса 2-F было грязновато. В ней лежали рюкзаки, которые мы видели в фильме, и можно было увидеть то, что в них лежит (чего в фильме мы не видели). на доске было записано несколько заметок, которые, по всей видимости, были планом съёмок. Вдоль верхней границы доски жёлтым мелом было выведено длинное предложение: «Воскресенье = последний и абсолютный крайний срок!» Столы и стулья стояли в хаотическом беспорядке, и я в первый раз понял, в какие проблемы влез класс, снимая фильм. Пока я размышлял над тем, не была ли вся эта встреча именно в этом кабинете ещё одним пунктом плана Ирису, мы вошли в грязную комнату.

В углу класса, не освещённом лучами солнца, стоял парень. Он носил очки и был довольно худым для своего роста. Увидев нас, он театрально поднял руки и сказал:

– Так это вы те эксперты, которых прислала Ирису. Рад познакомиться, меня зовут Хаба Томохиро.

Как и вчера, Читанда представила всех нас по очереди, начав с себя. Хаба начал повторять их вслух, вероятно, чтобы запомнить. Наповторявшись, он жестом указал нам на стулья.

Я понятия не имел, как Хаба ведёт себя обычно, но сегодня он, кажется, был в хорошем расположении духа. Довольно наблюдая за тем, как мы занимаем свои места, он кивнул.

– Я слышал, что вы хорошо разбираетесь в детективах, во всяком случае, по сравнению с нашим классом. У нас вообще нет людей, которые в них разбираются.

Похоже, ученикам класса 2-F сказали (или не сказали) что-то не то. Даже Читанда заметила это и объявила:

– Мы из Клуба Классики.

Глаза Хабы расширились.

– Ах да, Клуб Классики. Значит, мы должны быть знакомы со всеми книгами Золотого века? Ого.

Похоже, он ошибся ещё сильнее, чем в прошлый раз. Ну да, так как деятельность Клуба Классики неизвестна, нет ничего странного в том, что люди могут подумать, что он занимается детективными романами.

Всё ещё приговаривая: «Ого», Хаба положил на стол перед собой лист бумаги формата A4. Это был план театра, который мы видели в фильме. На нём были написаны правильные названия всех помещений и отмечено расположение всех окон. Я заметил неразборчиво написанное имя архитектора. «Накамура Аои», вроде. Был помечен даже перекрытый коридор.

Сатоши, не подумав, вскрикнул:

– Семпай, что это?!

– М? Вам его разве не показывали?

Сатоши молча извлёк из мешка свою срисовку плана.

– Это всё упрощает, – протянул Хаба.

– Эм, а где вы взяли эту карту? – спросила Ибара.

– Здание построила администрация деревни Фуруока, так что мне всего-то и нужно было, что поискать в здании муниципалитета. Выводы можно строить только по этой карте, – ответил Хаба и улыбнулся.

На плане Хабы было помечено местоположение тела и комнаты, в которых находились в момент убийства остальные. Такой энтузиазм не есть плохо, я тоже хотел это знать.

Хаба возбуждённо начал:

– Ну, ни автор, ни читатель детективов не будет доволен работой новичка вроде Хонго.

Говорил он довольно уверенно. Читанда спросила:

– Хонго-сан не была знатоком детективов?

– Да. До работы над фильмом она ни разу их не читала.

– Но я слышала, что она изучала их.

Хаба приподнял уголки губ, чтобы изобразить улыбку.

– Одно старьё. Посмотрите туда, вон лежит то, над чем она сидела ночью, – он подбородком указал в угол класса, в котором лежали стопки книг в мягкой обложке. Читанда наклонилась вперёд и спросила:

– Эм, ничего, если мы посмотрим?

Хабу явно беспокоило то, что интерес Читанды бал направлен на такие неожиданные вещи. Мне тоже было интересно, что было у неё на уме, хоть любопытство нашей леди было легко прочитать. Не дожидаясь ответа, она встала со стула и пошла за книгой.

Смотревший уже не на план, а на гору книг Сатоши заинтригованно сказал:

– А-а-а, перевод Нобухары… И это новое издание.

Это были как раз те истории о Шерлоке Холмсе, о которых мы недавно говорили. Слова на белой глянцевой обложке были напечатаны шрифтом, похожим на рукописный текст, соблазняя читателя начать чтение приключений Шерлока Холмса сразу после покупки. Ибара, глядя на книги, холодно сказала:

– Так она изучала детективы только по Холмсу?

– Да, – ответил Хаба. – Поэтому я и сказал, что она новичок.

Значит, люди, которые читают Холмса – новички, да? Какое смелое заявление. Да ещё и прямо в присутствии шерлокомана (хотя он предпочитает называть себя холмсоманом) Сатоши. Но Сатоши только улыбнулся. Видимо, это его не задело.

– Я возьму немного.

Хм.

Взяв верхнюю книгу из стопки, Читанда принялась перелистывать страницы. Нам срочно надо вернуться к основной теме… Не знаю, заметила ли она мою тревогу или нет, но чувствую, что нет. На одной из страниц рука Читанды замерла.

– О.

– Что такое?

– Тут странные пометки. Смотри.

Она показала мне страницу, на которой остановилась, и я мгновенно понял, что это содержание, даже не читая текст. Действительно, перед названием каждого рассказа были пометки. Хотя мне они «странными» не показались.

____

Приключения Шерлока Холмса

Сэр Артур Конан Дойль

◯ Скандал в Богемии

△ Союз рыжих

X Установление личности

△ Тайна Боскомской долины

X Пять зёрнышек апельсина

◎ Человек с рассечённой губой

◯ Голубой карбункул

X Пёстрая лента

X Знатный холостяк

△ Медные буки

____

– И здесь тоже.

____

Архив Шерлока Холмса

Сэр Артур Конан Дойль

◯ Знатный Клиент

◎ Человек с побелевшим лицом

△ Камень Мазарини

X Происшествие на вилле «Три конька»

◯ Вампир в Суссексе

◎ Три Гарридеба

△ Загадка Торского моста

△ Человек на четвереньках

△ Львиная грива

X История жилички по вуалью

____

Увидев это, я быстро развеял тревоги Читанды.

– Ну и что в них странного? Наверно, это просто пометки Хонго.

– Вот… как?

Её голос был не совсем уверенным, но она решила оставить всё как есть. Сатоши в это время что-то бормотал себе под нос, а когда я повернулся к нему, он жестом показал, что ничего не знает и вернулся к плану.

– Давайте не будем принимать это во внимание, – заговорил Хаба, постукивая пальцами по столу. – Лучше приступим к разгадке.

Эх. Похоже, ему уже не терпится рассказать свой вывод. Тут я на его стороне, я ведь тоже хочу поскорее с этим покончить. Так что я остановил руку Читанды на полпути к следующей книге, после чего она, наконец, поняла, что Хаба её ждёт, и неохотно положила то, что держала в руках, обратно на вершину гороподобной стопки.

– Прошу прощения. Пожалуйста, начинайте.

Хаба кивнул и вынул из нагрудного кармана шариковую ручку. Наверно, она нужна ему для чтения лекции, так что всем слушать, народ.

– Отлично. Насколько я вижу, загадка вовсе не сложная. Фактически, её даже можно назвать простой.

Он остановился, чтобы посмотреть, как мы отреагируем на это заявление. Я не отреагировал никак и понятия не имел, как отреагировали остальные.

– Во-первых, убийство было непредумышленным, а точнее, только наполовину умышленным. Так что это не один из тех случаев, в которых убийца может сказать: «Всё прошло по плану». Просто обстоятельства сложились так, что убийца смог реализовать свою задумку в жизнь. Вы успеваете?

Неплохое начало. Но если честно, я думаю не совсем так. Ясно, когда он об этом заговорил, стало ясно, что какой бы приём в фильме не использовали, он не сможет показать чётко проработанный план, если на то не будет причины. А мотив…

– Почему вы так решили?

Читанда только что задала невероятный для неё вопрос. Хабе явно не понравилось то, что его прервали так быстро, но он быстро энергично ответил:

– Потому что если бы всё было запланировано, то Кайто бы позвали в правую часть театра. Но вместо этого он сам выбрал случайный ключ и сам пошёл в ту часть театра. Поэтому я и считаю, что убийца просто воспользовался сложившейся ситуацией. Ну, это не должно быть очень далеко от правды, в детективах много таких примеров.

Хотя и есть примеры того, как мошенники заставляют людей вытягивать именно ту карту, которую им нужно, сейчас, похоже, дело и правда в другом. Так что Хаба хорошо всё продумал.

Хаба продолжил, указав ручкой на правые подмостки на карте. На комнате была пометка «нашли тело».

– Как вы все уже знаете, это убийство в закрытой комнате. Единственные входы в помещение находятся здесь, здесь и здесь. Два из них закрыты и непригодны к использованию, а третий был заперт, когда нашли тело. Есть ещё два окна, но одно отрезано от комнаты, а второе прикрывает высокая трава, на которой не осталось следов. Другими словами, убийца Кайто выбрался из комнаты не одним из нормальных способов.

Он достиг того места, на котором остановился Накадзё, и улыбнулся.

– Это значит, что после смерти Кайто преступника уже не было в комнате. Типичная ситуация в закрытой комнате. Мы, может, и не думали об этом раньше, но выражение «закрытая комната» обычно применима только в момент нахождения тела. Или, точнее, в момент, когда все вошли в комнату и нашли тело. Как это доказать? Почитайте детективные романы прошлого и настоящего и всё поймёте. Давайте начнём с самого простого метода. Убийца мог взять мастер-ключ, проникнуть с его помощью на место преступления и вернуть ключ на место. Но это совсем не интересно. Зрителям это не понравится. Такой метод не выбрал бы даже такой новичок, как Хонго. Так что давайте смотреть в глаза фактам. Ключи были в кабинете. Чтобы попасть в кабинет, нужно пройти по вестибюлю. А любой, кто пройдёт по вестибюлю, должен как минимум привлечь внимание Сугимуры, находящегося в технической аппаратной на втором этаже. Так что если убийца хотел взять мастер-ключ, он мог уповать только на то, что Сугимура не заметит его. Но убийце не стоило бы так рисковать. А что, если ключ взял сам Сугимура? Но тогда его могли увидеть Сеноуэ, Кацуда и Яманиши.

А он довольно серьёзно рассуждает. Вот бы он так и к делу относился.

– Тот факт, что в вестибюль нельзя войти незамеченным, очень важен – это значит, что убийца не мог попасть из вестибюля не только к правым подмосткам, но и вообще в правый коридор. Вы понимаете, что это значит? – спросил он, подняв взгляд от карты. Он смотрел на нас по очереди, совсем как учитель, ждущий ответ от учеников.

Ох! Ибара заметила, что он на неё смотрит.

Недолго думая, она быстро ответила:

– Убийца использовал какой-то физический трюк?

На лице Хабы промелькнуло неудовольствие.

Хотя он быстро вернулся к своей оптимистичной манере ведения разговора.

– Именно.

А что не так-то? Ему не нравится, когда кто-то правильно отвечает на его вопросы? Похоже, тут ему не хватает благоразумия и ума.

– Более того, что, если убийца использовал какой-нибудь шнур, чтобы открыть дверь, не находясь в комнате? Но это тоже не пойдёт. Убийца не смог бы выйти из правого коридора, который можно назвать «внешней запертой комнатой». Другими словами, создать закрытую комнату снаружи невозможно. Но можно сказать, что закрытую комнату создала ни кто иная как жертва. Возможно, жертва умерла не сразу и решила запереться, чтобы спрятаться от убийцы, после чего скончалась. Но это по-прежнему не отменяет тот факт, что существует «внешняя запертая комната». Тогда вопрос такой: что остаётся убийце? С учётом того, что убийца мог и не присутствовать в комнате во время смерти жертвы, а сама она скончалась тогда, когда её нашли. То есть либо её убил какой-то механизм, либо кто-то быстро убил её так, что никто не заметил. Понимаете?

Ага.

Хотя были и такие, кто не понимал, особенно Читанда со своими недетективными интересами. Она, извиняясь, подняла руки.

– Эм, простите, но не могли бы вы объяснять тщательнее?

Хабе явно польстила эта просьба, и он, кивнув, радостно пустился в объяснения:

– Механизм – это просто какой-нибудь капкан, оставленный в комнате; он и убил Кайто. Например, арбалет или отравленная игла. Быстрое убийство так, что никто не заметил, значит, что в момент открытия двери Кайто был ещё жив, и убийца осторожно прикончил его, когда все гадали над тем, жив он или мёртв. Читанда издала неприятный звук.

– Но оба этих варианта отклоняются, потому что у них один и тот же недостаток. Знаете, какой?

Хаба повернулся к Ибаре, будто побуждая ответить. Ибара подняла брови в знак того, что она поняла его намерения. Ей не нужно было отвечать, но она всё-таки это сделала.

– Да. Это положение тела, верно?

– Именно. Знаете, довольно интересно разговаривать с теми, кто это понимает.

Звучало необдуманно, но я более или менее понял, к чему это идёт, и внутренне посмеялся. Хаба прочистил горло и сказал:

– Положение тела, другими словами, теории о том, что Кайто могли отрезать руку, а потом убить каким-нибудь механизмом, или быстро убит кем-то после открытия комнаты, отклоняются. Во-первых, такого механизма, который мог бы это проделать, в комнате не нашли. Во-вторых, чтобы убить Кайто, нужно применить немало сил, и убить его прямо у всех перед носом было невозможно.

– Это значит…

– В закрытую комнату, созданную Хонго, тяжело попасть через главный вход, – Хаба завершил своё объяснение, откинулся на спинку стула и перевёл дыхание. Он быстро вернулся к своему излишне самоуверенному расположению духа и повернулся ко мне.

– Ты Ореки-кун, да? Что ты об этом думаешь?

В это время я очень хотел сказать ему: «Это было здорово, мы можем идти?» Но у меня было такое чувство, что Хаба нарочно оставил лучшую часть своих объяснений на потом. Наверно, он уже заготовил ответ и собирался сказать его, не обращая внимания на мои слова. Но так как я молчал, он изобразил на лице улыбку, будто пытаясь сказать мне: «Да говори ты уже, что ничего не понял!»

Как я и думал, он саркастически засмеялся и громко сказал:

– Нет, это не покатит! Но это не невозможно, верно?

Затем он медленно встал, подошёл к одному из рюкзаков, сунул в него руку и поднёс к нам один предмет.

– Как вы знаете, я член реквизиторской группы. Я отвечаю за покупку необходимого для фильма инвентаря. И именно я сделал «кровь» Кайто и его «отрезанную руку».

Предмет, который он вынул из рюкзака, был именно тем предметом, которого я и ожидал.

Верёвка.

– Хонго тщательно готовилась. К примеру, хоть она и планировала использовать в той сцене много крови, съёмочная группа всполошилась, когда мы поняли, что нашей искусственной крови будет недостаточно. А особенно она просила верёвку. Она сказала, что кто-то будет спускаться по ней вниз, так что нам понадобится очень прочная верёвка. Я спросил, хватит ли обычной спасательной верёвки, и она сказала, что хватит. Вы понимаете, зачем она была ей нужна? – говорил Хаба, возвращаясь за своё место. Верёвку он положил на стол. Уверенно набрав в грудь воздуха, он продолжил: – Даю подсказку. Коносу – член Клуба Туристов, как бы ни парадоксально это при её фигурке ни звучало.

Он посмотрел на каждого из нас. Ибара, наверно, поняла. Сатоши, глядя в свой блокнот, продолжал улыбаться, но, наверно, не понял. Читанда просто выглядела озадаченной и точно ничего не поняла.

Во всяком случае, увидев, что никто не отвечает, Хаба заговорил таким тоном, будто открывает нам страшную тайну:

– Другими словами, если убийца не мог войти с первого этажа, то ему нужно было войти со второго. Это последний оставшийся путь. Коносу осматривала правый коридор второго этажа, и это не совпадение. Если вы спросите, почему, то я отвечу: «Это потому, что она член Клуба Туристов». Трюк Хонго на самом деле очень простой: убийца спускается вниз из окна второго этажа по верёвке, незаметно убивает Кайто и возвращается на второй этаж по той же самой верёвке.

– Это значит, что убийца попал на правые подмостки сверху, да?

– Ну да. Если убийца вошёл в комнату по другому пути, то загадка с закрытой дверью уже ни к чему… Ну, я уверен, что вы это уже поняли. А так как у фильма нет названия, то я бы назвал его «Невидимое вторжение».

Хаба выдохнул, будто спрашивая: «Ну как?»

– Ну, я хотел бы услышать, что вы думаете обо всём этом?, – спросил он, будто бы то, что он нам сказал, было неоспоримой истиной.

Он спрашивает, что мы думаем, значит? Мы переглянулись. У Ибары было такое выражение лица, будто она хотела, чтобы я показал Хабе, где раки зимуют, но у меня не было желания напрасно расходовать энергию, порицая его так же, как Накадзё, так что я проигнорировал её взгляд. Накадзё был просто страстным, а Хаба чрезвычайно самоуверен. Я отвернулся от неё и встретился взглядом с Читандой. Я понял, что она хотела мне передать, и кивнул в знак согласия.

Выпрямившись, она повернулась и сказала Хабе:

– Мы думаем, что это замечательный вывод.

Хаба мог считать такой ответ неоспоримым фактом, но Читанда сказала так из чистой вежливости.

– Вы мне льстите.

После этих слов он, улыбнувшись, повернулся к Ибаре.

– А вы что думаете?

Чёрт, он пытается разозлить её. Но Ибара, даже будучи расстроенной, после ответа Читанды решила кивнуть.

Похоже, Хаба сказал всё, что хотел. Чувствуя, что нужный момент настал, я заговорил:

– Это отличный вывод, Хаба-семпай. Думаю, мы сможем представить Ирису-семпай надлежащий его обзор… Хорошего вам дня.

Хаба удовлетворённо кивнул. Закончив речь, я встал. Мы попрощались с ним и пошли к выходу из кабинета класса 2-F.

На полпути к выходу Читанда посмотрела на книги про Шерлока Холмса, лежащие на стуле, и спросила:

– Простите, Хаба-сан, но вы не будете возражать, если мы одолжим их?

Просьба была странной, но Хаба был в хорошем настроении и не возражал:

– Это книги Хонго. Не забудьте их вернуть.

«Нельзя свободно раздавать чужие вещи», – мысленно сказал ему я.

Ибара с Сатоши вышли из комнаты. Уже собираясь закрыть дверь, я засунул голову внутрь, чтобы кое о чём спросить.

– Хаба-семпай.

– Да-да? Что-то ещё?

– Это не очень важно. Мне просто интересно, смотрели ли вы фильм? Я думаю, что отрезанная рука Кайто-семпая была довольно правдоподобной.

После этих слов Хаба покачал головой и мягко улыбнулся.

– Если честно, пока не довелось.

Этого ответа мне хватило.

– Как же он меня взбесил, – первым делом сказала Ибара, оказавшись в кабинете геологии. Мы слышали в этой короткой фразе бурление гнева, и я не стал поддразнивать Ибару.

На такое был способен только Сатоши.

– А что не так? Ты выглядела так, будто вызывающее поведение семпая тебя ошарашило.

Ибара покачала головой.

– Раз уж ты заговорил о вызывающих людях, то ты именно из таких. Постоянно меня достаёшь.

Странно она его описала. Все знают, что Сатоши мало чего боится, но чтобы он вёл себя вызывающе? Такого я о нём никогда не слышал. Хотя я и понимал, что она посчитает нахальные манеры Хабы, мягко говоря, раздражающими. Затемив, что мы не понимаем, что она имеет в виду, Ибара вздохнула и продолжила:

– Всё из-за того, что он вел себя так, будто я дура.

– Маяка – дура?

– Более того… Он так относится не только ко мне, но и ко всем нам и даже к Хонго-семпай и остальному классу 2-F. Если у меня нет достойной причины злиться, это не значит, что я не могу это делать.

То есть она не злилась, а негодовала по поводу того, что не смогла найти достойной причины для своего гнева?

Лично мне казалось, что Хаба просто выставляет напоказ свою самоуверенность, но если Ибара говорит, что Хаба смотрит на всех сверху вниз, значит, для неё всё это было не более чем демонстрацией надменности. Более того, грань между самоуверенностью и надменностью очень тонка. Возможно, её вообще не существует. Но даже сердившись из-за этого, я почувствовал, что Ибара очень сильно подпадает под описание карты «Справедливость», и сам себе изумлённо улыбнулся.

– Он даже над Шерлоком Холмсом издевался! Тебя это не взбесило, Фуку-чан?

Звучало внушительно. Но Сатоши только пожал плечами.

– Да не особенно.

– Почему?!

– Ну, то, что Шерлок Холмс – уровень новичков, правда. Когда я услышал, что Хонго-семпай изучала детективы как жанр, первым делом я подумал, что она читала Шерлока Холмса. Ты сама так не думала, Маяка? Так что не злись так, ладно? – сказал он, похлопывая Ибару по плечам. Выходит, её рассердило не столько вызывающее поведение Хабы, а его неуважение Шерлока Холмса… Ну, высказавшись, Ибара успокаивалась, так что вмешиваться мне не было нужно.

А теперь перейдём к главной проблеме. Я повернулся на стуле и спросил:

– Ну, так что? Представим Её Императорскому Величеству предложение Хабы?

Все трое, включая Читанду, прежде смотревшую в раскрытую книгу про Шерлока Холмса, повернулись ко мне.

Сатоши первым не совсем уверенно сказал:

– А почему бы и нет? Если честно, интересными его объяснения назвать было тяжело, но он же сказал, что Хонго-семпай просила найти верёвку. Так что я думаю, что он угадал.

За ним высказалась Ибара, неожиданно кивнувшая в знак согласия:

– Я тоже не вижу тут каких-нибудь проблем… Противоречий не было, несоответствий со сценарием тоже. Я не собираюсь опровергать его теорию просто ради опровержения.

Два голоса «за». А что думает третий?

Когда мы посмотрели на Читанду, на её лице почему-то появилось обеспокоенное выражение. Не в силах оставаться спокойной, она раскрыла глаза пошире и открыла рот, не в силах вымолвить ни слова.

– В чём дело, Читанда?

– Э… Я, я просто не могу с этим согласиться по кое-каким причинам.

Хм.

– Почему? – спросила Ибара таким дружелюбным голосом, до которого мне ещё расти и расти.

Читанда забеспокоилась ещё сильнее.

– Эм, ну, я точно не уверена. Но я просто чувствую, что это не то, чего хотела Хонго-сан… А-а-а, я просто не могу принять этот вывод. Хоть я и не чувствую той дезориентации, что вчера от теории Накадзё, я просто не могу его принять!

Если Читанда не может понять, в чём тут дело, я тоже не смогу, пока мы не услышим всё от автора. Похоже, Читанда против этого вывода. Внезапно Читанда по-осиному вперила в меня свой взгляд. Н-не смотри на меня такими страшными глазами!

– А ты, Ореки-сан? Ты думаешь, что этот вывод правильный?

Ух, я никогда не думал, что привлеку к себе так много внимания. И я собирался сказать что-нибудь легкомысленное. Я повернулся на стуле, описал ногами полукруг и покачал головой так драматично, как только мог.

– Нет, я так не думаю.

Ибара тут же спросила:

– Почему, Ореки?

Вот тебе твои же двойные стандарты. Опечаленный её словами, я ответил:

– Потому что предложение Хабы невыполнимо. Если бы убийство произошло в настоящем театре, то всё сработало бы. Но в этом фильме это невозможно. – Другими словами? – подстегнул меня Сатоши, надев на лицо свою обычную улыбочку.

– Другими словами, в его выводе есть противоречие с фильмом. Забудь про карту и вспомни сам фильм. Что мы видели из окна правых подмостков?

Я был удивлён тем, что смог это вспомнить, учитывая, что я вообще не обратил на это внимания, когда мы смотрели фильм. После того, как я предложил им забыть про карту, они тоже быстро всё вспомнили.

Сатоши кивнул.

– Ах да, окно.

– Именно. Здание не ремонтировали так давно, что даже крепкий с виду Кацуда-семпай не сразу его открыл. Вы должны помнить тот скрежет, с которым он поднял окно, показывая, что его довольно тяжело открыть. Если бы им нужно было снять сцену проникновения убийцы в комнату, то им нужно было бы, чтобы Коносу-семпай спустилась вниз по верёвке. А учитывая, что ей нельзя было бы трогать траву, ей пришлось бы открывать окно, находясь в довольно неудобном положении. Это довольно тяжело сделать, потому что на то, чтобы открыть окно, потребуется время, да ещё и будет слышен этот звук. И если его открыли не так, то на траве точно остались бы следы. К тому же, как вы думаете, что делал бы Кайто? Просто стоял и смотрел? Разумеется, нет. Если бы Хонго не приезжала на место съёмок, то этот вывод ещё можно было бы принять, сославшись на то, что она не знала о том, в каком состоянии находится окно. Хаба же построил свои рассуждение только по карте, не смотря фильм.

– Так вот почему ты спросил Хабу-сана, смотрел ли он фильм! – воскликнула Читанда. Она слышала этот вопрос? Её высокоразвитые органы чувств не перестают меня поражать.

– Да. Если бы он посмотрел фильм, то понял бы, что в комнату нельзя попасть сверху. Хонго сама ездила на площадку и писала сценарий по своим наблюдениям. Так сказал Накадзё. Если бы Хонго собиралась использовать окно, то она попросила бы смазку, чтобы снять сцену с обнаружением тела. Всё-таки, Ирису говорила, что Хонго весьма педантична. Я не верю, что она просто проигнорировала этот дефект здания. Короче, я не согласен с выводом Хабы. Что вы на это скажете?

Я мог бы и не спрашивать. Я точно мог сказать, что Сатоши думал, что мои слова верны, а по лицу Ибары читалось, что ей не очень-то хочется со мной соглашаться.

– Что же, – сказал кто-то, стоящий позади меня, – это значит, что вы и сегодня не пришли к согласию?

Повернувшись, я понял, что у двери уже неведомо сколько времени стоит Эба.

Она, наверно, с нетерпением ждёт раскрытия этой тайны. Хотя когда она произносила: «Тогда завтра я проведу вас к третьему человеку», по ней нельзя было это сказать.

– О… Да, спасибо. Будем ждать, – и Читанда кивнула одновременно с произнесением последнего слова. Эба покачала головой и добавила несколько слов таким тоном, будто в них не было ничего важного:

– Но завтра будет последний день. Если проблема не будет решена к послезавтрашнему вечеру, то мы не сможем дописать сценарий до начала съёмок.

Сегодня среда. Значит, мы почти выбились из графика.

Когда мы почувствовали беспокойство, Эба чуть смягчилась и глубоко поклонилась.

– Это я буду ждать.

***

 Японский сериал, выпускается с 1969 года и до сих пор. Число серий перевалило за тысячу.