Онлайн чтение книги Может, я встречу тебя в подземелье? Can't I Expect a Chance Encounter in the Dungeon?
15 - 7.2

— Я-я, Харухиме… возьму на себя работу по дому!

Глаза Микото округлились.

Девушка, которую она собиралась защищать десять лет назад, надела униформу горничной.

После противостояния с Паствой Иштар, Харухиме присоединилась к Пастве Гестии, став её последним членом. Микото собиралась было начать праздновать воссоединение после долгих лет разлуки, но её ожидало шокирующее заявление Харухиме.

— Х-Харухиме-сама, вы не обязаны себя заставлять… если мы разделим обязанности поровну, то…

— Нет, Микото-сан. И когда я жила в семейном поместье, и когда была в подчинении у Иштар-ками, за меня всегда всё делали другие люди.

Микото возмутилась, заявив, что в последнем случае Харухиме проходила через унижения, но изумрудные глаза девушки-ренарта были наполнены непоколебимой решимостью.

После успешной «Битвы», дом Паствы Гестии стал заметно больше, и среди членов Паствы возникли споры, стоит ли им нанять служанку для домашних обязанностей, во время обсуждения Харухиме подняла руку.

— Я хочу использовать дарованную мне возможность, чтобы научиться самостоятельности. Также я желаю быть полезной Беллу-сама, Микото-сан и Пастве Гестии, которая меня спасла!

После такого открытого выражения чувств, Микото не могла заставить себя остановить девушку.

Харухиме была искренней в своих намерениях. Как дочь богатой и наделённой властью семьи, сильнее всего девушка-ренарт хотела хоть раз сама сделать свой выбор. Также ей хотелось себя испытать.

Она пришла в Орарио до того, как в городе появилась Паства Такемиказучи и была вынуждена работать в борделе. Микото не могла представить, сколько трудностей ей пришлось пережить. И теперь ей хотелось забыть о прошлом и попытаться стать лучше той девушки, которой она была рождена.

Точнее, она решила стать лучше после того, как её спас беловолосый парень.

— …Как пожелаете. Я буду уважать вашу решимость, Харухиме-сама! — сказала Микото.

Харухиме радостно улыбнулась.

На Дальнем Востоке Харухиме обучали лишь искусствам, которыми должна владеть придворная дама, вроде танцев и составления цветочных букетов, а значит, движения девушки должны быть грациозны. Возможно, она великолепно справится с обязанностями служанки, поначалу думала Микото.

— …Ой?!

— Че-?! Сударыня Харухиме, вы разбили очередную тарелку?

Вскоре, впрочем, от этой мысли пришлось отказаться.

В Пастве Гестии и дня не проходило без звука разбитой Харухиме посуды.

Даже с точки зрения Микото, Харухиме не начинала справляться с домашними обязанностями лучше.

Проблемой была невротичность девушки. Когда она несла тарелки, наливала чай или стирала, она так старательно исполняла задуманное, что у неё тряслись руки и она роняла тарелки, разливала чай или переворачивала корзину с бельём.

Пальцев на обеих руках Микото не хватало, чтобы сосчитать, сколько раз она неловко отворачивалась, наблюдая, как Харухиме со стоящими в глазах слезами потирает зад и пушистый хвост после того, как Лили пинком выгоняет её с кухни.

Харухиме словно сменила специализацию с «запертой в четырёх стенах принцессы» на «рассеянную служанку». Конечно, это изменение к худшему, но повернуть время вспять невозможно.

— А ты куда бесполезнее, чем я мог ожидать, — пробормотал всегда прямолинейный Вельф, в день когда Харухиме совершила гораздо больше ошибок, чем обычно.

— Мне очень жаль, Кротцо-сама!

— Я же вроде говорил тебе что меня лучше звать Вельфом, а не по фамилии?.. Нет, правда, ты хоть что-нибудь делать умеешь?

— Ч-что же, полагаю… я могу воспользоваться навыками, которым меня обучали на предыдущем месте работы… если вы пожелаете, Вельф-сама, я могу заглянуть к вам ночью… — ответила Харухиме.

С нечленораздельными возгласами Вельф и побагровевшая Микото лишились дара речи, никто из них не успел прервать Харухиме.

— О-однако, если вы позволите мне чуточку эгоизма, я хотела бы провести сначала ночь с Беллом-сама. Это единственная моя просьба, надеюсь вы не откаже…

— Вы просто отвратительны, сударь Вельф! Предложить сударыне Харухиме такие грязные вещи! Я это запомню! — взорвалась Лили.

— Да будто я предлагал!!! Я только Гефест в этом плане вижу!!!

— Во что это вы тут превращаете мою миленькую невинную Паству?! — потребовала ответа прибежавшая на крики Гестия.

Ещё никогда Микото не слышала, чтобы Вельф кричал так громко.

Харухиме верила, что давно перестала быть девственницей, а Микото было слишком стыдно говорить ей об обратном. Точнее, Микото считала, что о таком девушке должен сказать Белл. Но Белл никак не мог набраться смелости, чтобы завести об этом разговор.

Тем временем, буря лишь разрасталась, само присутствие Харухиме начали считать потенциальной угрозой.

— Запрещаю! Харухиме, тебе нельзя даже приближаться к Беллу!!!

— Что?! Н-но почему?

— У себя можешь спросить и поймёшь!!! — разом взревели Лили и Гестия. Белла в тот момент рядом не было.

Примерно в то время Гестия начала смотреть на Харухиме очень тяжёлым взглядом.

Микото, как могла, пыталась исправить отношения в Пастве, не привлекая лишнего внимания, например, настояла на том, чтобы Лили перестала называть девушку «Той Восточной Секс-Служанкой», и прочие подобные мелочи. Порой, вмешивался и Вельф, выполнявший в Пастве роль старшего брата для всех. Невольный напарник Оуки в авангарде стал для девушки лучшим другом среди членов Паствы Гестии.

Микото верила, что целая серия неудач и неурядиц заставит Харухиме сдаться и отказаться от идеи быт служанкой, но, к её удивлению, девушка-ренарт оказалась упорной.

Неудачи заставляли её грустить, но понемногу она начала справляться с работой по дому, одерживая верх над своей неуклюжестью.

Возможно, эта сила пробудилась в ней ещё в годы работы проституткой, а может источником послужил беловолосый парень, который её спас. Как бы там ни было, порой Микото не могла отвести от девушки взгляда.

Раз за разом, когда Харухиме не могла справиться, Микото хотелось вмешаться и помочь. Но каждый раз она подавляла это желание.

Без лишней скромности, Микото была уверена в своих навыках домоводства. В святилище, выполняя работу по дому, она уступала только Чигусе, она могла не только отлично готовить, но и убираться, стирать и выполнять прочую необходимую работу. Когда наступала очередь готовить Микото, все в Пастве превозносили её кулинарные навыки.

Микото понимала, что, если она начнёт давать Харухиме наставления, или попытается сделать работу за неё, это не принесёт девушке-ренарту никакой пользы.

Но как же мне помочь Харухиме-сама?.. О!

Ответ пришёл сам собой.

Чтобы помочь Микото решила позвать помощника.

— Белл-сан, вы не против объяснить Харухиме, что значит быть служанкой? — спросила Микото Белла, когда Харухиме была рядом.

— Что?! — выпалила Харухиме.

— Я, даже не знаю, Микото… — задумчиво сказал Белл. — Я и сам не знаю, что такое быть служанкой…

Однако, в конце концов Белл согласился. И без просьбы Микото он хотел помочь Харухиме. Не потому, что он командир Паствы. Просто он сам по себе хороший человек. Если опыт домашних дел, полученный во время жизни в деревне с дедушкой, мог помочь Харухиме, Белл не был против им поделиться.

Харухиме, несмотря на смущение, стыдливо приняла помощь Белла с работой. Хоть Лили и Гестия периодически пытались вмешаться.

Микото немногое знала о любви, но даже она заметила, что Харухиме влюблена в Белла.

Работа с возлюбленным человеком может привести к неожиданным результатам. Попытка показать себя с лучшей стороны заставляет сконцентрироваться на полученном задании. Это Микото знала по собственному опыту обучения у Такемиказучи.

Впрочем, если слишком много нервничать, то это может сказаться на результатах негативно.

— …И, похоже, я больше не героиня в глазах Харухиме-сама, — сказала себе Микото.

Во время освобождения девушки от Паствы Иштар Харухиме видела, как Белл за неё сражается. Это он её спас.

Он стал для Харухиме тем самым героем. Одно его присутствие может воодушевить девушку.

Продолжая жить с Паствой Гестии, Микото ощущала это сильнее с каждым днём. Разумеется, осознание вызывало у неё грусть.

Когда они были детьми, героями Харухиме были Оука, Микото и другие дети из святилища.

Микото не думала, что Белл похитил её подругу. Но порой она продолжала задумываться, сможет ли она снова стать героиней Харухиме, если станет достаточно сильной.

Микото не покидало предчувствие, что в следующем году, когда настанет время возвращения в Паству Такемиказучи, Харухиме останется с Беллом в Пастве Гестии.

И, всё же…

— Микото, помощь нужна? — Харухиме улыбнулась подруге, забыв о привычных формальностях и обратившись к Микото так, как когда они были детьми.

— …Конечно же, Харухиме-сама!

Для Харухиме Микото была незаменимой подругой и одной из героинь, которые пришли к ней на выручку. Когда Микото поняла это, она ощутила свою значимость и неисчерпаемую радость. Добрая девочка даже после заключения в Квартале Наслаждений осталась такой же доброй, как и была раньше.

И из-за этого Микото была очень счастлива.