Онлайн чтение книги Этот брак в любом случае обречён на провал This Marriage Is Bound To Sink Anyway
Глава 19

Каков был результат достойной жизни, установленной императорской семьей и герцогством? Какова была награда женщине, которая приняла почетный брак и была верна только мужу? Я никогда больше не буду тратить свою жизнь впустую, как раньше. На этот раз все должно быть иначе. Это должно быть что-то совсем другое...

Однако помимо сомнительного возвращения времени Инес упустила из виду еще одну вещь.

— Сеньорита Баллестена, художница, которая напишет ваш портрет для публикации в еженедельном журнале, прибыла с посыльным Ее Величества. Говорят, что сроки поджимают и нужно как можно скорее приступить к работе, так что спускайтесь вниз, как будете готовы.

Она была «на самом деле» шестнадцатилетней девушкой.

Очень странное состояние, когда помнит все 26 лет, а думает как шестнадцатилетняя...

— Сеньорита?

— …

Шестнадцатилетняя девушка с первого взгляда влюбилась в красивого юношу, склонившего голову рядом с художницей.

И память о двадцати шести годах была настойчивым напоминанием о том, что у нее не будет шанса изменить свою жизнь, если она через две недели уедет в Мендосу.

Времени не было. Это была возможность не жить так, как хочет мир, возможность не хранить верность браку по расчету и возможность познать настоящую любовь.

Настоящая любовь… Двадцатишестилетняя Инес дала бы себе пощечину, но для романтической шестнадцатилетней Инес это была очень правдоподобной. Любовь. Да. Это была любовь... Казалось, что это компенсирует неудачный брак, в котором не осталось ничего, кроме лжи.

В ту ночь Инес вошла обнаженной в старую комнату, где остановился помощник художника. Мысль о том, что нет другого выбора, кроме как соблазнить телом, потому что нет времени, была выбором, основанным на собственном опыте.

— Сеньорита Баллестена… !

— Если не хочешь, чтобы поймали, молчи.

Это была фраза, которую произнес бы нападавший, и для человека, который не мог оторвать глаз от ее идеального обнаженного тела, это должно было быть угрозой.

Однако, в отличие от своей внешности, 18-летний парень не имел ни малейшего представления о женщинах и думал: «Как я смею поступать так с дочерью герцога…» … — говорил он все время — он даже не мог «осмелиться» ее оттолкнуть, так что сдался и в конце концов возбудился. У него с самого начала не было возможности сопротивляться, так как Инес непреднамеренно накопила различный опыт от многочисленных нежелательных отношений с принцем.

— На самом деле, я подумал о вас с того момента, как впервые увидел. Кто-то вроде меня, возможно, не сможет прикоснуться к такому благородному человеку, как вы, до конца моей жизни, но я не могу ее любить вас.

— … 

— Ах, вы так милы и благородны, красивы и изящны, так прекрасны…

— …  

— Ваши глаза словно пожирают мою душу… 

К сожалению,  Инес была в основном сосредоточена только на его лице. Что касается его лица, то он был намного красивее ее.

Кажется, художница назвала его каким-то именем, но Инес не могла вспомнить, поэтому не могла назвать его имя и только улыбалась.

Возможно, поняв ее, молодой человек застенчиво улыбнулся и сказал:

— Меня зовут Эмилиано. Пожалуйста, не забывайте. 

Это была улыбка, которая, казалось, светилась даже в темноте. Ее сердце колотилось, и казалось, что она на мгновение перестала дышать. Инес попыталась тихо произнести его имя.

Познание любви было мимолетным. 

Она узнала имя Эмилиано и познала любовь. Но это не было хорошо.

Десять дней спустя они вместе сбежали с Перес и, прожив счастливо и бедно четыре года, скитаясь повсюду, были схвачены герцогом Баллестеной в маленьком порту у побережья Кальстеры. Эмилиано смог сбежать с помощью одного знакомого, но в конце концов вернулся своими же ногами и умер от рук Луциано.

Прямо перед ней.  На глазах у новорожденного сына... 

Она плакала и обнимала труп, затем солдаты Баллестены понесли ее, как мешок, и втолкнули в повозку. Семья Баллестена попросила прощения у императорской семьи и сказала, что она будет заключена в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, так как больше не может быть женой наследного принца. Теперь она была испорченной, бракованной. Но она все еще является знатной дочерью Баллестены.

Императрица проявила милосердие, сказав, что она может стать второй женой графа Альменара. Зная собственные недостатки, если Инес будет верно служит своему мужу, то она помолится, чтобы и та была счастлива.

Графу Альменаре было уже далеко за пятьдесят, а на вид ему было все шестьдесят, но новый старый муж не был для Инес проблемой. Не имело значения, даже если бы это был какой-то красивый парень.

Пока это не Эмилиано, это не имеет значения.

Она согласилась выйти замуж за графа Альменара. А их ребенка, сказали, усыновит адвокат из дальней ветви семьи Баллестена. Словно чтобы затмить скандал Инес, семья подготовила грандиозную свадьбу. Инес же делала все, как ей говорят. Пока она не услышала от отца за стеной, что место, куда отправят ребенка, будет не двухэтажным домом бедного адвоката, а подвал в закрытом охотничьем угодье.

Герцог сказал, что лучше отрывать сорняки, пока они не разрослись.

Их любимое дитя превратилось в какой-то сорняк. Так же как и она была испорченным предметом.

Инес решила не сопротивляться. В любом случае, это был мир без Эмилиано. Это была печаль, которую она никогда раньше не испытывала.

Если это было любовью, то она ни секунды не любила Оскара.

Она слишком сильно любила Эмилиано. Она не могла дышать, потому что больше некому было принять эту любовь. Ребенок был доказательством того, что Эмилиано когда-то был с ней. Это было всего один кусочком. Но мир, который открыл ей Эмилиано, был слишком велик, а ребенок, похожий на Эмилиано, был слишком мал, чтобы его хватило.

Тем не менее, он был единственным, кого она когда-либо могла любить, так что Инес по крайней мере надеялась, что ребенок не умрет мучительной смертью в незнакомом месте.

Так что она убила. Своей рукой она задушила ребенка, которому было всего три месяца.

Это было последней ночью, когда ей разрешили остаться с ребенком. Поскольку ребенок был слаб, он очень легко умер, несмотря на ее ослабленную силу, и она несколько часов безучастно смотрела на мертвого ребенка, прежде чем заколоть себя на рассвете.

Двадцать. Это было за неделю до свадьбы с графом Альменарой.

«Меня зовут Эмилиано. Пожалуйста, не забывайте, леди.»

Одно имя может поменять чей-то мир. Для Инес Эмилиано был таким. Это был единственный цвет в мире, где все было черно-белым. Есть ли что-нибудь лучше и совершеннее этого? Могло ли быть более прекрасное существование, чем это... Она думала об Эмилиано, глядя на кровь, заливающую ребенка.

Мир изменился, но Эмилиано в нем не было. В мире, который изменил Эмилиано, Эмилиано больше не существовал. Тогда она тоже должна исчезнуть... 

«Пожалуйста, не забывайте, леди.»

Она убила ребенка, которого сама родила.  Такая женщина пойдет в ад. Но даже в аду она не забудет имя Эмилиано.

Эмилиано обнял ее в ее мерцающем видении.

***

И тут Инес снова открыла глаза.

На этот раз в еще более ранних воспоминаниях.

***

В 16 лет, проснувшись в охотничьих угодьях, она посчитала это чудом. Она обрадовалась, думая, что сам Бог не смог этого вынести, потому что она была жалкой. Поэтому ей дали  шанс снова жить. Потому что нет большего благословения, чем жизнь... 

Инес уставилась на отражение шестилетнего ребенка в зеркале.

— … Это не смешно.

Убивая собственного ребенка, она думала, что попадет в ад. Однако место, куда она попала, было не ямой с неугасимым огнем, а удобной постелью аристократки, где ни в чем не было недостатка.

К сожалению, она вернулась. Задолго до того, как обрушатся все несчастья жизни.

Инес нервно опрокинула зеркало и разбила его. Ее крошечные кончики пальцев дрожали. Это точно ад.

В тот момент, когда она засунула ружье себе в горло перед Оскаром, возможно, с этого момента ей было суждено понести наказание.

С самого начала не было второго шанса или благословения.

Это  ад — жить одной и той же жизнью снова и снова только для того, чтобы снова быть несчастной.