Онлайн чтение книги Этот брак в любом случае обречён на провал This Marriage Is Bound To Sink Anyway
Глава 42

Если бы она не двинулась дальше, он бы ошибочно подумал, что остановилось время, а не его дыхание. Инес, которая стояла в дверях и какое-то время смотрела на него, зашагала к нему плавной походкой.

Тонкий пеньюар, как крыло стрекозы, прилипал к сладким изгибам и ниспадал каждый раз, когда она двигалась. С ее грациозными движениями, ее груди, небрежно покачивающиеся в неглиже, создавали волны на тонкой ткани.

Карсель изо всех сил старался не смотреть на ее соски, торчащие из-под чересчур тонкой белой ткани. Подьянутый живот под ними, и еще ниже скрытые заросли. (п.п. ахахха так в оригинале, я не знаю как покрасивее перевести)

Но все это виднелось даже если не пытаться. Черт... Страдая от странного чувства вины, он отвел взгляд, как будто убегал от нее.

Думал ли он, что если отвести взгляд, то проснется, как ото сна... Может быть. Не было ведь еще сна, в котором Инес Баллестена не делала его глупым.

Элегантные тапочки Инес, обернутые синим атласом, почти не издавали шума, касаясь ковра. Тем не менее, с каждым шагом, который она делала тихо, в его ушах раздавался громкий шум, но примерно через двадцать секунд Карсель понял, что это было его собственное сердцебиение.

За ней Хуана тихо закрыла дверь. Будто проверяя точно ли встретились новобрачные, верная служанка закрыла дверь только тогда, когда хозяйка остановилась в трех шагах от мужа.

Снаружи должны были проверять главные слуги семей Баллестена и Эскаланте, включая горничную Инес. Первоначально это должны были делать родственники, но сейчас, это не сто лет назад, чтобы стоять перед комнатой молодоженов всю ночь, думая «Когда же мой племянник собирается кончать...» Нет больше дворян, которые хотят стоять на страже, думая про такие вещи.

Благодаря этому родственники, с которыми было стыдно встретиться с глазами утром, исчезли, а вместо этого, если открыть эту дверь и выйти, вы обнаружите, что слуги просто стоят в ожидании утра со скучающими лицами. Независимо от того, насколько толстая дверь, нет никакого способа помешать звуку выйти через дверной проем, и первая ночь становится явным, даже если времена поменялись.

И все же Карселя охватила полная тишина, как будто они остались только вдвоем как только дверь закрылась.

Как будто все остальные исчезли из этого мира...

Он моментально перекрыл несколько шагов, оставленных Инес.

Свет свечи на столе качнулся от шагов Карселя, и их тени на мгновение удлинились. Теперь они смотрели в лица друг друга.

— ……

— ……

Тишина была приятной и идеальной, но он не знал, продлится ли она долго.

Проверив выражение лица Карселя, Инес посмотрела на него с едва уловимым выражением лица, которое не было ни улыбкой, ни хмуростью, ни совершенно невыразительным выражением.

Конечно, можно сказать, что это была очень дружеская реакция. И то в ситуации, когда вот так обнажено все тело, которое до сегодняшнего дня был закутан во все чёрное... Его взгляд снова остановился на ее груди.

Один раз из его горла вырвался сухой вздох. Выражение лица Карселя медленно искажалось.

— … Неужели ты проделала весь путь сюда в таком виде?

Это прозвучало так, будто он был зол, поэтому Карсель улыбнулся, слегка скривив красивый рот, как будто быстро успокоился. Но даже это казалось немного жестким. Конечно, не было искренности.

Инес небрежно пожала плечами.

— Да, я всегда была немного эксгибиционисткой.

— Что? 

— … Ты не видел, как Хуана забрала мой халат? Я не сошла с ума из-за того, что вышла замуж, так что не волнуйся.

Инес легонько отругала его, как будто говоря “ты и шутки не понимаешь?”. Однако взгляд на ее груди не знал, куда двигаться.

Это могло начаться с нервных сомнений, но теперь это глупая настойчивость, как у мальчика, впервые увидевшего обнаженное женское тело. Она даже не была полностью голой... Карсель понял, что делают его глаза и нервно вздохнул.

Возможно, тогда он понял, что ему повезло. В то же время глаза Инес остановились на еде на столе.

Конечно, это было только на мгновение. Что бы это ни было, это должна была быть первая ночь без малейшего изъяна для нее... Так или иначе, “дело” будет сделано скоро, и когда Карсель заснет, это еда в конце концов попадет ей в рот.

Инес отказалась от тривиальных привязанностей и заменила их чувством долга.

Словно наводя порядок, холодные зеленые глаза увидели край чего-то, загораживаемый большим телом Карселя.

Это была кровать, на которой они проведут первую ночь.

— Не идешь?

— … Куда. 

— На кровать. 

Карсель даже не оглянулся на кровать и вместо ответа вздохнул. Как будто он не знал, с чего начать, голова была как чистый лист, и ее спокойное лицо, говорящее о постели, заставило кровь собратся у паха.

Кровать, она сказала только одно слово... Стоило ей это сказать, как в его голове развернулись десятки поз с Инес на этой кровати, которые он уже пережил во сне. Даже при этом его конечности были скованы, как будто они вышли из строя. Это его еще больше смутило.

Он думал, что он стал недееспособным, но пах встал в одно мгновение, а голова вспыхнула, и при таком идеальном сочетании - он точно не евнух... 

Именно в этот момент.

Инес вдруг позволила пеньюару соскользнуть и медленно вытащила из кольца одежды ногу. Так естественно, как будто она делала это несколько раз.

— … Ты, что ты... 

— Все равно ведь придется снять.

— ……

— Чтобы избавить тебя от этого.

В то время как Карсель и глазом не моргнул, чтобы посмотреть на нее с головы до пят, Инес разделила свои длинные волосы на грудь и спину, немного прикрываясь.

Ее волосы, еще слегка влажные, были натерты бальзамом и расчесаны, чтобы они выглядели чуть более влажными, чем были на самом деле, и в то же время делали бледное лицо Инес необычным.

— А ты? 

— ……

— Будешь одетым?

— ……

— Или мне раздеть?

Кажется, Инес постоянно что-то спрашивала. Однако до его ушей ничего не доходило.

Ее красивая грудь, в мгновение обнажившаяся, была наполовину прикрыта волосами, но взгляд Карселя, как будто он был одержим ими, был полностью поглощен глазами Инес, ее острым носом и пухлыми губами.

Забавно, что им движет то, что, как ему всегда казалось, он знает хорошо, так как это то обнаженное тело, появляющееся в его снах.

Он едва облизал языком и смочил губы, и вожделение возникло, как будто он проглотил огонь.

— А… Или тебе нравится делать это в одежде? Я слышала, что есть такие люди.

— ……

— Я могу надеть его снова.

Она легко наклонилась и потянулась вниз, чтобы взять пеньюар. Как бы думая «он не в своем уме, но я действительно не возражаю...»

Карсель вдруг разозлился. Как ты можешь быть такой расслабленной?

Даже то, что это была первая ночь, и то, что он был женихом, как будто это вообще ничего для нее не значит. От одного ее слова или жеста у него кружится голова, а ей как будто тебе все равно, смотрит он на это или нет...

Разве нет определенной меры, чтобы высмеивать людей? Но вскоре он признал, что он был действительно смешным. Особенно для Инес Баллестены — нет, теперь она наконец взяла фамилию Эскаланте по собственной воле.

Но это был первый раз, когда он чувствовал себя так, как сейчас.

Пара мягких грудей с раскинутыми руками и ниспадающий пеньюар… 

И он в очередной раз удивился. Кого ты дразнишь?

Карсель, резко сглотнув ртом вздох, ответил:

— … Снова надеть?. Никогда не думай делать такое при мне.

При этих словах Инес послушно убрала пеньюар, который уже схватила. Карсель схватил ее за плечо, как будто ему не хватало даже такой покорности.

— Потому что ты прекрасна в таком виде.

Было приятно смотреть в круглые зеленые глаза, которые редко выказывали признаки удивления, но у Карселя не было сил, чтобы неторопливо оценить их. Чувство восхитительности сделало его пах более твердым.

Он приблизился так, словно собираясь в любой момент поцеловать ее в губы. Инес попыталась избежать этих губ, но Карсел неторопливо прижался губами к нижней части ее щеки и без предупреждения схватил ее за грудь.

Инес резко вздохнула. Прежде чем она успела даже прийти в себя, он просунул свою ногу между ее голыми ногами.

— ……!

Губы Инес безмолвно трепетали снова и снова при виде беспомощно раздвинутых ног.

Большая ладонь накрыла нижнюю часть ее ягодиц, а затем ее тело с легкостью поднялось в воздух. Силой одной руки.