Онлайн чтение книги Этот брак в любом случае обречён на провал This Marriage Is Bound To Sink Anyway
Глава 71

Она произнесла всего одно слово, но для него оно прозвучало как дюжина.

“Кажется, что у тебя кроме мускул, ничего нет”, “Я думаю, что твои мускулы на самом деле просто декорация”, “Ты большой, но я сомневаюсь, что ты сможешь сделать хоть что-либо с этим телом”, “И вправду просто груда мышц. Да, именно так”, “В конце концов, ты проигрываешь тому маленькому парню…”' и т.п… 

— … Инес,  не такой уж я высокий.

— Правда? Ты мне всегда казался очень большим.

— И обычно такого телосложения люди не особо сильны.

Это правда, что Уго отлично использует свои небольшие природные активы... 

На самом деле Уго был худощавым и немного ниже среднего роста, а Карсель был выше среднего, и с мускулистым телом, построенным благодаря всевозможным тренировкам.

“Я мог бы сделать это даже одной рукой…” 

Карсель снова поправил свои мысли, поняв, что, помимо чистой мышечной силы, это было невозможно только с его физическими данными.

“Если бы поднял обеими руками, мои руки бы нисколько не дрожали так жалко как его.”

— Ах, да?

— … Уго и вправду очень усердно работает. Это ты сделала его таким.

— Вот как..

То, как Инес неискренне реагировала на все, подтверждало его подозрения.

Она сейчас совершенно не заботилась о нем и пыталась показать работникам себя с хорошей стороны. И то, что она была добр к нему раньше, тоже было просто для того, чтобы показать им это.

Однако, вопреки разуму Карселя, интерпретировавшему это так идеально, ее “Ах, да?”, пришедшее на ум, было более примитивным и детским.

“ Ах, да?”, которое совсем не интересуется словами собеседника. И тот “Вот как” - такой же. Как будто говорит, “А ты бы смог сделать что-то подобное?”…

Вскоре Карсель, как и другие, последовал за ее приказами и начал уверенно передвигать мебель.

Очевидный факт, что он был самым сильным человеком в официальной резиденции, подтверждался этим, но Карсель не мог отделаться от ощущения, что ему нужно это показать и доказать.

***

— Западный забор, как насчет того, чтобы снести его и построить новый?

Карсель ничего не ответил, глядя на Инес, жуя мясо. Не то чтобы он не ответил нарочно, у него было такое лицо, как будто он не расслышал как следует.

— Только та сторона немного ниже, чем другая сторона. Ты сделал это нарочно?

— …….

— Но нет же причин делать это специально. Дело не в том, что вид на холм Рогорно затемняется из-за сопоставления высоты с другой стороной... 

— …….

— Но, конечно, низкий забор украшает пейзаж… Итак, что ты думаешь об этом? Кроме этого, я снесу все остальное.

— …….

— Восток, юг, север, все остальное. И сделаю все на уровне западного забора... Ах, в таком случае, не лучше ли все снести?

Но Инес продолжала говорить, независимо от того, обращал ли Карсель внимание на то, что она говорила. Пока она говорила, он был занят едой.

Работа вдруг разрослась от ремонта одной стороны забора до сноса всего забора буквально в нескольких словах.

Вспыльчивому человеку естественно нравилось принимать неожиданные решения.

— Хорошо. Я снесу и восток, и запад, и юг, и север. Кирпичи официальной резиденции светлого цвета, поэтому медный забор и так хорош, но как насчет того, чтобы покрасить его в белый цвет?

— …….

— Было бы красиво построить новый забор из дерева… Как фермерский дом. Вилла будто строилась для такого... Но дерево не особо официально выглядит, да? Это всё же — официальная резиденция капитана.

— …….

От Карселя все еще не было ответа. Словно машина, когда мясо во рту закончилось, он успел его снова набить, но взгляд его по-прежнему был прикован к Инес.

Это было похоже на то, что он увидел что-то очень сомнительное и незнакомое. 

Тем не менее, пока Инес в одностороннем порядке излагала свои планы, которые время от времени менялись, она всегда добавляла такие слова, как “Как тебе это?”, “Наверное так лучше” и “А если так?”.

Это было отношение уважения к намерениям другого человека, но видя, что она даже не обратила внимания на тот факт, что он не ответил ни слова, это были пустые слова.

— … Но даже если это металл, если его осветлить, он будет выглядеть уютным, как дерево. Как тебе это?

— …….

— Это хорошо сочеталось бы со светлыми кирпичами. Можно построить настоящий забор из более легкого и широкого камня внизу и поставить красочный забор из светло окрашенного металла сверху.

— …….

— Альфонсо, а ты как думаешь?

— У вас отличная проницательность, сеньора.

— Не льсти мне. У дворецких хороший вкус, поэтому мне интересно твое мнение.

Несмотря на резкий ответ дворецкого, Инес сказала тихо. На суровом лице Альфонсо появилось легкое недоумение:

— Нет, правда… Забор – это каркас дома. Если он изменится, по словам сеньоры, официальная резиденция будет выглядеть более элегантно.

— Правда же?

— Сейчас на заборе есть признаки того, что он довольно старый. 

— Карсель, Альфонсо согласен со мной.

— …….

— Карсель?

— … Прошу прощения, но капитан, кажется, с недавних пор занят тем, что рассматривает лицо Сеньоры.

Альфонсо сказал это очень спокойно. Только тогда Инес внимательно посмотрела на Карселя.

— А, у меня что-то на лице?

Карсель слегка улыбнулся и сказал:

— Твое лицо сейчас идеально.

— Тогда?

— Я думал, почему ты вдруг такая?

Инес озадаченно склонила голову. Ясно, что он понял, но это было больше похоже на выражение, которое он притворялся, что не понимает.

— Тебе не нравится идея ремонтировать забор?

— Нет, все в порядке.

— Хорошо, если тебе это не не нравится. Альфонсо, тогда позови подрядчиков завтра.

— Да, сеньора.

— Я еще думала о перекраске наружных стен официальной резиденции, но кирпичи итак такие красивые. Думаю можно оставить как есть, да?

— … Да.

— Ах, я еще думаю сделать оранжерею в саду… 

— … … Зачем ты это делаешь?

Наконец Карсель не выдержал и спросил. Инес увидела, что Альфонсо, стоявший посредине между ним и Карселем и готовый прислуживать им в любой момент, застыл с бутылкой воды в руках.

— Зачем тебе оранжерея?

— Нет, я…

— …

— Ну, раз уж ты твой бильярдный и шахматный столы смотрят в стену и ты жалко играешь сам с собой один, так что нужно широкое место для игр... 

— … Ты делаешь это для меня? - спросил он с волнением, близким к умилению, как будто в одно мгновение увлекся, а потом вдруг пришел в себя.

Кроме того, он даже не семилетний мальчик. Какое еще “место для игр”?... Более того… Что? “Жалко сам с собой?”... 

— Нет, почему оранжерея...

— Тогда?

— …Если хочешь делать, то хорошо. Я просто не понимаю, почему ты вдруг захотела сделать всё это. Я не могу понять, почему бы тебе просто не сделать одну вещь.

Для Карселя это было очевидно, но аккуратное зеленое платье, в котором она была сегодня, почему-то делало ее более добродушной и искренней.

Независимо от возраста, найдется не так много женщин, которые намеренно носят такой унылый цвет, но среди одежды Инес есть яркое платье, близкое к натуральному цвету. Но для нее в эти дни это было самое темное платье.

По крайней мере, в эти дни она решила носить эту одежду. Это не единственное, что она продолжает делать то, чего не делала.

Эта натянутая улыбка, претенциозное дружелюбие, светлый наряд и несколько вычурное лицо, внимание к служащим и деликатный интерес к резиденции... Построю, перекрашу, сделаю игровую для мужа, нет, оранжерею... 

Зачем всё это ей вдруг?

— Это потому, что ты делаешь то, чего не стала бы делать.

— У меня просто появилось вдохновение.

— Ты не меняла ни единого предмета мебели в своей спальне с тех пор, как тебе исполнилось шесть.

Итак, я утверждаю, что такого вдохновения для тебя не существует. Инес вдруг приняла жалкое выражение.

— Это правда, что я была неосторожна в прошлом. Я была так подавлена, когда вдруг оказалась в незнакомом месте... 

— Я говорю потому что, кажется, ты не заметила, но Альфонсо уже ушел.

Итак, это означало избавиться от притворства. Услышав, что Альфонсо ушел, ее претенциозное выражение лица тоже ушло.

— Это забота о нашем доме. Это для тебя и для меня.

А сейчас в словах Инес была искренность, и поэтому он не очень понял.

— И для гостей.

— …….

— Нужно украсить свой дом, прежде чем приглашать гостей.

— Гости?… 

— И сейчас всё неплохо, но для вечеринки немного....

Вечеринка…? Глаза Карселя теперь были обеспокоены состоянием Инес.

— … Тебе есть кого пригласить...? - спросил Карсель, как будто говорил о чем-то, чего не может существовать в мире, например, о единороге.

Инес ответила, как будто это не имело большого значения.

— Тебе есть.

— …….

— Так что это для твоих гостей.

“Моих гостей значит.” Беспокойство в глазах Карселя стало еще более серьезным.

— Инес… У тебя что-то болит?

— Нет, я в порядке. Прежде всего, я думаю пригласить лейтенанта Альменару на вечер после мессы на этой неделе.

— … Кого? Что?

— Хосе Альменара. Твой адъютант.

— …….

— Я думаю о небольшом ужине с твоим лейтенантом.

Рот Карселя медленно открылся.