Онлайн чтение книги Этот брак в любом случае обречён на провал This Marriage Is Bound To Sink Anyway
Глава 65

Ее неосторожные губы едва не закричали, но ей удалось сохранить достоинство.

Но с опущенной головой Карселя, уже на туалетном столике, с раздвинутыми ногами, не похоже, что она могла вернуть себе достоинство.

— Карсель, хмм, Карсель… Подожди...!

Его теплое дыхание коснулось ее тонкого нижнего белья. Карсель не стал стягивать нижнее белье, он просто скользнул губами по влажной линии и оставил легкий поцелуй. С самой чувствительной шишечки, до мягкой плоти внутри трещины и над закрытым входом.

То, что он к этому времени уже должен был узнать, знала и она.

То, что влага на мокрой ткани, которую Карсель тянул зубами, отнюдь не была его слюной.

Меня раздражало чувство поражения от того, что меня откровенно разоблачили, хотя равнодушно считала это совершенно естественной физиологической реакцией. Как будто услышала пятьдесят насмешливых слов, хотя никто ничего не сказал.

Стыд женщины, только что прошедшей первую ночь, не успел утихнуть. Инес грубо схватила Карселя за волосы и заставила его поднять голову.

Однако на его лице не было выражения, которое, как она думала, будет улыбаться, как бы насмехаясь над ней. Бесстрастное лицо казалось угрожающим. В одно мгновение она подавила раздражение и осторожно убрала руку с его головы.

Инес от природы была дружелюбной, но она также была очень приземленным человеком, так что нетрудно было догадаться, что ее провокации скорее проиграют, чем принесут пользу.

Губы Карселя погнались за рукой Инес, болезненно кусая кончики пальцев, затем опускаясь на ладонь и нежно прижимаясь губами.

Было ощущение, что лев открыл пасть, и она глупо сунула в нее руку.

К тому же эти губы.

— ....

Эти дикие губы, которые только что облизывали мое нижнее белье... На этот раз кончик моего уха стал немного горячим, поэтому оттянула свою руку, но он схватил ее немного быстрее.

Его губы, нежно сжимавшие ладонь, пробегали по бледной ладони, оставляя повсюду поцелуи. Словно ладони Инес были ее губами...  Когда Инес шевельнула рукой, его губы потянулись следом, как будто целовал глубже.

Когда он спрятал лицо между ее ног под ярким светом, я не могла смотреть прямо на это, но эта сцена была еще более смущающей, потому что я могла ее видеть.

Это так бесстыдно... Я уставилась на мужчину, который сидел у меня между ног, лаская мои ладони.

Карсель, поцеловавший каждый из тонких костяшек, смотрел на меня сквозь его растрепанные светлые волосы, когда он сосал кончики пальцев. Этот взгляд, который выглядит хуже, чем в первую ночь. Горячий дым, вышедший из горла, наполнил желудок.

Одной рукой фиксируя руку, которую я оттягивала, другой рукой он обхватил одну из моих раздвинутых ног вокруг своей руки снизу бедра и потянул к себе, упираясь одним коленом в туалетный столик.

Длинные ноги были скрещены, а крепкое тело склонилось надо мной.

Я отодвинулась немного назад и прислонилась к зеркалу. Одна грудь все еще обнажена, тонкая талия сгорблена, ноги широко расставлены на туалетном столике.

Карсель оторвал губы от моей руки:

— Как и ожидалось, ты хорошо выглядишь в зеркале.

Это было больше похоже на поддразнивание, чем на чистое восхищение, но в нем не было ничего игривого.

Почувствовав затянувшееся зловещее чувство, я на мгновение поборолась ногой, которую он не сжимал, но вместо этого его свободная рука надавила на внутреннюю часть моего бедра и еще больше раздвинула ноги.

Карсель перевел взгляд с моего лица на белое нижнее белье, закрывающее ее гениталии. Сок остался в виде следов от зубов.

Голубые глаза горели открыто и зловеще.

— А может, ты тоже любишь зеркала так же, как и я.

— ....

— Я думаю, что ты тоже получила достаточно помощи, не так ли?

Было неловко и странно, как он разговаривал со мной между ее ног.

Ей удалось покачать головой. Карсель хитро улыбнулся.

— Нет?

— Такое не помогает.

— Но ты же почувствовала.

— ....

— В зеркале, наблюдая, как я дразню твой сосок.

— Даже если ты этого не скажешь…

— …Глядя на то, как трясется твоя грудь.

— ....

— Или ты возбудилась от того, что я вытащил только одну грудь?

Она держала рот на замке.

Во-первых, она думала, что чем больше она будет пытаться заблокировать его, тем больше спекулятивных слов выйдет.

Однако молчание не заимело эффекта.

— Ответь мне, Инес.

— ....

— Я хочу понять, нравится тебе это или нет.

Вместо того, чтобы снять с нее нижнее белье, рука сдвинула его набок и без малейшего колебания впилась во влажную внутренность.

Незнакомые глаза с брачной ночи заменили его знакомые.

Это вообще не нормально, совсем.

Палец медленно прошел сквозь узкую внутреннюю стенку, протянулся так далеко, как только мог, и царапнул внутреннюю стенку. Инес наклонила голову к зеркалу и закусила губу.

Сразу же в ее ушах раздалось странное бульканье. Это... Это невозможно...

— Что сделало тебя такой мокрой?

— … Хмм, ммм ... 

— Мы еще ничего не сделали, но твоя дырка давно промокла.

Среди похотливых влажных шумов слышались невероятно пошлые слова.

— Я же, хмм, сказала...не!

— Если ты слишком благородна, чтобы слышать такие слова, просто дай мне знать, что тебя возбудило. Что заставило тебя так легко намочить?

— Хммм, ммм… Аах!...

— Что такую благородную тебя сделало такой?

Пальцев внизу стало больше. Два, потом три... Каждый раз, когда его толстые костяшки пальцев скользили вверх и вниз по внутренней стене, и каждый раз, когда она боролась от возбуждения, бретельки неглиже медленно скользили вниз, обнажая половину ее груди.

Карсель, обнаруживший полоску, обнажавшую ее соски, угрожающе сверкнул глазами. Пеньюар был настолько тонким, что даже не мог скрыть цвет скрытых под ним ареол.

Он опустил голову и проглотил одним глотком. Было хорошо, когда он сосал его, пока не станет больно. Кусал и жевал кончик соска или успокаивал боль, осторожно прокатывая его кончиком языка... 

“Какое еще “хорошо”?”

Я, должно быть, была временно одержима этим ужасным талантом. 

Я нахмурилась и снова оттолкнула его.

Плечо было таким твердым, что я почувствовала усталость, но он на мгновение прикусил, словно полностью осознавая мои намерения .

— Это плохо?

— ....

— Не помогает?

Он осторожно спросил мои впечатления, проводя языком по губам. Я на мгновение потеряла дар речи.

Я не хотела этого признавать, но когда собиралась солгать, тело уже отреагировало...

— …Конечно, это помогает, но... 

Инес призналась с несколько несчастным выражением лица. Как только слова были произнесены, лицо Карселя, которое было готово прижаться к ее груди, было поспешно прикрыто обеими руками, и она добавила снова:

— … Я не извращенка, поэтому, если я делаю что-то, что заставляет меня чувствовать, я просто чувствую. Потому что это нормально. Глядя в зеркало… Это наверное потому, что ты немного извращенец, но да. Может и я... 

— Знаю. Ты тоже немного извращенка, поэтому ты видела и чувствовала, как я тру твою грудь в зеркале, и, может быть, потому что ты не извращенка, ты чувствуешь все, к чему я прикасаюсь.

Он искренне слушал слова Инес и систематизировал их. Это было совсем не приятно.

— Значит, ты говоришь, что, в конце концов, что это помогло.

— Но я не хочу чувствовать ненужные вещи… 

— Знаешь, когда ты продолжаешь это говорить, звучишь как самая настоящая извращенка?

— …Что?"

— Судя по тому, что я слышал, похоже, ты просто любишь форсировать все.

“Ты сейчас просишь меня изнасиловать тебя?” На самом деле она сказала это потому, что они вынуждены это делать, а не из чувства долга.

Инес поспешно покачала головой.

— Ты же знаешь, я не имела в виду это…

— ...Я не знаю. Должен ли я попробовать это тоже и записать результаты?

— Записать? Куда ты...!

— Даже не должно быть больно, потому что ты уже такой мокрая... Извращенка сегодня наверное разочарована.

Он был самодовольным. Одетый, как всегда, в рубашку и подтяжки, лишь слегка расстегнув низ, Карсель терся своим и без того стоячим пенисом о внутреннюю сторону ее бедра, пока его кончик не стал влажным.

Он был большим, как ее предплечие, и достаточно длинным, чтобы устать от него, прежде чем она могла бы даже вынести его внутри. Когда она напряжённо вздохнула, её тело соскользнуло.

Подняв пеньюар, он обхватил руками ягодицы под нижним бельем и грубо стянул ее трусы.

— Теперь не надевай такое на ночь.

— Карсель… !

— Потому что мне мешает делать это так, как тебе нравится.

Тело резко развернули и наклонили на туалетный столик. Он подошел сзади.