Онлайн чтение книги Этот брак в любом случае обречён на провал This Marriage Is Bound To Sink Anyway
Глава 73

— Ты извиняешься передо мной или перед лейтенантом Альменарой?

— Во-первых, если бы я не сошел с ума, я бы не ругался на тебя…

А.

Карсель точно помнил, что цитировала Инес. Мелкие придирки, такие как “Когда ты зовешь Эскаланте, я не знаю, зовешь ли ты меня или Мигеля, которого здесь даже нет.”

Как только он понял, что его цитируют, он больше не был настроен на победу.

Затем он изменил свое отношение и начал извиняться.

— Прости, что снова ругаюсь, когда прошу прощения, Альменара.

Карсель выплюнул извинения сквозь зубы, как будто читал на иностранном языке.

Когда Хосе еле-еле кивнул, Инес посмотрела на Карселя с легкой улыбкой:

— Видишь? Насколько хорошо ты умеешь это делать правильно.

— Ничего такого.

Как будто сделал что-то великое... 

Хосе неуважительно посмотрел на своего начальника, даже не осознавая этого, и как только их взгляды снова встретились, он убрал свои кроткие тусклые глаза в противоположном направлении.

Инес все еще смотрела на него с дружелюбной улыбкой.

“Она так отличается от слухов…”

Для Хосе любой человек, который дал ему что-нибудь вкусненькое, был в основном хорошим человеком. А как насчет добрых слов?

Невеста Хосе, которая открыто восхищалась Карселем, распускала слухи о колдовстве об Инес тут и там, но для него она вряд ли могла сравниться с красивой женой его начальника.

Не только его невеста распространяла такие слухи. Те, кто знал Карселя, хотя бы раз говорили о его несчастной скорой женитьбе на вороне.

Было ли это беспокойство или насмешка, независимо от намерения, содержание было одинаковым. Как может такой гордый парень родить ребенка от такой угрюмой женщины, как он может каждое утро есть лицом к лицу с женщиной в трауре, как он может жить в удушье, подвергаясь всевозможным преследованиям… 

Однако вместо того, чтобы быть мрачной, как ворона, Инес Эскаланте перед ним была красавицей, одетая в светло-фиолетовое платье.

Может быть, если бы встретились на таком расстоянии друг от друга на банкете, и если бы она была еще незамужней, если бы она вот так приготовила ему вкусную еду и заставила его улыбнуться... Хосе, должно быть, выблевал все, что он съел, и под давлением выбежал на террасу. Или заподозрил бы обман.

Причина, по которой он не мог сделать этого сейчас, заключалась в том, что раздраженное и недовольное лицо Карселя вытащило дух Хосе на плац.

— Прости, что назвал тебя идиотом, Альменара.

И череда незавершенных извинений...

— Нет-нет. Вы можете звать меня так, как вам угодно...

Это было искренне, но Карсель яростно нахмурился. Он никак не был похож на человека, который только что извинился.

— Ты опять сделал так, что он не может покушать… Спасибо, младший лейтенант. Благодаря этому я немного узнала о поведении моего мужа за стенами дома.

— Это недопонимание, Инес. Почему ты продолжаешь так говорить...

— Тогда как мне называть твое поведение за пределами этих стен? Не обращай на него внимания, Хосе.

— … Да... Что?

— Могу ли я с этого момента называть тебя Хосе? Мы же уже друзья.

На этот раз Карсель изобразил изумление. Он посмотрел на Инес, а затем, когда он снова посмотрел на Хосе, он сделал выражение вроде: “Если ты скажешь “да”, пеняй на себя.”

Так мне сказать “нет”? Начальнице начальника... Нет, то есть жене?...

Их иерархия становилась все более и более очевидной, чем больше он смотрел на них, даже в простых глазах Хосе.

Даже вы сами не можете пойти против своей жены, как вы можете говорить мне пойти против нее?

Кроме того, как я могу отказать, когда слышу такой добрый голос... 

Он снова увидел милое, доброе лицо Инес... Хосе, живущему в эмоциональном угнетении Карселем, это даже казалось чудесным.

Карсель Эскаланте действительно был шедевром от Бога. Даже мужчины иногда теряют дар речи, когда Карсель смотрит на них этим гордым лицом, как бы насмехаясь, и даже если он просто молча смотрит в их сторону, они впадают в уныние... Иногда есть мужчины, которые смотрят на него как заколдованные.

Но она велела ему ответить, если Карсель будет держать рот закрытым, а если рот открыт, закрыть его.

— Да-да… Конечно.

Он даже не понял, что говорит, к тому времени, как кивнул, решив сказать “да", потому что это первое, что он сделал, когда Инес назвала его имя, и в тот момент, когда Карсель заметил, остальное исчезло.

Тем не менее, Инес, казалось, была вполне удовлетворена.

— Хорошо, Хосе. Если бы ты был адъютантом, то наверное часто бывал в официальной резиденции, но почему-то с тех пор, как я вышла замуж, я не видела, чтобы сослуживцы или подчиненные Карселя приходили в сюда. Может быть, это потому, что все чувствуют себя некомфортно из-за меня?

— Ах, мы и в бывшую резиденцию... 

— Бывшая резиденция?

Хоть у Хосе и был тупой инстинкт, на этот раз он почувствовал холодный взгляд Карселя. Он покачал головой, сам не зная почему.

— Я на мгновение подумал про бывшего капитана… 

— Да? О ком?

— Сеньора, ну, я даже имени его не помню.

— Поэтому, видимо, немного ошибся.

Карсель естественный видим прервал их.

Он радоваться тому, что Инес не сможет видеть его лицо сейчас... 

— Вот как. Значит, это не из-за меня?

— Нет, совсем нет.

— Тогда почему никто не приходит в резиденцию? Он мой муж, но у него не резкий характер, и он очень общительный, поэтому хорошо ладит с людьми... Учитывая, что он относится к тренировке как к религии, он верен своей военной жизни.

Это выглядело так, будто дама спрашивала, чего не хватает ее собаке, что соседская собака не хочет играться с ней.

«Что мне с этим делать?»

На этот раз трудно было заблудиться под пристальным взглядом начальника, говорящего ему ответить самому.

«Дело не в том, что мы не хотим, а в том, что он не хочет? Что у вашего мужа больше причуд, чем вы думаете, и он не очень общительный?»

В глазах Хосе Карсель в Кальстере ведет себя хорошо, но он не очень общительный человек. Его не интересовали различные развлечения офицеров, и его не интересовало ничего, кроме необходимых мероприятий, и ему не были интересны короткие встречи с дочерьми высокопоставленных офицеров на различных собраниях, как, например, шахматные встречи выходного дня и большого интереса к бильярду не было, когда немногочисленные люди собирались после работы, чтобы развлечься.

Он только до смерти тренировался, хотя его никто не заставлял. Ладно если бы он страдал тренировками сам, он и других заставляет... 

Все, чего Хосе добился за полтора года под его руководством — это тело, которое было на одну ступень крупнее, чем в военной академии. Было бы хорошо, если бы только мышцы выросли, но жирная пища, которую он без конца каждый вечер запихивал в рот, потому что у него кончались силы, оставалась в его теле как жир вместе с его обретенными мышцами.

А в последнее время градус повысился. После того, как Карсель вернулся на свой пост после женитьбы, он начал тренироваться, как сумасшедший, на рассвете, изводя его, и вдруг начал тренироваться еще и вечером.

О, Хосе получил от него кое-что еще.

Теперь у него год без единого выходного. Из-за чьей-то женитьбы.

Тем не менее, Инес была хорошим человеком, и теперь он думал, что это было очень полезно. Перед смертью принять извинения от Карселя Эскаланте... Однако сам Хосе должен был жениться в течение этого года, а его невеста каждый день слала гневные письма из-за того, что он не может получить ни одного выходного дня, кроме свадебного отгула.

Ведь он использовал все свои летние и зимние отпуски, потому что отправился шпионить за резиденцией Баллестены и замком Перес... 

Примерно в это же время выражение лица Хосе изменилось на грешника.

Благодаря своему тупому уму, он забыл об этом, поэтому он мог просто сидеть и невинно смотреть на него, но когда вспомнил об этом, он не мог сидеть спокойно, как будто вор был парализован.

— Да, конечно, жена сеньора идеальна, это мы виноваты...

Он пробормотал, не в силах смотреть в лицо Инес. Инес жалобно пробормотала:

— Значит бильярдный стол и шахматная доска появились не зря…