Онлайн чтение книги Ненавистная наложница императора The Hated Male Concubine
1 - 36

Ихань долгое время считал, что в красоте Ён Хвауна нет ничего особенного. 

В течение нескольких мгновений после своего первого входа во дворец Ихань, конечно, думал, что удивительно, как этот человек мог обладать такой определенной красотой, но это была лишь мимолетная оценка. Начнем с того, что Иханя не очень интересовала внешность наложниц, да и другие наложницы, которые были женщинами, тоже были красивым со своей изюминкой, поэтому красота Хвауна никогда не значила для Иханя многого.

И потом, как все знали, его внешний вид нельзя было больше оценить из-за темперамента, который был настолько велик, что даже закрывал его внешность.

Поскольку чувства Иханя к Императрице и его наложницам не имели ничего общего с их красотой, красота Ён Хвауна не могла означать ничего, что могло бы оправдать его многочисленные проступки.

Таким образом, Ихань счел бы это очень странной вещью. Он бы назвал это непостижимой вещью.

Он уже видел красивое лицо Ён Хвауна много раз. Спустя бесчисленные дни это уже давно стало бессмысленным для Иханя. 

Но почему сейчас? Почему это должно быть сейчас?

Он задавался вопросом, почему он так беспокоится, глядя на лицо Хвауна с близкого расстояния.

Он всегда поднимал шум, как будто мир содрогался от одного слова Иханя, но в последнее время он был спокоен, что бы ни говорил и ни делал Ихань, что вызывало у Иханя внутреннее беспокойство. Но теперь, когда он увидел, как его глаза трясутся от растерянности, хотя они были наполнены только им самим, в уголках его сердца поднялась странная радость. Конечно, это было чувство, которого он никогда раньше не испытывал.

У него возникло любопытство. Он также чувствовал, что ему хочется пить. Безупречные бледные щеки, губы, которые были влажными и красными, как будто на них что-то наложили, и волосы загадочного цвета, струившиеся по тонкому вырезу, которые, казалось, выпали бы, если бы он взял их рукой. Все это мешало Иханю дышать и отвлекало его. 

Цветы в Сухвавоне источают головокружительный аромат. Нет, это мог быть чей-то запах, а не запах цветов, но Ихань продолжал кусать невинную губу, чтобы не думать об этом. Что он хотел сделать, что он пытался сделать? Ничего не было ясно. 

— Ваше Величество…?

Именно голос Хвауна, полный удивления, разбудил Иханя, которого трясло, как будто он стоял один в искаженном мире. Только тогда пришедший в себя Ихань понял, что пытается коснуться щеки Хвауна рукой, которая не держала его за талию. 

Сам Ихань был удивлен больше, чем кто-либо другой. Он немедленно убрал руку и отолкнул Хвауна, который был близок к тому, чтобы полностью обнять его. Когда Хваун споткнулся из-за внезапной силы, Ихань и на этот раз удержал его, даже не осознавая этого, протянул руку и поспешно поймал его.

Ему казалось, что каждая его эмоция и действие не работали так, как он хотел. 

Тем временем Хваун, который, к счастью, не упал, посмотрел на Иханя и спросил: 

— Ваше Величество, с вами все в порядке?

Иханю хотелось кричать на Хвауна. Он странно чувствовал раздражение, когда Хваун беспокоилась о нем вместо того, чтобы винить за то, что он оттолкнул другого и действовал эгоистично.

В прошлом вся его задача заключалась в том, чтобы успокоить или разозлить Хвауна, который всегда легко возбуждался и совершал плохие поступки. Однако в последние дни в отношениях между ними Ихань все время был непостоянным, а Хваун следил за настроением Иханя, поэтому можно с уверенностью сказать, что их отношения полностью изменились. 

— Вы плохо выглядите. Ваше Величество, мне следует позвать евнуха О? - спросил Хваун, делая шаг ближе к Иханю. Он выглядел как человек, который уже забыл, что недавно Ихань обнял его за талию и попытался коснуться щеки.

Его сердце болело, потому что казалось, что он - Сон Ихань - сам был единственным, кто все еще заботился о худом теле Ён Хвауна в его руке, о дыхании, рассеянном на кончике его носа, о его отражении в его светлых глазах и щеке к которому он неосознанно хотел прикоснуться. Затем Ихань заговорил, пытаясь говорить строгим голосом.

— Это не твоя забота. Я в порядке.

С Иханем все было в порядке. Он думал, что с ним все в порядке. С ним должно было быть все в порядке, потому что у него не было причин быть не в порядке. Затем Ихань продолжил:

—… Давай вернемся. 

— Ваше Величество. Вы больше ничего не хочешь мне сказать?

— Если вам есть что сказать, то, пожалуйста, скажите мне. Я сделаю все что вы скажете.

Причина, по которой Хваун еще раз спросил Иханя, который с твердым выражением лица повернулся, заключалась в том, что некоторое время назад в глазах императора была буря эмоций, которые было трудно понять. Это было не только в этот раз. Хваун уже много раз встречался с Иханем, который, казалось, был сбит с толку.

Хотя он знал, что не имеет на это права, он стал жадным. Он понял, что это было еще более абсурдно, когда он вспомнил, что перед ним, был не просто простой человек. Однако, когда этот человек находился перед ним, когда этот человек находился на расстоянии, до которого он мог дотянуться и прикоснуться, у него возникло беспочвенное желание разделить свое бремя, даже не осознавая этого.

Когда он впервые встретил императора, ему хотелось лишь стать немного ближе. Он думал, что сможет сделать все, если останется во дворце, где он остановился, даже если он будет настолько огромным, что он даже не пройдет мимо него до конца своей жизни. Теперь, когда он занял положение своей наложницы, о котором он не смел мечтать, он все больше и больше мечтал и стал жадным.

Вероятно, это произошло потому, что с самого начала и до сих пор император был единственным человеком, похожим на будущее, о котором мечтала Хваун. 

Ему было трудно сдерживаться. Он не хотел сдерживаться, хотя и знал, что это бесстыдно с его стороны. Хваун медленно опустилась на одно колено перед Иханем, у которого все еще были запавшие глаза. Услышав вопрос Иханя: 

— Что ты делаешь?

Хваун сказал:

— Как я могу догадываться, какое бремя несет Ваше Величество, и надеяться, что вы разделите его со мной. Ваше Величество, я… мне бы хотелось, чтобы вы не несли все в одиночку…

Хваун знал, что не имеет права так говорить. Он знал, что эти слова он не мог сказать императору. Однако, несмотря на это, Хваун хотел сказать это. Рядом с ним должно быть много способных и хороших людей, поэтому он подумал, что лучше императору будет разделить бремя, а не брать все дела в одиночку.

Конечно, даже если он ничего не сказал, было много людей, которые были умнее и больше беспокоились об императоре, чем он сам. Он также знал, что его слова не принесут никакой пользы. Но все же Хваун хотел выразить свои чувства.

Ихань какое-то время молчал. Хваун не мог контролировать выражение лица Иханя, потому что все еще стоял на коленях и нервно сдерживал дыхание. Он чувствовал, что холодный голос императора готов обрушиться на него. Ему казалось, что император собирается наорать на него: Кто ты такой, чтобы говорить такое, не зная своего места?

Однако вместо того, чтобы тот наорал на его, что он не имеет права так говорить, Хваун увидел, как к нему потянулась рука. 

Это была рука, которую император протянул Хвавуну, стоявшему на коленях.

Взволнованный, Хваун, сам того не осознавая, посмотрел на Иханя. Хваун не мог угадать чувства, отраженные в глазах Иханя, смотрящих на него сверху вниз, потому что они все еще были такими скрытыми, но кончики пальцев, которые он протягивал к Хвавуну, все еще были там.

Словно зачарованный, Хваун положил свою руку поверх руки императора. Рука императора была большой и горячей. Когда туда была помещена маленькая белая рука Хвауна, рука императора с выступающими костями выглядела вдвое больше. Когда рука обхватила его тыльную сторону, Хваун бессознательно задержал дыхание, как будто его сердце остановилось.

Император, который медленно поднял Хвауна, шевельнул губами, пытающийся что-то сказать. Хваун хотел услышать это побыстрее, но он также хотел никогда этого не слышать.

Император, который неоднократно задерживал дыхание и несколько раз выдыхал, в конце концов заговорил.

— Давай вернемся сейчас.

Это не было ответом на то, что он сказал, но тот факт, что император не проигнорировал и не посмеялся над тем, что он сказал, обнадеживал, поэтому Хваун невольно усилил хватку. Давай вернемся. Слова были настолько обычными и ничего не значили, что его сердце внезапно переполнилось.

— Давай вернемся.

Хваун прошел через многое, пока не услышал эти самые обычные слова от императора.

— Да, Ваше Величество.

Когда Хваун ответил, подавляя нарастающее желание, и убрал руку, император некоторое время смотрел на свою руку, которая теперь была пуста, а затем обернулся.

Эти двое молчали по пути к месту, где их ждали евнух О и другие придворные, но эмоции в их сердцах тихо бунтовали.