Онлайн чтение книги Одержимый шоу не стоит на месте The Obsessive Shou Moves On
Одержимый Шоу Не Стоит На Месте Глава 23

Глава 23

Рука мужчины сжимала манжету, его голос был очень низким, а тон мягким.

Юнь Цинчи никогда не давил на него по этому поводу. Он все еще помнил, как в ночь их свадьбы Ли Ин долго сидел с ним на брачном ложе. В конце концов, ему пришлось притянуть Ли Ин к себе и откинуть занавеску балдахина.

В подростковом возрасте Ли Ин всегда был строг к себе. Его одежда была строгой, и он никогда легко не делился своими мыслями. Юнь Цинчи всегда казалось, что в том, как Ли Ин относился к нему как к своему возлюбленному, было что-то застенчивое и сдержанное. Но теперь, когда он подумал об этом, Ли Ин, вероятно, не хотел прикасаться к нему.

Он нашел это довольно забавным.

"Ваше Величество, это угроза?"

Это выглядело как угроза, но Ли Ин на самом деле отдавался ему. Юнь Цинчи не мог этого понять.

"Нет." Ли Ин отпустил манжету и нахмурился: "Я не имел в виду, что тебе плохо учиться играть на цине... просто мелодия слишком безрассудная".

"Что ж, в будущем он возьмет своего учителя играть за пределами дворца".

Ли Ин взглянул на него, затем отвел взгляд и замолчал.

Юнь Цинчи продолжил: "Если Ваше Величество чего-то хочет, зачем договариваться со мной об условиях, угрожать Руан Лянь или просить меня прислуживать Вам в постели? Разве вам недостаточно просто сказать? Даже если этот субъект не желает, выбора нет, верно?"

"Я не заставляю тебя..." Ли Ин поджал губы, пытаясь объяснить: "Просто сейчас я был слишком импульсивен, я не хотел сделать тебя несчастным".

Его голос стал еще ниже: "Я не хочу делать тебя несчастным".

Юнь Цинчи не мог понять, что он задумал. С тех пор, как он переродился, многие действия Ли Ин были неожиданными и приводили его в замешательство.

Он подошел и положил свои тонкие белые пальцы на плечи Ли Ина. Черная мантия была расшита золотыми узорами, поэтому ему показалось, что кончики его пальцев были овеяны великолепием. Ресницы Ли Ина затрепетали, и он пристально посмотрел на Юнь Цинчи.

"Ваше Величество... Я знаю, что Ваше Величество глубоко любит меня". Голос Юнь Цинчи был нежным, а тон очень серьезным: "Тебе не нужно объяснять мне. Мы с тобой женаты уже много лет. Даже если ты не скажешь, я пойму, потому что чувствую то же самое. Я всегда буду любить Ваше Величество. Вы единственный, кого я любил в своей жизни".

Ресницы Ли Ина яростно затрепетали, глубокий черный прилив наполнил его глаза, а голос на мгновение стал хриплым: "Цинчи..."

Уголки рта Юнь Цинчи изогнулись, а его глаза переполнились интересом.

"Ты хочешь, чтобы я это сказал?"

Черная волна мгновенно замерла.

Юнь Цинчи усмехнулся. Он убрал пальцы с плеч Ли Ина и отступил назад. "Разве то, что я сказал, недостаточно ясно? Я сказал, что наш брак — это союз власти. Ради страны твоей семьи Ли и всей моей семьи Юнь мы с тобой как шахматные фигуры, расставленные по своим местам. Мы просто шахматные фигуры. Между шахматными фигурами не может быть никаких чувств".

Он отпустил Ли Ин, опустил руки и с отвращением сказал: "Хватит играть со мной в ласковые трюки, Ли Ин, я устал от этого. Если ты сможешь проявить искренность, я смогу смотреть на тебя с уважением".

Ли Ин оставался неподвижным.

Юнь Цинчи повернулся и подошел к дивану, чтобы сесть.

"Кроме этого аспекта нашего брака, у нас с тобой должна быть своя жизнь. Ты можешь устраивать шоу счастья и процветания на свое усмотрение, так почему я не могу найти цинь-игрока, который будет играть мелодии, чтобы развеять мою скуку?"

"Ты император, ты благородной крови, а мы не рождаемся равными, я знаю. Я уважаю тебя, но я надеюсь, что ты также можешь немного уважать меня", - сказал Юнь Цинчи, - "Я устал и хочу отдохнуть, неужели ты не можешь дать мне хоть немного пространства?".

Он поднял глаза и посмотрел на Ли Ина. "Ради тех четырех лет, что я отчаянно любил тебя... пожалуйста, будь добр".

Четыре года. Юнь Цинчи любил его больше четырех лет.

После того, как Лю Цзыру поместил Руан Лянь в Императорский госпиталь, он поспешил обратно.

Всю ночь шел снег, и Запретный город стал белым.

Кресло-седло ехало вдалеке, а человек, который должен был находиться внутри, медленно шел вдоль дворцовой стены.

Лю Цзыру посмотрел на небо. Он раскрыл бумажный зонтик и пошел следом, но как только он подошел ближе, зонтик оттолкнули.

Он воскликнул: "Ваше величество, снег становится все тяжелее".

Ли Ин промолчал.

"Почему бы тебе не надеть плащ", - сказал Лю Цзыру, - "В таком виде ты заболеешь".

Ли Ин продолжал идти вперед, а Лю Цзыру оставалось только поспевать за ним, наблюдая, как слой снега постепенно покрывает плечи и волосы императора. Он почувствовал беспокойство. Завтра состоится последнее в этом году заседание суда перед перерывом. С приближением Нового года император был очень занят. Если бы он заболел, то смог бы только отложить некоторые дела. Переносить дела этого года на следующий год было бы неблагоприятно.

Лю Цзыру остановился, помахал рукой маленькому евнуху, дал несколько указаний, а затем снова последовал за ним.

Наконец Ли Ин остановился.

Лю Цзыру поднял голову и увидел, что это был бывший Холодный дворец в северо-восточном углу Запретного города. Он обветшал и долгое время был необитаем. Краска на дверях потрескалась, и ночью здесь царила атмосфера запустения.

Ли Ин медленно поднял лицо.

В его глазах на месте полуразрушенного Холодного дворца возвышалась прекрасная башня с золотыми карнизами и резными колоннами, олицетворяющая величие и богатство.

Каждый вечер служители дворца ступали по деревянным лестницам, держали бамбуковые крюки и вешали фонари на карнизы и углы башни. На праздники и торжественные события они развешивали ряды фонарей, превращая башню в демонстрацию света и красоты. Это было самое высокое и величественное здание во всем Запретном городе, а изящество, которое оно символизировало, было также одной из самых популярных тем в Шаньяне.

Многие люди хотели бы подняться на позолоченную башню Цифэн, чтобы продемонстрировать свою силу.

Но эта башня принадлежала только Юнь Цинчи. Она принадлежала ему при жизни, и она принадлежала ему в смерти.

Раньше это было любимое место Юнь Цинчи, и он часто затаскивал туда Ли Ин, чтобы выпить, послушать музыку или заняться чем-то еще.

В последующие годы там было много воспоминаний, которые принадлежали им двоим. Пока Юнь Цинчи не спрыгнул вниз с вершины.

С тех пор все воспоминания, наполненные бесконечной красотой, были забрызганы кровью Юнь Цинчи.

Юнь Цинчи, должно быть, так сильно ненавидел его, что вот так просто лишил всего.

Он часто видел, как Юнь Цинчи улыбается ему. В один момент он говорил: "Иди сюда, посмотри на огни Янчэна! Сегодня здесь так оживленно!"

А в следующее мгновение он вдруг упал сверху, и вся башня окрасилась кровью.

Ли Ин прижал голову.

Его череп, казалось, был набит бесчисленными богомолами, каждый из которых скреб мозг ножом, нанося удары снова и снова, вызывая плотную, острую боль.

"Ах..." От сильной боли он издал хриплый стон. Лю Цзыру поспешно шагнул вперед: "Ваше Величество, Ваше Величество".

Он достал мешочек с успокаивающим средством, предоставленный Императорским госпиталем, наклонился и поднес его к носу Ли Ина, пытаясь принести ему облегчение.

Ли Ин беспокойно открыл глаза, в его зрачках клубился густой кровавый туман.

В последнее время Лю Цзыру часто чувствовал, что психическое состояние императора не очень хорошее, и это также серьезно сказывалось на его теле. Всякий раз, когда он испытывал сильную боль, от него исходило явное ощущение жестокости и враждебности.

Император никогда не был на поле боя, но его убийственное намерение было сильнее, чем у многих генералов.

Лю Цзыру вздрогнул и затаил дыхание, не решаясь пошевелиться.

"Ваше Величество."

раздался голос сзади него.

Юнь Цинчи сидел в кресле-седле и безучастно смотрел на спину мужчины.

Он уже разделся и собирался лечь в постель, когда Лю Цзыру послал за ним человека, сообщив, что Ли Ин идет по снегу в одном халате. Он беспокоил государыню, опасаясь, что император простудится и пропустит завтрашнее заседание суда.

Юнь Цинчи не хотел об этом беспокоиться.

Однако если бы Ли Ин заболел, то весь двор погрузился бы в хаос, а премьер-министру Юню, который был вспомогательным советником, не повезло бы еще больше. В настоящее время ему приходилось помогать Ли Ину справляться со многими делами.

Но кто будет рад, если его вытащат из постели, когда он уже готов спать? Хотя Юнь Цинчи заказал кресло-седло, его лицо было довольно неприглядным.

Ли Ин, должно быть, сделал это специально.

Он просто не мог видеть, что у него все получится.

Ли Ин стоял, повернувшись к нему спиной, и смотрел на Лю Цзыру.

Лю Цзыру увидел, как кровавый туман исчезает из глаз Ли Ина. Его взгляд постепенно обретал ясность. Он быстро напомнил низким голосом: "Лорд Императрица здесь".

В последнее время у Ли Ина часто болела голова, иногда он испытывал такую боль, что сознание его затуманивалось, и казалось, что он готов убить. Но при упоминании Юнь Цинчи боль постепенно стихала. В данный момент здесь был сам Юнь Цинчи, и Лю Цзыру наконец-то смог выдохнуть и сказать: "Он только что приехал, он не знал, что у тебя болит голова".

Они общались шепотом, и Юнь Цинчи не мог их слышать. Он не потрудился встать с кресла. Он дважды хлопнул по подлокотнику и приказал: "Накиньте на него плащ!".

Цзинь Хуан поспешно шагнул вперед, Лю Цзыру смахнул снег с тела Ли Ина, а затем накинул на него плащ.

Он взглянул на Юнь Цинчи и увидел, что тот одет в плащ из норкового меха, а его волосы распущены. Он понял, что потревожил императрицу.

Он вздохнул и сказал: "Спасибо, госпожа императрица".

"Почему бы вам не помочь ему сесть на кресло-седло и не поспешить обратно во дворец Цзяншань, чтобы отдохнуть? Который час?"

Ли Ин не двигался.

Лю Цзыру сделал паузу, сделал несколько шагов в сторону Юнь Цинчи и вежливо сказал: "Это место находится немного далеко от дворца Цзяншань. Почему бы госпоже императрице не позволить Его Величеству отдохнуть во дворце Чаоян?".

Юнь Цинчи холодно посмотрел на него.

Они были внутри Запретного города, что такое далеко или близко?

Ли Ин наконец пошевелился. Он сам подошел к креслу и спокойно сел в него.

Лю Цзыру снова наклонился к Юнь Цинчи. Он был начальником Сына Неба и наблюдал за его взрослением с самого детства. Юнь Цинчи был с ним в дружеских отношениях и не мешал ему.

Лю Цзыру тайком сказал ему: "Его Величество выглядит несчастным. Если ты скажешь ему, чтобы он возвращался один, он может снова выйти и гулять посреди ночи".

Юнь Цинчи холодно ответил: "Чего ты хочешь?".

"Что еще... пусть Его Величество останется с госпожой императрицей".

Очень странно.

Раньше Ли Ин был прост в общении, а с Юнь Цинчи было нелегко. Теперь, когда они оба изменили свой темперамент, только Лю Цзыру остался неизменным.

Юнь Цинчи посмотрела на Ли Ина, который сидел в кресле с опущенной головой.

В прошлом Ли Ин игнорировал его, и это беспокоило Лю Цзыру. Вероятно, это было нелегко для того, кто был намного старше.

Юнь Цин смирился и сказал: "Тогда давайте вместе вернемся во дворец Чаоян".

Главное было не задерживать завтрашний утренний суд.

Хотя Юнь Цинчи чувствовал, что Ли Ин не из тех людей, которые будут разрушать свое тело из-за такого пустяка, его поведение в последнее время действительно отличалось от ожидаемого. На всякий случай, лучше было забрать его обратно, чем волноваться.

Ли Ин не сказал, что пойдет, но и не сказал, что не пойдет. Он последовал за Юнь Цинчи, не выражая никаких возражений.

Они вернулись во дворец Чаоян.

Юнь Цинчи вошел в зал, бросил плащ Цзинь Хуану, повернулся, чтобы посмотреть, как Лю Цзыру помогает Ли Ину войти, и сказал: "Проверь, не холодные ли у него руки".

Лю Цзыру потрогал руки Ли Ина, затем потрогал лицо Ли Ина и сказал: "Холодные".

"Сходи за горячей водой, пусть он сначала примет ванну, а потом сходи в больницу и прикажи кому-нибудь выписать профилактическое лекарство от простуды".

Юнь Цинчи развернулся и вошел в комнату. Лю Цзыру легонько подтолкнул Ли Ина, и тот медленно последовал за ним.

Деревянная ванна быстро наполнилась водой, Юнь Цинчи проверил температуру воды пальцами и сказал: "Заходи".

Служанка шагнула вперед и подняла волосы Ли Ина. Когда она раздела его, ей помахали рукой, чтобы она уходила.

В комнате оставалось только два человека.

Ли Ин сидел в ванне.

Юнь Цинчи откинулся на кровать, зевнул и недружелюбно спросил: "Чего ты с ума сходишь?".

Ли Ин промолчал.

Юнь Цинчи подошел, зачерпнул горячей воды и сказал: "Отойди в сторону".

Он добавил воды, затем зачерпнул воду из ванны и вылил ее прямо на плечи Ли Ин. Повторив это несколько раз, он небрежно сказал: "Скажи мне несколько слов, ты несчастен?". "

"Нет".

"Тогда что ты делал в Холодном Дворце предыдущей династии? Разве ты не знаешь, что там водятся призраки?"

"......"

"Ты недоволен мной, поэтому хочешь помучить меня, верно?" Юнь Цинчи сказал: "Здорово быть императором, не так ли?" "

"Прости меня."

Юнь Цинчи остановился.

"Мне жаль, А Си. " Ли Ин опустил голову и сказал глухим голосом: "Я не буду в будущем".

"Больше не делай этого". Юнь Цинчи бросил в него ковш и сказал: "С сегодняшнего дня".

"Мойся сам, я хочу спать".