Онлайн чтение книги Одержимый шоу не стоит на месте The Obsessive Shou Moves On
Одержимый Шоу Не Стоит На Месте Глава 43

Когда Ли Ин переоделся и вернулся, Юнь Цинчи уже спал.

Для него было большой неожиданностью, что Юнь Цинчи согласился остаться сегодня, поэтому он не стал беспокоить собеседника.

Этой ночью Юнь Цинчи ничего не снилось.

Утром заседания суда не было. Юнь Цинчи лежал в постели, но не слышал звуков тренировки с мечом. Он встал и увидел, что Ли Ин занимается каллиграфией за столом. Его пальцы были тонкими и сильными, и он всегда выглядел очень спокойным и неторопливым, когда держал кисть.

Но сегодня он выглядел немного напряженным.

Юнь Цинчи подошел и спросил: "Нет ли у тебя жара?".

Кисть внезапно размазала по бумаге, как нож по грубой каменной поверхности, оставив длинный след.

Ли Ин опустился обратно в кресло, словно без костей.

Юнь Цинчи увидел это и захихикал: "Что, я напугал тебя? Это всего лишь каллиграфия. Разве ты недостаточно практиковался в своей прошлой жизни, почему ты так сосредоточен?".

Похоже, он был в хорошем настроении и, не дожидаясь ответа собеседника, приказал кому-то приготовить воду для умывания.

Он сел за стол, чтобы поесть, не дожидаясь Ли Ина, и сказал, когда увидел его: "Что ты делаешь, идешь так медленно? Ты что, старик?"

Ли Ин ускорил шаги, сел и сказал: "Если ты хочешь куда-нибудь пойти, я могу сопровождать тебя сегодня".

"Ты сопровождаешь меня?" спросил Юнь Цинчи, "Ты хочешь испортить мне настроение?".

Ли Ин кивнул и не ответил.

"Надеюсь, Ваше Величество понимает, что мое обещание не уезжать до поры до времени не означает, что я вообще не уеду. Мое обещание остаться не означает, что я простил вас. Я принимаю все ваши объяснения, и да, во всем этом есть смысл, но я все же хочу, чтобы вы хорошенько подумали о том, что между нами происходит".

Он сделал паузу и спросил небрежно: "Отдел Цин, он тебе еще нужен?".

Вчерашние слова Ли Ина заставили его почувствовать, что Отдел Цин был лишним, как будто это был просто ярко освещенный Ци Жэньвэй, не более чем дымовая завеса для этих "странных людей".

"Ци Жэньвэй не делает того, что делает Отдел Цин", - медленно сказал Ли Ин: "Вначале я беспокоился, что тебя обидят во дворце. Даже если у тебя не было хороших отношений с отцом, тебе нужно было иметь надежных подчиненных. Поэтому я убедил тебя создать подразделение Цин, чтобы оно собирало разведданные и позволяло тебе видеть больше вещей снаружи".

"Понял, ты уговорил меня поиграть". сказал Юнь Цинчи с улыбкой. Ли Ин мог только сказать: "Нет, отдел Цин сыграл очень важную роль позже".

"Да, иначе ты бы не стал списывать его у меня".

"...Я не обманывал тебя".

Объясняй это как хочешь. В любом случае, Юнь Цинчи не волновали его слова. Он зачерпнул ложку ямсовой каши и положил ее в рот, затем сказал: "Я все еще хочу жить дома".

Он подумал, что этот странный сон может продолжаться, только если он вернется домой, иначе как он мог так долго спать во дворце Цзяншань и ничего не видеть?

У него было странное предчувствие, что в этой большой коробке может быть что-то очень важное.

В следующий раз он должен забраться наверх и все хорошенько рассмотреть.

"До тех пор, пока не будет мирного разделения, я буду подчиняться тебе".

"Правда? Могу ли я остаться в особняке премьер-министра?"

"..." Ли Ин промолчал, но его плотно сжатые губы слегка изогнулись в очень печальную дугу.

Настроение Юнь Цинчи внезапно улучшилось.

"Кстати, ты уже говорил, что два темных стража, посланных охранять меня... они все еще служат тебе?"

"Да", - сказал Ли Ин, - "Я отдам их тебе, если хочешь".

"Нет, не нужно", - сказал Юнь Цинчи, - "Будь добр к ним".

Ли Ин посмотрел на него.

Юнь Цинчи: "...Я имею в виду, что, в конце концов, они были принесены в жертву, чтобы выполнить свою задачу для тебя. Разве ты не должен относиться к ним по-доброму?"

Что-то мелькнуло в глазах Ли Ина, а затем он кивнул: "Я знаю".

"Хорошо, тогда я вернусь после ужина. Я хочу жить во дворе моей матери, когда наступит весна".

Он ходил туда каждый год, начиная с того времени, когда распускались персики, и до того времени, когда персики отцветали. Хотя до цветения персиков оставалось еще несколько дней, он не хотел оставаться с Ли Ин.

"Хорошо."

Ли Ин согласился, а Юнь Цинчи снова сказал: "Эти вещи между нами, ты можешь взять некоторое время, чтобы подумать о них".

"Нет".

"Скажи мне, когда закончишь думать".

"..." Ли Ин замолчал.

Перед уходом Ли Ин спросила его: "Ты собираешься увидеться с Руан Лянь?".

"Нет", - ответил Юнь Цинчи, - "Но мне интересно одно, когда ты начал подозревать его?".

"В тот день, когда он сказал, что приехал из Линчжоу. Я вспомнил, что позже, уже после того, как тебя не стало, я лично повел армию на завоевание Бэйчэна, и от пленного узнал, что личность твоего старшего брата была раскрыта шпионом, который утверждал, что он из Линчжоу. Я просто не ожидала, что он проник во дворец так быстро".

Юнь Цинчи на мгновение задумался, посмотрел на него и сказал: "Ты сдержишь свое обещание?".

Он имел в виду, что старший брат вернется живым.

Ли Ин поднял голову, его глаза были глубокими и твердыми: "Я сделаю это".

Юнь Цинчи покинул Запретный город, а Ли Ин отправился в темницу. После допроса Руан Лянь был весь в крови, его длинные волосы разметались, а красивое лицо было окровавлено.

"Госпожа императрица, госпожа императрица..." бессознательно пробормотал он, и тут же кто-то шагнул вперед и вылил на него ведро воды.

Руан Лянь очнулся, поднял глаза и встретился взглядом с Ли Ином, и его выражение переполнилось знакомым сарказмом: "Ваше Величество такой ревнивый, использует свою власть, чтобы оклеветать этого Руана, и не колеблясь опускается до того, чтобы лично заставить его признаться. Вы настолько презренны и бесстыдны, если бы только Государь Императрица знал ......".

"Тебе не нужно прилагать столько усилий, чтобы раздражать меня".

Ли Ин сел на стул, его выражение лица было немного ленивым: "Ты прекрасно знаешь, что ты сделал. Ты хотел навредить старшему брату Юнь Цинчи и все еще думаешь, что он придет тебя спасти. Мечтай".

Руан Лянь слабо сказал: "Я не... Я просто случайно спросил, я не знал..."

"Пэй Юэ, - сказал Ли Ин, - Третий принц Бэйчэн, неужели твой отец так сильно не любил твою мать, что тебе пришлось лично отправиться в лагерь врага?"

"Ваше Величество, этот Руан не понимает, о чем говорит Ваше Величество".

Ли Ин просмотрел бумаги в своих руках и сказал: "Я уже знаю срочные новости. В июне прошлого года кронпринц Бэйчэн умер, и его сильно оплакивали. Как только он умер, ваш отец должен был назначить нового кронпринца. Императорская семья Бейчен была в смятении, и все твои братья хотели стать кронпринцем. Твоя мать была всего лишь рабыней и умерла рано, и у тебя нет семьи рядом с тобой. Чтобы избежать всеобщего внимания, вы пошли в опасное место, чтобы собрать разведданные, но на самом деле это было не совсем для того, чтобы избежать всеобщего внимания.”

"Ты прекрасно знал, что если ты раскроешь тайных информаторов, которых Цзин закопал в Бэйчэне, то тебя снова назначат, и это был единственный способ освободиться от звания сына ничтожной служанки", - сказал Ли Ин, - "В конце концов, твой отец любит говорить, что героев не спрашивают об их происхождении".

Руан Лянь медленно поднял голову.

Его глаза стали темными и мрачными, а лицо, о котором говорили, что оно похоже на яркую луну и чистый ветер, стало ужасающим.

Ли Ин посмотрел на него, приподняв уголки рта, затем внезапно встал и легкомысленно сказал: "Нет необходимости снова допрашивать, дайте ему что-нибудь поесть и попить".

"Откуда ты мог знать, как это возможно, почему ты..."

Ли Ин вышел из темницы и бросил бумаги, которые держал в руках, Лю Цзыру; там не было написано ни слова.

Он действительно поймал пленника в своей предыдущей жизни. В то время Бэйчэн уже переназначил наследного принца, и это был Пэй Юэ. Пленник сказал не то, что шпион проник вглубь Шаньяна, а то, что наследный принц Бэйчэна проник в Шаньян в одиночку.

Ли Ин тогда спросил о подробностях, но в итоге пленник смог рассказать только о месте происхождения Пэй Юэ, которое он использовал, когда работал под прикрытием. Он не сказал, что шпион поселился прямо в императорском дворце.

В своей прошлой жизни Ли Ин никогда не обращал внимания на этого музыканта во дворце. После своего перерождения он расследовал дела людей из Линчжоу вокруг семьи Чжан. Но он не ожидал, что у шпиона хватит смелости войти во дворец.

Если бы Юнь Цинчи не взглянул на него, Ли Ин не обратил бы на него внимания.

Раньше он только слышал о том, что Пэй Юэ выглядит как "яркая луна и чистый ветер", и о том, как он нравится женщинам Бэйчжэнь, но никогда не встречал его.

Этот человек был зловещим, именно это чувствовал Ли Ин, когда сражался с ним.

После ухода Юнь Цинчи он реорганизовал свои воспоминания о прежней жизни и осторожно вернулся назад. Когда он разговаривал с Пэй Юэ, тот был осторожен и внимателен, и он действительно лгал о своей личности.

Пэй Юэ очень заботился о том, что он родился в семье служанки, и поэтому всегда отличался благородством, выделяясь среди северян, и еще больше выделялся среди своих суровых братьев.

После того, как Юнь Цинчи похвалила его за хорошие манеры, Ли Ин почувствовал себя странно. Он был всего лишь музыкантом, кто же мог научить его такому поведению?

Ему очень хотелось, чтобы Юнь Цинчи посмотрел на темное и страшное лицо Пэй Юэ и увидел, как на самом деле выглядит человек, которого он считал чистым как лед и прозрачным как нефрит.

Жаль, что Юнь Цинчи не заботился о нем.

Юнь Цинчи... не заботился о нем.

Боль была непрекращающейся, но глаза Ли Ина внезапно смягчились.

В первую ночь, когда Юнь Цинчи вернулся в особняк премьер-министра, ему снова приснился подземный дворец.

На этот раз он пришел подготовленным, без колебаний взобрался на высокую платформу, ухватился за край ящика и осторожно заглянул в него.

В коробке лежал человек, с которым Юнь Цинчи был хорошо знаком, но, если бы они встретились однажды, Юнь Цинчи задрожал бы от страха.

Этот человек был одет в серебряный халат из незнакомой ткани. Под светом сияющих жемчужин в куполе он светился божественным светом. Его одежда была украшена бесчисленными жемчужинами и золотыми нитями. Он был изящным и достойным, но при этом ярким и бросающимся в глаза.

Юнь Цинчи протянул руку, чтобы коснуться лица этого человека, и оно прошло сквозь его ладонь.

Это было его лицо.

Он снова посмотрел на купол над собой и в оцепенении понял, что этот подземный дворец может быть его мавзолеем.

Это был двойной саркофаг, причем очень большой. Он занимал одну его сторону, с полузакрытой крышкой. Его тело должно было превратиться в прах, но вместо этого оно было очень чистым, как будто кто-то время от времени приходил его мыть.

Почему я не сгнил?