Онлайн чтение книги Одержимый шоу не стоит на месте The Obsessive Shou Moves On
Одержимый Шоу Не Стоит На Месте Глава 49

Глава 49

Губы Юнь Цинчи яростно задрожали.

Если не Ли Ин вернулся, то кто же этот человек?!

Ли Ин обнял голову.

Агония опутывала его, как паутина, и удушающее отчаяние разрывало его на части. Он задыхался, и липкая кровь капала из уголков его рта на тонкую белую рубашку.

Бесчисленное количество раз он представлял себе, как встретится с А Си после возвращения. Хотя ему напоминали, что конец этого мира нельзя изменить, он думал, что сможет принять такой исход.

Он думал, что сможет.

Но он ненавидел это.

Почему это был не он?

Почему не он вернулся?

Почему это был другой он?

В этот момент он наконец-то не смог сдержаться и начал дрожать.

Почему, они оба были Ли Ин, почему это не мог быть он!!!

"Ваше Величество..." раздался голос снаружи. Ли Ин внезапно взмахнул рукой, и сильный ветер ворвался в дверь дворца Чаоян. Он зарычал, сверкая красными глазами: "Проваливай!".

Он поднял голову и уставился на лампу, его глаза были впалыми.

Он старался изо всех сил, много страдал и наконец получил возможность, почему он должен отдавать ее другим.

Почему?!

Ли Ин хлопнул своими тонкими пальцами по луже крови.

Он ударил так сильно, что кости его руки резко затрещали.

Его тело сгорбилось, а его раздраженное выражение лица делало его похожим на свирепого призрака, восставшего из преисподней. Он медленно подошел к нему.

Юнь Цинчи мог видеть его намерения.

Он хотел уничтожить лампу.

Юнь Цинчи не остановил его, не потому что не мог, а потому что ему было все равно, что произойдет после того, как лампа будет разбита, исчезнет ли он сам, исчезнет ли все в другом мире вместе с разбитой лампой. Ему было все равно.

Если бы все было уничтожено, это было бы лучше всего. Все будет кончено.

В любом случае, пока Ли Ин был счастлив, ему было все равно, есть ли загробная жизнь.

Он знал, что Ли Ин любит его, даже безумнее, чем он любил Ли Ина, и этого было достаточно.

Ли Ин держал лампу в руках.

Он смотрел на нее с чудовищной ненавистью и ревностью.

Юнь Цинчи последовал за ним, посмотрел на него и сказал: "Разбей ее, А Ин".

"В любом случае, это не имеет значения".

Если человек в том мире не был Ли Ином, то какое отношение он имел к Юнь Цинчи?

Юнь Цинчи положил свою ладонь на руку Ли Ина и сказал: "А Ин, если ты хочешь жить, ты можешь жить хорошо. Если ты не хочешь жить, ты можешь прийти и найти меня".

"Я не хочу больше видеть тебя таким..."

Он смотрел на Сына Неба, который был таким энергичным в прошлом и выглядел таким изможденным в этот момент, и его сердце сжималось от боли.

Хватит, хватит.

Он снова увидел Ли Ина и понял, что после его смерти дела у него идут не очень хорошо, и этого было достаточно.

Ли Ин взял лампу и долго смотрел на багровый фитиль, затем медленно взял ее в руки и опустился на ножку стола.

Юнь Цинчи не понимала, что он хочет сделать: "А Ин, разбей его, он бесполезен".

"Если ты веришь, то у тебя есть это, если не веришь, то у тебя ничего нет. Если ты веришь, у тебя есть это, если ты не веришь, у тебя нет ничего, если ты веришь... если ты веришь...".

В конце концов, он отбросил всю свою ревность и гнев, но отчаяние и беспомощность захлестнули его, как прилив.

Он крепко обнял лампу. Его голова устало и спокойно висела, а длинные волосы разметались, закрывая призрачно бледное лицо.

Он просидел так до рассвета.

На второй день Лю Цзыру, которого не позвали, осторожно толкнул дверь и вошел. Когда он увидел пятна крови в углу ширмы, выражение его лица внезапно изменилось.

Он быстро бросился к нему, его взгляд упал на лампу, которую обнимал Ли Ин, и его глаза покраснели, когда он опустился на колени перед Ли Ин: "Ваше Величество..."

Ли Ин поднял на него глаза, уголки его рта искривились: "Если вы верите, то у вас есть это, если не верите, то у вас ничего нет, смотрите, господин, я вернулся".

Он осторожно открыл лампу, и Лю Цзыру тут же разрыдался. Он протянул руку, чтобы дотронуться до стоящего перед ним ребенка, но затем отнял дрожащую руку: "Словам алхимика не стоило верить с самого начала. Мы даже не знаем, существует этот мир или нет. Ваше Величество, Ваше Величество, пожалуйста, сдавайтесь, еще не поздно повернуть назад."

"Нет." Ли Ин покачал головой: "Он не лгал мне. Он сказал, что конец этой жизни не может быть изменен, но, когда свет станет красным, я вернусь назад. Теперь, когда свет стал красным, я уже вернулся".

Лю Цзыру не знал, откуда у него такая сильная привязанность. Он сказал: "Ваше Величество, не будьте больше одержимы. Свет красный. Вы все еще здесь. Вы просто..."

Он встретился взглядом с глазами Ли Ина, и казалось, что в них горит чудовищный огонь. Свет, которого Ли Ин жаждал двенадцать лет - Лю Цзыру не мог произнести слова, которые разрушили бы его надежды.

"Всегда была одна часть меня, которая должна была остаться". Ли Ин сказал: "Но я вернулся, я верю в это, я вернулся".

Лю Цзыру крепко сжал пальцы.

Юнь Цинчи наконец понял, что он имел в виду.

Если ты веришь в это, то у тебя есть это, если не веришь, то у тебя ничего нет. Ли Ин верил, что другой мир открылся благодаря его одержимости, и что уже есть другой он, который вернулся назад. В тот момент, когда свет стал красным, Ли Ин разделился на две части. Один отправился в прошлое, а другой остался в настоящем.

Эти двое были одним и тем же Ли Ином.

После этого Ли Ин вел себя как всегда, и хотя казалось, что он вот-вот упадет в любой момент, он все равно выпрямил спину. Он помог Ли Хэну позаботиться обо всем. За день до церемонии интронизации он отнес лампу в императорский мавзолей.

Рядом с ним был только Лю Цзыру.

Ли Ин вошел в комнату, где жили охранники мавзолея, и молча сел перед окном, глядя на небо.

В последний месяц он специально не ел то, что ему не нравилось, а просто каждый день съедал немного каши и гарнира. Его тело было почти истощено, и он выглядел очень уставшим от жизни.

Лю Цзыру тихо подошел к нему и протянул нефритовый кубок. Его старческий голос звучал с сожалением: "Ваше Величество, выпейте немного воды".

Ли Ин сделал глоток, подержал чашку в пальцах и поставил ее обратно на стол.

Он сидел так долгое время. Когда стемнело, с помощью Лю Цзыру он переоделся в погребальный халат и надел корону. Юнь Цинчи увидел, что наряд Ли Ина зеркально повторяет его собственный, в котором он лежал в гробу.

На бледном лице Ли Ина был слабый след нежности и ожидания, как будто он был подростком, который вот-вот встретит свою возлюбленную.

Хотя он был уже не молод, его возлюбленная ждала его в гробу уже двенадцать лет.

Была ночь, и изогнутая луна была похожа на крюк.

Сын Неба поднял лампу с красным стеклом и вышел. Лю Цзыру последовал за ним. Его старые глаза слезились, но он не смел позволить Ли Ин узнать об этом, поэтому мог только сжимать веки и часто тереть глаза.

Юнь Цинчи погнался за Ли Ином, оглядел его с ног до головы и сказал: "Ты идешь ко мне? А Ин, вообще-то, ты... это здорово, что ты идешь".

Это должно быть лучше, чем жить так, как ты живешь, неважно, умрешь ли ты, подумал он.

Сын Неба в черной одежде подошел к двери подземного дворца и остановился. Лю Цзыру тоже остановился и выслушал его слова: "Благодарю вас, господин, давайте расстанемся здесь".

Лю Цзыру опустился на колени: "Ваше величество... Ваше величество, подумайте еще раз. Если бы Государь Императрица знал, он бы тоже пожалел вас".

"После того, как загорится красный свет, я должен завершить соглашение в течение сорока девяти дней, иначе все мои труды будут напрасны".

Лю Цзыру не знал, на что именно он согласился, но он знал, что если Ли Ин войдет сегодня, то уже никогда не выйдет.

Ли Ин верил, что если он выполнит соглашение, то спасет мир, в который он вернулся, а также спасет Юнь Цинчи, который все еще был жив.

Но для Лю Цзыру так называемый другой мир был не более чем иллюзией. Это было просто утешение, которое помогало Сыну Неба жить в этом мире. Никто не знал, существует ли он на самом деле. Только Ли Ин помнил слова алхимика: если ты веришь, то у тебя есть это, если не веришь, то у тебя ничего нет.

Теперь он должен был войти в подземный дворец, где жил императрица, чтобы дать возможность жить другому ему, тому, который существовал только в воображении и возродился в прошлом.

Никто не знал, что сегодня он умрет, и никто не знал, что Сын Неба, взошедший на трон в возрасте тринадцати лет, полностью покинет этот мир.

Лю Цзыру покачал головой: "Ваше Величество, пожалуйста, подумайте дважды".

"Господин, пожалуйста, позаботьтесь".

Сапоги дракона двигались вперед, подол одежды колыхался, а корона высоко держалась на его голове.

Сын Неба вошел в подземный дворец, и каменные ворота медленно закрылись за ним.

Юнь Цинчи повернул голову и увидел, как Лю Цзыру опустился на пол в стандартном поклоне.

Лю Цзыру был единственным, кто отослал его.

Юнь Цинчи быстро последовал за Ли Ином в центр подземного дворца. В круглом восьмисимвольном массиве, заполненном мелким песком, одна за другой распрямлялись прозрачные змеи.

Из-под высокой платформы, на которой стоял саркофаг, грациозно вышла самка змеи, которую Ли Ин кормил круглый год, и, выпрямив верхнюю часть тела, посмотрела на Ли Ина.

Юнь Цинчи улыбнулся и сказал: "Раньше они игнорировали тебя, когда ты приходил, но сегодня тебя приветствуют...".

Его улыбка еще не исчезла.

Ли Ин, не оглядываясь, пошел по песку, и все змеи мгновенно разбежались, бешено карабкаясь по его телу через драконьи сапоги.

Ресницы Юнь Цинчи слабо затрепетали.

Он увидел, как Ли Ин беспрепятственно подошел к саркофагу, в то время как все его тело уже было покрыто этими тварями. Он протянул руку и спокойно положил алую лампу в паз прямо перед саркофагом.

В его ушах раздался звук разгрызаемой плоти и крови.

Юнь Цинчи стоял как окаменелый.

На мгновение он оцепенел.

Он действительно на мгновение оцепенел.

Возможно, всего на несколько вдохов, или на десяток вдохов?

Когда он понял, что происходит перед ним, корона на голове Ли Ина упала с волос на землю.

Бусины короны издали хрустящий звук.

Юнь Цинчи, переставляя ноги, бросился на песок и смотрел, как чернокудрый император тяжело падает вниз.

Под широкой драконьей мантией его плоть и кровь исчезли, а тело превратилось в скелет.

Прозрачные змеи, которые сосали его кровь и ели его плоть, одна за другой становились красными. Юнь Цинчи опустился на колени на песок. Все красные змеи, казалось, увидели что-то страшное и тут же разбежались во все стороны.

Юнь Цинчи протянул руку и поймал тело Ли Ина.

Скелет, потерявший всю плоть и кровь, стал очень легким.

Юнь Цинчи осторожно держал его череп. В это время он все еще находился в оцепенении. Эти змеи грызли так чисто. Кроме влажных костей, не было никакой плоти.

Он посмотрел на череп, лежащий перед ним, и сквозь полые глазницы увидел внутренности головы человека, которого держал в руках.

"Ли Ин?"

Он открыл рот.

Он снова сказал: "У меня галлюцинации?"

Он закрыл глаза и прижал подбородок к еще теплой кости.

Когда он снова открыл глаза, выражение его лица неконтролируемо изменилось, превратившись в улыбку, которая была уродливее слез.

"Я могу, я могу встретиться с тобой..."

"Я могу встретиться с тобой, смотри, А Ин".

"Ли Ин, Ли Ин? Ли Ин..."

"Я могу встретиться с тобой, аххххх..."

Он кричал и плакал, крепко обнимая другого, дрожа как лист.

За пределами подземного дворца Лю Цзыру, встревоженный звуком, поднял голову. Пошатываясь, он сделал несколько шагов, и как только он собрался броситься внутрь, его кто-то крепко обхватил.

Алхимик сделал молчаливый жест.

Лю Цзыру покачнулся, и его потащили к выходу.

В подземном дворце воцарилась тишина. Юнь Цинчи наконец поднял голову от скелета на руках, и его взгляд упал на неподвижных змей, спрятанных в песке.

Капли слез с кончика его носа упали на тело Ли Ин. Он медленно поднял Ли Ина и положил его в саркофаг, где лежал сам.

Затем он счистил песок с короны и надел ее на голову Ли Ина.

Он осторожно взял кости его руки и аккуратно положил их на грудь.

После этого он вылез из саркофага, ступил на песок и взял каменную лампу.

"Ли Ин все мертвы, вы, ребята, тоже отправляйтесь в ад".

Его волосы были взъерошены, в глазах плескалась обида, он метался, как злой дух, разрывая песок и разбивая на куски спрятавшихся в нем маленьких красных змей.

Змеи разбежались, похоже, сильно его испугавшись. Юнь Цинчи, держа в руках каменную лампу, преследовал и разбивал их как сумасшедший.

Подземный дворец быстро окрасился кровью, и повсюду появились красные пятна.

Юнь Цинчи был полон упорства. Несколько часов он неподвижно лежал у саркофага, не отрываясь следя за следами этих змей.

Как только они показывали голову, он убивал их одним ударом.

Он не знал, как долго он сражался с этими тварями. Только когда он обошел весь дворец и больше не увидел ни одной змеи, он наконец бросил каменную лампу и медленно пошел к саркофагу.

Все его тело уже было покрыто кровью Ли Ина или тех змей.

Подойдя к гробу, он посмотрел на Ли Ина, который превратился в скелет, а затем на себя, который был цел.

Он легко поднял красную глазурованную лампу, которую Ли Ин поставил в паз, и ударил абажуром о стенку гроба, разбив его на куски.

Алый свет свечи упал на человека в серебряной мантии, мгновенно осветив его.

Юнь Цинчи потянул за механизм крышки гроба. Тяжелая крышка издала гулкий звук и медленно сдвинулась, закрываясь.

Юнь Цинчи ступил на каменную платформу, его окровавленная одежда разлетелась, а его фигура мгновенно исчезла в гробу.

В гробу бушевал огонь.

Звук движения крышки гроба прекратился, и саркофаг плотно закрылся.

"Отныне, куда бы ты ни пошел, я буду следовать за тобой".