Онлайн чтение книги Одержимый шоу не стоит на месте The Obsessive Shou Moves On
Одержимый Шоу Не Стоит На Месте Глава 37

После новогоднего ужина Юнь Цинчи легкой походкой вернулся в свой двор. Ветви сливы упирались в веранду, и Юнь Цинчи ненадолго остановился, чтобы полюбоваться ими.

Он редко испытывал такое чувство пустоты в теле и разуме, ни о чем не думая, ничего не делая и не имея твердой цели.

Ощущение было такое, словно его бросили на облако, ленивое и мягкое внутри.

На самом деле, быть беззаботным денди было очень приятно.

Он увидел, как мимо него пронесся подол чьей-то одежды, и заметил премьер-министра Юня, который не отдыхал в своей комнате, а шел куда-то с непонятной целью.

Глаза Юнь Цинчи заблестели, и он незаметно последовал за ним.

Премьер-министр Юнь никого не взял с собой и направился прямо в небольшой родовой зал особняка. Юнь Цинчи остановился снаружи, уже зная, что произойдет.

Должно быть, там была зажжена палочка благовоний, так как их запах доносился до носа Юнь Цинчи. Через некоторое время он услышал голос отца.

"Сяо Си, этот ребенок, наконец, хочет приблизиться ко мне".

"Мы сегодня вместе ели новогоднюю трапезу. У этого парня очень ловкие руки. Его пельмени были лучше, чем твои".

"Я всегда очень беспокоился за него... с этой женщиной Чжан Шисюэ он становился все более и более непохожим на себя в последние несколько лет. Не говоря уже о Его Величестве, мне было страшно это слышать".

"Вы не знаете, сколько людей при дворе видят, что мы, отец и сын, не ладим, и хотят использовать его и опустить".

"Чжан Шисюэ, какая отличная уловка".

"Слыша от господина Лю, Его Величеству нелегко. Этот ребенок... хотел быть ближе ко мне, когда только взошел на трон. В последние несколько лет он искал меня несколько раз. Он хотел что-то сказать, но я избегал его. Чиновник и император — это разные вещи. Не то чтобы я не знал его страданий, но, находясь в таком положении, я хожу по тонкому льду. Как я смею дружить с ним, как раньше?".

"Чжан Шисюэ слишком амбициозна и хочет того-то и того-то. В последние годы власть семьи Чжан становится все больше и больше. Я говорил об этом вскользь, но Его Величество действительно имеет намерение проверить и уравновесить двор и поддержать семью своей матери. Возможно, эта власть удобна для него... Но почему-то в последнее время он стал повсеместно нападать на семью Чжан..." Премьер-министр Юнь вдруг что-то вспомнил и сказал с улыбкой: "Я снова сказал то, что вам не хотелось бы услышать, не так ли?".

После недолгого молчания голос премьер-министра Юня стал хриплым: "Ты прав, я не могу защитить даже своего маленького сына, как я могу защитить страну... Прости, Фейруо, я никогда не думал, что убийца нападет на ребенка... К счастью, к счастью, сейчас все в порядке. Кроме того мальчика Цинсяо, который до сих пор отказывается жениться на жене, и его младшие тоже учатся у него. Он, он очень хороший тюремный офицер. В прошлом году он вел несколько дел и побывал во многих местах. Люди его очень уважают".

"Цинцзюэ, теперь, когда он возглавил военный лагерь, хотя он всегда говорит мне, что беспокоится, что не справится, я знаю, что у него все получается. Похоже, что Его Величество хочет назначить его снова". Он подавил свое беспокойство и сказал: "Цинцзы, этот парень не очень мотивирован... На самом деле, я знаю, что дело не в том, что он не хочет, но он боится, что поскольку несколько его братьев уже занимают важные посты, если он будет вести себя слишком заметно, это заставит Его Величество бояться семьи Юнь... Ну, городская стража довольно праздна, помогая людям находить кур и собак каждый день, он тоже довольно популярен."

"Цинчжи..."

Ресницы Юнь Цинчи слегка дрогнули. На этот раз он услышал, как его отец долго молчал, прежде чем сказал: "Я не буду говорить, надеюсь, что у них все хорошо, все хорошо."

Юнь Цинчжи... был все еще жив?

Огромный вопрос промелькнул в голове Юнь Цинчи. Он очень мало знал о своем старшем брате, и никогда не думал о нем, потому что никогда его не видел. И мать, и окружающие говорили ему, что старший брат скончался, поэтому старшим сыном в семье был второй брат.

Его сердце заколотилось.

Разве Руан Лянь не спрашивал его о старшем брате? Он также спросил его, сколько лет было бы его старшему брату, если бы он был еще жив.

Была ли здесь какая-то связь? Упомянул ли он об этом намеренно или случайно?

В зале предков премьер-министр Юнь снова заговорил: "Как ты думаешь, если через пару дней я попрошу Сяо Си навестить тебя, он согласится?".

Юнь Цинчи вышел из родового зала.

Он вспомнил, что, когда в том году он готовился хоронить мать, его старшие братья по очереди уговаривали его отпустить отца с ним.

Юнь Цинчи до мозга костей ненавидел отца и был чрезвычайно упрям: "Моя мать не позволила ему приехать, моя мать не хотела его видеть. Если ты снова придешь просить за него, ты тоже не сможешь пойти!".

В день похорон небо было мрачным, и бумажные деньги упали, пролетев, как умирающие желтые бабочки.

Его братья прошептали: "Это отец?".

Восьмилетний Юнь Цинчи был худым и маленьким, волоча за собой еще не зажившее тело. Сделав несколько шагов, он задыхался. Каждый раз, когда он делал вдох, боль от раны распространялась по его легким с горькой обидой.

Он оглянулся и увидел человека в черной одежде, который шел далеко позади, не сводя глаз с огромного гроба перед ним. Дорога в пригороде была вся в выбоинах, и он так пристально смотрел на гроб, что забыл смотреть на дорогу. Сделав несколько шагов, он зашатался.

Юнь Цинчи сел на диван и опустил глаза, наблюдая, как Иньси принесл горячую воду, чтобы помыть ему ноги.

В тот момент ему хотелось броситься к отцу и ударить его, прогнать его.

Но, может быть, из уважения к матери, а может быть, потому что другая сторона выглядела немного жалко, он сдержал этот порыв.

Оказалось, что отец действительно ни разу не навестил мать.

Неужели он действительно верил словам Юнь Цинчи и считал, что мать не хочет его видеть? Поэтому, боясь сделать ее несчастной, он просто не поехал?

Неужели за столько лет он не был там ни разу?

Юнь Цинчи лег на кровать и закрыл глаза.

Неужели это тоже любовь с его стороны? Если бы ему не разрешили пойти, он бы не пошел. Если бы ему не разрешили увидеть ее, он бы не увидел ее. Если бы ему не разрешили поклоняться, он бы не пошел на поклонение.

В своей прошлой жизни Юнь Цинчи всегда был уверен, что премьер-министр Юнь не очень ценил свою мать, иначе как бы он мог быть таким послушным? Юнь Цинчи всегда чувствовал, что не может контролировать свою симпатию к кому-то, как это было с Ли Ин.

Он всегда чувствовал себя эгоистом по отношению к Ли Ин, хотел обладать им и постоянно быть с ним.

Но если любовь его отца к матери была любовью, то как же тогда он донимал Ли Ина в прошлой жизни, был вынужден держаться за него, несмотря на его сопротивление, не оставляя ему ни минуты передышки? Любил ли он Ли Ина, или просто хотел, чтобы тот удовлетворил его собственные потребности?

А еще было отношение Ли Ина к нему. Когда Юнь Цинчи чувствовал, что чувства Ли Ин к нему недостаточны, это было потому, что Ли Ин не любил его достаточно, или потому, что любовь, которую он хотел, была слишком экстремальной, и Ли Ин не мог дать ее ему?

Потому ли, что Ли Ин не давал ему достаточно, или потому, что он постоянно просил слишком многого?

Чья это была проблема?

Он не мог понять.

Юнь Цинчи быстро уснул.

Ему снова снился подземный дворец, и он был там, где остановился, когда проснулся в прошлый раз. Возле огромного ящика все еще стояли застекленные лампы, многие из них ярко горели.

Юнь Цинчи присмотрелся и увидел, что глазурованные лампы были вделаны в пазы каменных плит вокруг ящика, и все пазы были соединены в странный узор, которого он никогда раньше не видел.

Вдруг под его ногами произошло какое-то движение, и он испугался. Посмотрев вниз, он увидел бесчисленное множество длинных прозрачных червей, копошащихся в мелком песке под ним.

Юнь Цинчи понял, что в центре подземного дворца было круглое песчаное образование. Ящик находился на высокой платформе в центре песчаного образования, а странные длинные черви в песке, казалось, не позволяли никому подойти к ящику.

Но он в этот момент стоял на высокой платформе, и черви его не кусали.

Юнь Цинчи во сне был в глубоком замешательстве.

Он забрался на высокую платформу, решив выяснить, что за сокровища хранятся в ящике, а потом снова проснулся.

Юнь Цинчи открыл глаза, некоторое время смотрел на верхнюю часть кровати, затем закрыл глаза и снова захотел помечтать. К сожалению, он просто заснул, и ничего не произошло.

Сразу после рассвета на второй день премьер-министр Юнь вдруг услышал голос Лю Цзыру, доносившийся сзади: "Господин Юнь, господин Юнь, пожалуйста, подождите".

Он был начальником Сына Неба, назначенным покойным императором, и возглавлял управление внутренних дел. Его власть в Запретном городе была велика, и он был самым доверенным лицом императора.

Хотя он был евнухом, Сын Неба называл его "господин" и не считал слугой.

Он был доверенным лицом императора, а также его переводчиком, и никто из министров не относился к нему неуважительно.

Премьер-министр Юнь сразу же остановился, повернулся лицом к Лю Цзыру и сказал: "Господин Лю".

"Премьер-министр Юнь". Лю Цзыру поклонился, его выражение лица было слегка обеспокоенным: "Господин императрица вчера вернулся домой, не сказав ни слова, интересно, когда он планирует вернуться?"

Выражение премьер-министра Юня изменилось: "Он не сказал Его Величеству?"

Лю Цзыру покачал головой и вздохнул: "Его Величество все еще думает, что Государь Императрица отдыхает во дворце Чаоян, и он ничего не знает о том, что он покинул дворец без разрешения."

У премьер-министра Юня перехватило дыхание, и он сказал: "Господин, вам не нужно ходить вокруг да около, просто скажите, что вы имеете в виду".

Лю Цзыру извинился, еще раз поклонился и сказал: "Господин Юнь должен был заметить, что тело Его Величества сегодня нездорово. Это было вызвано вчерашней инфекцией, вызванной ветром, но есть еще кое-что... После провокации со стороны Государыни Императрицы его вырвало кровью."

"Что случилось?"

"Вчера лорд-императрица прислал письмо о разлуке". Лю Цзыру достал письмо из рукава и сказал: "Его Величество в то время был в коме. Главный врач велел ему избегать стимуляций, поэтому я ему его не показывал. Он до сих пор не знает, что его разлучили".

"Это..." Премьер-министр Юнь почувствовал, что Юнь Цинчи был действительно смелым, в то время как развитие событий было действительно запутанным: "Что господин Лю имеет в виду?"

"Его Величество вчера забрал лорда-императрицу во дворец Тайци и покалечил вдовствующую императрицу Чжан".

Премьер-министр Юнь покачнулся, и Лю Цзыру поспешно помог ему. "Я знаю, что господин Юнь не одобрял этот брак, но госпожа императрица своеволен и высокомерен. Пока Его Величество благоволит к нему, все хорошо. Но если однажды Его Величество перестанет ему благоволить... для семьи Юнь это будет плохо".

Он говорил правду. С какой стороны ни посмотри, разделение было не таким уж простым, особенно когда Сын Неба был разведен по инициативе государыни, как бы смешно это ни звучало.

Лю Цзыру положил письмо в руку и сказал: "Я предлагаю господину Юню вернуться в особняк и хорошенько поговорить с госпожой императрицей. Если он хочет расстаться, он должен сделать это открыто и честно. Имя лорда-императрицы записано в книге семьи Ли... То есть, лучше подождать, пока Его Величество поправится".

Премьер-министр Юнь кивнул. Он не беспокоился, потому что полагался на слова Юнь Цинчи. Если бы Юнь Цинчи действительно достиг консенсуса с Ли Ином, то, естественно, не было бы необходимости беспокоиться об этом вопросе развода. Но Ли Ин ничего не знал об этом, Юнь Цинчи только сделал первый шаг.

Другое дело - гнев Его Величества. Если он рассердится, семья Юнь не сможет этого вынести.

Он поспешил обратно в особняк премьер-министра и сразу же бросился во двор Юнь Цинчи.

Тот грелся на теплом зимнем солнце, наслаждался красотой жизни и качался на качелях, его ноги болтались в воздухе туда-сюда.

Понаблюдав некоторое время за спокойным выражением лица своего младшего сына, премьер-министр Юнь почувствовал, что его гнев внезапно исчез.

Он нахмурился и дважды сильно кашлянул. Юнь Цинчи поднял голову и посмотрел на него. Не желая двигаться, он рассеянно поприветствовал его и сказал: "Почему папа вы здесь?".

Премьер-министр Юнь медленно прошел, сел за каменный стол, посмотрел на его праздный вид и спросил: "Ты знаешь, что Его Величество болен?"

"Головные боли?" Юнь Цинчи ответил: "Я знаю, это старая проблема".

Так было и в прошлой жизни, но после перерождения Ли Ина, похоже, все стало серьезнее.

Однако какое отношение это имело к нему?

"Он страдал от ветряной простуды, и вчера его рвало кровью. Как только начнется год, он снова будет занят".

Юнь Цинчи облегченно вздохнул и сказал: "Я больше не императрица, зачем ты мне это говоришь?".

"Его Величество отрезал руки и ноги вдовствующей императрицы, это была твоя идея?"

Юнь Цинчи нахмурил брови, этот Ли Ин, как получилось, что он все рассказал отцу?

Премьер-министр Юнь встал и не мог не отругать его: "Это его родная мать, в конце концов. Если ты так поступишь, то будешь считаться императрицей демонов!"

"Он сделал это не ради меня".

"Если бы не ты, как бы он мог так поступить со своей биологической матерью?" Премьер-министр Юнь сказал с уродливым выражением на лице: "Не думай, что ты тут ни при чем. Если вы превратите его в тирана, и он посмеет так обращаться со своей королевской матерью, представьте, как он может обращаться с вами в будущем!"

"Откуда ты знаешь, что это его родная мать?" Юнь Цинчи сказал: "Я никогда не видел такой родной матери".

Глаза премьер-министра Юня вспыхнули, и он спросил: "Что ты знаешь?".

"Я ничего не знаю", - пробормотала Юнь Цинчи, - "Я просто сомневаюсь, что Ли Ин настолько жестокий человек, чтобы пойти на такое даже ради того, чтобы угодить мне. А вдовствующая императрица Чжан, то, что она сделала с Ли Ином... она это заслужила".

"Ты, ты ребенок..." Это было действительно плохо. Премьер-министр Юнь был зол, но отношения между ним и его сыном только что смягчились, и он не хотел возобновлять их разногласия. Он мог только придвинуть табурет и сесть рядом с Юнь Цинчи, сказав: "Позвольте спросить, письмо о раздельном проживании, вы отправили его Величеству в одностороннем порядке?".

Юнь Цинчи повернул голову и проигнорировал его.

Его сердце было полно ненависти. Собачий император был действительно хорош в интригах, он фактически использовал его отца, чтобы оказать на него давление. Вероятно, он не мог видеть, как он ладит с его отцом.

Премьер-министр Юнь взял письмо и ударил его по голове.

Юнь Цинчи прикрыл голову и яростно уставился на него.

Премьер-министр Юнь замер и втайне подумал: бумага для писем была тонкой, так что это не могло причинить сильного вреда, не так ли?

Он осторожно сказал: "Отец имеет в виду, что вам и Его Величеству нужно открыто и честно поговорить о ваших делах. Если вы отправите такое письмо, дело будет выглядеть сомнительным. В конце концов, мирное расставание императора и государыни - дело не пустяковое... Ты, куда ты?".

Юнь Цинчи спрыгнул с качелей и закричал: "Иди, готовь карету, я хочу поехать во дворец!".

"Ты, не будь импульсивным". Премьер-министр Юнь поспешил за ним: "Я поеду с тобой!"

"Нет нужды тебе ехать!" Юнь Цинчи вышел со двора, не поворачивая головы. "Я дам ему в морду, хорошо! Если он раздувает из мухи слона, я пойду и обсужу это с ним открыто и честно. Если он захочет поговорить со мной лично, я поговорю с ним лично!"

Он сел прямо в карету и крикнул "Поехали!".

"Он все еще болен!" Премьер-министр Юнь также поспешно приказал карете: "Быстрее, следуйте за ним".