Онлайн чтение книги Одержимый шоу не стоит на месте The Obsessive Shou Moves On
Одержимый Шоу Не Стоит На Месте Глава 27.2

В это время Ли Ин стал неразговорчивым, изредка ошарашенно поглядывая на него. Несколько раз он хотел что-то сказать, но замолкал.

Юнь Цинчи забеспокоился, что он что-то держит в сердце, поэтому атаковал его со всех сторон. Он сказал Ли Ин: "Что бы это ни было, ты можешь сказать мне, и я разделю с тобой бремя".

Наконец, выпив, Ли Ин упомянул ему женщину по имени Чжан Мянь, дочь его дяди.

Юнь Цинчи вспомнил эту особу. Вдовствующая императрица намеревалась подарить Чжан Мянь Ли Ину вскоре после их свадьбы, но Ли Ин без колебаний отказался, и между матерью и сыном началась холодная война.

Юнь Цинчи узнал об этом от вдовствующей императрицы. В то время он был очень счастлив. После этого Ли Ин больше года продолжал оставаться единственным в гареме Юнь Цинчи.

Но в тот раз, выпив, он не осмелился взять Юнь Цинчи за руку. Он держал голову опущенной и говорил медленно. Он сказал, что больше не может сопротивляться. Предыдущий император умер внезапно. От начала болезни до последнего вздоха прошло меньше часа. Ли Ин бросился во дворец Цзяншань как сумасшедший. Когда он опустился на колени перед кроватью императора, тот успел только изогнуть уголок рта, а свет в его глазах ппогас.

Ли Ин, который в то время был кронпринцем, был застигнут врасплох, так как ему пришлось принять на себя всю страну. Министры, граждане, страна, средства к существованию людей, все открытые выстрелы и скрытые стрелы, все обманы и интриги обрушились на него.

Теперь он должен был сделать выбор.

Выбрать наложницу во дворец, чтобы сдерживать власть при дворе.

Он сказал Юнь Цинчи, что не может сдержать обещание, данное ему в молодости, и может выбирать только между троном и верностью ему.

Для Юнь Цинчи это, несомненно, было неожиданностью.

Но следующие слова Ли Ина потрясли его еще больше.

"А Си, давай расстанемся". Ли Ин наконец-то посмотрел на него: "Иди и найди кого-то, кто лучше меня".

Юнь Цинчи не то, чтобы не мог понять этого, но он не мог принять это эмоционально. В ту ночь он свернулся калачиком в своей кровати с красными от слез глазами, а Ли Ин стоял перед кроватью и смотрел, как он засыпает.

Юнь Цинчи думал об этом в течение трех дней, и он все обдумал. Он уже был в точке невозврата, поэтому решил отказаться от части своей одержимости Ли Ином. Он пообещал, что позволит Ли Ин принять наложницу во дворце. Единственное, что он не разрешил Ли Ину делать, так это прикасаться к ней.

Ли Ин не выглядел счастливым: "Цинчи..."

Юнь Цинчи с силой схватил его за руку: "Не думай, что я отпущу тебя".

Он не мог жить без Ли Ина, он знал, что не сможет жить без него, поэтому, несмотря ни на что, он не отпустил бы Ли Ина.

Возможно, это было потому, что он был слишком навязчивым, и Ли Ин жалел его, а возможно, потому что Ли Ин был эгоистичным и не хотел разлучаться с ним по каким-то причинам.

Во дворце появились наложницы, одна, две, три.

Некоторые вещи можно понять, но это не значит, что они приемлемы. Юнь Цинчи все-таки не был щедрым человеком. Он думал, что всегда может доверять Ли Ин, но он переоценил себя.

Всякий раз, когда он приходил к вдовствующей императрице, она рассказывала ему, какая наложница ходила давать Ли Ину еду, какая наложница шила одежду для Ли Ина, и спрашивала Юнь Цинчи, какая наложница, по его мнению, красивее, и каким будет маленький будущий принц, который родится.

Юнь Цинчи стал недоверчивым. Неважно, что другие передали Ли Ину, он должен был узнать об этом.

Ли Ин велел ему больше не ходить во дворец Тайци, а вдовствующей императрице не раз приказывал не вмешиваться в дела между ним и Юнь Цинчи.

Но в глазах Юнь Цинчи Ли Ин, который так поступил, стал еще более подозрительным.

Он думал, что Ли Ин просто хочет завязать ему глаза, заткнуть уши и сделать из него марионетку, которая не слышит, не видит и не говорит.

В результате они начали ссориться. Ли Ин стал отвергать его, игнорировать и не хотел его видеть, а Юнь Цинчи, получая один удар за другим, становился все более и более виноватым.

Он опустил голову и посмотрел на свое запястье.

Рана зарубцевалась, но марля все еще была обернута вокруг нее, потому что Юнь Цинчи не хотел видеть шрам.

Возможно, в то время Ли Ин действительно так думал.

Он всегда был более рациональным, более глубоким, более расчетливым и более зрелым, чем Юнь Цинчи.

Он повернулся и спросил Ли Ина: "Если это так, то почему ты все еще ищешь меня?".

"Я... жалею об этом".

Юнь Цинчи саркастически улыбнулся. Это маленькое воспоминание не смогло вызвать у него симпатии к Ли Ин. Он лишь чувствовал, что Ли Ин был жадным и ненавистным, и хотел получить и то, и другое одновременно.

"Ли Ин, позволь спросить тебя, ты когда-нибудь думала о том, чтобы побаловать кого-нибудь еще?".

"Нет".

"Ты когда-нибудь думал о том, чтобы избавиться от особняка премьер-министра?"

"Нет".

"Ты когда-нибудь думал о том, чтобы убить меня?"

"..." Ли Ин уставился на него, немного пьяный, но и немного серьезный: "Никогда".

Юнь Цинчи поджал губы.

Он верил в это.

Возможно, в это время Ли Ин действительно не думал о том, чтобы разобраться с семьей Юнь, возможно, он ему действительно нравился.

Но что с того?

То, что Ли Ин еще не начал с ним разбираться, не означало, что Ли Ин не станет этого делать в будущем.

Он лично слышал указ Ли Ина посадить семью Юнь в тюрьму, а также испытал на себе, как его бросили в Холодный Дворец, и ему пришлось покончить жизнь самоубийством, потому что он не мог жить.

"Последний вопрос." Юнь Цинчи сурово посмотрел на него: "Это ты обезглавил моего отца и братьев?".

Ли Ин сжал виски и медленно покачал головой.

Снаружи послышалось движение, вошел Лю Цзыру и сказал Юнь Цинчи: "Императорский доктор здесь".

Юнь Цинчи мог только временно уйти.

Он верил, что Ли Ин не станет лгать, когда пьян. Если бы он был тем Ли Ином, который был восемь лет спустя, многие из сегодняшних ответов не были бы такими. Он знал, что Ли Ин напал на особняк премьер-министра, и Ли Ин знал бы об этом и восемь лет спустя.

Имперский врач поставил ему несколько уколов, попросил выпить похмельный суп, а затем оставил рецепт на лекарства в имперской аптеке.

После того как все было готово, Ли Ин уснул.

В комнате пахло вином. Юнь Цинчи лежал рядом с ним и вдруг сильно пнул его. Брови мужчины слегка дрогнули, и он молча отодвинулся в сторону.

Юнь Цинчи закрыл глаза, его мысли были беспорядочны, и он некоторое время находился в оцепенении. Затем он вдруг вспомнил кое-что. Он развернулся, вскарабкался на Ли Ина, схватил его и стал энергично трясти: "Ли Ин! Проснись!"

Он понял, что его слова были слишком расплывчатыми. Он спросил Ли Ина, пришел ли он восемь лет спустя, потому что у него была навязчивая идея о восьми годах, но что, если Ли Ин появился через восемнадцать или двадцать восемь лет?

Разве это не прекрасный способ избежать его вопроса?

Это ты убил моего отца и братьев? Что, если все в особняке премьер-министра еще не были обезглавлены до того, как он возродился?

Хотя эти два вопроса были несколько противоречивы, Юнь Цинчи нужно было подтвердить их еще раз.

"Ли Ин!"

Выражение лица спящего Ли Ина стало очень неловким. Он резко открыл глаза, и Юнь Цинчи не мог дождаться задать вопрос: "Ты когда-нибудь называл наложницу Нин императорской наложницей?"

Его глаза загорелись, и он задрожал от волнения, ведь он собирался сорвать маску с Ли Ина и увидеть его истинное лицо. Этот вопрос не мог быть неправильным.

"...нет." Ли Ин тяжело закрыл глаза.

Юнь Цинчи: "..."

Он был очень смущен.

Правда? Тогда как все это можно объяснить?

Он угрюмо лег.

Рядом с ним тяжело и печально дышал Ли Ин, который постепенно трезвел из-за похмельного супа.

На следующий день Юнь Цинчи спал до тех пор, пока солнце не поднялось на три столба. Закончив умываться, он сел за стол и вдруг напрягся.

На белом фарфоровом блюде лежало слоеное пирожное, которое показалось ему знакомым.

Оно выглядело почти так же, как то, которое он ел в прошлой жизни.

Юнь Цинчи указал на слоеное пирожное и спросил: "Кто это прислал?".

"Императорская столовая", - ответила Иньси. "Я слышала, что Его Величество лично распорядился об этом рано утром".

Юнь Цинчи почувствовал, что его одурачили.

Император собак, ты унижаешь меня? Прошлой ночью он долго допрашивал его, и тот не поделился даже крупицей полезной информации, а теперь сам доставляет ее к его двери?

Во дворце Цзяншань Лю Цзыру смотрел на Сына Неба, одетого в официальные одежды и носящего корону.

Император выстраивал в ряд жетоны всех наложниц, внимательно изучая каждый из них.

Он вспомнил фразу, которую вчера сказал лорд- императрица, не зная, как выразить всевозможные вопросы в своем сердце.

Пальцы Ли Ина были вымыты очень чисто. Если не считать муки на манжетах, трудно было представить, что он только что побывал на императорской кухне и даже собственными руками испек слоеное тесто.

"Если у тебя есть что сказать, просто скажи".

сказал Ли Ин и бросил жетон наложницы в мангал.

Выражение лица Лю Цзыру было нерешительным, и он не стал напрямую спрашивать, действительно ли он пришел восемь лет спустя. Он сказал: "Ваше Величество, раз вы намеревались скрыть его, зачем вам понадобилось лично посылать его ему?".

"Потому что", - Ли Ин сделал паузу и тихо сказал, - "он любит это есть".

Хотя это предложение и не было сказано прямо, в нем содержался значительный объем информации.

Лю Цзыру почувствовал недоверие и одновременно испуг.