Онлайн чтение книги Проект воспитания девочек-волшебниц Magical Girl Raising Project
Иногда такое случается с Тамой

Мы сформировали группы по два человека для независимых школьных проектов в средней школе Набуки. Каждая группа работала над изучением того, что нас интересовало, исследовала это, а затем писала отчёт о процессе исследования и его результатах. После этого будут выбраны лучшие отчёты и группы покажут свои результаты всем ученикам.

Группа из двух человек – самая маленькая группа из возможных. Вы неизбежно будете тесно общаться. Поэтому когда мы искали партнёров, ситуация была довольно напряжённой. Никто не хотел остаться один и всё же, пока мы разбивались на пары, ученики болтали и смеялись, словно их это совсем не волновало. В начальной школе из-за этого никогда не было столько хлопот. Готова поспорить, что в старшей школе и в университете это также куда проще. Я сомневаюсь, что тебя будет волновать подобное, когда ты становишься взрослым. Это только ученики средней школы столько волнуются о распределении групп. По крайней мере, я на это надеюсь.

В группе было два человека. Иначе говоря, это были пары. В нашей так называемой группе друзей было шестеро людей, включая меня, Кувату Чихиро. Поскольку нас было шестеро, нам обычно удавалось остаться друг с другом, когда нас разбивал на группы. Будь то пары или группы по трое, шестеро человек могли разделиться поровну. Большая группа из четырёх или шести человек давала определённую гибкость в разделении людей. Если бы не несчастный случай в клубе одной из нас, из-за которого та повредила лодыжку и отправилась в больницу, мы бы смогли разбиться на пары как обычно. Наше количество уменьшилось до пяти, что означало, что мы не могли разбиться на три пары.

У всех были радостные лица, но они чувствовали себя неуютно. Будет очень неловко оказаться единственным человеком, оставшимся в стороне и я сомневаюсь, что другие четверо смогут общаться с этим человеком так, как раньше. Я бы просчитала всё в уме и заговорила:

- Я объединюсь с кем-нибудь другим.

Было проблемой если тот, кто должен был стать частью группы, был вынужден остаться в стороне. Если я сама решу остаться вне группы, то это уменьшит неловкость и будет нечего смущаться. Все говорили: «Ты не обязана это делать, Чихиро» и «Пойду я», но я думаю, что в глубине души они почувствовали облегчение. В смысле, я бы почувствовала, окажись я на их месте.

Сейчас мне лучше уйти по собственной воле. То, что нас стало пять вместо шести, было не в мою пользу. Не то чтобы в нашей группе можно было обозначить чёткую иерархию, но я имела некоторое представление о ней. Я была на третьем или четвёртом месте. Если кого-то придётся исключить, то высока вероятность того, что это окажусь я.

Вот почему я добровольно покинула группу, но я немного опоздала.

Пока мы спорили: «Я пойду», «Нет, я пойду», словно в какой-нибудь плохой комедии, к нам присоединилось большинство учеников. Как в группе была иерархия, так и в классе, само собой, точно так же существовала иерархия. Мы находились где-то посередине. Если я промедлю, естественно, никто не станет ждать, остальные разобьются на пары без меня.

Будучи той, кто добровольно отошла в сторону, я не имела права выбора.

Всё школьное и внешкольное время в течение семестра было отведено на независимые проекты. В классе каждая группа собиралась вместе, чтобы что-то обсудить, исследовать данные в библиотеке, выйти за пределы школы, чтобы провести опрос или чтобы использовать опрос в качестве оправдания для прогула. Моя группа ещё не дошла до стадии исследований, поэтому сперва нам нужно решить, что мы будем делать.

Я и моя временная напарница сидели за партой друг напротив друга. Я была высокой, а она низкой. Даже когда мы сидели, её глаза были минимум на пару сантиметров ниже моих. Может, именно поэтому казалось, что расстояние между нами больше, чем одна парта, и меня это устраивало.

- Ум… С-с нетерпением жду начала работы с тобой…

Инубозаки Тама. Она училась настолько плохо, что была не просто худшей в классе – она вполне могла оказаться худшей на всей параллели. Спорт ей давался чуть лучше, но она всё равно была ниже среднего. В межклассовых соревнованиях по прыжкам через скакалку она снова и снова задевала скакалку и все злобно на неё смотрели, пока она не расплакалась. В тот момент я больше всего думала: «Я рада, что я не на её месте».

Из-за того что она не могла поддержать разговор и была плоха в учёбе и спорте, она была никому не нужна. Она была на низшей ступени иерархии класса, над ней издевались, но она даже не злилась на это. Она просто натягивала на лицо свою глупую, жалкую фальшивую улыбку.

Я не хотела, чтобы мои друзья перессорились, выбирая, кого исключить. Поэтому я и ушла добровольно, но я не знала, что буду заниматься проектом вместе с Инубозаки Тамой. Как бы то ни было, я не могу изменить прошлое. Всё, что мне сейчас оставалось делать – изо всех сил стараться не выделяться, пока я не выберусь из этой ситуации, и ничего более.

Всё, что от меня требовалось – приложить «достаточно» усилий: достаточно, чтобы не привлекать к себе внимания, достаточно чтобы не выставить себя посмешищем, достаточно, чтобы не разрушить свою репутацию в глазах учителей. Моя напарница не подходила для этого, поэтому я была вынуждена заниматься даже самыми базовыми вещами.

А подготовка проекта была не единственной моей задачей.

Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Кто сказал это? Я была единственной, кто была вынуждена проводить время с Инубозаки Тамой, с которой обычно никто не общался. Я чувствовала на себе взгляды больше дюжины людей, всё ещё находившихся в классе. Если хотите посмеяться и назвать меня слишком мнительной, то смейтесь. Я не хотела вести себя дружелюбно с Инубозаки Тамой там, где нас могли увидеть. Даже если мы на самом деле не были близки, я не хотела, чтобы другие подумали, что мы близки. Мне нужно было показать, что у меня нет выбора, кроме как проводить время с ученицей со дна иерархии. Поскольку если меня посчитают её подругой, кем-то похожим на неё, то я тоже стану изгоем и это будет катастрофа.

- Инубозаки.

Конечно я заговорила не самым приятным тоном, но Инубозаки Тами задрожала лишь оттого, что к ней обратились по имени.

- Да?

- У тебя есть хоть какие-то идеи по поводу темы проекта?

- Да…

Она начала рыться в своей парте, а я была ошеломлена её ответом. Я была уверена, что она ничего не придумала и была намерена вести ей за ручку и нянчить на протяжении всего проекта, но, похоже, она и впрямь что-то приготовила. Края нескольких листов бумаги А4, которые она вытащила, были загнуты. Она провела по ним пальцами, разгибая, и протянула мне.

Они были скреплены скрепкам с левой стороны, словно брошюра. Это выглядело на удивление разумно. Я перевернула страницу. Если говорить начистоту, то её почерк был ужасным. Он обладал какой-то странной особенностью, из-за которой его было трудно прочесть, но части, которые она считала важными, были написаны красным или синим. В это было вложено на удивление много усилий.

Возможно, она и впрямь увлеклась этим. Однако я где-то слышала, что нет ничего хуже усердного работника, который некомпетентен. Лучше не возлагать на это слишком больших надежд. Я собиралась лишь бегло просмотреть брошюру, но когда я переворачивала страницу, моя рука остановилась. Там было написано, например, то, какой тип почвы следует использовать для выращивания растений и исследования по использованию разных типов почв для разных растений. Далее шёл призыв к наблюдению различий почвы в разных местах.

Я оторвала взгляд от брошюры и посмотрела на Инубозаки Таму. Она дрожала так, словно была напугана.

Её брошюра была не так уж плоха. Я стала думать о ней совсем немного лучше и перевернула страницу.

На этом закончился раздел о почве и растениях. Дальше следовало исследование различий в почве в зависимости от местоположения – например, в горах или у моря, выше и ниже по течению реки, в жилых и деловых районах, а также в различных других местах – и причин этих различий. После этого следовало предложение изучить землю города Н и подумать, какой земля была в древности и почему она стала такой, какая есть сейчас. А после этого… Я пролистала всю брошюру. На последней странице была нарисована девушка с собачьими ушками, машущая рукой, и надпись «До свидания» в речевом пузыре. Рисунок, так же, как и её почерк, был не слишком хорошим.

- Инубозаки.

- Д-да?

- Почему это всё связанно с землёй?

- Потому что… Мне нравится копать ямы…

Я представила девочку без друзей, которая в одиночестве сидела в углу школьного двора, постоянно копая землю лопатой, и лишилась дара речи. Я не знаю, была ли она одна, из-за того что была чудачкой, или стала чудачкой из-за того что была одна, однако интерес Инубозаки Тамы к земле – или, вернее, к копанию ям – это то, чем мы можем воспользоваться.

Как только мы решили исследовать изменения в почве города Н, мы направились в библиотеку. Я хотела найти нужные книги до конца классного часа.

Я сказала Инубозаки Таме прихватить кое-что, показавшееся мне полезным, из числа справочников по естественным наукам, а сама отправилась на поиски энциклопедий по почве и геологии. В нашей школе не было библиотекаря. Здесь также не было компьютера, который можно было бы использовать для поиска. У нас был только член библиотечного комитета, который дежурил здесь в обед и после занятий, так что сейчас, во время занятий, его не было. Если нам нужно было найти книги, то мы должны были заниматься этим сами. Здесь были и другие ученики, занимавшиеся исследованиями. Если окажется, что нам нужны одни и те же книги и они заберут их первыми, то у меня лишь прибавится хлопот.

Я начала с раздела иллюстрированных справочников и там оказались четыре из семи нужных мне книг, но не было трёх оставшихся. Учитывая то, насколько маленькой была наша школьная библиотека, это был отличный результат. Я достала три первых книги, а затем потянулась к четвёртой, самой толстой, которая лежала на верхней полке. Моего роста не хватало. Я пододвинула стул и едва смогла дотянуться до книги кончиками пальцев и попыталась вытащить ту, но она не двигалась, зажатая другими книгами. Я встала на носки, потянулась, схватила книгу и медленно потянула её, думая, что ещё немного и та выскочит. Книга выскочила так внезапно, что я откинулась назад и потеряла равновесие. Несколько книг, которые выскочили вместе с энциклопедией, устремились ко мне и я рефлекторно закрыла глаза, приготовившись к удару, стиснув зубы… но ничего не произошло. Я не упала на спину, а книги не свалились мне на лицо.

Я нерешительно открыла глаза и была удивлена, увидев прямо перед собой лицо Инубозаки Тамы. Я подняла голову и мы столкнулись лбами. Я застонала, а она вскрикнула, сжимая свой лоб, сидя на полу, её плечи дрожали.

Я осмотрелась вокруг. Упавшие книги лежали стопкой на столе. Стул стоял на месте. Я не совсем понимала, что сейчас случилось. Я думаю, что мне помогла Инубозаки Тама. Впрочем, как бы то ни было, я впечатлена, что она смогла спасти меня, несмотря на то, что у неё ужасная скорость реакции.

- Инубозаки.

- Д-да?

- Спасибо.

- В-всегда пожалуйста.

Она покраснела и, почесав затылок, опустила взгляд. Она, похоже, была довольно застенчивой. Я думала, что поняла её, но на самом деле совсем не понимала.

На других занятиях, как и во время физкультуры, Инубозаки Тама оставалась прежней Тамой. Учитель математики ни о чём её не спрашивал, относясь к ней так, словно её вообще не было. Когда на физкультуре мы играли в баскетбол, она лишь бесцельно бегала вокруг, ни разу не коснувшись мяча. Ни учителя, ни другие ученики не смотрели на неё. Я была единственной, кто наблюдал за ней.

Чем больше я наблюдала за ней, тем больше видела, что это была всё та же Инубозаки Тама, но я чувствовала, что она была какой-то другой. Что конкретно в ней изменилось? Не то чтобы она стала умнее или ей стал лучше даваться спорт. Изменилось её поведение, её действия. Она стала активнее чем, раньше, хоть это и не приносило никаких результатов.

Во время баскетбола она ни разу не притронулась к мячу, но раньше она бы  стояла в углу, притворяясь, что двигается и никогда не пыталась присоединиться к игре. Хоть в тот день это и не дало никаких результатов, она столько бегала, что запыхалась.

Я чувствовала в ней некую уверенность. Она всё ещё была робкой и нерешительной и выглядела напуганной, даже когда я просто разговаривала с ней, но она действительно отличалась от прежней себя.

Во время занятий, во время игры в баскетбол, общаясь с друзьями, занимаясь уборкой, идя в школу и возвращаясь из неё, разрезая стейк за ужином, принимая душ, чистя зубы, смотря телевизор, я думала об Инубозаки Таме. Ночью, лёжа в кровати, я поняла, что весь день думала только о ней, и разочаровалась в себе, натягивая на себя одеяло.

На следующий день не было классного часа, так что нам не нужно было заниматься проектом, но я пообещала Инубозаки Таме, что после школы мы встретимся в библиотеке. Я говорила себе, что это потому что в этот день у меня не было дополнительных занятий и поэтому я хотела побыстрее закончить проект. Хоть я понимала, что это, вероятно, не настоящая причина, я решила притвориться, что она была настоящей. Я не хотела идти вместе с ней, поэтому не стала провожать в библиотеку, а просто встретила её там – таков был план, который я придумала словно в качестве оправдания.

После школы я направилась к скамейке возле велосипедной стоянки у библиотеки. Я не любила, когда меня заставляли ждать, а заставляя ждать кого-то другого, ты словно оказываешься у него в долгу, и это мне также не нравилось. Поэтому по пути я постоянно проверяла время и замедлялась, чтобы прибыть точно в назначенное время. Инубозаки Тама в одиночестве сидела на скамейке, уставившись на телефон. Было слишком хлопотно окликать её, так что я зашагала особенно громко, чтобы она услышала моё приближение, но она не отрывала взгляда от телефона. Это раздражало меня – или, скорее, я потеряла терпение – поэтому я зашла ей за спину, чтобы взглянуть на экран. Гадая, что она делает, я увидела, что она играет в «Проект воспитания девочки-волшебницы». Это была мобильная игра, которую рекламировали, как абсолютно бесплатную, так что в неё играли даже ученики начальной и средней школы. Я тоже играл в неё. Я не знала, что она увлекается ей, но это не стало таким уж большим сюрпризом. Даже та, кто не участвовала в жизни класса и не знала, что сейчас популярно, играла в эту игру – она была повсюду.

Она охнула, затем подняла взгляд и поспешно попыталась убрать телефон, но я помешала ей, схватив за руку.

Я указала на экран телефона и, чувствуя, что мой голос дрожит, спросила:

- Ум, эта метка в виде магического круга возле уровня…  У тебя максимальный уровень?

- Да… Ум, ты знаешь о «Проекте воспитания девочки-волшебницы»?

- Да, я играю в него. Можешь показать мне свой экран статуса?

- К-конечно.

Её аватар с собачьими ушками казался знакомым, у неё были довольно внушающие характеристики, не соответствующие её очаровательной внешности. У неё был максимальный уровень и вдобавок у её и без того зашкаливающим атаке, защите и здоровью были мощные бонусы, вероятно, полученные от предметов. Проверив её инвентарь, я увидела множество редких предметов, о которых раньше только слышала слухи.

- Что это, чёрт возьми? – спросила я её.

- Ум… Это «Проект воспитания девочки-волшебницы».

- Я знаю! Я спрашиваю, почему у тебя такой высокий уровень!

- Ну… потому что я много играю.

Если она «много играет», то я и мои друзья, без сомнений, тоже «много играем», но никто из нас не набрал и половины уровня девочки-волшебницы с собачьими ушками и у нас не было ни одного из этих редких предметов. Поскольку в игре отсутствует донат, прокачка была лишь вопросом времени и выполнения заданий.

Затем я вспомнила, почему девочка-волшебница с собачьими ушками показалась знакомой. Она выглядела в точности как картинка, которую Инубозаки Тама нарисовала на последней странице своей брошюры.

- Инубозаки.

- В-в чём дело?

- Ты не против… если я добавлю тебя в список друзей?

- Ха? Ты уверена?

После этого мы говорили о «Проекте воспитания девочки-волшебницы» пока не зашло солнце и не стемнело. Поскольку библиотека уже закрылась, мы решили перенести поиск книг на следующий день.

- Как ты набрала такой высокий уровень? – спросила я её.

- Ум… Я играю по ночам и всё такое.

- Спишь по три часа – что-то вроде этого?

- Да. Или, скорее, вообще не сплю.

- Это уже слишком…

- Но все играют в эту игру…

Я сдаюсь. Лучше всего было держаться в рамках разумного. Чтобы достичь вершины в этой игре вот так нужно быт монстром, а не человеком. Я решила считать «Проект воспитания девочки-волшебницы» не более чем хобби. Тама рассказала мне о паре игровых хитростей и хороших местах для гринда, а по вечерам она помогала мне с заданиями, пока я повышала уровень и искала предметы, тогда как днём, вдобавок к занятиям и общению с друзьями, мне нужно было готовиться к проекту. Мы собирали книги и составляли отчёт не только во время классного часа, но и после школы.

Возможно, тема «влияние почвы на растения» будет проще. Я сосредоточилась на «изучении изменений почвы», думая, что мы могли бы просто вписать правдоподобные предположения, но уже слишком поздно жалеть об этом. В те дни, когда у меня не было дополнительных занятий, я проводила всё своё свободное время в библиотеке, занимаясь исследованиями и записывая результаты.

- Ты добавила в книгу закладки для меня? – спросила я Таму.

- Да, вот здесь.

- А памятки об особенностях каждого типа почвы?

- Да, здесь.

- Ум… «Вкус почвы»?

- Я пыталась попробовать на вкус… Это было… неправильно?

- Нет, возможно, хорошо иметь что-нибудь уникальное… К слову, у тебя есть фотографии разломов1?

- Нам придётся снять их на месте…

- Ха? Правда? Я думала, что была пара фотографии в книге по местной истории.

- Не думаю, что мы сможем их использовать… наверное.

Похоже, мороки становится всё больше и больше. Я вздохнула и Тама виновато опустила взгляд.

- Агх, боже, не смотри на меня так. Теперья тоже чувствую себя виновато, – произнесла я.

- Прости… Ум, если мы быстро съездим туда и обратно, то это не займёт много времени.

Я вздёрнула бровь. Что-то казалось немного странным – совсем чуть-чуть. Если бы это случилось до того, как я оказалась в паре с Инубозаки Тамой, до того, как я вообще стала думать о ней, у меня бы не возникло подобного чувства, но теперь я знала о ней больше.

Немного обдумав эту мысль, я кивнула.

- Ладно, тогда отправляемся в путь.

- Ха? Сейчас?

- Нам просто нужно побыстрее разобраться с этим, тогда, вернувшись, мы сможем вернуться к работе, верно?

Я встала и Тама молча последовала за мной. Её шаги были совсем тихими.

Даже я думала, что моё предложение было довольно внезапным, однако Тама не стала возражать. И вдобавок то, как она сказала: «съездим туда и обратно». Учитывая её характер, можно было бы подумать, что она скажет: «Если ты не хочешь идти, то тогда я пойду одна», однако нет – у меня возникло такое ощущение, словно воспринимала то, что я отправлюсь с ней, как нечто само собой разумеющееся.

Добравшись до велосипедной стоянки, мы поменялись местами: Тама шла впереди, а я следовала за ней. У Тамы был план того, где конкретны мы будем делать фотографии, так что она, должно быть, уже решила, куда мы отправимся. Само собой, она не заманивала меня в какое-нибудь безлюдное место, чтобы избавиться от свидетеля, так в чём же дело? Движимая на 30% раздражением и на 70% любопытством я следовала за ней, пока мы не добрались до горы Джузу – не горы Мэйшо, или горы Таканами или горы Фунага. Эта гора даже не входила в число самых выдающихся гор префектуры – гора Джузу была одной из пяти самых маленьких гор города и даже если бы нам удалось сфотографировать разлом в таком месте, я думала, что это будет довольно грустное зрелище.

- Эй, это действительно хорошее место? – спросила я её.

- Угу.

Мы оставили велосипеды и пошли пешком, быстро добравшись до вершины. На вершине уместилась бы игровая площадка, но поскольку тут росло много ядовитых лаковых деревьев2, это место не годилось даже для этого. По сути, это был просто небольшой холм, который никто не посещал. Здесь никак не могло быть ничего, что можно было бы назвать разломом.

- Итак, где разлом? – спросила я.

- Подожди немного.

Тама осмотрелась вокруг, затем раздвинула кусты и поманила меня к себе.

- А разве здесь не растут лаковые деревья?

- Всё в порядке.

Что, чёрт возьми, здесь могло быть? Направившись туда, куда она показывала, я уставилась на землю у её ног. Там была большая куча листьев.

- Что это?

- Подожди немного.

Она убрала листья и стала видна куча земли, а когда она убрала и её, стала видна металлическая решётка, вроде тех, что закрывают водосток… По-моему, она называется «дренажной» или вроде того. Тама вцепилась в решётку и попыталась убрать её, я помогла ей и каждая схватилась за свой край, убирая решётку. Под ней оказалась большая яма.

Думаю, она была около метра в диаметре. Когда я неуверенно заглянула туда, то увидела воткнутые вдоль и поперёк, словно сетка, металлические трубы. Я не видела дна.

- Я думаю, с нами всё будет в порядке, но… Я закрыла яму, чтобы никто туда случайно не упал, – сказала Тама.

- Да, я поняла… Итак, что это?

- Я выкопала её.

- Ха? Выкопала? Ты сделала это? Одна?

- Да… Потому что мне нравится копать ямы.

Я подобрала с земли камешек и бросила его в яму. Он пролетел между трубами и исчез из виду. Я не услышала, как он ударился о дно.

Вероятно, это очень глубокая яма.

- …Как, чёрт возьми, ты сделала это? Как ты вытерпела это? – спросила я её.

- Нет? Я думала, что это довольно интересно.

- Это не то, что я имела в виду… Как ты выкопала эту яму?

- Я просто копала очень усердно.

Я моргнула, а затем помассировала правой рукой  лоб и снова заглянула в яму. На этот раз я попыталась подсветить её телефоном, но всё равно не увидела дна. Я повернулась к Таме. Она выжидающе смотрела на меня.

- Ты действительно… ты действительно сделала это? – спросила я.

- Угу.

Стоит ли мне злиться на её идиотизм или ужасаться тому, насколько это выходит за рамки здравого смысла или реагировать как-то иначе? – думала я. Положив руки на колени, я опустила взгляд, вздохнула и подняла голову. О чём я думаю? – у человека, которого я считала ни на что не годным, оказался пугающий талант. Если бы кто-нибудь сказал мне повторить это, я бы не смогла это сделать и, думаю, это не смог бы сделать никто другой, так что я могла сказать ей лишь одно:

- Тама… ты потрясающая.

Её лицо расплылось в улыбке и я поняла, чего она ждала. Тама хотела, чтобы её похвалили. Вот почему она хотела, чтобы я проводила с ней время. Она хотела, чтобы я увидела эту яму и поняла, насколько она потрясающая. Я положила руку ей на голову и взъерошила волосы. Она радостно улыбнулась.

- Мы можем сфотографировать слои почвы в этой яме, – сказала она.

- А это не опасно? Я не знаю, как туда спуститься, но если ты поскользнёшься и упадёшь туда, то наверняка умрёшь… А что если там скопление газа или что-то вроде того?

- Всё в порядке. Я, эм… Я профессионал.

Я не могла сказать: «Ты школьница, а не профессионал». Она выкопала такую громадную яму, если она не профессионал, то тогда кто?

- Ох, да, а куда ты дела выкопанную землю? – спросила я

- Не волнуйся, я позаботилась об этом.

Должно быть, у неё был для этого какой-то профессиональный способ.

- Ох, и мне попадалось кое-что интересное, – добавила она.

- Интересное?

Я помогла Таме вернуть на место решётку, землю и листья, затем вышла из кустов и пошла по часовой стрелке вокруг земляной насыпи. Пройдя немного, Тама остановилась. Она пнула ногой насыпь, сбив часть земли, затем убрала скрытую под той решётку и перед ней показался туннель.

- Тебе нравятся решётки? – спросила я её.

- Решётки?

- …Забудь. Итак, что у тебя здесь?

- Всякое.

Когда она достала коричневый камень странной формы, я была так разочарованна, что думала, что у меня опустятся плечи. Затем, когда она достала второй такой камень, я наклонила голову, а когда она достала третий, я заметила следы верёвок.

- Погоди, это… осколки керамики? – произнесла я.

Следующим, что она достала, был камень со спиралью – мог ли это быть аммонит3? Затем она достала что-то, напоминающее клык – возможно, окаменевший клык динозавра? Следом показалась окаменелость, напоминающая кость, за которой последовали другие сокровища. Её коллекция закончилась на аммоните размером с руку. Осколки древней керамики, аммониты и клыки динозавров – тут перемешались разные эпохи. Видя это, я поняла, насколько глубоко она копала.

- Ты… ты откопала всё это?

- Да. Они попадались на пути, когда я копала… но я подумала, что они однажды могут пригодиться, так что я собрала их.

Могут пригодиться? Они куда полезнее образцов почвы или фотографии разлома.

- Знаешь, это и впрямь может сработать. На самом деле.

- Сработать…? Что сработать…?

- Вот это, серьёзно. На самом деле.

- Л-ладно… Ясно. Отлично.

- Да. Отлично!

Тама, похоже, не особенно поняла, но я схватила её за руку и улыбнулась и мы поехали на велосипедах обратно в библиотеку.

Я была на седьмом небе от счастья. Это была словно история прямиком из фильма или манги – объединение с напарницей, которую я считала бесполезной, неожиданно для меня обернулось чудом. Учителя, одноклассники, все явно будут удивлены. И мои друзья– подумав об этом я охнула. Если меня с Тамой выберут для демонстрации проекта, то мы будем должны стоять перед всей школой и рассказывать о наших исследованиях. Если это случится, то что подумают мои друзья, увидев меня? Что они подумают обо мне?

Не станут ли меня считать странной, если я буду ладить с изгоем класса, Инубозаки Тамой? Не скажут ли они: «Так ты предпочтёшь быть с ней, а не с нами?», а после этого никто в классе не станет со мной разговаривать, а затем– я даже не хотела думать дальше. Всякий раз, как мы будем делиться на группы, на каждом уроке физкультуры меня будут игнорировать. Я этого не хотела.

Я остановилась и Тама, ехавшая сзади, обогнала меня и остановилась в паре метров впереди, оглянувшись на меня с недоумением. Я помахала ей. Я не хотела, чтобы она поняла, о чём я думаю.

Вернувшись в библиотеку, я и Тама снова принялись за книги. Она с излишне серьёзным видом листала страницы толстой книги и, наблюдая за ней, я потихоньку, на цыпочках, ушла, после подбежала к велосипедной стоянке и всю дорогу домой крутила педали, как одержимая.

Я рухнула в кровать, едва вернувшись домой. Я перевернулась на спину и уставилась в потолок, а в голое у меня не было ни одной хорошей мысли. Моё настроение испортилось в одно мгновение. Одно за другим в голове всплывали чёрные и беспросветные варианты будущего– Нет, я не хочу этого. Я не хочу, чтобы всё так закончилось.

Теперь я поняла, что меня занесло. Ошеломительный успех – это плохо. Мне лишь нужно не провалиться – это будет лучше всего. Будет хорошо, если наш проект затеряется среди других и о нём потом никто не вспомнит – проект, который появится и исчезнет, словно порыв ветра.

Окаменелости – это слишком. Если бы я была на месте других учеников и учителей, то, честно говоря, была бы несколько поражена. Изучение почвы вполне сгодится. Похоже, что Тама всё равно изначально не планировала выставлять эти окаменелости на всеобщее обозрение, так что если я попрошу её держать те в тайне, вряд ли она станет жаловаться.

Я повернулась на бок и взяла телефон, лежащий рядом с подушкой. Он показывал время: 17:50. Я закрыла глаза, зажмурив их с такой силой, что они стали болеть, а затем открыла. Перед глазами всё расплывалось. Время сменилось на 17:51.

Время продолжало идти. Я не знала телефонный номер Тамы. Я не знала и адреса её почты. Я не могла сказать ей, что у меня возникли срочные дела и мне пришлось уйти раньше неё. Мне больше не хотелось смотреть на свой телефон, так что я бросила его на подушку. Рука, которой я его держала, взмокла от пота. Я натянула на себя одеяло и съёжилась. Мне нельзя добиваться большого успеха. В моей голове всплыла улыбка Тамы, как она обрадовалась, когда я сказала: «Это и впрямь может сработать», и я завернулась в одеяло, перевернувшись на кровати. Это был словно конфетный фантик. Завёрнутая в одеяло, я извивалась, задыхаясь. Я бормотала про себя, словно заклинание: «Мне нельзя добиваться большого успеха, мне нельзя добиваться большого успеха», и  тут с меня стянули одеяло и я вздрогнула от яркого света.

- Что ты делаешь? – на меня смотрела моя мать.

Я нахмурилась.

- Хотя бы стучись, когда входишь в мою комнату.

- Не издавай странных звуков, хорошо? – моя мама пожала плечами и закрыла дверь.

От этого внезапного звука я подскочила и ударилась спиной о стену. Простонав от боли, я потёрла спину, а кода посмотрела на настенные часы, то увидела, что уже была половина седьмого. Библиотека закрывалась в семь. Даже если я отправлюсь туда прямо сейчас, Тама наверняка уже ушла.

Почему я уехала одна? Я почувствовала, что не могла быть рядом с ней. Поэтому я, не сказав ни слова, оставила её и отправилась домой. Тама выглядела счастливой и я уверена, что я тоже был счастлива. Она наверняка и подумать не могла, что я отправлюсь домой одна, ничего не сказав. Какое выражение лица у неё будет, когда она это узнает? Будет ли она выглядеть одинокой, грустной или скучающей? Я подумала, что у неё наверняка будет то же выражение лица, что и всегда.

Я снова перевернулась на кровати и уставилась на потолок. Кремовые обои стали грязно-жёлтыми из-за многолетнего влияния света ламп. Я вспомнила, как говорила своим родителям: «Не лучше ли выбрать обои потемнее?», но в итоге моя мама настояла на своём.

Я встала с кровати, правой рукой схватив телефон, а левой - куртку. Я побежала по лестнице и, не обращая внимания на голос мамы, звучавший позади, выскочила за дверь.

Десять минут восьмого. Солнце зашло. Библиотека уже закрылась. Вокруг были люди, но никто из них не был похож на Таму. Она уже вернулась домой? Она всё ещё была рядом? Я прошла мимо фонтана в парке и прошла через бейсбольное поле, направляясь к кустам позади него. Я вглядывалась в лица прохожих, но среди них не было лица Тамы. Вскоре вокруг становилось всё меньше и меньше людей. Это означало, что нужно было проверять меньше лиц, но среди них всё равно не было Тамы.

- Эй.

Я обернулась и увидела трёх парней, по виду – старшеклассников.

- Вы со мной говорите? – напряжённо прозвучал мой голос, хотя изначально я не собиралась отвечать.

Три парня ухмыльнулись. Их волосы были окрашены в красные и коричневые цвета. Их одежда была красного или зелёного цвета. Они приставали ко мне. У них не было ко мне никаких дел. Вам явно нечем заняться, раз вы пристаёте к ученице средней школы – подумала я, но моё тело не слушалось. Я напряглась. Троица медленно приближалась ко мне.

- В чём дело?

- Похоже, тебе нечем заняться.

- Если тебе скучно, тогда почему бы не повеселиться? У нас есть машина, так что омы можем отправиться на пляж. Закат оченькрасивый.

- Простите, сейчас я ищу подругу, – мой голос безнадёжно дрожал.

- Ох, тогда мы тоже её поищем.

- Мы поможем тебе.

- Как только мы найдём твою подругу, давай повеселимся вместе.

Я огляделась вокруг, но рядом больше никого не было. Три парня подходили всё ближе и ближе.

- Простите, у меня правда много дел.

- Если мы поможем тебе, то у тебя станет на половину дел меньше?

- Нет, нас трое, так что у неё останется лишь четверть дел.

- Разве тогда будет не треть?

- Вернись в начальную школу.

- Простите, я и впрямь занята, – я попыталась пройти мимо них, но один из них схватил меня за руку.

- Это похоже на отмазку для побега.

- Как будто мы тебя схватим и съедим.

- Пожалуйста, отпустите, – сказала я.

- Не веди себя так, мы можем просто поискать твою подругу вместе, верно?

- Да, да.

Я пыталась убедить их отпустить меня, хотя было не похоже, что у меня получается, пока не рухнула на землю.

Я думала, что меня толкнул один из парней, но это было не так. Передо мной была девушка, вставшая так, словно она защищала меня от парней. Стоя передо мной, она широко развела руки, а когда я попыталась встать, моё тело согнулось пополам. От неожиданного толчка у меня перехватило дыхание , а затем потрясённые лица парней начали быстро отдаляться. Как только они исчезли из виду, мы замедлились. После этого меня опустили на землю у корней дерева.

Подняв взгляд, я увидела чьё-то лицо. Я не смогла разглядеть её как следует в свете уличного фонаря, потому что она стояла прямо перед светом, но я смогла понять, что это была девушка. На ней был капюшон с собачьими ушками, перчатки в виде лапы и чулки в горошек. Она выглядела в точности как знакомый мне аватар.

Девушка с собачьими ушками убежала на четвереньках, как собака, а я смотрела ей вслед, не в силах даже окликнуть. Она была ниже меня. Обладая таким телосложением она схватила меня и убежала так быстро, что трое парней могли лишь ошеломлённо смотреть нам вслед. Я вспомнила один слух о «Проекте воспитания девочки-волшебницы» – что один из десяти тысяч игроков становится настоящей девочкой-волшебницей.

Неподалёку послышались шаги. Я, всё ещё лёжа а земле, повернула голову в сторону звука. Лицо Тамы, освещаемое стоящими через равные промежутки уличными фонарями, то светлело, то темнело, пока она шла ко мне.

- Ты в порядке, Чихиро? – спросила она.

Я кивнула, схватив протянутую ею руку.

- … Спасибо.

- Ха? Ум, но… Я, эм, я что-то сделала?

- Ах, да. Тогда, прошу прощения. Прости, что исчезла, ничего не сказав.

- Всё в порядке, правда. В смысле, ты ведь вернулась.

Я взглянула на уличный фонарь и в моей голове всплыли лица всех моих друзей. Говоря объективно, если спросить, у кого из нас был самый невыносимый характер, то правильным ответом была бы я. Тогда, возможно, всё в порядке.

- Эй, – сказала я.

- Ч-что?

- Завтра во время обеда.

- Да?

- Хочешь поесть со мной?

- Ха…? Л-ладно!

Это то, что я должна сделать.

Представить Таму. Показать результаты проекта. И, если всё пройдёт хорошо, заработать немного денег на этих ископаемых. А затем добиться того, чего добилась Тама в «Проекте воспитания девочек-волшебниц». Если я тоже смогу стать девочкой-волшебницей, она очень удивится. Представив её шокированное лицо, я почувствовала такую радость, что не могла не улыбнуться.

________________________________________________

1) Разлом (или разрыв) — это нарушение сплошности горных пород без смещения (трещина) или со смещением пород по поверхности разрыва

2) В ветвях и листьях лакового дерева содержится сильный аллерген, который может вызвать раздражение кожи

3) Аммониты (или аммоноидеи) — подкласс вымерших головоногих моллюсков, существовавший с девона по палеоген.