Онлайн чтение книги Проект воспитания девочек-волшебниц Magical Girl Raising Project
Собрание

Остров был покрыт зеленью. Всё было покрыто растительностью, за исключением скалистой части мыса, выступающего на севере, пляжа, находящегося на юге, и каменного замка, расположенного прямо в центре. Мужчина вздохнул, оторвав взгляд от гобелена, на котором изображался вид острова с высоты птичьего полёта. На вид ему было сильно за тридцать, но он был полнее, чем можно был ожидать от мужчины его возраста. Его живот был достаточно внушительным, чтобы мешать ему двигаться, но он вздыхал не из-за своего веса. В этой комнате царил такой бардак, что ему хотелось прикрыть глаза.

Он закатал рукава своей мантии и вытянул правую руку за пределы комнаты, потирая большим пальцем указательный. Со слабым щелчком, стул заскользил в сторону, кровати перевернулась и все пустые бутылки, скомканные пергаментные свитки и металлические детали посыпались на пол. Ковёр обернулся вокруг этого и устремился в мусорный бак вместе с пылью. В воздухе висело ещё больше пыли, но комната была достаточно прибрана.

Комната была маленькой: от стены до стены было три метра – практически кладовка. Каменные стены были голыми и серыми. На висевшем тут гобелене был изображён весь остров. Большие, плотно закрытые стеклянные окна пропускали лунный и звёздный свет. Грубо сколоченные деревянный стул и стол шатались, а на них лежала перьевая ручка, канцелярские принадлежности, чернильница и промокательная бумага, а также свечи с ароматом трав в канделябре и другие необходимые писчие принадлежности.

Мужчина удовлетворённо кивнул и сделал вдох. Он почуял пыль.

Стоя у окна, он достал связку ключей и открыл замок, используя три ключа и борясь с ржавой дверью. Проворчав про себя, что её нужно смазать, он подошёл к окну и открыл его обеими руками. Внизу был лес, зелень которого тянулась до самого края, а за ним до самого горизонта был лишь бесконечный тёмно-синий океан. В комнату ворвались шум и запах моря, избавив комнату от запаха пыли, и теперь здесь пахло лишь морской солью. Запах ночного ветра стал ещё более солёным, а кожу обдало холодом. Хоть днём на этом острове и было жарко, ночью здесь было на удивление холодно. Мужчина, обхватив своё пухлое тело, слегка поёжился, но не стал закрывать окно.

Эта комната некогда принадлежала одному эксцентричному исследователю, который, должно быть, считал, что плеск волн, запах моря, холодный ветер и всё остальное абсолютно не нужны и лишь отвлекают. Он определённо считал эту комнату, полностью изолированную магией, самым лучшим местом, где он мог проводить своё время, не думая о еде, сне и справлении нужды. Он радовался, с головой уходя в эксперименты. Любой, кто знал этого человека, уверенно бы согласился и сказал бы то же самое.

Полный мужчина, находящийся в этой комнате, был племянником этого исследования. Он сам не был исследователем. Он не занимался независимыми исследованиями, как его дядя, и не имел постоянной работы. Он был человеком из высшего общества, прожигающим жизнь в поисках удовольствий и хорошей еды. Не все маги искали истину, душой и телом посвятив себя изучению магии. Если бы спросили его дядю, посвятившего всего себя исследованиям, то он назвал бы племянника «обычным невежей, использующим достижения наших предков и не пытающимся выйти за их пределы», но его племянник всегда с высокомерным безразличием заявлял, что те, кто живут в роскоши, всегда подвергаются суровой критике.

Этот человек был не столь прагматичен, как обычно бывают маги. Малый размер комнаты, запах моря, шум волн, холодный ветер, голод, усталость – все ненужные излишества, от которых его дядя избавлялся как от неприятных помех, этот человек считал очаровательными. Не было ничего плохого в том, чтобы порой испытывать неудобства. Разжигать костёр с помощью примитивную зажигалки может быть куда интереснее, чем создавать пламя с помощью одного заклинания.

Его дядя говорил, что способность наслаждаться неудобствами – не более чем высокомерие высших классов, те кто и в самом деле оказался в бедственном положении, предпочтут магов, которые больше всего ценили эффективность, тем самым толкая мир к лучшему будущему. В этом была доля правды, но даже если такое поведение было высокомерным, у этого мужчины с высокомерием было всё в порядке. Важнее всего было то, что чувствовал он сам. Когда это место принадлежало его дяде, он творил здесь всё, что вздумается, теперь же, когда тот погиб, не было никаких причин придерживаться тех же принципов.

Тем не менее, он должен был, по крайней мере, выполнить указания, изложенные в завещании его дяди. Мужчина сел на стул и уже собирался взять в руки ручку, когда раздался стук в дверь. Он поднял взгляд.

- Входи.

Дверь открылась со скрипом. Её тоже нужно смазать.

Девочка-волшебница, которую он недавно нанял, склонила голову.

- Пристройка… Погоди, это вы назвали пристройкой?

- Да, это пристройка.

- Верно, я закончила убирать пристройку.

Её костюм, состоящий из шерстяного платья и шерстяной шапочки, был довольно пушистым. Длинные рукава полностью закрывали её руки, а на запястьях также был пышный мех. Она также носила колготки, что делало её наряд довольно скромным. У мужчины была почти суеверная уверенность в том, что «девочки-волшебницы носят откровенную одежду», но он также думал, что из-за того что большинство из них одеваются именно так, в скромно одетой девочке-волшебнице было что-то особенное. В этом было что-то таинственное, что было трудно выразить словами – подобное просто было вопросом красоты. Как бы то ни было, не было необходимости выражать это словами. Это была мелочь, от которой можно было отмахнуться, говоря: «Вот что значит иметь хороший вкус».

- Спасибо, – с улыбкой ответил мужчина, изучая девушку.

Само собой, её лицо было красивым. Её платиновые волосы были коротко и ровно подстрижены с той неподдельной искренностью, что практически вышла из моды. В сочетании с её скромным платьем, ровно подстриженные волосы придавали ей благородный вид. Это также было красиво. Это была хорошая девочка-волшебница, которую стоило нанять.

Овца позади неё заблеяла и она поспешно попыталась удержать её, пока та пыталась вырваться. Красивая девушка и милое животное вместе выглядели прелестно. Он простит им звериный запах и следы копыт на ковре . С этим уже ничего не поделать.

Овца заблеяла особенно громко, боднула девушку и умчалась в коридор. От удара девушка подлетела вверх. Она отлетела в каменный коридор и врезалась в стену, а её попытка удержаться на ногах привела к тому, что она ударилась затылком о пол. Мужчина поднял свой крупный зад со стула и протянул руку девушке, лежащей на спине и дрожащей, приложившей руки к затылку.

- Это было то ещё зрелище. Ты в порядке? – спросил мужчина.

Девочка-волшебница встала на колени, затем поднялась и с улыбкой помахала рукой.

- Я в порядке… Я правда в порядке, – это звучало достаточно убедительно, но глаза девушки расплывались в стороны.

- Однако ты не выглядишь так, будто «в порядке».

- Мне нравится рисовать, понимаете ли.

- Мхм, я не слышал об этом.

Когда он посмотрел на коридор, то увидел большую трещину, которой, кажется, раньше не было.

Голова девушки болталась, как маятник, но по какой-то причине её слова звучали отчётливо.

- Но, но–! Я не могу зарабатывать на жизнь одним лишь этим и это печально, понимаете?

- Зачем ты рассказываешь мне об этом?

- Впрочем, всё в порядке. Я не думаю об этом, как о подработке в свободное время, я действительно так не думаю, понятно, я буду усердно работать, я постараюсь… Урк, я постараюсь.

- Ты правда в порядке? Я знаю, что девочки-волшебницы довольно крепкие, но–

- Я постараюсь, постараюсь, сделай это, сделай это, сделай это, Мэри, постарайся, ты справишься.

Девушка поклонилась и закрыла дверь. Звук её шагов постепенно отдалялся.

Он очень даже хотел, чтобы она постаралась, но ему не казалось, что с ней всё в порядке. Мужчина немного поколебался, но всё же решил довериться ей. Она и впрямь казалась ему по-своему интересной и к тому же довольно очаровательной. Кроме того, девочки-волшебницы были крепкими орешками.

Что ж, тогда я напишу письма наследникам, наслаждаясь обществом этой бедняжки – подумал он, устраиваясь поудобнее на стуле, но прежде, чем он успел поднести ручку к бумаге, он заметил проблему. Было сложно что либо написать, пользуясь только лунным и звёздным светом. У него была не лучшая видимость. Мужчина щёлкнул пальцами, зажигая в руке магический огонёк, чтобы разогнать темноту. Магический огонёк давал мало света, но сейчас у него не было других вариантов. Ему придётся немного подождать, пока не появится альтернатива. Серебряный канделябр, который он заказал, дав мастеру точные указания, стал настоящим украшением интерьера. Он хотел понемногу обставить это место в соответствии со своими предпочтениями.

Мужчина быстро двигал ручкой, иногда хмурясь из-за странных условий покойного – зачем нужно, чтобы наследников сопровождали девочки-волшебницы?

______________________________________________________________________

☆ Мисс Маргарет

Пару лет назад, когда свирепствовал холодный ветер, скончалась девочка-волшебница по имени Анна-Мария. Это была не почётная смерть во время службы и не внезапная смерть из-за несчастного случая. Она вызвала на дуэль сотрудника другого отдела и была серьёзно избита. Это была довольно позорная смерть для бойца, профессионала, девочки-волшебницы. Её начальство, отдел контроля, приложил невероятные усилия, чтобы привести всё в порядок.

Пока Анна-Мария была инспектором-стажёром, она работала под руководством Мисс Маргарет, своего боевого инструктора. Многие девочки-волшебницы в своей человеческой жизни занимались карате, дзюдо, кендо и другим боевым искусствам, но в отделе контроля сражения не были спортивными состязаниями или дружескими дуэлями. Это касалось не только спортсменов – даже те, кому уже доводилось убивать, иногда воспринимал сражения между девочками-волшебницами так же, как сражения между людьми и, как следствие, не оставались невредимыми. Таких людей, как Маргарет, которые могли обучить других основам сражений девочек-волшебниц, ценили везде и в отделе контроля ей досталась особенно важная роль.

У Маргарет было много учениц. Некоторых из них стали называть «козырями» отделов, тогда как другие последовали её совету и заняли бумажной работой. Некоторые из них сражались со злодеями и погибли на службе, тогда как другие оказывались втянуты в политические интриги и таинственным образом исчезали. Однако Анна-Мария единственная была настолько глупой, что напала на девочку-волшебницу из другого отдела и в итоге оказалась избита и погибла.

Маргарет допросили лишь формально, ни у кого не было сомнений в её невиновности. Именно поэтому она сама подала заявление об увольнении. Она отчаянно хотела выкинуть из головы Анна-Марию, а если бы она продолжила работать инструктором, то постоянно вспоминала бы о ней. Маргарет не слушала своё начальство и бывших учениц, которые умоляли её передумать, оставила всё своему преемнику и ушла из отдела.

С тех пор она не делала ничего особенного и тратила свои сбережения на то, чтобы поддерживать свой образ жизни.

______________________________________________________________________

После ухода из отдела контроля у Мисс Маргарет появилось больше возможностей питаться вне дома, но она перестала посещать так называемые высококлассные рестораны. Не было нужды впустую тратить деньги, если это не была официальная встреча, оплачиваемая отделом. Однако данный конкретный случай можно, в каком-то смысле, считать деловой встречей.

Маргарет выглянула в окно. Мелкий дождь намочил гравий на детской площадке, он был настолько слабым, что таскание зонта было бы лишь напрасной морокой. От одного взгляда на это ей стало грустно и она снова стала смотреть на помещение, на девушку, сидящую тут. На вид ей было пятнадцать. Её нельзя было назвать «молодой» или «старой» девочкой-волшебницей. Её вид был незамысловатым: чёрные волосы и однотонная серая юбка, но её белая рубашка была на два размера меньше, чем нужно, и плотно обтягивала грудь, которая словно вот-вот выскользнет наружу, а то, что она расстегнула две верхние пуговицы впечатляло. Когда Маргарет впервые встретила её в отделе контроля, а также после того как Маргарет уволилась и их пути, к сожалению, разошлись, эта девушка постоянно носила рубашки не того размера. Она закатала рукава этой рубашки до локтей.

Она подцепила несколько полосок говядины одной палочкой, подняла их и обмакнула в яйцо. С наслаждением, которое не соответствовало её нежному виду, отправив мясо в рот она медленно прожевала, а затем проглотила его.

Маргарет снова отвела взгляд и уставилась на ширму. Она была покрыта гравюрами в стиле укиё-э1, изображающими лягушку и кролика, набрасывающихся друг на друга с использованием приёмов профессионального реслинга. Места, которые в открытую могли использовать девочки-волшебницы, часто имели такие странные украшения.

Маргарет посмотрела вперёд. Перед ней была девушка, уплетающая сукияки. Маргарет не любила вспоминать прошлое. Это всегда было больно. В отделе контроля эта девушка была её подчинённой и одного лишь взгляда на ней было достаточно, чтобы начать вспоминать прошлое и сердце обдало жаром. Вспоминать то, что она не хотела вспоминать, было невыносимо. Даже если у этой девушки не было никаких злых намерений, пусть даже Маргарет знала, что она не плохой человек, это не меняло того, насколько болезненными были воспоминания.

- Вы не будете есть мясо? Оно довольно хорошее, – сказала девушка.

- Пожалуй, откажусь, – ответила Маргарет.

Прямо перед ней была та, один лишь вид которой вынуждал её вспоминать неприятные вещи. Не зная, куда смотреть, Маргарет опустила взгляд на шляпу, лежащую на её коленях. Украшения в виде павлиньего пера и шёлковой вуали были слишком броским, чтобы носить каждый день, но они вполне подходили девочке-волшебнице. Она слегка сместила взгляд и её внимание привлекла рапира, которая лежала справа от неё. Она никогда не выпускала её из вида.

- Но мясо и впрямь хорошее. И нежное, – сказала ей девушка.

- Так даже старушка может насладиться им?

- Не говорите о возрасте.

- В твоём случае уже слишком поздно.

- Так вы не будете мясо?

Сейчас у Маргарет не было аппетита, чтобы просто класть еду в рот ради удовольствия. Она кивнула и указала ладонью на  заказ девушки, словно прося её поторопиться и перейти к делу.

Девушка закрыла глаза, пару раз кивнула и медленно выдохнула.

- Ах, и дома и на работе ко мне относятся так, словно я лишь мешаю. Даже вы, хотя мы не виделись столько времени.

- Это неправда.

- Мы однажды были напарницами. Вы могли бы быть чуть дружелюбнее, не думаете?

Что бы она сказала, если бы Маргарет ответила ей, что проделала весь этот путь сюда лишь выполняя свой долг?

- Я никогда не была дружелюбным человеком.

- Знаю, знаю. Ну, всё в порядке. Я не возражаю против таких бесцеремонных личностей, как вы.

- Мне часто это говорят.

- Ну вот, вы так беззаботно об этом говорите.

- Это мне тоже часто говорят.

- Угу. Что ж, я хочу попросить вас об услуге. Я также заплачу вам за это. Это задача такого рода, что не кажется опасной, но я не могу гарантировать, что вы будете в полной безопасности. Это означает, что для этой работы нужен ветеран, который не проявит слабости и не потеряет бдительность. Поскольку, к сожаление, те, кто просто сильны, недооценивают работу, и думают: «Ничего не случится, это скучно».

- Я ещё не согласилась.

- Так вы планируете отшельничать до самой смерти?

- Я думаю, что как только закончатся мои сбережения, я буду вынуждена работать, поскольку мне понадобятся деньги.

- Какого чёрта, это звучит как мотив для преступления!

Девушка фыркнула, а затем принялась поглощать ширатаки, обмакнув то в яйцо.

- Я слышала, что вы всё ещё тренируетесь, чтобы не растерять навыки.

- Я не знаю, от кого именно ты это услышала, но даже отшельнице нужно хотя бы немного упражняться.

- Ну, возможно девочка-волшебница способна на это.

- Да, девочка-волшебница способна на это.

- И если ты девочка-волшебница, то тогда ты, конечно, также помогаешь людям.

Брови Маргарет сошлись на переносице.

Это, похоже, ничуть не сметило девушку, которая разрезала тофу на четыре равные части и стала поедать одну из них.

- Ну же, не нужно быть такой подозрительной. Я же не собираюсь просить тебя с особой жестокостью расправиться с какими-то преступниками или решить конфликт, который нельзя предавать огласке или что-то вроде того. Я просто хочу, чтобы ты помогла бедному мальчику, которому больше не к кому обратиться. Видите: это уже больше подобает девочке-волшебнице.

- О чём ты говоришь?

- Теперь вы кажетесь заинтересованной.

- Вовсе нет.

- Раз уж вы так сильно хотите услышать об этом, я расскажу. Маг, не состоящий ни в одном из отделов, погиб во время неудачного эксперимента, поэтому все родственники этого мага соберутся вместе, чтобы обсудить наследство. Один из этих наследников ребёнок – дальний родственник. Он до этого жил обычной жизнью, ничего не зная о магии и всём остальном, так что трудно нанять девочку-волшебницу для его охраны, но, похоже, он не может прийти, если его не сопровождает хотя бы одна.

- Ты хочешь, чтобы я была его телохранительницей?

- Все девочки-волшебницы из Класса, включая меня, сейчас очень заняты. Мы все носимся как угорелые, пытаясь управиться с тренировками новых сотрудников, которых внезапно наняли в середине сезона. Если я единственная стану отлынивать, то меня прибьют. Я не шучу.

«Класс» – это прозвище инструкторов, используемое в отделе контроля. Маргарет даже задумалась, есть ли какая-то причина для найма людей в середине сезона. Она положила руку на колено. Это было не то, о чём она должна была сейчас думать.

- …Должно быть куча людей не из Класса, которые будут не прочь вернуть долг старому учителю – сказала Маргарет.

- Я не думаю, что мне стоит сдёргивать с работы других девочек-волшебниц ради личных целей. К тому же мне не нравится, что приходится оставлять опытного сотрудника гнить.

- Ты знаешь, что означает слово «назойливый»?

- Ох, да. Возможно, тебе стоит сперва встретиться с ним, чтобы узнать, что он за человека.

У Маргарет не было времени, чтобы озвучить сомнения. Девушка приложила руку ко рту и громко крикнула в сторону ширмы: «Можешь выходить!». Когда Маргарет повернулась в ту сторону, то увидела, что ширма съехала в сторону.

Она чувствовала за ширмой его присутствие и дыхание, поэтому знала, что там кто-то есть. Десятилетний мальчик энергично  поклонился и крикнул:

- Рад знакомству!

Формальности требовали от Маргарет ответить на приветствие, поэтому она тоже сказала: «Рада знакомству», бросив на девушку обвиняющий взгляд.

Девушка совершенно бесстыже улыбнулась.

- Эй, присоединяйся к нам и попробуй сукияки.

- Можно? Фух. Всё-ё-ё это время я лишь чувствовал его запах, знаешь ли. Это было так грубо, когда я голоден, боже.

Мальчик прополз по татами на коленях, бросая взгляд то на сукияки, то на глубокий вырез платья девушки, то на Мисс Маргарет.

- Это сестрица, которая отправится с тобой, – сказала девушки.

- Вау, круто. Это настоящий меч? Вы… девочка-волшебница… верно?

Он смотрел на меч Мисс Маргарет, прежде чем широко открыть рот и охнуть.

- А ты…? – Маргарет замолчала.

- Ох, я Тоута. Магаока Тоута, – ответил мальчик, выпятив грудь и тут же с энтузиазмом наклонился вперёд.

Он схватил чашку и, наложив предложенную ему большую порцию риса, добавил в неё поданные мясо, зелёный лук и китайскую капусту.

- Так вы, вроде как, герой, побеждающий злодеев. Это так круто.

- Ну…

- Да, да, эта сестрица довольно хороша в победе над злодеями – сказала ему девушка.

- Ух ты, это поразительно! Так сентай-герои тоже реальны? Эм, расскажите мне, если не возражаете.

Анна-Мария была очень энергичной девочкой-волшебницей. Какие бы препятствия ни вставали на её пути, с какими бы трудностями она ни сталкивалась, она не теряла своего энтузиазма. Став частью группы расследования отдела контроля, она стала расследовать инцидент Музыканта Леса Кранберри. Она обнаружила, что её подруга погибла во время одного из её экзаменов. Воспользовавшись полномочиями сотрудника отдела контроля, она нашла девочку-волшебницу, убившую её подругу, вызвала ту на бой и проиграла. Это происшествие замели под ковёр, как бессмысленную попытку отомстить за свою подругу и Мисс Маргарет стало неприятно вспоминать об этом и она уволилась из отдела.

Та девочка-волшебница, по-видимому, была одной из «детей Кранберри», переживших её смертельный экзамен и она также была частью группы жестоких девочек-волшебниц под названием школа Мао. Маргарет думала, что должен был способ бороться с той, но никто не собирался её слушать, да и не то чтобы она хотела с кем-то об этом говорить. Просто мысли о её глупой ученицы были мучительны.

Мальчик выглядел взволнованным. Он улыбался до ушей, борясь с девушкой за мясо. Вспомнив свою бывшую ученицу, которая была такой же энергичной, как этот мальчик, она улыбнулась и эта улыбка не сходила с её лица.

______________________________________________________________________

☆ Раги Цве Ненто

Раги был переведён в отдел управления девочками-волшебницами из-за воплощения одного из Трёх Мудрецов. Раги возражал против становления девочки-волшебницы воплощением и открыто критиковал эту идею.

Девочка-волшебница должна лишь наблюдать, а не руководить. Использовать творение, созданное исключительно силой плоти и магии, для других целей было ересью. Мудреца делали Мудрецом ум и доброта, а не мелочи, которые можно легко измерить в цифрах.

Те немногие единомышленники, что у него были, либо были подкуплены, либо испугались наказания, в итоге они один за другим отступали. Когда Раги обнаружил, что его друг, который поклялся оставаться с ним до самого конца, передавал информацию другой стороне, Раги осознал, что в одиночку ни на что не способен и сдался.

Его отстранили от исследований: ему начали давать больше работы, подходящей чиновнику, а не исследователю, после чего он получил сообщение о переводе. «Вы настолько хорошо справляетесь с этой работой, что мы решили предложить вам занять этот пост официально» – сказали ему и эти слова, на первый взгляд, были достаточно учтивыми, чтобы он не смог отказаться. Так он оказался на ненужной должности главы отдела управления девочками-волшебницами. Жребий был брошен.

Этот перевод, по сути, был издёвкой. Не то чтобы Раги не думал об уходе. Пусть даже о работе на фракцию Пак не могло быть и речи, он знал, что мог перейти во фракцию Каспар и жить свободнее или и вовсе оставить службу в Королевстве Магии и уйти в отставку. Однако оба вариант по-своему ему не нравились, к тому же это было всё равно что признать поражение. Возможно, то, что он проиграл, и был очевидным фактом, но признание этого – уже другая проблема.

Что важнее всего, несмотря на своё незавидное положение, Раги всё ещё благоговел перед Мудрецом Чене ● Оск ● Баал ● Мел. Когда он увидел Оск будучи молодым магом, Мудрец был величественным шаром света, который при приближении грел тело и душу. Когда же тогдашний верховная маг призвала Оск, используя в качестве катализатора свою плоть и кровь, то превратилась в Мудреца в облике спокойной, элегантной пожилой дамы, которая мягко наставляла заблудших и говорила о гармонии с миром. Однако она не смогла выдержать столь мощного духа – когда тело Мудреца исчезло, она испарилась вместе с ним, всё ещё улыбаясь.

Это было не более чем сентиментальное воспоминание и именно поэтому оно так раздражало. Бог, который должен был быть объектом почитания и благоговения, теперь стал игрушкой в руках глупцов. Эти люди говорят: «Вовсе нет, мы лишь стараемся, чтобы Оск-сама воплотилась ещё могущественнее», но по мнению Раги это было нельзя назвать даже отговоркой.

Любя и почитая Оск, Раги оплакивал положение, в котором оказался Мудрец, но в то же время злился из-за собственного. Эти чувства не давали ему усидеть на месте и пока он работал, в его кабинете в отделе управления не затухало пламя гнева. Он отвечал за перечень имён девочек-волшебниц, который менялся с каждым днём, и когда время от времени приходили маги или девочки-волшебницы, он позволял им заглянуть в него, если у них было официальное разрешение, если же его не было, он гнал их прочь. Одна из пришедших девочек-волшебниц была, по сути, воровкой, укравшей личную информацию. Он немедленно доложил о ней отделу контроля, но ему так ничего и не прояснили, сказав лишь: «Инцидент был улажен».

Даже если и так, разве те, кто нарушают правила, не заслуживают наказания? Ему также сказали, что та воровку, которую также называют Охотницей на девочек-волшебниц, всё ещё нарушает правила, ловя преступников. От этого факта гнев Раги разгорелся ещё сильнее.

Перечень имён содержал больше информации, чем когда либо раньше, после того как получил огромное количество данных, которые, как ему сказали, поступили от отдела информационных технологий. В нём даже содержались записи об уникальных магических умениях девочек-волшебниц и уровень их способностей. Существовало множество способов воспользоваться этой информацией в недобрых целях. Раги мог придумать десяток-другой подумав лишь секунду. Такую информацию нельзя позволять свободно использовать, не говоря уже о том, чтобы красть.

В итоге повысил защиту своего кабинета в отделе управления. Он сделал его устойчивым ко всем видам магии: телепортации, чтению мыслей, контролю над разумом, предвидению будущего, анализу информации, искривлению пространства, манипуляцией причинностью, изменению концепций, перемещению между мирами, контролю местности – он прогонял прочь всех глупцов, которые продолжали появляться на его пути. С той кражи, совершённой Охотницей на девочек-волшебниц, он не допустил ни единой утечки информации. Его главной мотивацией была злость и до тех пор, пока он был главой отдела управления девочками-волшебницами, эта злость всё росла.

И так Раги проводил каждый день в своём кабинете в отделе управления, который стал отдельным пространством, изолированным островом, окружённым парящими в воздухе магическими символами, пытаясь превратить его в неприступную крепость с безупречной, абсолютной защитой, постоянно, днём и ночью, совершенствуя систему безопасности, пока однажды не пришло письмо.

В пространстве, где не было ни верха ни низа, Раги, окружённый пятью магическими символами, поднял белый конверт. От того слишком сильно веяло «этим миром», по сравнению с тем, чем пользуются маги.

- Что это? – спросил он.

- Мне сказали… это приглашение.

Что раздражало, той, кто доставил это письмо, была девочка-волшебница. Её тёплый и пушистый костюм по какой-то причине действовал ему на нервы. Он мысленно прозвал её Овечкой.

Ответив ей фырканьем, Раги взял в руки белый, скреплённый восковой печатью конверт.

Информация перетекла в его разум, едва он коснулся конверта. Раги нахмурился. Он почувствовал, как из-за этого на его лице появились морщины, из-за чего он напрягся всем телом. Он заставил себя вернуть обычной выражение лица. Даже сменить выражение лица была труднее, чем когда он был молод, но он не хотел что-то делать с этим с помощью магии.

Отправитель письма, Лир Куэм Сатаборн, был магом, живущим своим хобби. Он постоянно с головой уходил в свои эксперименты. Эксперименты за экспериментами, эксперименты были превыше всего. Они были его главным приоритетом, к неудовольствию всех окружающих. У него также не было семьи. Избегая общения с людьми, он оказался в положении, похожим на положение Раги, но поскольку Сатаборн унаследовал от своей семьи богатство, его деньги давали ему право проводить собственные исследования и делать, что вздумается, живя свободно, будучи не связан с какими-либо организациями или фракциями, в отличие от Раги. Если проследить за его семейным древом, то оно уходило корнями далеко в прошлое, а это означало, что у его семьи был статус и влияние. Его семья формально была связанна с фракцией Оск, но Раги никогда не слышал, чтобы Сатаборн хоть раз с ними сотрудничал. Безответственный образ жизни Сатаборна, лишённый обязанностей, раздражал его, но Раги также завидовал ему. Though Впрочем, эта зависть была напрямую связанна с его раздражением.

- Так он погиб… Ясно, – пробормотал Раги.

Кажется, он и впрямь погиб из-за неудачного эксперимента. Раги закрыл глаза и помолился за упокой души Сатаборна.

- Но почему он оставил что-то мне? – поинтересовался Раги.

- П-прошу прощения, всё, что мне сказали – так указанно в завещании… – пробормотала Овечка.

Сатаборн сочувствовал Раги, думая о нём как о таком же изгое? Было трудно поверить, что Сатаборн уважал его, но действительно ли такого не могло быть? Всё, что Раги мог сказать наверняка – он не понимал, что творится в голове у такого эксцентричного исследователя.

- Но это непонятно – произнёс Раги.

- Ум, да? – робко сказала Овечка.

- Почему одно из условий – чтобы я привёл с собой девочку-волшебницу?

- Ну, ум… Мне тоже не сказали причину, так что… Я не знаю. Возможно, чтобы следить за вашими нуждами или для защиты…полагаю?

Раги снова нахмурился, затем снова попытался привести своё лицо в норму, но оно остановилось на лёгком недовольстве.

- Разве не будет достаточно голема или гомункула?

- Есть и другие наследники и, по-видимому, они все приведут с собой девочек-волшебниц…  Я правда не уверенна насчёт того, чтобы кто-то один пришёл без девочки-волшебницы…

Что если только Раги, который был слабо связан с покойным, будут сопровождать гомункулы, тогда как другие наследники приведут с собой девочек-волшебниц? Стоило представить это и стало неуютно. Раги ударил посохом об пол и съёжившаяся девушка-овечка задрожала, вцепившись в пушистые манжеты своих рукавов.

Прежде чем она смогла что-либо сказать, Раги стиснул зубы. Это очень раздражало - злило.

- Чем они вообще считают девочек-волшебниц? Символ статуса или украшения? Нелепо. Что ещё нелепее, так это то, что Сатаборн требует…

Раги обдумал это, несмотря на свою злость. Он мог бы приобрести несколько базовых органических корпусов. Если добавить немного разума и подобие личности, разве не получится создать что-то, выглядящее достаточно похоже? И тогда если он сможет каким-то образом выдать это за настоящую девочку-волшебницу…

- Ум, вам, вероятно, не стоит делать ничего странного… – произнесла Овечка.

- Какого чёрта?! Мерзавка! Ты сейчас прочла мои мысли?! Невероятно. Мне нужно усилить безопасность.

- Нет, я не читала ваши мысли… Вы говорили вслух.

Он громко стиснул зубы. Похоже, несмотря неи на что, он должен был привести с собой девочку-волшебницу.

- Мне бы всё равно было бы слишком страшно читать ваши мысли… – пробормотала Овечка.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, эм, я слышала кое-что об этом.

- Расскажи мне.

Овечка скривила лицо, словно ей было трудно выдавить из себя слова, затем посмотрела вверх, после чего отвела взгляд в сторону. Было похоже на то, что она искала кого-нибудь, кто бы её спас, но здесь не было никого, за исключением Овечки и Раги, окружённого магическими символами.

- Ум… Говорят, что отдел управления девочками-волшебницами сейчас у всех на слуху.

- На слуху? И что это значит?

- Говорят, что среди девочек-волшебниц, которые хороши в подобном, стало популярно пытаться обокрасть отдел управления… Это соревнование называется «экстремальной кражей информации» и все взбудоражены, поскольку Охотница на девочек-волшебниц – единственная, кому это удалось…

Лицо Раги резко распалилось, отчего лицо девушки-овечки исказилось, став ещё более жалким, после чего она выскочила из кабинета за долю секунды до того, как Раги смог бы накричать на неё. Выходя, она врезалась лбом в часть барьера и упала, ударившись затылком, и корчилась от боли, пока ползла весь оставшийся путь.

Какими же неисправимыми были эти создания, называющиеся девочками-волшебницами. Прогнав Овечку, Раги использовал поисковое заклинание. Он больше не считал настолько нелепым то, что ему нужно было взять девочку-волшебницу для личного дела, но о том, чтобы воспользоваться своим положением главы отдела и приказать кому-то сопровождать его, не могло быть и речи. Это означало, что нужно было нанять фрилансера, но у Раги не было подобных связей. Был всего один фрилансер, который был ему должен – её звали Тот Поп, но она, похоже, присоединилась к фракции революционеров и была замешена в инциденте с побегом из тюрьмы, во время которого погибла.

Раги сбился с мысли, гадая, почему та сделала что-то настолько глупое, и громко прокашлялся.

Итак, оставались другие девочки-волшебницы, которых он знал лично. Не так давно их количество равнялось нулю, но во время происшествия, случившегося на днях во время мероприятия под названием: «Большая спортивная встреча девочек-волшебниц: онигири со вкусом говяжьего бульона» он познакомился с несколькими. Само собой они не были друзьями или товарищами, даже знакомыми их можно было назвать лишь с натяжкой, но это было лучше, чем обращаться с просьбой к кому-то, кого он совсем не знал.

Менее чем через пятнадцать секунд, что он мог точно определить с помощью магии, он с помощью поискового заклинания обнаружил, где находятся все эти девочки-волшебницы. Одна из них искала партнёра для участия в парной битве раменов. Ещё одна разъезжала на газонокосилке, путешествия по другому миру. Другие, похоже, также были заняты работой или заданиями и тому подобным, но у одной не было никаких дел и она была свободна. Если подумать, она не так много говорила и была сдержаннее других девочек-волшебниц и в ней не было ничего, что могло бы раздражать. Было бы справедливо сказать, что она вполне годится на роль его сопровождающего.

Раги использовал поисковое заклинание, чтобы получить контактную информацию девочки-волшебницы по имени Клантейл. На самом деле, он видел в этом некое злоупотребление своим положением, но прогнал эту мысль подальше, говоря себе, что это сущая мелочь.

______________________________________________________________________

☆ Дрими ☆ Челси

Как и многие другие девочки-волшебницы, Юмено Чиэ – Дрими ☆ Челси – обожала аниме про девочек-волшебниц. Мать Чиэ, Фучико, которая была девочкой-волшебницей до замужества, сперва была очарована, видя, что её дочь увлекается аниме про девочек-волшебниц, но вскоре энтузиазм Чиэ превысил пределы того, что Фучико, как родитель, считала приемлемым. Чиэ смотрела аниме про девочек-волшебниц, пока её глаза не начинали краснеть, она отказывалась отходить от телевизора, жадно поглощая кассеты, пока те не закончились, до тех пор, пока её мать не отчитывала её, говоря: «Хватит уже!» и не уводила прочь.

Этого было недостаточно, чтобы остановить Чиэ, которая вставала посреди ночи и накидывала на телевизор одеяло, чтобы свет не просачивался наружу. Когда Фучико обнаружила её в таком виде, то была скорее впечатлена, чем возмущена.

Подобная целеустремлённость была талантом. Говорят что те, у кого есть потенциал стать девочками-волшебницами, иногда странным образом проявляют его в человеческой жизни, иногда в виде невероятной памяти или способностей к спорту, необычной внешности или долголетия, почти выходящего за пределы возможного для живых существ.

Фучико не работала как девочка-волшебница, но всякий раз, когда у неё появлялось свободное время между домашними делами и воспитанием ребёнка – а если его не появлялось, она использовала свои способности девочки-волшебницы, чтобы освободить немного – она участвовала в клубах и мероприятиях девочек-волшебниц, так что у неё было много друзей. Именно благодаря этому она смогла убедить знакомую вербовщицу проверить свою дочь и получила положительный результат. «У твоей дочери есть потенциал стать замечательной девочкой-волшебницей» – сказала та и Фучико ощутила, что против генов не попрёшь.

Так Юмено Чиэ стала девочкой-волшебницей Дрими ☆ Челси. Охваченная радостью оттого, что мир грёз и магии оказался реальностью, она сделала свои первый шаги на пути девочки-волшебницы.

А затем проходили дни и сменялись времена года…

- Послушай, тебе правда нужно прекратить это.

- Мама… ты злишься?

- Конечно же я злюсь! Ты говоришь мне, что не хочешь работать!

- В смысле…Это странно, если у девочки-волшебницы есть работа.

- Вовсе нет. У всех персонажей из твоих любимых аниме есть работа. К примеру, у Милашки-целительницы и Звёздной Королевы. Всем этим людям платят. Я даже слышала, что Волшебная Дейзи ходила в колледж и одновременно работала на полставки, чтобы обеспечивать себя.

Чиэ встала, повернулась к матери и надула щёки.

- Я говорила тебе снова и снова, что это не те аниме, что мне нравятся! Они все… о сражениях и тому подобном! Они не отличаются от сёненов или мех! I Мне нравятся девочки-волшебницы! Истории о милых девушках, помогающим людям!

Чиэ не сказала бы, что раньше было лучше. Всё потому что девочки-волшебницы, которых любила Чиэ, были совсем старыми из ушедших в прошлое аниме 80-х годов эры Сёва и ранее. Однако как падающий снег однажды должен исчезнуть, так и эта эра давно прошла. Если бы не повторные показы и прокат кассет, она бы и вовсе их не увидела.

Но сейчас всё было ещё хуже. Девочки-волшебницы, которых любила Чиэ, становились всё дальше. Неважно как сильно возмущались из-за этого поклонники тех, кто «более или менее считались девочками-волшебницами», для Чиэ они не были настоящими девочками-волшебницами.

- Я намеренна стать такой же девочкой-волшебницей, как те, которые мне нравятся. С тех пор, как я впервые стала девочкой-волшебницей, я каждый день помогаю людям и не собираюсь останавливаться. Если я буду работать, работа будет мешать моей деятельности как девочки-волшебницы – произнеся эту пылкую речь, она сжала руку в кулак, чувствуя внутри себя несокрушимую волю.

Однако выражение лица её матери заставило её осознать собственную слабость. Чиэ попятилась, но за её спиной была стена с окном и бежать было некуда. Её мать, с искажённым злостью лицом, подошла к Чиэ и посмотрела на неё сверху вниз. Когда та превращалась, то выглядела как очаровательный маленький демонёнок, радующий взгляд всех, кто её видел, но сейчас она была похожа на большого демона.

Чиэ выпрямилась и встала на колени. Она положила руки на колени и уставилась вперёд.

- Эм.

- Сколько тебе исполнилось в этом году? – спросила её мать.

- Это не имеет никакого отношения к–

- Сколько?

- Тридцать… четыре.

- Хочешь узнать, что говорят соседи о Чиэ из дома Юмено?

- Нет…

- Переодевайся и отправляйся в центр занятости.

- Да…

- Всё будет в порядке. Ты как-нибудь справишься и сможешь получать удовольствие. У тебя всегда это получается.

- Ты лишь говоришь так…

- Ты что-то сказала?

- Ничего…

Чиэ не хотела работать. Она считала, что девочка-волшебница должна лишь выполнять работу девочки-волшебницы. Если она хотела заработать деньги, ей нужно было устроиться на работу, а если она это сделает, это означает ответственность. Она начнёт отдавать приоритет своим рабочим обязанностям, а не деятельности девочки-волшебницы, которая не приносила денег и её личность как девочки-волшебницы исчезнет.

Желая сделать жизнь девочки-волшебницы своей целью номер один, Чиэ использовала все возможные уловки, чтобы каким-то образом продержаться так долго, но терпение её матери подошло к концу.

Она не могла выиграть больше времени. Если она попробует и дальше упираться, её мать просто прибегнет к силе. Её мать, состоя в клубах девочек-волшебниц, знала много людей. Какой-нибудь устаревший сюжет, вроде отправки на консервный завод, на добычу золота или в трудовой лагерь, вполне может стать реальностью. Она могла даже представить, как её познакомят с каким-то стариком, у которого есть ребёнок возраста Чиэ и скажут: «С сегодняшнего дня этот человек – твой муж».

Выхода не было. Волоча отяжелевшие ноги, Чиэ направилась в центр занятости. Она хотела зайти в комбини. Даже книжный магазин сгодится. Она хотела встать там и почитать. Она хотела убить время. Однако бежать было некуда. За время, прошедшее между окончанием колледжа и сегодняшним днём, она потеряла все пути к отступлению.

Дверь центра занятости была слишком тяжёлой для тридцатилетней девушки, которая совсем не занималась. Пока она топталась у входа, ей открыл дверь мужчина средних лет в деловом костюме. Улыбнувшись ему так, словно говоря: «Ах, нам обоим приходится нелегко, ха?», она зашла внутрь и, следуя указаниям, добралась до стойки регистрации и заполнила резюме. Как и ожидалось, в нём было много пустых мест. Сказав: «Тяжело, когда резюме настолько пустое, ха» в разговоре с дамой за регистрационной стойкой, она обратила своё самоуничижение в шутку та сказала ей, что для таких людей, как Чиэ, существует «программа поддержки для получения полезны при трудоустройстве навыков» и Чиэ решила в ней поучаствовать.

В помещении, похожем на конференц-зал Чиэ слушала что-то вроде лекции вместе с молодым студентом, женщиной средних лет, похожей на домохозяйку, мужчиной с большим рюкзаком, похожим на бездомного, и многими другими людьми. Бородатый мужчина, сидящий рядом с ней, похвалил её одежду – футболку с Мико-тян и четырьмя кандзи, написанными неправильно, словно иностранцем, и она получила немного печенья. Остальные люди достали блокноты и что-то записывали, из-за чего она запаниковала, поэтому она вернулась к стойке регистрации, чтобы одолжить у сидящей за ней девушки ручку и блокнот. Что-то подобное было в колледже, верно? – подумала она, записывая то, что казалось важным. По-видимому, было хорошей идеей получить квалификацию бухгалтера, просто на всякий случай.

Поговорив с пожилым мужчиной о том, что «При поиске работы требуется довольно многое, ха», они решили поискать работу через компьютер и попросили девушку за стойкой регистрации научить их этому. У пожилого мужчины возникли некоторые трудности, но для Чиэ это было легко. Дома она либо сидела за компьютером и использовала своё магическое умение для игры, или смотрела аниме, ела или спала, или же читала мангу. Она уже была опытным пользователем с 25-летним стажем – по сути, компьютерным гуру. Как только она узнавала, как включить новый компьютер, она могла делать на нём что угодно.

Зарплата, спонсоры, условия, люди, которые умели программировать, люди, которые обладали водительскими правами – было много информации, но ничто не походило на то, что она искала. Не то чтобы у неё были какие-то навыки или опыт, которыми можно было бы похвастаться, так что, само собой, нужен был компромисс. Проще всего было бы поискать лучшие условия у тех, кто, казалось, мог её нанять, но так у неё возникало ощущение, что она влезет во что-то подозрительное. В конце концов, Чиэ явно не хватало опыта общения. Оглянувшись назад, она увидела, что пожилой мужчина, видимо, разобрался во всём разобрался и бормотал: «Ясно, ясно», дважды щёлкая мышкой. Отлично.

Её взгляд случайно упал на её правую руку, держащую мышь. В её тёмно-розовых ногтях отражался свет. Она выдохнула и прокрутила страницу вниз. Погрузившись в мысли, смотря на экран, она задумалась о том, что будет делать дальше. Она зайдёт в комбини, чтобы посмотреть новые закуски и мороженое. Её мать не станет жаловаться на то, что она бездельничала по пути домой, если Чиэ скажет, что так награждала себя, однако если она собирается воспользоваться этим аргументом, ей нужно добиться каких-то результатов. Её мать упомянула, что она выглядит довольно пухленькой – кажется, это было три дня назад? Она могла придумать какую-нибудь ложь, но мать видела её насквозь. Когда её мать становилась серьёзной, то безжалостно проверяла каждую деталь истории. Вероятно, бессмысленно было даже пытаться.

Мысли о матери лишь ещё сильнее испортили настроение Чиэ. Она решила подумать о чём-нибудь ещё. Ох, да, если она собиралась посмотреть закуски, то ей хотелось также зайти в книжный и почитать журналы с мангой. Будет ли там та манга, которая часто уходит на перерыв? Если она там окажется, то это даст ей силы двигаться дальше. Задумавшись об этом, она прокручивала страницу до тех пор, пока в конце концов не остановилась.

Чиэ слегка прищурила правый глаз. На экране был какой-то большой оранжевый текст, который выглядел неестественно. Ещё более неестественным в нём было то, что в нём упоминались «девочки-волшебницы».

Она промотала вниз. Появилось ещё больше текста.

«Нанимаем девочек-волшебниц.

Лишь те, у кого есть магический потенциал, смогут увидеть этот текст».

Ох… что это здесь такое?

Чиэ дотронулась указательным пальцем до правого глаза и открыла его.

- Эм, прошу прощения.

- Хм? В чём дело? – ответил мужчина позади неё.

- Можете посмотреть, написано ли здесь что-нибудь?

- Хм… Не похоже, что здесь что-то есть.

- Правда?

- Я только недавно взял новые очки, так что вижу даже мелкий шрифт.

- Ох, ясно. Спасибо.

Это было на самом деле. Кто-то нанимает девочек-волшебниц.

Мать Чиэ говорила ей, что карьерный путь девочки-волшебницы труден и тернист и открыт лишь немногим избранным с невероятным талантом. Чиэ считала свою мать невероятной девочкой-волшебницей, но даже она не стала работать как девочка-волшебница, вместо этого заведя семью.

Что же до того, обладала ли Дрими ☆ Челси невероятным талантом – будучи девочкой-волшебницей почти тридцать лет, ты понимаешь, нравится тебе или нет. Чиэ не собиралась отказываться от своей уверенности в том, что девочкам-волшебницам не нужны сила, скорость или волшебные лазеры, но даже если не считать этого, она была ничуть не лучше других девочек-волшебниц. Единственным человеком, с которым ей приходилось себя сравнивать, была её мать, которая отказалась от работы девочкой-волшебницей, но Челси уступала даже ей – и в опыте, и в том, как та разбиралась в людях, и во внимательности, и в силе духа и в умении готовить.

Но не то чтобы она была хуже во всём. Была её магия. Было бы справедливо считать, что девочка-волшебница должна добиваться успеха, используя своё магическое умение.

С помощью своего умения Челси могла управлять звёздами. Это звучит так, словно она может контролировать небесные тела, но, конечно же, это невозможно. Когда она объясняла, что может играть, заставляя летать небольшие предметы в виде звёзд, большинство людей неопределённо улыбались и, в зависимости от того, с кем она разговаривала, могли даже сказать что-нибудь ободряющее.

Однако не было никаких причин для жалости. Челси считала это довольно очаровательной и подходящей девочке-волшебнице магией, самоцветом, которым она была довольна. С помощью своих звёзд она подбрасывала камешки в воздух, заставляя те снова и снова поражать цели вдалеке, подобно тому как теннисный мячик бросают в стену. Чем больше раз она это делала, тем больше очков получала. Она играла в эту «звёздную игру» с самого детства и даже сейчас иногда устанавливала новый рекорд. Если бы это был профессиональный спорт, она могла бы так зарабатывать на жизнь, но, к несчастью, Челси была единственным игроком.

Девочке-волшебнице, какой её представляла Челси, нужна была подходящая ей магия и ещё кое-что: удача. Удача, заключавшаяся в том, что она нашла подходящую ей работу девочки-волшебницы именно тогда, когда ей это было нужно. Чиэ убрала палец с колёсика мышки. Она пробежалась взглядом по новому объявлению, потом сделала это ещё раз, а затем ещё раз.

«Новички приветствуются. Набираем тех, кто может превращаться в девочек-волшебниц. Ищем добрую и искреннюю девочку-волшебницу. Магическое умение и физические способности не имеют значения. Приветствуют навыки уборки, готовки и прочее. Незаконная или легально-сомнительная деятельность строго запрещены. Весёлое рабочее место в домашних условиях».

Чиэ улыбнулась уголком рта. Мир был не так уж плох.

Мужчину позади неё напугал звук, исходящий от его компьютера, и он позвал сотрудников.

______________________________________________________________________

☆ Лавми Рен-Рен2

Существует очень много несчастных людей, которые не осознают, что они несчастны – так Рей сказал её экзаменатор. В душе Рей была не согласна с этим, но не могла выразить свои мысли словами.

Коимизу Рей не считала себя несчастной. В детском саду, а затем в школе, когда она слышала о семьях своих друзей или даже видя их матерей, которые всегда казались добрыми, когда приходила к ним поиграть, она никогда не думала, что они лучше её мамы. Она лишь думала, что они отличались от её мамы. Не то чтобы она считала, что её мама была незаменима или что она была для неё важнее других. Её мама была её мамой – не больше и не меньше. То, что её мать была её матерью, сам по себе был важен для Рей.

Примерно в то время, когда Рей пошла в детский сад, нет, даже раньше, когда Рей только родилась, у неё, должно быть, был отец, но она очень плохо помнила его. Ей казалось, что она смутно помнит его широкую спину и громкий смех, но, возможно, это было лишь сложившееся о нём позднее, когда она узнала о нём, впечатление.

Иначе говоря, она не помнила своего отца. В воспоминаниях Рей была только её мать.

Она подносила к раковине табурет и, налегая на нож, резала овощи. Деловито двигая своими маленькими пальчиками и ногтями, она промывала рис, а также регулярно чистила рисоварку. Она не считала это трудным или бесполезным. Её мать возвращалась с работы поздно вечером и уходила, когда Рей не было дома. Рей видела свою маму всего несколько раз в месяц, но каждый раз та сонно смотрела в пол. Рей думала, что той, должно быть, и впрямь очень хочется спать. Она никак не могла не устать.

Рей чистила туалет и подметала коридор, наводя порядок, как только могла. Она не готовила сладкое карри – она делала слегка острое карри, которое предпочитала её мама, впрочем, сама Рей не возражала против небольшой остроты. Она каждый день запускала стиральную машину, чтобы не скапливалось грязное бельё, и всегда использовала для этого остатки горячей воды из ванной.

Рей считала, что это был хороший образ жизни, но, похоже, её мать считала иначе. Она узнала об этом, когда её мама позвонила ей и сказала: «Я больше не вернусь». Эти слова сильно её задели.

Это было грустно и больно. Рей впервые поняла, как важна была для неё мама. Она воспринимала, как должное, всё, что та делала – ела, спала, смотрела телевизор, иногда шутила и улыбалась ей, но теперь её не было.

У неё были смутные догадки о причинах ухода матери и это её расстраивало. Её мать отличалась от Рей. Ей хотелось иметь немного времени для себя. Было много вещей, которые она хотела сделать. Был кто-то, в кого она влюбилась. Должно быть, она думала, что если с ней будет Рей, то она не сможет получить всё то, что могла получит. Рей не знала, было ли это правдой, но с тех пор, как её мать попрощалась с ней, она перестала приходить домой.

Рей была в начальной школе. Она знала, что подобное случается по всему миру. Ей было очень, очень грустно, у неё продолжали течь слёзы, но она никогда не думала о том, чтобы разыскать свою мать или попытаться заставить ту вернуться. Нет – возможно, она думала об этом, но прикусила губу и прекратила. Она не хотела быть обузой для своей матери. Если она сделает что-то подобное, то люди узнают, что её мать ушла, отчего у той только прибавится проблем.

Однако этого не случилось.

На рей обратил внимание экзаменатор и она стала девочкой-волшебницей Лавми Рен-Рен. Она знала, что можно зарабатывать на жизнь, если кто-то наймёт тебя за деньги и ей также удалось найти человека, который стал её опекуном. Её жизнь стала ещё более загруженной, чем раньше, но Рей продолжала платить за аренду квартиры и ходить в школу, а также не прекращала убираться и стирать бельё. Она сохранила нетронутым всё, что оставила её мать, но также заботилась обо всём, чтобы вещи не запылились. Так её мать могла вернуться в любой момент и они могли вернуться к старой жизни.

Экзаменатор, который во всём помогал Рен-Рен, указал на неё и сказал:

- Ты интересные человек. Поищи место где можно найти достойное применение твоему…характеру. Я молюсь, чтобы это была та сцена, о которой я мечтаю.

Лавми Рен-Рен призывала любовь с помощью своего лука и стрел. С помощью своих стрел она могла крепко связать исчезающие узы.

Лавми Рен-Рен дорожила узами людей. Это было решение Рей. Рей существовала, Лавми Рен-Рен существовала, потому что её отец любил её мать, а её мать любила её отца. Если что-то случится благодаря Рен-Рен, то это должно быть что-то чудесное. Она создавала больше улыбок и уменьшала количество грустных лиц. В этом плане важнее всего были любовь и узы.

Поэтому Рен-Рен стала принимать задания, касающиеся уз между людьми: она восстанавливала семьи, которые распадались из-за связей на стороне, мирила братьев и сестёр, ссорящихся из-за наследства, восстанавливала отношения пар, которые хотели помириться, но не могли сделать первый шаг. Иногда она даже отказывалась от собственной выгоды и слухи об её ответственности распространялись до тех пор, пока она не стала широко известна. Теперь она была одной из тех, кого её экзаменатор называл «удачливыми фрилансерами» и она получала заказы, даже когда не рекламировала свои услуги.

______________________________________________________________________

Было редкостью, чтобы клиент приглашал Рен-Рен в свой дом. Те, кто нанимали Рен-Рен, независимо от богатства и социального статуса, хотели сохранить приватность. В некотором смысле, такого клиента можно было даже назвать довольно искренним, но Рен-Рен уже была достаточно взрослой, чтобы не радоваться этому.

Маг собирался куда-то отправиться для получения наследства и ему были нужны девочки-волшебницы в качестве сопровождающих. На этом всё, но Рен-Рен показали дом нанимательницы и, судя по этому жилищу, её финансовое положение оставляло желать лучшего. Вместе эти факты складывались в её голове в убедительную историю.

Дом был построен больше тридцати лет назад. Всё здание покосилось настолько, что она едва заметила это в облике девочки-волшебницы, хотя будучи в облике человека не заметила бы вовсе. Обои выцвели. Вероятно, изначально они были тёмно-жёлтыми, а теперь стали светлыми. Что-то похожее на сажу скопилось в верхней части лампы, свисающей с потолка. Это напоминало квартиру, в которой жила Рей, пока ту не снесли.

Но то, что это место напоминало ей знакомый дом, в котором она прожила столько лет, вовсе не означало, что здесь было так же уютно. Пол на кухне был слегка липким, а ножки стола слишком высокими.

Девочка-волшебница, сидевшая по другую сторону стола, поставила чашку, которую держала в руках, на стол – блюдца не было – и что-то пробормотала. Её речь была настолько неясной, что Рен-Рен была даже не уверена, что та говорила по-японски. В любом случае, она говорила так тихо и не разборчиво, что Рен-Рен совершенно не могла разобрать слов.

-Ум… ты что-то сказала? – спросила Рен-Рен.

Со всё ещё опущенными глазами, девочка-волшебница пробормотала что-то ещё. Рен-Рен всё ещё не могла разобрать её слов. Её костюм был чёрным и вокруг неё витала атмосфера уныния, её лицо выражало безразличие, словно отвергая возможное вмешательство.

Рен-Рен уже много лет работала фрилансером, но её работа, как правило, была одного типа. Она бралась только за работу, связанную с человеческими узами и социальными связями и, преуспев в этом, теперь получала только заказы с подобной работой. К тому же, это была не та работа, для которой нужно было больше одной девочки-волшебницы, так что она больше работала в одиночку и прошло много времени с тех пор, как она работала вместе с другой девочкой-волшебницей. Она не была уверена в том, что сможет работать в команде.

Рен-Рен неловко улыбнулась, а девочка-волшебница по имени Нефилия, процедила сквозь зубы: «кш-ш-ш» – вероятно, это был смех.

- Л-Л-Лавми… Рен-Рен… ха… – хоть это и прозвучало неуверенным заикающимся тоном, Рен-Рен всё же смогла разобрать это.

- Просто Рен-Рен вполне подойдёт, Нефилия, – сказала ей Рен-Рен.

- Нефи…

Девочка-волшебница Нефилия выглядела как шинигами и держала в руках пугающую большую косу. Рен-Рен знала, что изначально косы были фермерскими инструментами, но это большое оружие, поблёскивающее металлом, всё равно производило на неё впечатление. Однако поведение Нефилии не особенно ему соответствовало – вокруг неё витала мрачная атмосфера, далёкая от насилия.

- Кстати говоря, вы обе.

Две девочки-волшебницы отвели взгляд друг от друга, посмотрев в сторону голоса: Нефилия – направо, а Рен-Рен - налево.

- Если вы собираетесь разговаривать, то позвольте и мне присоединиться, – произнесла девушка 25-ти лет.

Её каштановые волосы спускались до плеч. На ней почти не было косметики, только губы были выкрашены тёмно-красной помадой. Из-за того что она слегка сутулилась, Рен-Рен не видела её ниже груди, но всё же было заметно, что она немного подгибает ноги, чтобы уместиться на стуле. Левая завязка её камисоля лежала на ключице, тогда как правая спускалась ниже плеча и Рен-Рен казалось, что эта асимметрия почти символизирует характер девушки.

Нефилия с безразличным лицом молча кивнула, опустив голову и смотря на девушку снизу вверх.

- П-плоха… в разговорах…

- Ах, тебе плохо даются разговоры. С этим ничего не поделаешь, – ответила девушка.

- Бю…бюро… дел… связанных с наследством…

- Ясно, тебе плохо даются разговоры, потому что ты не делаешь почти ничего, что не связанно с твоей работой.

Подняв взгляд, Нефилия снова усмехнулась сквозь зубы. Похоже, она соглашалась.

Выражение лица Рен-Рен смягчилось.

- Да-да, у меня то же самое. Я лишь разбиралась с семейными проблемами, так что мало работала с другими девочками-волшебницами.

Нефилия приложила руку ко лбу и широко улыбнулась.

- Нервничаем… здесь… вместе…

- Я тоже нервничаю, поскольку это будет довольно неприятное дело, – сказала клиентка.

Нефилия приподняла бровь.

- Ох…?

- Ну, в смысле, когда дочь от любовницы получает приглашение, чтобы прибыть лишь для получения наследства, то это будет неприятно хлопотно, разве нет?

Учитывая её внешность, на первый взгляд казалось, что она довольно спокойна, но её пальцы крепко сжимали ручку чашки, а кончики ногтей побелели.

Подчёркнуто беззаботно, Рен-Рен подвела итоги:

- Наша работа – разбираться с такими хлопотами, Агриэльреймуэйд Кварки-сан.

- Агри сгодится. Это имя слишком длинное… На самом деле, я впечатлена, что ты запомнила его целиком.

Они вдвоём засмеялись и Нефи присоединилась к ним со своим смешком.

- А…Аг… – запиналась Нефилия.

- Ох, Аг тоже подойдёт, но я привыкла к тому, что меня зовут Агри, если не возражаешь.

- Ри…

- Ох, прощу прощения, ты всё ещё говорила, ха.

Агри и Нефилия рассмеялись и на этот раз Рен-Рен пришлось присоединиться.

Агри встала и сказала, что идёт в туалет, Рен-Рен тихо вздохнула. Нефилия перевела взгляд на Рен-Рен, которая притворялась, что не замечает этого, и взяла чашку с чаем, чтобы промочить горло.

- Так ты специализируешься на наследстве и завещаниях, Нефи? – спросила Рен-Рен.

- Н-не люблю… мёртвые… тела…

- Я… тоже не особенно их люблю.

- Плохо… сражаюсь…

- Я сомневаюсь, что будут какие-то сражения. Мне тоже тогда будет неуютно – Рен-Рен, неловко улыбнувшись, снова потянулась за своей чашкой.

Нефилия приложила руку ко рту и заговорила ещё тише:

- Думаешь… о… заказчице…?

Лицо Рен-Рен напряглось, став серьёзным.

- Я… хотела бы помочь Агри всем, чем могу.

- Если… деньги… за работу…?

Рен-Рен сцепила пальцы на столе. Она думала о том, сколько она должна говорить. Она осознала, что если она честно всё скажет, то её обсмеют, но всё равно собиралась это делать.

- Агри не любит своего погибшего отца. Я не знаю всех обстоятельств, но, похоже, она является дочерью его любовницы.

- Угу.

- Я… хочу помочь Агри хотя бы немного полюбить своего отца.

Брови Нефилии сошлись на переносице, затем поползли вверх, затем медленно вернулись в исходное положение.

- Ха…

- Разве не печально, что дочь ненавидит своего отца?

Примерно через три секунды молчания, плечи и голос Нефилии задрожали. Она не плакала. Она держалась за живот и смеялась так, словно услышала что-то невероятно уморительное.

Рен-Рен не обиделась. Над ней постоянно смеялись, когда она говорила подобное. Тем не менее, она не хотела, чтобы её неправильно поняли.

- Я не лгу, Нефи.

- Я-я поним… Не… лжёшь…

Нефи перестала смеяться, затем наклонилась и пристально уставилась на Рен Рен. Её глаза не были полуприкрыты, а широко открыты.

Рен-Рен была ошеломлена, но не позволила этому отразиться на её лице, посмотрев на Нефилию в ответ.

- Это… смешно?

- Н-нет… прошу прощ…

- Не за что извиняться… Я привыкла к тому, что надо мной смеются.

- Крутая… Уверенная…  Девочка… волшебница… нравится…

Рен-Рен не была уверена, что это был комплимент, но ответила чем-то похожим на улыбку.

Нефилия накрыла своей рукой руку Рен-Рен. Её рука была холодной.

- Прямолинейная… противная… мне нравится… – она ухмыльнулась.

Возможно, в конце концов, она не хвалила Рен-Рен.

______________________________________________________________________

☆ 7753

Когда Мана рассказала ей о приглашении, даже 7753, которая с уверенностью могла сказать, что не понимает намёков, поняла, что та хотела. Не то чтобы 7753 научилась лучше замечать намёки, просто Ману было легко понять. У Маны не было знакомых девочек-волшебниц, которых она могла попросить о чём-то личном, но она также слишком смущалась, чтобы прямо сказать, что ей больше не к кому обратиться и попросить 7753 сопровождать её на остров. Она не хотела жаловаться на то, что у неё нет других вариантов, чтобы вызвать сочувствие у 7753, но хотела, чтобы та отправилась с ней.

7753 прекрасно понимала, что у Маны проблемы и действительно хотела ей помочь. Когда-то была девочка-волшебница, которую Мана могла попросить помочь. Всякий раз, как 7753 вспоминала ту девочку-волшебницу, Гекокудзё Хану, у неё ныло в груди, а для Маны Хана была как сестра, так что ей было ещё хуже. От этих мыслей 7753 хотелось помочь ей всем, что было ей под силу, пусть даже в чём-то незначительном.

Но у 7753 была работа. Тем не менее, она рискнула и написала заявление, попросив об отпуске и, к её удивлению, у неё появилось свободное время. Девочка-волшебница, за которой присматривала 7753, Принцесса Потоп, была переведена «туда, где она должна быть», и у них не было времени попрощаться.

А теперь 7753 прибыла на этот остров.

Тут было жарко. Пляж раскалился под лучами солнца, а из-за больших камней в песке было невозможно ходить в человеческом облике без обуви. 7753 была девочкой-волшебницей, так что смогла бы справиться с дискомфортом в таком виде, но предпочла бы не делать этого. Самое большее, что она сделала – подошла как можно ближе к воде, стараясь не подставляться под брызги, и уставилась на горизонт. Она будет плохо выглядеть перед Тепскемей, если слишком увлечётся. Даже если Тепсекемей забудет, что её заставили пообещать, не шуметь, ничего не ломать и не делать ничего опасного, 7753 будет это помнить.

Что же касается Тепсекемей, то та, обдуваемая ветром, была высоко в небе. Когда Мана предупредила её, что если та поднимется слишком высоко, то врежется в барьер, та ответила: «Такое уже случилось» – это хороший знак или нет?

- Тепсекемей, похоже, весело.

7753 обернулась и увидела, что Мана с уставшим лицом смотрит на небо. Правой рукой она придерживала развевающийся плащ, а левой – шляпу, защищая их от ветра. В сочетании со своей одеждой, похожей на форму магической школы, она выглядела очень официально, но также не очень круто.

- Тут и впрямь жарко, – произнесла 7753.

- Да уж, – согласилась Мана.

- Ум… тогда почему хотя бы не снимешь плащ?

- Я собираюсь хотя бы постучать в дверь, одевшись как подобает.

Тяжело вздохнув, Мана обхватила руками колени, чтобы не упасть.

- Просто что бы ты знала, мне плохо не из-за жары.

- Ха? Правда?

- Ведущие сюда врата явно делал какой-то дилетант, само собой от прохода через них мне поплохело.

7753 – как, вероятно, и Тепсекемей – чувствовала себя хорошо и лишь подумала: «Перемещаться с помощью подобного устройства просто удивительно». Однако если бы она выглядела так, словно в полном порядке, 7753 чувствовала бы себя виноватой, так что скривила лицо.

- Что насчёт тебя? – спросила Мана.

- Со мной всё не так плохо. Я вообще не из тех, кого укачивает.

- Нет, я говорю про жару.

- Ох, это.

В костюме 7753, мужской школьной форме, казалось, было очень душно. Это была не самая подходящая одежда для такого острова, но девочке-волшебнице было всё равно, что на ней надето – кофта или нижнее бельё. Воздух здесь был суше, чем в Японии, так что влажность здесь можно было даже назвать приемлемой.

- Всё в порядке, в конце концов, Тепсекемей провела в своём костюме всю зиму и это несмотря на то, что изначально является животным, не способным выжить при холоде.

- Я завидую… Девочки-волшебницы такие крепкие… – пробормотала Мана, возможно, в качестве комплимента, а может, как оскорбление их нехватки чувствительности, а затем зашагала прочь от берега.

- Мы уходим, Тепсекемей, – громко крикнула 7753 и побежала прочь.

7753 попыталась взять руку Маны, но та оттолкнула её, сказав: «Не относись ко мне как к инвалиду». 7753, у которой не оставалось другого выбора, шла на расстоянии в полшага позади неё, готовая подхватить Ману, если та упадёт.

- Веддин, – окликнул её голос сзади.

7753, не оглядываясь, поправила её:

- Я не Веддин, но в чём дело?

Тепсекемей не ответила и когда 7753 обернулась, то увидела, что та оглядывается вокруг с недоумевающим лицом.

- В чём дело? – повторила 7753.

- Я не знаю.

Это было непонятно для Тепсекемей. Та парила в воздухе с серьёзным лицом.

7753 знала, что была не из тех, кто думает: «Мне нельзя терять бдительности», но учитывая состояние двух других, возможно, ей стоило взять себя в руки.

На этом острове будет множество грозных личностей, магов и девочек-волшебниц. Больше всего новоприбывшую троицу пугало то, что они понятия не имели, с кем могут столкнуться. 7753 видела множество девочек-волшебниц  и относительно немного магов и она знала, что большинство из них были хорошими людьми, однако она также знала, что меньшая часть «плохих» были настолько неприятными, что могли представлять угрозу для жизни.

Теперь когда Мана выходила из себя или когда Тепсекемей по незнанию совершала какую-то грубость, 7753 приходилось прикрывать их.

Поэтому пока что, чтобы не показаться грубой, она сняла свои очки и  повесила их на шею.

______________________________________________________________________

1) Укиё-э (яп. 浮世絵, «картины изменчивого мира») — направление в изобразительном искусстве Японии, получившее развитие с периода Эдо

2) Честно говоря, долго думал над тем, как перевести её имя, поскольку с английского "Love me" - "Люби меня", но не хотелось, чтобы в имени был глагол, поэтому сперва решил перевести её как "Всеми любимая Рен-Рен", но этот вариант тожже казался не очень хорошим, а при проверке оригинального имени оказалась, что она таки РаБуМи, причём хираганой (!), так что я решил не париться и просто транслитерировать