Онлайн чтение книги Не стоит подбирать мусор, который уже выбросили I Won’t Pick Up The Trash I Threw Away Again
1 - 75

*****

 Рука Калиана, только что взявшая документ, остановилась.

 — Говорят, что он в депрессии, потому что давно не видел вас, Ваше Величество.

 Калиан ответил с коротким вздохом.

 — …насколько мне известно, герцог Гилтиан часто туда ходит.

— Герцог Гилтиан — герцог, а Ваше Величество — Ваше Величество.

" Он прав." 

 Калиан кивнул.

— Спасибо, что дал мне знать.  Я скоро навещу его.

 — А еще ему любопытно узнать о сэре Тебесе.

 Калиан ответил, поднимая документ.

— Еще не время.  Через некоторое время я познакомлю ее с ним.

 — После того, как сэр Тебеса станет бароном?

 Калиан не ответил, но это было не что иное, как подтверждение.

 "Что ж, это действительно будет идеальное время."

 Если это будет слишком быстро, это будет подозрительно в глазах других людей. Если будет слишком поздно, они получат другие подозрения.

 Вер согласился с решением Калиана и собрался уходить. 

 — Тогда я пойду.

— Стоять!

 Калиан передал документ, который он просматривал, Веру.

 — Посмотри и на это тоже.

"…даже дьявол был бы лучше этого человека."

 Вер мысленно проклинал Калиана, но взял документ, который он дал.

 Пока он проверял документ, глаза Вера расширились.

 В верхней части документа большими буквами были написаны слова [Отмена рабства].

 *****

 Услышав новость о родах, Филен без промедления приехал в особняк.

 Он хотел увидеть своего ребенка как можно скорее.

 — Где ребенок?

 Прибыв в поместье через два дня, Филен искал своего ребенка, как только вошел в особняк.

 Лицо дворецкого помрачнело. То же самое было и с другими слугами.

— В чем дело?

 Зловещее чувство пронзило его нутро.

 Филен грубо схватил дворецкого за плечи и закричал.

— Ответь мне прямо сейчас. Где ребенок?!

—…гробовщик здесь, чтобы подготовиться к похоронам.

«Но почему гробовщик пришел…»

 — Ребенок… умер?

 Дворецкий не мог говорить, поэтому кивнул.

— Ха.

 Филен отступил назад. Его золотые глаза дрожали.

— Малыш, мой малыш умер…

— Хозяин!

 Когда тело Филена пошатнулось от потрясения, дворецкий и слуги поспешили поддержать его.

 — Вы в порядке, хозяин?

 — … как думаешь, я буду в порядке?

 Внезапно его ожесточенные глаза сверкнули убийственным намерением.

Филен схватил дворецкого за воротник и закричал:

— Как, черт возьми, ребенок умер? Что делал доктор?!

— Ха, Хозяин, ваша рука…

— Нет, я услышу это непосредственно от доктора.  Приведите сюда доктора Сесилии!

 Филен встретил доктора в гостиной.

 Врач Сесилии, Мавел, был врачом, нанятым лично ею, а не врачом герцогской семьи.

 Конечно, прежде чем войти в особняк, его личность была тщательно проверена.

 Мавел любил играть в азартные игры, так что он был в долгах, но в остальном в его биографии не было обнаружено ничего плохого.  Он определенно был талантливым врачом.

 Мавел, стоявший перед Филеном, склонился с напряженным выражением лица.

— Я-я приветствую герцога, меч Империи.

— Опиши мне ситуацию.

 Филен прервал слова доктора и спросил его, как будто давя на него.

 Мавел не смел смотреть прямо на Филена и сказал ему дрожащим голосом.

От момента, когда роды Сесили начались раньше положенного срока, до мертворождения ребенка после долгого периода родов, всё.

 — Мертворожденный?

" Разве это не означает, что он уже был мертв, когда еще находится в утробе матери? Я думал, что все пошло не так после того, как он родился, но мертворождение?"

— Когда я уходил из особняка, разве ты не сказал, что ребенок здоров?

 — Да, да.

— Тогда почему ребенок умер? Что случилось с Сесилией?!

 Мужчина ответил дрожащими губами, стараясь противостоять убийственной ауре, которая пронзала его кожу.

— Похоже, мне нужно еще уточнить детали, но ситуация вызвана… ядом.

— Яд?

 Лицо Филена ужасно исказилось.

 — Кто ее отравил?

— Я, я не знаю, но точно известно, что юная леди приняла смертельный яд, и это оказало неблагоприятное воздействие на ребенка.

 Как только Мавел закончил говорить, Филен вскочил со своего места и позвал дворецкого.

— Харчен!

 Он позвал его по имени, а не «Дворецкий», как обычно. Это было доказательством того, что он был очень зол.

 Дворецкий, ожидавший такого исхода с того момента, как Филен сказал, что хочет встретиться с Мавелом, бросился в гостиную.

— Вы звали меня?

— Немедленно приведите в холл шеф-повара и горничных, которые отвечали за еду и закуски Сесилии!

 Поскольку Сесилия не могла отравиться сама, чтобы навредить ребенку, кто-то должен был отравить ее.

 Навредить ей или ребенку.

 В данном случае наиболее вероятно, что ее еда была отравлена, поэтому Филен созвала всех слуг, которые отвечали за еду Сесилии.

— Все собрались в холле

 Услышав отчет Харчена, Филен кивнул.

— Хорошо.  Мавел, следуй за мной.

 Филен шёл впереди.

 Слуги, которых внезапно вызвали во время работы, выражали на лицах признаки напряжения. Потому что они могли догадаться, почему Филен созвал их.

— Он действительно думает, что мы сделали что-то, чтобы его ребенок родился мертвым?

— Я так думаю. Кроме этого, нет причин созывать нас.

 Люди, которые жужжали, мгновенно закрыли рты.  Это произошло потому, что Филен появился перед перилами длинного коридора, ведущего к центральной лестнице.

 Он был довольно далеко, поэтому им было трудно разглядеть, какое у него выражение лица, но они могли ясно сказать, что он был в ярости.

 Его состояние было понятно. Потому что это был ребенок, которого он ждал.

 Слуги, которые знали об этом лучше, чем кто-либо другой, вытянули головы, как черепахи, и читали настроение Филена.

 — Вы должны выдать мне все, что знаете, иначе пострадают все.

 Филен спустился по лестнице, расстегивая пуговицы на воротнике рубашки, стягивающем шею.

 — Вы когда-нибудь замечали за кем-то из здесь присутствующих что-нибудь подозрительное?

 А потом, сказал, глядя на слуг, которые смотрели друг на друга.

— Не переживайте. Я вознагражу тех, кто даст мне информацию.

 Несмотря на слова Филена, слуги молчали и смотрели друг другу в глаза. Их поведение еще больше раздражало Филена.

БАХ!

 Филен сильно ударил рукой о перила. В результате рана на его правой руке открылась, а повязка окрасилась в ярко-красный цвет.

 Мавел в замешательстве посмотрел на руку Филена.

 — Герцог, ваша рука…

— Главное сейчас было не моя рука, а мой мертворожденный ребенок!

 В глазах Филена были отчетливо видны красные вены.

— Мой первый ребенок родился мертвым. И его кто-то отравил!

— Яд?

 Все слуги были удивлены и глубоко вздохнули.

 Они знали, что с ребенком Сесилии что-то не так, но не знали, что ее отравили.

 До того, как Филен заговорил, единственными, кто знал об этом, был ее врач Мавел; дворецкий Харчен; и ее личная горничная Элли.

 — Ох, если подумать…

 При звуке чьего-то тихого бормотания все взгляды слуг обратились к ней.

 Филен тоже посмотрел на человека, который это сказал.

 Обычные каштановые волосы с веснушками. Это была Элли, единственная горничная Сесилии.

 Элли, которая сразу привлекла всеобщее внимание, растерялась и прикрыла рот руками.

— Я, я извиняюсь. Я сказала что-то странное…

 — Я полагаю, ты что-то видела?

 Филен, полностью спустившийся по лестнице, подошел к Элли и спросил.

 Элли не могла смотреть прямо на Филена, поэтому поспешно склонила голову. Ее лицо стало белым, как чистый лист бумаги.

—Я не знаю, могу ли я сказать, что видела это, или нет…

—Все не имеет значения. Расскажи мне все, что знаешь.

 Когда Филен убедительно попросил ее, Элли помедлила, прежде чем открыть рот.

—В тот день я увидела, как старшая горничная прокралась на кухню со странным флаконом.

 — Миса?

 Когда был упомянут неожиданный человек, Филен нахмурился.

Элли сжала руки и поспешно добавила:

—О, конечно, я не имела в виду, что пузырек был ядом. Я только видела, как она несла его, и я понятия не имела, что внутри.

 — Если подумать, разве старшая горничная не принесла в тот день закуски юной леди Сесилии?

 Слова, которые внезапно выплюнул другой слуга, начали будоражить других слуг.

 Конечно, никто не говорил, что виновником была Миса. Все говорили, что должно быть какое-то недоразумение, и что Миса не могла быть тем, кто это сделал.

 — Старшая горничная, Миса не могла этого сделать. То же самое относилось и к дворецкому.

 Он говорил с Филеном серьезно.

— Разве Мастер также не знает, что Миса не та, кто совершит столь опрометчивый поступок?

—…это не то, что я могу гарантировать.

 Подумав об этом на мгновение, он сказал что-то, что не имело смысла, и оглянулся на горничных.

 — Где сейчас Миса?

 На вопрос Филена служанки переглянулись.

 — Если подумать, старшая горничная… я не видела ее со вчерашнего дня.

 — Я думала, она уехала.

 — Харчен, где Миса?

 Если бы Миса уехала, дворецкий Харчен бы знал об этом.

 Поэтому он спросил его, но Харчен тоже ничего не знал.

 Она пошла на кухню с подозрительным флаконом. И в тот день, хотя она и не отвечала за это, она принесла перекусить Сесилии. А после того, как случился инцидент, она так и не появилась. Многое было подозрительно.

 Миса была горничной, которая управляла особняком еще до рождения Филена. Для Филена она была как семья.

 Так что, если возможно, он не хотел сомневаться в ней, но в данных обстоятельствах он не мог не сомневаться в ней.

 — Немедленно найдите Мису.

 Филен отдал приказ слугам и те тут же деловито задвигались в поисках Мисы.

 — Харчен, отведи меня в комнату Мисы.  Я сам обыщу ее комнату.

— Да, господин. 

 Харчен с торжественным видом провел Филена в комнату Мисы.

Это было прямо под комнатой Лейлы.

 Ее комната была надежно заперта.

— Открой её. 

 Харчен открыл дверь имеющейся у него отмычкой.

 Как только он открыл дверь, до них донесся запах старой крови.

 —…!

 Миса лежала на полу с воткнутым в сердце ножом.