Онлайн чтение книги Остатки грязи Remnants of Filth
Глава 47 - Важный человек

Было бы лучше, если бы он ничего не сказал. Как только он это сделал, Юэ Чэньцин стал злым и встревоженным. Его сердце словно пронзили ножом. Он гневно закричал:

"Нет! Мой четвертый дядя очень добр ко мне! Я уважаю его независимо от того, как он себя ведет! Не тебе это говорить!"
"Я не это имел в виду..." — Цзян Есюэ увидел, что его лицо покраснело, а шея стала толстой. Он не знал, что делать, — "Я просто ..."
"Ты просто что! Если бы не ты, мой четвертый дядя не ушел бы! Он обещал научить меня собирать камни духа сегодня! Это все твоя вина! Он сбежал из-за тебя!"

Юэ Чэньцин был явно настроен против Цзян Есюэ. После крика он отвернул лицо и скрестил руки.

Он не хотел больше смотреть на этого человека.

Цзян Есюэ, несомненно, был задет его отношением. Он заставил себя улыбнуться, но все же попытался снять напряжение между ними.

"Ты уже начал учиться собирать духовные камни?"
"Хмф!"
"Это очень сложно. Это действительно требует тщательного руководства. Если хочешь, я тоже могу..."

Юэ Чэньцин надулся и сказал:

"Ты не можешь. Я не хочу, чтобы ты меня учил. Ты не можешь сравниться с моим четвертым дядей!".

Цзян Есюэ ничего не ответил. Он опустил глаза и через некоторое время сказал:

"Ты прав. Я не могу сравниться с Чуи...".
"Хмф!"

Цзян Есюэ мягко сказал: "Мне жаль".

Юэ Чэньцин не был плохим человеком. В порыве гнева он не слишком тщательно подбирал слова. После того, как он выплеснул свой гнев, он немного успокоился. Услышав влажный и грустный голос Цзян Есюэ, Юэ Чэньцин, вероятно, почувствовал, что его слова были немного резкими. Он тайком взглянул на Цзян Есюэ.

Однако он почувствовал отвращение и быстро отвернулся.

В этот неловкий момент из внутреннего зала вышел хозяин магазина с двумя горшками соснового масла. Клан Юэ был самым крупным клиентом магазина. У него не было времени доставить товар Цзян Есюэ, поэтому он бросился к Юэ Чэньцину с льстивой улыбкой и сказал:

"О, молодой господин Юэ. Уважаемый гость, уважаемый гость. Проходите, проходите, пожалуйста, присаживайтесь. То, что вы заказали, уже давно прибыло. Пожалуйста, подождите немного, я пошлю кого-нибудь за ними".

Юэ Чэньцин нашел выход из неловкой ситуации. Ему не нужно было больше обращать внимание на Цзян Есюэ, поэтому он подошел к стойке и достал лист бумаги. Она прочистил горло и сказал:

"Мы бы хотели добавить еще несколько вещей. Это все вещи, о которых всегда мечтали мой отец и четвертый дядя. Не могли бы вы отправить их и ко мне домой?"
"Хорошо, хорошо".

Владельцу магазина нравились такие покупатели, которые в последнюю минуту хотели получить дополнительные товары. Он сразу же взял бумагу и с улыбкой взглянул на нее. Вдруг его улыбка стала какой-то вялой.

Юэ Чэньцин положила руки на прилавок и удобно устроился. Он спросил:

"Что случилось? Опять нет в наличии?"
"Почему в последнее время всегда нет в наличии?" — Юэ Чэньцин был несколько недоволен.
"Каждый раз я не могу купить все сразу. Четвертый дядя думает, что я бесполезен. В прошлый раз он уже был недоволен. Если сегодня опять не будет в наличии, то он...".

От одной мысли об этом у нее волосы встали дыбом. Юэ Чэньцин вздрогнул и сказал:

"Думаю, мне лучше пойти в другой магазин".

Владелец магазина сразу же забеспокоился и поспешно сказал:

"Ах, нет! Молодой господин неправильно понял. У нас просто есть несколько товаров, которые нужно проверить. Пожалуйста, присаживайтесь. Мы подготовим все, что вам нужно".

Пока он говорил, он повернул голову и сказал: "А-Ду, подойди сюда на минутку. "

А-Ду из бакалейной лавки подбежал. Хозяин магазина затащил его в темный угол и что-то прошептал ему на ухо. Когда он снова вышел, на его лице была теплая и приветливая улыбка.

"Молодой господин Юэ, пожалуйста, сначала пройдите на задний двор. Если вы довольны товаром, я загружу его и отправлю в вашу резиденцию как можно скорее".

Таким образом, ему не пришлось бы оставаться с Цзян Есюэ. Юэ Чэньцин ничего не сказал и последовал за хозяином магазина на задний двор. Как только опустилась теплая занавеска, его фигура исчезла.

Это было чье-то семейное дело. Мо Си не хотел вмешиваться. Цзян Есюэ опустил ресницы. Его худое и слабое тело незаметно стояло в углу. Он изо всех сил старался выглядеть достойно, но смущение и уныние на его лице невозможно было скрыть, как бы он ни старался.

Хозяин магазина последовал за Юэ Чэньцином. Продавец А-Ду вышел из внутреннего зала с двумя горшками масла и передал их Цзян Есюэ.

"Старейшина Цинсюй, мне очень жаль, что я заставил вас так долго ждать. Пожалуйста, возьмите эти два горшка с тунговым маслом."

Цзян Есюэ был поражен: "Что?"

"Два горшка тунгового масла. Ваше масло. Пожалуйста, возьмите его".

Цзян Есюэ сказал: "Но я заказывал сосновое масло...".

"Удивление" на лице А-Ду было крайне неуклюжим. Вероятно, он не умел лгать. На полпути его слов, его лицо покраснело.
"Неужели? Только что продавец четко сказал "тунговое масло". Неужели я ослышался?"

Цзян Есюэ не понял и сказал: "Тогда мне придется попросить вас поменять его снова".

А Ду выглядел обеспокоенным. "А... вам нужно сосновое масло? Сегодня мы все продали. Почему бы вам не купить его в другой день..."

"С его ногами, сколько раз вы хотите, чтобы он бегал?"

Внезапно глубокий и холодный голос прервал его. Мо Си подошел сзади и уставился на него с сердитым выражением лица.

"Си, Лорд Сихэ ..."

Глаза Мо Си были холодными. Он холодно сказал: "Ты ослышался, или резиденции Юэ понадобилось сосновое масло, и ты продал его ему?"

"..." Продавец не осмелился солгать Мо Си. Его лицо становилось все краснее и краснее, и он ничего не говорил.

В этот момент Цзян Есюэ не мог ничего понять. Он вздохнул и сказал Мо Си:

"Забудьте об этом. В любом случае моя лавка находится недалеко отсюда... Я отдам масло Чэньцину, чтобы он не бегал вокруг. Погода слишком холодная. Ему будет нелегко прийти сюда. Кроме того, я знаю нрав Чуи...".

Гу Ман посмотрел налево и направо. Он потрогал рабский замок на шее, как будто думал, что Цзян Есюэ был хорошим человеком, который помог дать ему "ожерелье". Затем он внезапно побежал на задний двор и вытащил Юэ Чэньцина, пока никто не успел его остановить.

Лицо Юэ Чэньцина покраснело, когда его потянули за воротник шубы. Он закашлялся и сказал:

"Ах, кашель-кашель! Что ты делаешь! Ты, маленькая черепаха, отпусти меня!"

Гу Ман потащил его к Цзян Есюэ, а потом отпустил.

Юэ Чэньцин потер шею и грустно сказал: "Что ты делаешь...".

Гу Ман скопировал его и сказал: "Я хочу сосновое масло".

"Ты хочешь сосновое масло?"

Гу Ман показал на смущенного Цзян Есюэ и сказал:

"Он хочет его. А я не хочу."

Юэ Чэньцин не мог не посмотреть на Цзян Есюэ. Но после взгляда он отвернулся и пробормотал:

"Нет, это то, что хочет мой четвертый дядя...".

Гу Ман сказал: "Он пришел первым".

"Покупатели, которые пришли первыми, стоят впереди".

Хозяин магазина тоже выбежал. Увидев ситуацию, он растерялся и не знал, что делать. Он неловко улыбнулся и не знал, что сказать. Юэ Чэньцин, наконец, отреагировал. Он не был неразумным человеком. Он сразу же повернулся и уставился на хозяина магазина:

"Хозяин, вы же не шутите? Вы уже обещали продать ему сосновое масло, но вы боитесь, что я уйду, если его не хватит, поэтому вы забрали свое слово назад?"

Лавочник поспешно сказал: "Нет, нет, я просто ослышался...".

Юэ Чэньцин увидел, что он смущен, и все понял. Он сердито сказал:

"Ты все еще лжешь! Ты большая злая собака!"

Цзян Есюэ не любил создавать проблемы. Он покачал головой и сказал:

"Это не имеет значения, я не спешу его использовать. Молодой ... Молодой господин Юэ, можете оставить его себе. Я уйду первым."

Сказав это, он поднял костыль и медленно вышел, опустив голову.

Заставив Цзян Есюэ вынести столько обид, совесть Юэ Чэньцина не выдержала. Некоторое время он стоял в оцепенении. Выражение его лица было не очень хорошим. Увидев, что Цзян Есюэ собирается открыть дверь и уйти, он не удержался и крикнул:

"Эй!"

Как только он крикнул, Юэ Чэньцин пожалел об этом. Проклятье, его отец и дяди не любили этого человека. Если бы они узнали, что он слишком много с ним разговаривает, то содрали бы с него кожу живьем.

Однако Цзян Есюэ уже остановился на своем пути.

Юэ Чэньцин только и мог, что заикаться:

"...Это... Это... Для чего нужно это сосновое масло?".
"Чтобы сделать талисманы".
"О..."

Юэ Чэньцин наклонил голову. Через некоторое время он не удержался и с любопытством спросил:

"Это... Когда Ли Цинцянь создавал проблемы, те талисманы в городе, это ты отправил их бедным…?"

Цзян Есюэ ничего не ответил.

Юэ Чэньцин неловко посмотрел на него.

Цзян Есюэ вздохнул и сказал:

"Становится холодно. Не бегай больше. Ты должен вернуться пораньше. Не зли четвертого дядю. "

Сказав это, он поднял занавеску и вышел из магазина. Только Юэ Чэньцин остался стоять на месте в оцепенении.

Встретившись взглядом с Мо Си, Юэ Чэньцин почувствовал себя виноватым и пробормотал:

"Господин Сихэ, я...".

Мо Си было неудобно вмешиваться в дела семьи Юэ, поэтому он ничего не сказал. Он только покачал головой и ушел вместе с Цзян Есюэ.

Они проводили Цзян Есюэ до плавильни. Когда они попрощались, был уже почти вечер. На обратном пути Гу Ман вдруг спросил:

"Мо Си, этот Цзян Есюэ, почему он отдал сосновое масло Белой Птице?"
"Белой Птице?"
"Тот, кто назвал меня маленькой черепашкой".

Мо Си понял, что Гу Ман говорит о Юэ Чэньцине. Юэ Чэньцин был одет в толстую белую шубу с кругом пуха вокруг воротника. Поэтому Гу Ман назвал его Белой Птицей.

Мо Си объяснил: "Потому что Цзян Есюэ - его старший брат".

"Значит, он отдал масло кому-то другому, потому что он его старший брат?"

Мо Си помолчал некоторое время и сказал:

"Нет. Он считает его важным человеком, поэтому и отдал масло другому."
"Прямо как тот старший, который подарил тебе жареного гуся?"

Сердце Мо Си заколотилось. "... Ты думаешь, этот старший считал меня важным?"

Гу Ман немного подумал и сказал: "Жареный гусь очень вкусный. Он дал его тебе. Ты важный. "

Мо Си странно посмотрел на него и ничего не сказал. Через некоторое время он сказал:

"Тогда человек, который дал тебе саше, как ты думаешь, он важен для тебя?"

Гу Ман без колебаний ответил: "Он важен".

Лицо Мо Си потемнело. Он стиснул зубы и сказал:

"Ты думаешь, что он важен, но это не значит, что он заинтересован в тебе. Я так долго принимал тебя, но никто в Ломэй не заботился о тебе".

Гу Ман опустил голову и ничего не сказал.

Мо Си было больно от удара, поэтому он в ответ укусил того, кто его ударил,

"Ты слишком высокого мнения о себе. Одного пакетика достаточно, чтобы послать тебя подальше. Если этот человек действительно считает тебя важным, он должен был прийти, чтобы найти тебя. Ты несколько раз попадал в беду, он должен был прийти, чтобы спасти тебя. Он пришел?"

Гу Ман сухо ответил: "Нет".

"Если он не пришел, значит, ты все еще считаешь его важным?"
"Да... он важен".

Мо Си помолчал некоторое время и обиженно усмехнулся.

"Интересно. Какой же он герой? Почему бы тебе не представить его мне?"

На этот раз Гу Ман удрученно покачал головой. Он опустил глаза и больше не спорил. Он выглядел обиженным. Двое больше не разговаривали друг с другом. Некоторое время они шли бок о бок. Когда они уже почти дошли до центра города, Мо Си наконец снова заговорил с ним. Он сказал:

"Здесь слишком много людей. Накинь свой плащ".

Гу Ман сделал то, что ему сказали.

Пока они шли, Мо Си все еще думал о словах Гу Мана. Ему было неспокойно. Когда они проходили мимо чайной лавки, он купил чашку травяного чая и стал пить.

Постепенно вокруг них стало раздаваться все больше и больше шорохов.

"Айя, смотри, это господин Сихэ..."
"Мой муж, вувуву!"
"Ерунда! Он явно мой муж!"

Хотя это Королевский город, и Мо Си не тот, кто не выходит на улицу весь день, девушки, проходящие мимо, не могут на него насмотреться.

Мо Си был от рождения красив, особенно его губы. Хотя они были тонкими, форма его губ была очень сексуальной. Это был такой идеальный цвет, который вызывал желание поцеловать его.

К сожалению, несмотря на такие привлекательные губы, у него были холодные глаза, словно покрытые снегом. Он выглядел нетерпеливым и имел лицо воздержанного человека.

Но даже это не могло утолить желание девушек к нему. Кроме того, в Чжунхуа любили говорить так: Лорд Сихэ выглядит холодным и высокомерным, но посмотрите на его широкие плечи, узкую талию и длинные ноги, а затем посмотрите на его безжалостность, которая не противоречила его словам, когда он выходил из себя...

Тц-тц-тц. Они просто догадывались, как он может заставить людей желать умереть в постели.

Например, в этот момент на втором этаже борделя на улице собралась группа симпатичных женщин. Они принимали гостей только по ночам, а днем были ленивы. В данный момент они ели закуски и болтали под верандой на втором этаже. Когда они увидели Мо Си, то не удержались и прошептали друг другу.

"Я могу сказать, что когда этот мужчина окажется в постели, он не будет вежливым человеком", — управляющая борделя рассуждала об этом, поедая дынные семечки и обмахиваясь веером.

Девушки вокруг нее хихикали. Одна из девушек сказала: "Хозяйка, ты говоришь ерунду. Господин Сихэ держит себя в чистоте и никогда не заходит в бордель. Откуда тебе знать, каков он в постели?"

"Тц, ты слишком молода и мало знаешь о людях. Может я не разбираюсь в других вещах, но у меня острый глаз на мужчин."

Она указала на девушек вокруг себя и пошутила: "Если у вас будет шанс переспать с ним, боюсь, вы потеряете из-за него полжизни".

Когда девушки, которые были пьяны в смертном мире, услышали это, они посмотрели друг на друга и засмеялись еще более счастливо.

"Хозяйка, я не могу дождаться, когда потеряю из-за него свою душу".
"Ты только и умеешь, что выпендриваться".

Женщина закатила глаза и издалека направила свой веер на фигуру Мо Си.

"Посмотри на его ноги, плечи, спину, талию - думаешь, он больной?"
"Если ты действительно ляжешь с ним в постель, он будет тебя драть до слез!"
"Хи-хи, это все равно лучше, чем мягкотелая креветка, которую можно поиметь в два счета".

Чем больше она говорила, тем невыносимее становилось для ушей. На фоне этих прекрасных лиц это было неописуемо грустно и жалко.

Все они знали, что хорошие мужчины не будут спать на их кроватях.

И сколько бы нежности и искренности ни было в их сердцах, они могли предложить ее только тем старикам, уродам и распутным мужчинам, которые придут, чтобы воспользоваться ими. В конце концов, их возненавидят жены этих мужчин и будут презирать девушки из невинных семей.

Когда они смеялись и веселились, они чувствовали себя немного одинокими.

Хозяйка издалека посмотрела на спину Мо Си и тихо вздохнула. "Увы".

Она ничего не сказала, но девушки вокруг нее постепенно замолчали.

В этом мире флиртующий красавец не был достаточно соблазнительным, а холодный красавец не был достаточно сексуальным. А такой мужчина, как Мо Си, который, очевидно, обладал горячей кровью и темпераментом, был все же серьезным и холодным. Вот что действительно вызывало жажду в сердце девушки.

Но кому принадлежало его сердце?

"Я действительно завидую принцессе Мэн Цзэ". Вдруг певица прикрыла рот веером и прошептала.
"Во всем Чжунхуа кто не завидует принцессе Мэн Цзэ?"

Другая девушка рядом с ней скривила губы и сказала: "Повезло родиться с хорошей внешностью. Хорошо, если она нравится другим, но я слышала, что лорд Сихэ не женится ни на ком, кроме нее. Он женится на ней, как только она поправится. Айо, я так завидую другим".

"Эй, эй, эй, кому еще она нравится? Давайте послушаем. "
"Она нравится всем этим молодым господам: Цзинь Юньцзюню, Фэн Яцзюню, лорду Ваньшу..."
"Пфф, как может она нравиться лорду Ваньшу, он любит только себя".
"Я слышал, что Гу Ману она тоже нравилась".
"... Это, наверное, чушь. Гу Ман любит всех, у него нет конкретного интереса."

Тем не менее, эти девушки все еще были немного взволнованы при упоминании Гу Мана. Одна симпатичная девушка сказала,

"Кстати говоря, я слышала от других, что когда вы были в армии, Гу Ман всегда посылал за вами".

Девушки снова засмеялись.

Их хозяйка была одной из лучших красавиц в Чжунхуа. Она была порочной и сварливой, и люди называли ее Перец. Теперь, когда ей было уже за тридцать, она все еще сохраняла очарование маленького перца, когда смотрела на других.

"Ты опять надо мной смеешься, зачем меня упоминать?"
"Мне просто любопытно. Хозяйка, ты можешь научить меня некоторым навыкам?"
"Да, это все потому, что хозяйка так кокетлива, что она нравится генералу Гу".

Хозяйка закатила глаза.

"Гу Ман? Давайте не будем о нем говорить. Что говорить о плейбое, который меняет девушек каждые три дня?"

Она сделала паузу, а затем продолжила: "Если бы он не рассорился с Чжуншань, если бы он не стал предателем, если бы он все еще был знаменитым генералом Гу, я гарантирую, что он мог бы играть со всеми вами".

Подумав некоторое время, она сказала: "Он действительно кобель".

Они не знали, что "кобель", о котором говорила их хозяйка, был человеком в плаще, который покорно стоял рядом с Мо Си.

Гу Ман посмотрел, как Мо Си пьет третью чашку травяного чая, и сказал:

"Ты все еще хочешь пить?"

Мо Си холодно посмотрел на него. "Что?"

Гу Ман сказал: "Уже вечер, пора ужинать".

Он действительно знал, как обратиться с просьбой.

Мо Си все еще был недоволен. "Иди и найди своего благодетеля".

Гу Ман упрямо сказал: "Я спросил тебя".

Мо Си рассердился. "... Я в твоем распоряжении? Ты думаешь, я твой раб?"

Неожиданно Гу Ман показал на себя и сказал: "Я - раб, ты - хозяин".

"Но ты не мой хозяин".

Он выглядел немного смущенным.

"Цзян Есюэ сказал вырезать имя. Но ты сказал, что не нужно вырезать имя. Почему?"

Мо Си стиснул зубы. "Потому что ты мне не нужен".

Гу Ман снова был ошеломлен. Его взгляд был растерянным. Он повторил:

"Ты не хочешь меня. Я никому не нужен. Никто не хочет Гу Мана... никто не хочет Гу Мана?"
"Да."

Он явно уязвлял и принижал собеседника, но Мо Си не знал, почему именно он чувствует себя все более и более неловко. Он вернул чайную чашку владельцу ларька.

"Ты никому не нужен. Пойдем."
"Куда мы идем?"

Мо Си недовольно сказал:

"Разве ты не голоден? Я отведу тебя на ужин."