— Сестра.
Прошептал Кэсэдин. Его голос был таким мягким, будто тот успокаивал малыша.
«Тебя ведь удивили мои слова, почему бы в этом не признаться?»
— Проверять мою сестру. Я просто…
— Просто?
— Я никогда раньше не получал столько тепла. Я делал так не из-за того, что мне нравится сестра.
Без тени смущения произнёс он. Кэсэдин слегка опустил голову и взглянул на меня грустными глазами. Это личико могло обмануть даже заядлого скептика.
— Ты проверяешь меня не из-за того, что я тебе нравлюсь?
— Я не проверял тебя, сестра. Никогда.
Я через силу рассмеялась, услышав слова, что вылетели из уст человека, так и ни разу не отбросившего свою бдительность.
— … В таком случае зачем ты украл книгу?
— ...
— Книгу, что исчезла 3 недели назад. Я знаю, что ты стащил её и положил обратно на книжную полку.
Кэсэдин на секунду замолчал, поднял голову и взглянул на меня. Его губы изгибались в улыбке, но в глазах отражался лишь холод. Может, это его настоящее лицо? И тем не менее он всё же солгал мне:
— Я не крал.
— Кэсэдин, единственным человеком, входившим в мою комнату той ночью, был ты. Я помню, какие книги стояли на полке в моей комнате, уверен, что в произошедшем нет твоей вины?
Его глаза дрожали, будто бы он и подумать не мог, что я могла обо всём догадаться. Я улыбнулась и добавила:
— Расскажи мне, что произошло на самом деле.
— …
— Меня не волнует, что ты украл книгу. Меня беспокоит лишь то, что ты солгал мне.
Я нежно провела кончиками пальцев по щеке Кэсэдина, будто бы лаская что-то очень ценное. Глаза его на мгновение сощурились, но он не отстранился, лишь спросил:
— Если ты всё знаешь, почему не держишь на меня зла?
— …
«Хочешь, чтобы я сердилась на тебя? Или тебе кажется странной моя реакция?»
Его слегка дрожащий голос походил на голос раздражённого ребёнка, что надеется услышать грубое словцо в свой адрес.
— Потому что ты часть моей драгоценной семьи.
Я снова прикоснулась к щеке Кэсэдина, к щеке младшего братишки, не связанного со мной кровью. Тот молча схватил мою руку, что ещё мгновение назад лежала на его щеке. Спустя пару секунд он отпустил её и снова нацепил на своё личико маску вежливого младшего братишки. Маску изящного и доброго Кэсэдина.
— Моя сестра словно светило, что озаряет мир вокруг. Луч света, спасший меня от тьмы. Такой яркий, что редкий человек осмелился бы поднять на него глаза.
— …
— Я обещаю впредь не лгать своей сестре. Единственная причина, по которой я украл книгу… Мне стало интересно, чем интересуется моя сестра. Если бы я знал, что всё так обернётся, непременно сказал бы правду.
— Я одолжу тебе любую книгу. Если хочешь, я могу даже достать тебе книгу из библиотеки Императорского дворца.
— Спасибо за твои слова. Но, сестра, я хотел бы узнать.., — спросил он с фальшивой улыбкой.
— Где находится Императорский дворец?
— Не так далеко отсюда. Но зачем тебе это?
«Императорский дворец находится не слишком далеко от графства. Когда правящей семье понадобится исцеляющая сила Серция, мы сможем прибыть на помощь в кратчайшие сроки.»
— Ты ведь говорила, празднование дня рождения наследного принца пройдёт через неделю.
— Да.
— Мне любопытно, как выглядит дворец императорской семьи. Боюсь, что совершу ошибку, когда отправлюсь туда вместе с тобой.
«Помня совершенные манеры Кэсэдина, можно легко утверждать, у него нет причин для беспокойства, каждое его действие наполнено элегантностью.»
— Я немного боюсь, что могу нанести вред твоей репутации.
«Если я встречу Дамиана на праздновании, смогу ли сохранить самообладание? Его смех, его меч, пронзивший моё сердце, до сих пор тревожат мою душу. Но даже если я буду улыбаться в лицо этому мужчине, не смогу стереть своё отвращение.»
Остаток недели я пыталась научиться скрывать неприязнь к Дамиану.
Голос Кэсэдина развеял все мысли, что неустанно лезли мне в голову:
— Ты была когда-нибудь в Императорском дворце?
— Я редко участвую в празднествах, проводимых правящей семьей.
— Вот как. А раут по случаю дня рождения принца проводится в его дворце? (П.р. Раут = вечеринка).
— Нет. Он проводится не во дворце наследного принца. В Хрустальном зале, что используется лишь для проведения самых важных мероприятий.
— Понятно.
Кэсэдин кивнул.
— ...Надеюсь, время быстро пронесётся.
После разговора мы с Кэсэдином прогулялись по площади. Когда я спросила, чего он хочет, тот лишь покачал головой и улыбнулся.
— Если ты всё же чего-то желаешь, пожалуйста, скажи мне.
Кэсэдин окунулся в свои мысли, глядя в небо, и внезапно обратил на меня глаза.
— Есть кое-что.
— Ах, что же?
Кэсэдин засмеялся, всё ещё не отрывая от меня взгляда.
— Это ты, сестра.
Глупо было ожидать от этого парня приличного ответа.
И мы вернулись домой. Прежде Кэсэдин каждую ночь стучал в дверь моей комнаты, однако после этого дня он не искал со мной встречи.
*****
До дня рождения наследного принца оставался всего один день. Этим вечером я читала газетную статью, посвященную Дамиану.
<Победителем имперского соревнования по фехтованию в 829 году стал великий герцог Дамиан Кин Дирс.>
Рядом с названием разместили небольшой портрет Дамиана.
Его выразительные глаза и спокойная улыбка создавали образ сильного человека, хотя его едва ли можно было назвать таковым.
«Ты страдаешь сердечным заболеванием, но всё же можешь одолеть всех и каждого в фехтовании. Ах, в любом случае монстр навсегда останется монстром.»
Думаю, увидев такое чудовище, мало кто мог допустить даже мысль о какой-либо болезни. Влюблённая в Дамиана в прошлой жизни я поначалу и не подозревала, что он мог быть болен. Я смогла узнать о его недуге лишь после года наблюдения за ним, когда мужчина внезапно упал у меня на глазах и схватился за грудь. (П.р. кто-то сталкер).
Услышав стук, я отложила газету и включила свет.
— Сестра, это я.
— Заходи.
Дверь открылась, и перед моим взором предстал младший брат, к визитам которого я уже успела привыкнуть.
— Почему ты не приходил ко мне?
— Ты ждала моего прихода?
Спросил Кэсэдин с нежной улыбкой на губах. Он был похож глупого лиса.
— Да.
— Я так рад, что сестра ждала меня.
— Конечно, ведь тебе сложно засыпать ночью... Или бессонница уже покинула тебя?
— … Да, спасибо тебе, сестра.
Он кивнул и забрался на мою кровать, ложась рядом со мной, будто это было чем-то само собой разумеющимся. Когда я встретилась с ним взглядом, глаза Кэсэдина по-доброму сощурились.
— Я чувствую себя на седьмом небе, проводя так время со своей сестрой.
— И всё же возвращайся в свою комнату на рассвете.
— Если другие люди узнают, что мы занимаемся подобным, у тебя возникнут проблемы. (П.р. какая двусмысленность, но мне она нравится, я её оставлю). Так что я, конечно, вернусь в свою комнату до наступления утра.
— Если бы тебя действительно волновало то, что я могу попасть впросак, ты бы не приходил ко мне вот так. (П.р. мне, человеку, вынужденному иметь дело с анатомией, сложно писать “попасть впросак” без дикого ржача).
На мои слова Кэсэдин хихикнул. Неизвестный мне доселе смех заполонил комнату.
— Я делаю так, потому что мне это нравится: нравится видеть сестру не только днем, но и ночью.
— …
— Сияющие платиновые волосы сестры и голубые глаза, напоминающие спокойное море… Вид сестры в мягком лунном свете радует глаз.
В мою голову пришла интересная мысль: а не смазал ли он губы медом? Иначе как можно произносить столь сладостные слова? С такой манерой речи он мог бы с лёгкостью вести людей за собой. Я небрежно ответила на слова Кэсэдина:
— В моей голове возникает бесчисленное количество мыслей, когда я смотрю на твои серебряные волосы и тёмно-фиолетовые глаза. И твоё выражение лица, когда ты тонешь в своих мыслях…
— …
— О чём ты думаешь, терзая взглядом воздух и слегка хмуря брови? Мне любопытно.
— Сестра, все мои мысли заняты лишь тобой.
— … Кое-кто видел, как ты покидал особняк посреди ночи несколько дней назад.
Было довольно странно, что Кэсэдин совсем не навещал меня по ночам, поэтому я приказала Саше последить за ним. Саша сказала, что в тот день, покинув особняк ночью, Кэсэдин вернулся незадолго до рассвета.
В этот момент его руки перестали перебирать мои волосы.
— Чем ты занимался снаружи?
На мой вопрос он несколько раз озадаченно моргнул и после произнёс:
— … Я выходил подышать свежим воздухом.
«Да неужели?»
— Это правда?
— Да.
Он явно не хотел, чтобы я продолжала доканывать его вопросами.
«Возможно, эта ночная прогулка как-то связана с его прошлым, которое он так старается скрыть.»
И в какой-то степени я имела представление о его былой жизни.
«Ты можешь быть дворянином или, например, членом королевской семьи государства, что растоптала Империя. Ах, прошлое Кэсэдина, вероятно, может быть связано с Королевством Хайлан, которое уже не найти ни на одной карте.»
Когда я подарила меч Кэсэдину, на его лице отразились тоска и негодование.
[Торговец сказал, в тот день, когда он нашёл Кэсэдина, тот лежал один на улице в дорогой одежде. Возможно, он сын влиятельной семьи.]
Мне вспомнились слова Саши.
«Мои догадки могут оказаться верны.»
Я сделала вид, что мне ничего неизвестно, и сказала Кэсэдину, что верю ему: есть ли смысл насильно заставлять человека говорить правду?
Кэсэдин весело рассмеялся, показывая ослепительную улыбку, но я понимала, что его смех — просто комок лжи. Эта полная фальши ночь прошла, наступил день рождения принца.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления