Онлайн чтение книги Укрощение погрязшего во тьме раба Tamed A Blackened Slave Man
Моя сестра не боится смерти?

— У тебя ко мне какое-то дело?

Кэсэдин толком не спал, усталость так и прорывалась сквозь его голос.

Лицо смотревшего на меня сверху вниз Кэсэдина, чей силуэт был окаймлен золотыми лучами, казалось, отражало полную отрешенность, утопало в бездне безразличия

— Обязательно нужна причина, чтобы я захотела увидеть тебя?

На мои слова Кэсэдин чуть сощурил глаза и ухмыльнулся.

— Как знать…

Кэсэдин медленно потянулся через мое плечо и открыл плотно затворенную дверь.

— Пожалуйста, зайдем внутрь. Вести разговор в коридоре не слишком удобно.

Мягкий голос тихим эхом разнесся по коридору.

— Сестра.

Произнёс Кэсэдин, приподняв бровь. Мельком взглянув на Кэсэдина, я вошла в его комнату. Сделав несколько шагов вперед, я услышала, что он только переступил порог. Однако…

Щелк.

“Щелк?”

“Странно. Похоже, дверь захлопнулась?”

Повернувшись вполоборота, я поняла, что это Кэсэдин запер дверь на замок.

Ещё несколько мгновений назад заходящее солнце освещало его ухмыляющееся лицо, но теперь от прежнего него не осталось и следа: ухмылка сошла, а глаза стали ледяными.

Пурпурные глаза Кэсэдина, поймавшие последние лучики солнца, ярко сияли. Чем ближе он подходил ко мне, тем отчетливее я видела, как красиво, словно в танце, развеваются его волосы.

Длинные гладкие пальцы Кэсэдина двинулись вперед. Казалось, он мог дотянуться куда угодно, стоило ему только протянуть руку. Просто смотря на его лицо, я могла сказать, что он в любой момент мог схватить и свернуть мою шею.

— Сестрица.

Но Кэси, рука которого, казалось, вот-вот вопьется в мою кожу, лишь нежно погладил мою щеку. Как ни с ранно, следующие его слова были сказаны бесконечно нежным голосом.

— Где же ты была сегодня?

В его голосе не ощущалось никакой жизненной силы, казалось, он старался что-то скрыть под покровом пустоты; все его существо будто бы было окутано отчаянием.

Его рука, гладящая мою щеку, была такой теплой. Но….

Меня не обманешь таким дешевым жестом.

Причина, по которой еще вчера шептавший мне слова ненависти Кэсэдин вдруг изменил свое отношение ко мне, как если бы весь его мир перевернулся с ног на голову, заключалась в том, что его грубое поведение никоим образом на меня не воздействует. Кэсэдин тоже был далеко не глупым.

Его умению управлять людьми можно было только позавидовать: едва ли кто-то был способен его раскусить.

Наверное, именно поэтому Кэсэдин был сбит с толку. Я горько улыбнулась, положив свою ладонь поверх руки юноши.

— Кэсэдин, если тебе действительно интересно, где я была..

— А?

— Тебе следовало пойти за мной.

Пальцы Кэсэдина боле не гладили мою щеку, мягкий вздох сорвался с его чуть приоткрытых губ.

— Сестра…

— Ты ведь никогда не расскажешь мне правду.

— …

— Чего же ты так боишься? Опасаешься, что я раскрою другим твою личность? Или же ты хочешь, чтобы я вернула тебя на ту проклятую арену? Или… Неужели.., —

смотря прямо в глаза Кэсэдину, чье дыхание замерло, я добавила, — я такая страшная?

Зрачки Кэсэдина задрожали, обычно прямые брови искривились, а глаза уже покраснели от сухости.

Тело Кэсэдина дрожало, и лишь одному моему брату известно, от негодования ли, от обиды ли. Всё ещё не отрывая взгляда от моего младшего брата, я с улыбкой убрала его руку с щеки на шею.

— Что ты задумала на этот раз?

— Будет чудесно, если от этого ты почувствуешь себя лучше.

Я надавила на тыльную сторону ладони Кэси. Его большая рука, резко контрастирующая на фоне моей тонкой шеи, казалось, могла в любой момент свести мое дыхание на нет.

— Можешь сжать ее настолько сильно, насколько пожелаешь.

— Нн!

— Ведь это легче, чем довериться мне.

Пораженный моими словами Кэсэдин отбросил мои руки и, испытывающе смотря на меня, произнес:

— Моя сестра не боится смерти? Или ты из ума выжила?

— …

— Произнесла это даже без каких-либо колебаний...

Кэсэдин обнял меня так крепко, как только мог, словно боясь, что я могу причинить себе вред. Его тело все ещё дрожало.

Ах, мой добрый младший брат.

Утопая в его уютных объятиях, я закрыла глаза.

Хриплый, поникший голос Кэсэдина был наполнен бесконечной грустью. Но следующие его слова я действительно желала услышать.

— Прости, сестра. Это моя ошибка.

— А…

— Только не поступай так снова.

Его слова были искренними.

Его чуть трясущиеся плечи были достаточно широкими, чтобы Кэсэдин мог поймать меня в ловушку своих объятий, но сейчас он казался таким маленьким.

— Прошу тебя.

Просил ли меня Кэсэдин когда-нибудь об одолжении?

Я была так счастлива, что на мои глаза чуть не выступили слезы. Хотя раньше я думала, что уже выплакала их все в своей прошлой жизни.

— Я люблю тебя, Кэсэдин.

Прошептала я протяжным голосом, и Кэсэдин обнял меня настолько крепко, что, казалось, ещё чуть-чуть и он сломает мои кости.

Кэсэдин ещё долго обнимал меня, не говоря ни слова, но какое-то время спустя отпустил.

***

Оставшись наедине с собой, Кэсэдин сел на кровать и обратил взгляд на руку, что еще недавно держала его сестрицу.

Арен вела себя так, будто у нее было несколько жизней. Вспоминая девушку, что без каких-либо колебаний,объяснений крепко прижала его руку к своей шее, Кэсэдин стиснул зубы.

Не одерни он руку, Арен могла навредить себе.

Ее голубые глаза, обращенные прямо на него, будто бы говорили, что этой девушке нет дела до своей жизни.

Арен казалась сумасшедшей. Вот только загвоздка: сам он был куда безумнее этой девушки.

В глазах Кэсэдина не было ни намека на сон, с самой прошлой ночи мысли об Арен не оставляли его ни на минуту.

Что за черт?

Он спрашивал себя, какого черта он отправился вслед за девушкой в проклятый императорский дворец и почему он почувствовал себя таким опустошенным , когда Арен призналась в любви с первого взгляда зеленоглазому юноше.

Ещё немного, и он бы вылил на нее весь свой звериный гнев, но слова Арен остановили его.

`— Если от этого у тебя становится тепло на душе, можешь делать это в любое время дня и ночи.`

Арен держалась непоколебимо в любой ситуации. Кэсэдин снова почувствовал себя раздавленным.

“Возможно, она решила использовать все козыри в рукаве…”

Кэсэдин может и попытался бы вновь использовать ее, но его не покидало ощущение, будто он у нее на ладони.

Как ни странно, когда он стоял перед ней ему казалось, будто она видит его насквозь. Ох, можно ли выразить словами это чувство полной беззащитности?

“Отчего же.. чем ближе я к Арен, тем сильнее раню себя?”

Именно поэтому он не вышел из комнаты утром, хотя прекрасно знал, что Арен уезжает. Он думал, что, если она пропадет из его поля зрения, то тяжесть на сердце пропадет, но все оказалось совсем наоборот.

Ее отсутствие лишь усилило его чувства .Он был похож на щенка, что с нетерпением ожидал своего хозяина.

Он относился к прибывшей лишь после захода солнца Арен ласково и старался скрыть свои эмоции, насколько это было возможно. Но она распознала мою ложь…

`— …я такая страшная?`

Что он чувствовал, когда Арен произносила это, безжалостно прижимая его руку к своему горлу? Страх или же глубокую печаль?

Нежный голос Арен, шепчущий ему на ухо слова любви, был подобен болотной трясине: один неверный шаг и ты утонешь.

Кэсэдин прекрасно понимал это. Он заключил ее в свои объятия, боясь, что она исчезнет в любой момент у него на глазах, словно звезда в ночном тумане.

*

С того дня Кэсэдин относился ко мне более обходительно, чем когда-либо прежде. Его ночные визиты потеряли место быть.

“Я переборщила?”

“Я не жалею о своем выборе, ведь смерть все еще не смеет показать и своего носа, но мне становится грустно при мысли о том, что будет делать недоверчивый Кэсэдин, если вдруг она меня настигнет.”

Кэси больше не лгал мне, каждый день он просто молча наблюдал за мной.

Если вы спросите его, почему он так себя вел, он просто улыбнется вам в ответ.

— Говорят, с Его Светлости сняли все обвинения за отсутствием явных улик.

— …

— Также ходит слух, что Эрцгерцог подал иск против императорской семьи, в котором требует компенсации за подрыв репутации его имени.

Слова Саши обескуражили меня. Ему недостаточно было просто выйти из-под стражи, он еще и обратился в суд с иском.

Он тот человек, который воспринимает каждый переворот как новую возможность.

Дамиан отличался острым умом, и это неплохо. Тем интереснее будет наблюдать за его реакцией, когда он в конце концов поймет, что лишился всего.

Наверное, самое ужасное — это пасть на самое дно, когда только-только забрался на вершину мира.

Он нуждается во мне, и это его слабость. В тот день, когда вся империя будет у его ног, он будет уничтожен.

“Чтобы достичь своей цели, я должна внушить ему, что нахожусь целиком и полностью на его стороне.”

Теперь, когда Дамиана выпустили из тюрьмы, уверена, он предложит встретиться. Полагаю, придется снова изображать саму глупость и беспечность.

Поразмыслив об этом, я кивнула головой, будто соглашаясь со своими же мыслями.

Только наступило утро следующего дня, Саша сообщила мне:

— Кто-то прислал подарок леди.

— Подарок?

— Уж не знаю, кто мог послать подобное…Ваш подарок - это раб, обладающий большой физической силой.

Презент от Дамиана прибыл.