Онлайн чтение книги Укрощение погрязшего во тьме раба Tamed A Blackened Slave Man
"Измученный грязный ублюдок."

В ответ на мой дружелюбный тон мужчина несколько раз приоткрыл губы, будто намереваясь что—то сказать.

Я терпеливо ждала, пока, наконец, он не заговорил уверенным тоном, как если бы принял твердое решение рассказать все, о чем ему известно.

— Возможно, это покажется вам бредом сумасшедшего, но мне отрезали язык. После жесточайших пыток меня лишили языка.

— …

— Но, придя в сознание, я почувствовал его у себя во рту. Я даже не уверен, что все произошедшее не плод моего воображения. Я просто не мог поведать вам о том, чего и сам не в силах понять. Простите, что не рассказал об этом раньше.

«Лучше пока сохранить в секрете правду о его чудесном исцелении.»

— Сочувствую... Помнишь, кто отрезал тебе язык?

— Его лица я не смог увидеть: на моих глазах была повязка… Но я помню его голос . Чудесный мужской голос, способный заворожить. Но почему-то рядом с ним стоял крепкий запах крови.

Эти серо-голубые глаза, казалось, просто не были способны на ложь. Я улыбнулась мужчине и ободряюще похлопала его по плечу.

— Хорошо. Наверное, тебе пришлось пересилить себя, но, спасибо, что поведал мне обо всем. Кстати, мои слова о том, что ты можешь остаться в этом доме, не были простой вежливостью. Пожалуйста, пока ты не нашел места, куда можешь пойти, оставайся здесь. Обратись к слуге, тебя отведут в свободную комнату.

— Я и так уже доставил проблем, этот раб не…

— Ты ведь не думаешь, что я позволю тебе уйти в таком виде?

Я покачала головой, оглядев Тюля. Белое полотенце на его поясе прикрывало лишь самые постыдные места.

Проследив за моим взглядом, Тюль опустил глаза и скрестил руки на груди от вмиг поглотившего его смущения. Но его тело было настолько большим, что это не возымело никакого положительного результата, наоборот, казалось, будто он лишь увеличил площадь обзора.

— Я прикажу сшить тебе новую одежду, а до тех пор, пожалуйста, наслаждайся нашим гостеприимством.

— Ох, спасибо.

— А теперь уходи.

Тюль молча поклонился и вышел из комнаты. Убедившись, что дверь закрыта, я перевела взгляд на Кэсэдина, он стоял рядом со мной, скрестив на груди руки.

— Кэсэдин.

— Да, сестрица.

— Тебе тоже следует уйти.

Казалось, больше напоминавший каменную статую он пропустил мои слова мимо ушей.

— Кэси?

Когда я позвала его, он обратил на меня взгляд. Несколько минут он стоял,нахмуривши брови, а затем открыл дверь и удалился, не проронив ни слова.

Хлоп!

«Что с тобой? Неужели настолько возмутило присутствие нового раба?»

Глядя на дверь, за которой скрылся Кэсэдин, я думала о словах Тюля.

Крепкий кровавый запах, чарующий голос и мастерски отрезанный язык…

Все это указывало лишь на одного человека. Очевидно, речь шла о Дамиане.

Немного настораживал тот факт, что спутник моей прошлой жизни, крайне брезгливо относящийся к черни, лично отрезал язык рабу.

Крепкий запах крови, мизофобия, болезнь сердца…

Что же я упускаю? Смогу ли я выпытать у тебя информацию при нашей следующей встрече, Дамиан?

*

Вскоре после того, как Кэси, хлопая дверью, вышел из моей комнаты, отец без какого-либо намека на стук вломился в мою комнату.

Я попыталась заговорить с ним, но тут же отказалась от этой идеи.

Отец сам на себя не был похож. Если обычно он смотрел на меня бесконечно ласково, то сейчас его глаза были полны печали и обиды.

Сидящая на кровати я не могла отвести взгляда от отца, который медленно подошел ко мне и начал разговор:

— Арен, доченька…

Отец наклонился до уровня моих глаз. Его руки, лежащие поверх моих, слегка дрожали.

— Даже если в случае с Кэсэдином я пошел на уступки…

— …

— Что это за раб? Зачем ты притащила его домой?

Он притворно улыбнулся, пытаясь продолжить говорить, но уголки его губ дрожали, будто ему было больно. Меня начали мучить угрызения совести за то, что я даже не подумала о чувствах отца.

— Мне жаль, отец.

— Ты еще и умудрилась в день банкета по случаю дня рождения Его Высочества привести Кэсэдина в Императорский дворец.

— Но откуда вам известно?

Отец глубоко вздохнул и ответил:

— Слухи разносятся очень быстро; в частности слухи о том, что дом Серция приютил писаного красавца. Также мне сообщили, что леди Ивли, приложившая руку к тому, что вокруг нашей семьи стали витать эти дурные слухи, утверждает, будто бы Кэсэдин пал к ее ногам. Все мои опасения сбылись.

— …

— Арен, пока что никто не знает о том, что Кэсэдин имеет рабское происхождение, но это лишь вопрос времени. Кроме того, в особняке будет жить новый раб?

Беспокойство моего отца вполне оправдано.

Крепко сжимая его дрожащие руки, я произнесла:

— Простите, что причинила вам боль, отец.

— Разве мы не можем просто выгнать этого темнокожего раба прямо сейчас? Уже одного Кэсэдина для меня слишком много.

— …

Отец умолял меня. Казалось, ему было слишком тяжело выносить присутствие рабов в своем доме.

— Я понимаю, твое мнение, твоя воля для меня превыше всего.

Лицо отца, ранее покрытое тенью печали, озарилось, как если бы этого разговора никогда не было.

— Но не могли бы вы дать мне небольшую отсрочку?

Уголки губ отца вмиг опустились.

— О чем ты? Что тебе мешает вышвырнуть его?

— Мне нужно кое-в-чем удостовериться.

Я поднялась, все еще не отводя взгляда от отца.

— Обещаю, это не займет много времени, мне нужно лишь несколько недель. По истечении этого срока раб покинет этот дом.

Изначально Тюль должен был стать подарком наследному принцу от герцога Дирса. Итак, выведав всю информацию, я верну его законному владельцу.

«В прошлой жизни ближайшим помощником наследного принца был Кэсэдин. Судя по всему, у него нет предубеждений насчет рабов; быть может, его отношение к Тюлю будет не хуже?»

Меня волновала судьба раба, но я не могла позволить ему оставаться в особняке продолжительное время. Кроме того, истинным его хозяином является наследный принц.

— Несколько недель.

Немного поразмыслив, отец неохотно кивнул.

— Надеюсь, ты сдержишь свое слово.

*

Вечером я ужинала с Кэсэдином.

Мой милый младший брат даже не притронулся к еде, как если бы у него не было аппетита. Он просто сидел напротив за столом и наблюдал за мной.

Его взгляд был тяжелым; казалось, в воздухе можно было увидеть частицы темной энергии, исходящие из его тела.

Если бы одним взглядом можно было убить человека, я бы уже несколько десятков раз лишилась головы. Поднося ко рту ложку супа, я произнесла:

— Что произошло?

На мои слова Кэсэдин только больше нахмурил брови.

— Блюда пришлись тебе не по вкусу?

— …

Я попыталась сменить тему, но Кэси по-прежнему лишь молча смотрел на меня. Из-за гнетущей атмосферы меня начало подташнивать, поэтому я взяла стакан воды.

Мне стало намного лучше, когда прохладная жидкость полилась по моему пищеводу в желудок, но при следующих словах Кэсэдина она чуть не оказалась снова в стакане.

— Быть может, сестре нужен раб, которого она будет использовать в спальне?

— Кх!

Что за бред? Я похлопала себя по шее, пытаясь откашляться.

— Если это действительно так, используй меня.

Я подумала, что он смеется надо мной, и уж было начала отчитывать Кэсэдина, но весь его вид говорил об обратном. Пока я растерянно смотрела на него, Кэси спокойно произнес:

— Даже если ты этого не замечешь, я все еще измученный грязный ублюдок.

— …ты в своем уме?

— Мной движет только здравый ум.

Слова Кэсэдина лишили меня дара речи.

— Не связывайся с тем мужчиной.