Онлайн чтение книги Далекие странники Faraway Wanderers
Том 3. Глава 58. Острые ощущения

Чжоу Цзышу чувствовал отвращение к изменившимся нравам, ни во что не ставящим исконную добродетель. Подумать только, молодая барышня среди ночи гуляет по весеннему кварталу в поисках острых ощущений!

Он поднял голову к темному небу, пытаясь унять возмущение.

— Что касается… — начал было он, но Да-Се хмыкнул и перебил:

— Ученые мужи настаивают на том, что «всякое обещание должно быть выполнено, а всякое действие — доведено до конца». Люди цзянху сказали бы «слово достойного мужа на вес золота». Даже разбойники с большой дороги знают, что «плевок на обещание забьет первый гвоздь в крышку гроба». И вот я вижу, что ты, Чжоу-сюн, пытаешься откормиться, глотая собственные слова…

Неугомонный любитель лишних проблем Вэнь Кэсин положил руку на талию Чжоу Цзышу и подлил масла в огонь:

— Точно. Обман, жульничество и другие грязные трюки вполне допустимы. Но отказываться от своего слова — это уже чересчур. Прямо сейчас мне становится почти невыносимо стыдно за то, что я нахожусь в твоем обществе.

Чжоу Цзышу раздраженно смахнул нахальную руку с мыслью: «Так смилуйся уже надо мной и избавь от своей компании».

Он бросил на скорпиона испепеляющий взгляд, развернулся и направился обратно без дальнейших возражений. Лицо Да-Се расслабилось, а на губах заиграла торжествующая улыбка. И странно: хотя он и обладал привлекательной внешностью, улыбка изменяла ее в менее приятную глазу сторону. Немного косой оскал и жесткая линия губ, в сочетании с дерзким влажным взглядом и общей небрежностью движений лишь довершали образ извращенного развратника.

Вэнь Кэсина охватило нехорошее предчувствие. Он посмотрел на силуэт Чжоу Цзышу впереди, оглянулся на скорпиона позади и обнаружил, что для представления перед этим зрителем ему… потребуется бóльшая подготовка, чем он мог бы ожидать.

Вскоре оказалось, что он напрасно волновался.

Скрестив руки на груди, Да-Се остановился у входа в комнату, напоенную ароматом благовоний. Слуги уже успели прибраться и сменить простыни на полуприкрытой пологом кровати.

— Господа не желают совершить омовение и переодеться? — заботливо предложил глава скорпионов. — Возможно, вам нужны аксессуары, чтобы… добавить остроты ощущениям?

Чжоу Цзышу закатал рукава и ответил тоном закоренелого холостяка:

— Нет нужды в излишней суете. Прикажи принести кисть и тушь.

Скорпион вздернул бровь и, секундой позже, мягко хлопнул в ладоши. В комнату, мелко семеня ногами, вбежал слуга и согнулся в глубоком поклоне, не поднимая головы. Да-Се тихим голосом отдал распоряжения, а Чжоу Цзышу тем временем решил уточнить:

— Сто листов бумаги сюань.[357]Бумага высочайшего класса для каллиграфии и живописи. Технология ее изготовления внесена в список нематериального культурного наследия Китая.

Слуга удалился, а скорпион окинул Чжоу Цзышу подозрительным взглядом:

— Чжоу-сюн, ты ведь не собираешься снова схитрить?

Чжоу Цзышу по-хозяйски расселся на кровати, скрестил ноги и широко улыбнулся:

— Тебе не надоело днями смотреть на плотские выкрутасы? Подожди немного, и я покажу тебе кое-что новое.

Вэнь Кэсин молча стоял поодаль, готовый подыграть любой затее Чжоу Цзышу. Он полагал, что от него не убудет, если А-Сюй проявит изворотливость и уклонится от выполнения обещания, а этот ненормальный Да-Се не получит ожидаемой забавы. Но если увильнуть не получится… Ну, как говорится, вышел за петуха — следуй за петухом, вышел за собаку — следуй за собакой.[358]Одна из многочисленных китайских поговорок о том, что женщина должна безропотно принять свою судьбу и всегда слушаться мужа, кем бы он ни был: 嫁鸡随鸡嫁狗随狗. Поговорка интересна тем, что у образов животных в ней есть еще и второй смысл. Китайские слова «курица» (ji) и «собака» (gou) близки по звучанию словам «нищий» (qi) и «старик» (sou). Истоки поговорки, впрочем, с тем же смыслом, отходят к словам «выйдешь за нищего — следуй за ним, выйдешь за старика — следуй за ним». Его долгом, как покорного супруга, будет смириться и доблестно пожертвовать добродетелью ради помощи своему мужу.

Через минуту слуга принес кисти, бумагу и тушь. Чжоу Цзышу поднялся на ноги и учтиво обратился к главе скорпионов:

— Прошу, еще немного терпения.

У Да-Се не было причин торопиться. Он плотно прикрыл дверь, подошел к чайному столику и принялся разливать чай, наблюдая, как Чжоу Цзышу без колебаний наносит мазки на бумагу.

Уверенная посадка и движения кисти давали основания предположить, что перед ним — искусный живописец. Рука Чжоу Цзышу решительно наносила скупые линии. Пара росчерков — и лист откладывался для просушки, а художник уже творил над следующим.

Вэнь Кэсин не мог уразуметь замысел своего спутника, поэтому подошел ближе и с любопытством вытянул шею, чтобы понаблюдать за процессом. Чем дольше он смотрел, тем неоднозначнее становилось его лицо, а брови ползли вверх до тех пор, пока это позволяли возможности человеческой мимики.

Вэнь Кэсин был потрясен. Полностью и безоговорочно. Примерно в той же степени, как когда впервые увидел настоящее лицо Чжоу Цзышу. Он попытался было сформулировать свое восхищение, но подходящие слова отказывались приходить на ум. Единственное, на что он остался способен — возвышаться величавой статуей.

Спустя полчаса Чжоу Цзышу отбросил кисть в сторону. Он израсходовал около дюжины листов, и теперь шедевр был готов предстать на обозрение.

Чжоу Цзышу поднял последний лист и легонько подул на еще влажные чернила. Затем он взял первое творение и хлопком ладони прилепил тонкую рисовую бумагу к стене. Руки его не останавливались до тех пор, пока рисунки не оказались прикрепленными в ряд по порядку их создания.

Скорпион позеленел. На дюжине драгоценных листов сюаньской бумаги красовалась… серия порнографических рисунков.

В «сценах весеннего дворца» авторства Чжоу Цзышу участвовали две маленькие, до крайности примитивно нарисованные фигурки. Круг поменьше — голова, круг побольше — туловище, и четыре палочки-конечности… хм, нет, пять палочек.

Несмотря на незатейливый стиль, позы персонажей были необычайно реалистичными. Начиная с того, как человечки раздевали друг друга, каждый шаг был скрупулезно проиллюстрирован, ведя внимание зрителя от одного изображения к следующему. При быстром последовательном рассматривании сюжетов даже казалось, что крошечные фигурки двигаются!

Вэнь Кэсин непривычно долго воздерживался от комментариев, прежде чем наконец подобрал подходящие слова и, еле-еле сохраняя серьезность, заявил:

— А-Сюй, я и представить не мог, что ты обладаешь таким поразительным талантом.

— Право, не стоит похвалы, — категорично возразил Чжоу Цзышу. — Это всего лишь мое небольшое увлечение, недостойное столь высокой оценки.

Вэнь Кэсин снова не нашел выражений для пристойного и в то же время честного ответа, но про себя отметил, что кожа А-Сюя с каждым днем становится все толще.

Да-Се грохнул чайной пиалой об стол и резко вскочил на ноги. Он был так взбешен, что даже оскалил зубы в улыбке.

— Чжоу-сюн, это совершенно несмешная шутка.

Чжоу Цзышу спрятал руки в рукава и неторопливо пояснил:

— Почему же? Я спрашивал, кто заплатил за убийство Чжан Чэнлина, а в ответ получил сведения о человеке, который лишь передал деньги, а не о заказчике. На мой взгляд, это использование лазеек в формулировках. И, раз уж подобный подход оказался допустимым, напомню: наш уговор состоял в том, чтобы мы показали, как ублажаем друг друга… — он сделал паузу, потянулся к стене и постучал костяшками пальцев по рисунку. — Вот, пожалуйста, это мы. Если заметишь несоответствия или расхождения с реальностью, прошу, говори, я приветствую конструктивную критику.

Очевидно, опасаясь, что Да-Се не сможет расшифровать пиктографию, Вэнь Кэсин с энтузиазмом пришел на помощь:

— Я искренне сожалею об ограниченных художественных способностях моего супруга. Если сходу трудно разобраться в рисунках, позволь объяснить. Видишь маленькую фигурку сверху? Очевидно, это я…

Чжоу Цзышу искоса окатил его холодным взглядом и перебил:

— Люди прибегают к объяснениям, когда лгут. Зачем ты это делаешь?

Да-Се добела сжал кулаки и выплюнул сквозь стиснутые зубы:

— Ты зашел слишком далеко!

Он не подал ни одного знака, не отдал ни единой команды, да и отзвуки его гневных слов еще звенели в воздухе, когда восемь скорпионов в черном возникли в углах комнаты, словно соткавшись из обитавших там теней.

Однако Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин не казались удивленными, а последний наконец перестал сдерживать смех, восклицая в непритворном веселье:

— О, небо! Оказывается, мои способности любовника должны были предстать на суд столь широкой публики! Как неловко-то вышло! Господа, вы специально выстроились в круг, чтобы наблюдать было поудобнее?

Скорпионы не собирались тратить слова попусту. Без предупреждения все как один ринулись в атаку. Чжоу Цзышу швырнул им навстречу маленький стол, чтобы иметь возможность отступить, пока противник вновь смыкал ряды. Близилась полночь, в груди начинала ворочаться тупая боль — не было смысла пытаться выглядеть непобедимым мастером. Поскольку мудрый человек всегда знает, когда отступить, он обратился к Вэнь Кэсину:

— Оставляю их на тебя, — затем увернулся от атаки одного из нападавших, прыгнул в окно, выбив створки ногами, и был таков.

Вэнь Кэсин кривовато усмехнулся — впервые в жизни ему поручили прибрать чужой беспорядок. Как только Чжоу Цзышу исчез из поля зрения, тактика боя Вэнь Кэсина лишилась любого намека на милосердие. Он схватил первого попавшегося скорпиона за голову и за долю секунды лишил его жизненных сил. Глазные яблоки несчастного вылезли из орбит, кожа сморщилась, а тело превратилось в нечто, похожее на высохшую мумию.

Вэнь Кэсин отбросил труп, посмотрел на свою ладонь и равнодушно хмыкнул.

— Се-сюн, зачем же так злиться на безобидную шутку?

Глава Ядовитых скорпионов вернул самообладание, поднял руку, приказывая подчиненным отступить, и с едва заметной опаской спросил:

— Кто ты?

Вэнь Кэсин неверяще изогнул бровь:

— Разве ты до сих пор не догадался, кто я такой? Не заставляй меня думать, что ты и твоя маленькая шайка совершенно никчемны.

Уголок глаза Да-Се нервно дернулся — похоже, он что-то понял. Вэнь Кэсин понизил голос, будто не хотел, чтобы кто-то их подслушал, и с застывшей на лице улыбкой продолжил:

— Мы оба идем неправедными путями. Зачем чинить друг другу неприятности?

И, развернувшись, направился прочь. Лицо его было совершенно лишено злости или жажды убийства, на губах блуждала улыбка, но вокруг витала такая мощная убийственная аура, что ее было невозможно игнорировать. Ни один ядовитый скорпион не осмелился шелохнуться, чтобы преградить ему путь.

Да-Се внезапно окликнул его:

— Разве ты не хочешь узнать, кто нанял отряд самоубийц?..

Вэнь Кэсин бросил взгляд через плечо:

— Большое спасибо. Но я разобрался.

С этими словами он выпрыгнул в окно и полетел за Чжоу Цзышу. Спустя пару секунд, когда силуэт Вэнь Кэсина уже растворился во мраке ночи, в комнате отчетливо прозвучал его тихий голос:

— Если бы я был слишком глуп, чтобы догадаться — думаешь, полчища мелких призраков, желающих власти над Долиной, не содрали бы с меня шкуру еще много лет назад?

-----

Чжоу Цзышу не торопился возвращаться на постоялый двор. По пути он размышлял о покалеченных отравой людях из подземной темницы скорпионов и о Призраке Сплетника.

Очевидно, Призрак Сплетника узнал Вэнь Кэсина еще в пещере, но не отказался от намерения убить его. Что могло означать гораздо более запутанную интригу, чем на первый взгляд. Призрак Сплетника не казался особо способным и опытным, чтобы проявлять чрезмерную амбициозность. Кто-то стоял за его действиями. Но кто? Сунь Дин в багряных одеждах водил их за нос? Или, если верить последнему, это был Повешенный Призрак Сюэ Фан с приметной рукой?

Издалека послышались приближающиеся шаги.

Стояла глубокая ночь. Для ночных дозорных, отбивающих в гонг часы, — слишком поздно. Чжоу Цзышу нырнул в переулок и постарался подавить гвозди «семи отверстий на три осени» с помощью нэйгуна,[359]Нэйгун (内功, дословно «внутренняя работа») — искусство совершенствования способностей человека. Использует медитации, физические и дыхательные упражнения. чтобы те не шевелились слишком активно. Затем он внимательно прислушался к окружающим звукам. Шаги раздавались все ближе и ближе. Их темп сбивался, но определенно можно было сделать вывод, что человек владел цингуном. По непонятной причине его дыхание было затруднено, как будто… он был ранен?

Прежде чем этот человек показался, Чжоу Цзышу услышал, что кто-то подходит к нему сзади. Выпрямляясь, он сложил пальцы в когти[360]В кунг-фу существует много типов ударов со сложенными пальцами — лапа тигра, когти орла, когти пяти цветов и др., поэтому идентифицировать технику невозможно. и в развороте нацелил удар в чужое горло. Но остановил руку на полпути. Вэнь Кэсин похлопал себя по груди и с непритворной обидой посмотрел на Чжоу Цзышу, проговорив одними губами:

— Покушение на супруга. Снова!

Чжоу Цзышу убрал руку и отвернулся, продолжив смотреть в направлении, откуда раздавались шаги.

Силуэт бегущего человека оказался знакомым. Зеленая Лиса Лю Цяньцяо — когда-то она пыталась завлечь Чжоу Цзышу в ловушку из-за Кристальной брони. На этот раз изуродованное шрамом лицо Лисы не было замаскировано. Ее одежда находилась в крайне растрепанном состоянии, распущенные волосы спутались, а по уголкам рта виднелись потеки крови.

Чжоу Цзышу раздосадованно свел брови к переносице. Но прежде чем он успел вмешаться, из-за спины протянулась рука Вэнь Кэсина и обхватила его за талию, поймав в ловушку. Возле уха раздался шепот:

— Перестань подавлять гвозди, иначе завтра будет больнее. Давай просто постоим здесь немного и переждем.

Чжоу Цзышу нахмурился еще больше и собрался возразить:

— Как насчет…

Вэнь Кэсин шикнул, крепче обнимая в ответ. Необычайно тонкая нить ци текла из его ладони, проходясь по меридианам Чжоу Цзышу и помогая стабилизировать течение энергии. Он был чрезвычайно аккуратен, опасаясь, что направление более сильного потока разбередит гвозди.

Чжоу Цзышу набрал в грудь воздуха, но передумал что-либо говорить и сопротивляться чужой заботе. Через секунду он расслабился, закрыл глаза и постарался сосредоточиться на выравнивании дыхания.

Кто бы ни бежал мимо, ему придется подождать, пока пройдет ночная боль.

-----

Двое мужчин так и не вернулись на постоялый двор. Тем временем Чжан Чэнлин решил не упускать из виду воронью стаю женщин в черном.

Он не осмеливался подходить слишком близко. Не желая быть ни обнаруженным, ни узнанным, он подобрал с обочины дороги комок липкой грязи и растер по лицу, распустил и взъерошил волосы в спутанные космы, испачкал одежду, приобретя вид нищего бродяги-подростка.

После целого дня преследования у него создалось впечатление, что женщины могли быть странствующими аскетами — пешие, они держали очень быстрый темп и не делали привалов на отдых. Лишь когда начали сгущаться вечерние сумерки, они остановились у небольшой гостиницы.

Наблюдая издалека, Чжан Чэнлин сочувствовал Гао Сяолянь — выпавшее на ее долю испытание, должно быть, приносило ей неописуемые страдания. Постоянно понукаемая жесткими пинками и рывками, через день или два она, несомненно, упадет без сил.

Решение следовать за похитительницами Гао-цзе Чжан Чэнлин принял в приступе храбрости. Испытав кураж однажды, он не мог противостоять второй, еще более нахальной мысли: спасти деву Гао, выкрав ее под покровом темноты.

Когда последняя женщина из группы скрылась за дверью гостиницы, Чжан Чэнлин щедро измазал руки в грязи и вошел внутрь, делая вид, что просит подаяние. Побродив по помещению, он вышел из здания с горстью медяков в руке, запомнив, в какую комнату втолкнули Гао Сяолянь.

Мальчик разместился на лестнице здания. Сел на ступеньки, обняв худые острые коленки, и опустил голову. Он и в самом деле выглядел, как оборванный попрошайка. Никто не обращал на него внимания. Несмотря на объявленную эру процветания, детей-побирушек можно было встретить повсеместно. Чжан Чэнлин просидел так до поздней ночи, прежде чем наконец выпрямился, размял онемевшие руки-ноги и приготовился реализовывать свой спасительный план.

Пробираясь крадучим шагом по коридорам, он бормотал рифму «облета девяти дворцов», словно это была магическая мантра, дарящая силу и удачу. Внезапно с потолка упала темная тень, застигнув его врасплох.

Это была одна из женщин в черном! Не дав ни секунды на обдумывание ситуации и не сказав ни слова, она напала.

Чжан Чэнлин не шибко-то был уверен в своих силах и умениях, но все же он много месяцев обучался у двух великих мастеров кунг-фу. Дни тренировок, помноженные на усердие, сильно его изменили: и не сравнить с бесполезным тюфяком, каким он был раньше! Вместо того, чтобы пойти в лобовое столкновение, он скользким угрем кружил вокруг, успевая при этом атаковать.

Несколько секунд спустя его противница, казалось, что-то заметила, издала легкое удивленное хмыкание и исчезла — сгинула прямо перед глазами Чжан Чэнлина.

Несмотря на достигнутый прогресс в кунг-фу, Чжан Чэнлину недоставало боевого опыта. Он испуганно застыл, озираясь по сторонам в попытке уловить признаки движения.

Женщина в черном внезапно материализовалась за его спиной, и Чжан Чэнлин почувствовал, как от шеи по телу расходится онемение.

Чужая рука зажала ему рот: мальчишку похитили.

Примечание к части

∾ «Вышел за петуха — следуй за петухом, вышел за собаку — следуй за собакой». Одна из многочисленных китайских поговорок о том, что женщина должна безропотно принять свою судьбу и всегда слушаться мужа, кем бы он ни был: 嫁鸡随鸡嫁狗随狗.

Поговорка интересна тем, что у образов животных есть второй смысл. Слова «курица» (ji) и «собака» (gou) близки по звучанию словам «нищий» (qi) и «старик» (sou). Истоки поговорки (впрочем, с тем же смыслом) отходят к значению «выйдешь за нищего — следуй за ним, выйдешь за старика — следуй за ним».

∾ Нэйгун (内功, дословно «внутренняя работа») — искусство совершенствования способностей человека. Использует медитации, физические и дыхательные упражнения.