Онлайн чтение книги Убить Волка Killing the wolf
Глава 88 - Переполох в лагере

Гу Юнь слегка склонил голову, и, подумав об этом, он уже понял, кто должен был следить за этой поездкой на юг. В какой-то степени Гу Юнь, выросший в глубине дворца, знал Ли Фэна лучше, чем Чан Гэн.

Если амбиции человека были слишком высоки, а его способности ограничены, то легко было попасть в ситуацию Ли Фэна. Император Лун Ань, конечно, выбрал путь силы и тактики, но в конечном итоге самая талантливая пастушья собака могла напугать только овец.

Даже если у него были острые зубы и он мог убить волка в схватке один на один, он не мог стать царем волков — такова была общая логика, применимая и к людям.

Гу Юню не нужно было интересоваться основными политическими взглядами или тем, сколько фракций было при дворе. Какой бы ни была цель Сюй Лина в этой поездке, неважно, к какой фракции он принадлежал, в конце концов, он был человеком Ли Фэна.

Ли Фэну нравился этот тип наивных и простодушных людей, которые не использовали лестных слов, не формировали партию, не имели ни статуса, ни происхождения, они только преследовали идею быть «незапятнанным подданным» всю свою жизнь.

В глазах императора Лун Аня слова «незапятнанный подданный» имели два значения: во-первых, этот человек должен быть продвинут самим императором, без поддержки какой-либо знатной семьи или влиятельного министра за спиной, его происхождение должно быть чистым, а во-вторых, он должен был заставлять императора чувствовать себя уверенно и его было легко контролировать.

В самом начале Янь Ван Ли Мин действительно прошел этот путь. В то время у него не было ни фундамента, ни привязанности, ни власти, ни влияния при дворе, лишь мизерные крупицы королевской крови во всем его существе, это была еще и смешанная кровь, которая вызывала сомнения у людей. Он почти походил на невежественного человека, бесстрашно несущего на плечах главную балку Большого Совета. Конечно, в глазах Ли Фэна он был "незапятнанным подданным".

Однако позже Ли Фэн обнаружил, что Янь Ван не был "невежественным человеком". Он владел слишком многими большими и малыми тактиками, которые могли вызывать облака и дождь. Император уже был одурачен им однажды, и поэтому больше не смел верить его "чистоте", поэтому император Лун Ань послал кого-то более чистого, чтобы сдерживать его.

Сквозь ласточкины глаза на лице мастера Сюя проглядывал император. Жаль, что внутри этой подзорной трубы императора был наивный ребенок. Янь Ван даже не приступил к тому, чтобы вывести его на чистую воду, как Сюй Лин уже оказался у него на крючке.

Прямо сейчас у Великой Лян не было места для настоящего верного и «незапятнанного подданного». Гу Юнь, который много лет избегал вмешиваться во внутренние дела, тем не менее прекрасно знал, что это за люди.

Хоть Гу Юнь и был далеко на границе, но поступки и поведение Чан Гэна при дворе долетали до него. Но знать и слышать — это одно, а видеть — совсем другое.

На самом деле, до сих пор в сердце Гу Юня Чан Гэн оставался тем нежным и простым молодым человеком. Возможно, он был более гениальным, чем другие, но он никогда не смотрел на людей свысока из-за своих талантов.

Возможно, у него был немного мелочный темперамент, но он выходил из себя так легко. Даже если это случалось, то происходило в корректной манере, только для того, чтобы выразить обидчику, что "я зол". В лучшем случае человек чувствовал себя так, словно его слегка поцарапал маленький зверек, оставив лишь маленький белый след и не поранив кожу.

Это может заставить человека полюбить его до мозга костей.

Так искренне и так тепло... искренне до такой степени, что, хотя он прекрасно понимал это в своем сердце, в эмоциональном аспекте, в конце концов, он не мог связать его с решительным Янь Ван Ли Мином.

Теперь, под горьким ветром и дождем Цзяннани, эти два образа, которые, казалось, не были связаны друг с другом, наконец-то постепенно слились в один. Какое-то время оба образа казались такими далекими и странными.

Боль в груди Гу Юня, из-за которой он не мог дышать, теперь стала еще сильнее.

Но под бдительным оком противника маршалу не пристало скорбеть без веской причины, поэтому он нацепил на лицо почти легкомысленное расслабленное выражение, молча перенося эту боль.

Вскоре группа людей вместе с пленником подошла к ближайшему посту охраны. По словам пленника, их пост патрулировался двумя отрядами поочередно. Патрулирование ничейной земли было очень простым. Со временем эти западные кавалеристы относительно пренебрегли своим долгом, не боясь, что враг может пробраться внутрь.

"Тот иностранец сказал, что у часовых только два тяжелых доспеха", — прошептал Сюй Линь. "Нам больше нечем воспользоваться. Маршал, может ли Тяжелая Броня помочь нам пересечь реку?"
"Да, — ответил Гу Юнь, — она тонет, когда идет ко дну, даже быстрее, чем свиная клетка. Просто идеальна для борьбы с шлюхами и кобелями".

Сюй Лин запнулся…

Было досадно, ведь ему показалось, что маркиз Гу наконец-то стал вести себя серьезно, но это было обидное недоразумение.

Гу Юнь вытер лицо, стирая все следы усталости, и притворился, что находится в очень приподнятом настроении:

"Не нужно спешить, давайте сначала позаимствуем маскировку этих иностранцев, чтобы смешаться с охраной у реки, а затем будем ждать удобного случая, чтобы угнать их невероятно быстрого Дракона. Господин Сюй может быть спокоен, я уведомил генерала Чжуна, что когда мы достигнем реки, они автоматически окажут нам помощь."

Сюй Лин ответил с серьезным видом:

"Маршал Гу уже успел связаться с генералом Чжуном? Когда вы успели это сделать?"

Гу Юнь ответил: "Наши сердца связаны, вот и все".

... Снова начал нести чушь.

Господин Сюй, которого обманывали снова и снова, наконец научился закрывать рот перед Гу Юнем, и сделал из этого вывод, что он мог понять, откуда взялась стабильная и невозмутимая личность Янь Вана, даже перед лицом падающего неба.

Но Чан Гэн был сильно шокирован. Он сам действительно уведомил генерала Чжуна, но это было сделано с помощью метода павильона Линь Юань. Сюй Линюубыло не очень уместно об этом знать.

Он даже подготовил несколько трюков, чтобы отвлечь господина Сюя, но увидел, что Гу Юнь с помощью нескольких слов взял на себя это незаконное действие за него.

Гу Юнь держал в руках эмблему Черного Тигра, он мог мобилизовать войска на всех четырех сторонах в военное время, и нередко у него был тайный способ связи с пограничными гарнизонами. Достаточно пары слов маркиза, чтобы рассеять любые подозрения. Если бы позже они встретили подкрепление, Сюй Лин не стал бы больше ничего спрашивать.

На влажной ладони Чан Гэна вдруг проступил слой холодного пота.

"Он все знал", — сердце Чан Гэна дрогнуло и погрузилось в холод.

Человек предлагает, Бог распоряжается. Даже если бы план был сколь угодно совершенным, он не мог бы избежать случайностей, выходящих за рамки ожиданий. Для Чан Гэна первая из них произошла в тот день, когда он предложил отправиться на юг. Прежде чем он успел сказать это прямо, Гу Юнь неожиданно вышел, чтобы быстро отправиться с ним.

Стрела, уже закрепленная на тетиве, не могла избежать выстрела, он должен был продолжать путь и делал свои многочисленные приготовления все более и более осмотрительно.

Когда дело доходило до Гу Юня, находчивый Янь Ван, который никогда не ошибался, все равно испытывал минутное замешательство — дело было не в том, что его мозг и интеллект не справлялись, а в том, что он сам не мог понять, что именно он хочет сделать.

С одной стороны, он хотел скрыть это дело от Сюй Лина, а также от Гу Юня. В конце концов, заговорщикам нечем гордиться, за всем этим всегда будет стоять низменная тактика. Он не хотел, чтобы Гу Юнь увидел, что он из тех, кто не чужд схем и расчетов, и не смел думать о том, как Гу Юнь отнесется к этому вопросу.

С другой стороны, он храбро надеялся, что Гу Юнь сможет увидеть правду невооруженным глазом. Это был почти что менталитет капризности, который заставлял человека беспричинно вступать в конфликт с близкими людьми, желая дать им понять, что "я такой-то".

Чан Гэн разрывался меж двух огней — боясь испытывать терпение Гу Юня и одновременно страстно желая узнать, что он думает обо всем этом на самом деле.

Возможно, самым сложным для понимания в мире было не намерение врага, а искреннее намерение возлюбленного, которое иногда все же могло заставить человека чувствовать себя неуверенно.

Гу Юнь намеренно или ненамеренно оглянулся на него. Веки Чан Гэна неконтролируемо дернулись, словно желая избежать этого. Затем, глядя прямо в глаза Гу Юня, его взгляд напоминал гарпун, метнувшийся в поисках знака или подсказки.

Но в это время ничего не подозревающий Гэ Чэнь подошел ближе и сказал на ухо Гу Юню:

"Маршал, я подозреваю, что броня чужеземцев была создана с помощью особой техники, которая лучше нашей сохраняет Цзылюцзинь. Как насчет того, чтобы вы сначала убрали людей, а я разберу Доспехи, чтобы изучить их".

Появление Гэ Чэня заставило Гу Юня отвести взгляд. В спешке Чан Гэн не мог понять значение этих глаз, но в окружении чужаков он не мог подойти, чтобы задать четкий вопрос, поэтому впал в тревожное состояние.

Когда Гу Юнь услышал, что было сказано, он назначил личного охранника следовать за Гэ Чэнем и решительно ответил:

"Если ты не сможешь ничего узнать, я буду считать, что ты отлыниваешь от работы, и после нашего возвращения с тобой будут разбираться по военным законам, иди!"

По его команде более двадцати черных воронов спокойно окружили маленького западного часового, убивая западных солдат, которые все еще были глубоко во сне. У часового они забрали набор карт обороны и управления гарнизоном плюс несколько комплектов Легкой Брони, каждый человек в группе надел комплект доспехов. Таким образом, пока маска была опущена, никто не смог бы распознать, что люди внутри не являются западными солдатами.

Гу Юнь указал на дрожащего пленника: "Оденьте его тоже в Легкие Доспехи, положите свинец в золотой ящик, если он посмеет доставить неприятности, его поджарят в фарш для пельменей — кстати, где Сяо Гэ?"

Гэ Чэнь поспешно рысил рядом и говорил: "Я здесь, я здесь, маршал!"

Гу Юнь оглянулся. Всего за мгновение этот человек не только разобрал Доспехи иностранцев, но и вытащил все важные узлы. Он был похож на денежного раба, обвязавшего пояс мешками с монетами. С парой ярких глаз мышки, упавшей в банку с рисом, он подбежал и сказал:

"Маршал Гу, мне тоже придется притворяться западным солдатом? Я собираюсь забрать это. Есть ли у нас Легкие Доспехи с большим животом?"

Гу Юнь посмотрел на него мгновение, затем внезапно направил своих охранников связать Гэ Чэня, он рассмеялся:

"Для чего тебе Доспехи? Они весят десятки килограммов! У меня есть для тебя более подходящая роль. Тебе не нужно переодеваться, ты можешь притвориться вражеским шпионом, который тайком воровал и был схвачен, как тебе это? На случай допроса у нас тоже будет готово оправдание — все улики ты носишь на себе. Точно, свяжите его!"

Гэ Чэнь был поставлен на место иностранного пленника в шоке. Он был связан двумя неумолимыми охранниками и висел на длинном шесте, болтаясь, пока его уносили. Гэ Чэнь не был глупцом, смутно чувствуя, что он мог обидеть генерала, и Гу Юнь сейчас намеренно наказывал его, он поспешно обратился за помощью к Чан Гэну:

"Ваше Высочество..."
"Какое еще Высочество?"

Гу Юнь потянул железную маску вниз. Голос вышел из-за холодной маски и был покрыт слоем инея.

"Заткните ему рот. Пленникам не разрешается трепаться".

Янь Ван, который все еще был встревожен, вообще не осмелился высказаться. С его молчаливого согласия Гэ из Линшу превратился в человекообразное жалобное лицо и был унесен на длинном шесте.

Группа людей бодро маршировала к гарнизону западников с "пленником". Ближе к рассвету они пересекли обширные населенные территории в Цзяннани и приблизились к лагерю противника.

В это время через подзорную трубу, Гу Юнь и другие уже могли видеть пришвартованного на реке устрашающего водяного монстра. Железные драконы обычно приходили и уходили как ветер, это был первый раз, когда они столкнулись с ними лично. У Сюй Лина на мгновение закружилась голова. Линия обороны западных людей была слишком плотной. Его руки покрылись холодным потом, он не понимал, как эти люди могли оставаться такими уверенными в окружении противника.

Не успев даже приблизиться к лагерю, дула нескольких коротких пистолетов повернулись, все они были направлены на них.

Сюй Лин с трудом сглотнул. В это время его плечо сжалось, Сюй Лин услышал голос Янь Вана, который говорил ему на ухо:

"Когда ты боишься, не думай о том, как мы умрем, если нас обнаружат. Ты должен думать о том, что нам придется позаботиться обо всех этих тварях. Если мы не убьем их сегодня, нам придется убивать их до завтра. Мы здесь для того, чтобы убивать, а не для того, чтобы стать жертвами".

Сюй Лин услышал убийственное намерение охотника в легком тоне Янь Вана, его тело слегка задрожало, это намерение, казалось, передалось ему дрожью. Сюй Линь сделал глубокий вдох, вспомнил непогребенные белые кости в зале предков и закрыл глаза. В результате его страх улетучился.

Янь Ван снова сказал: "Хорошо смотри за пленником. Мы не очень хорошо понимаем иностранный язык. Мы можем полагаться только на господина Сюя, если он сделает какое-нибудь странное движение... Осмелится ли мастер Сюй убить?"

Заместитель инспектора Сюй, который в детстве только читал книги, но никогда не убивал даже курицу, непроизвольно вздрогнул с поводком в руке. Как только он это сделал, западный пленник тоже почувствовал, что его жизнь висит на волоске, и задрожал вместе с ним.

Янь Ван надавил рукой на плечо Сюй Лина, сила передалась сквозь стальную броню, как пара железных щипцов, насильно стабилизируя Сюй Лина внешней силой.

Сюй Лин скрипнул зубами.

"Есть, Ваше Высочество будьте уверены, я не опозорю миссию".

Чан Гэн медленно убрал руку. Он чувствовал, что Гу Юнь наблюдает за ним, скрываясь за железной маской. Он не смел оглянуться, спокойно вытирая холодный пот со своей ладони.

Он мог сказать каждому человеку, что ему следует делать, но никто не мог прийти и дать ему совет по поводу его собственной дилеммы. В этот момент западный охранник сказал что-то на иностранном языке через медный горд, спрашивая, что они делают.

Сюй Лин прочистил горло и ответил:

"Во время патрулирования мы поймали шпиона с Центральных равнин и доставили его сюда, чтобы узнать, как с ним следует поступить".

Настороженные стражники с сомнением переглянулись, Гу Юнь молча постучал их пленника по спине рукоятью меча: "Научись читать ситуацию".

Сюй Лин  еще не перевел, но западный пленник уже понял смысл слов Гу Юня. Он дрожащей рукой поднял маску Легкого Доспеха, горсть знакомых светлых волос развеяла сомнения охранника. Охранник взглянул на Гэ Чэня, который висел на шесте, состроил гримасу, затем поманил. Несколько морд медленно отошли от них, затем охранник пропустил их внутрь станции.

"Подожди минутку", — сказал охранник.
"Верховный понтифик принимает важных гостей. Все остальные сопровождают его, ни у кого нет времени заниматься вашим делом. Сначала пойди и зарегистрируй свое имя, запри пока эту свинью, мы зажарим его вечером".

Остальные не ответили. Сюй Лин знал, что даже Янь Ван не может дать ему никаких указаний в данный момент. Он проглотил слюну и спросил как можно спокойнее:

"Откуда гости?"
"Из святой земли", — охранник нетерпеливо почесал лицо.
"Не спрашивай слишком много о том, о чем тебе не следует знать. Я действительно не знаю, когда они отпустят нас обратно, эта битва уже закончилась. Эй, братья, эта никчемная кучка в ничейной земле поймала шпиона, дайте им несколько кусочков сушеного мяса, чтобы они поели. Возможно, они до конца своих дней не совершат большего подвига".

Группа западных солдат громко рассмеялась.

Сюй Лин почувствовал себя более уверенно и взял на себя инициативу, подталкивая западного пленника в направлении, которое им указывали. Кто бы мог подумать, что в этот момент западный пленник вдруг стал сопротивляться, и фитиль, который держал Сюй Линь, будет раскрыт. Западные охранники, которые еще не ушли, заметили это:

"Подождите, что это у него за спиной?"

С Сюй Лина сошел холодный пот.

Охранник подозрительно подошел к Сюй Лину, осмотрел его с ног до головы и вдруг потянулся вниз, положив руку на меч у него на поясе:

"Подними свою маску".

Сердце Сюй Лина дико забилось, он застыл, не в силах пошевелиться.

В этот момент издалека вдруг донесся резкий сигнал тревоги, пламя поднялось против ветра к небу. Мимо них пробежало множество западных солдат. Западный охранник, допрашивающий их, на мгновение отвлекся, затем Чан Гэн сделал шаг вперед, неизвестно откуда достал тонкую иглу, мгновенно вонзив ее в шею охранника.

Без единого слова западный охранник был мертв, стоя на месте. Солдат снял с охранника шлем, разрезал веревки Гэ Чэня и надел ему на голову.

Сюй Лин задыхался и заметил, что в охране Гу Юня не хватает одного человека. В следующее мгновение Гу Юнь схватил фитиль из рук Сюй Лина и обронил фразу:

"Иди".

Прежде чем Сюй Лин успел отреагировать, он увидел, что Гу Юнь коснулся запала на спине пленника. В клубах белого дыма Гу Юнь с силой оттолкнул пленника ногой.

Пленник испустил нечеловеческий крик. В то же время движение с их стороны не могло остаться незамеченным. Охранники лагеря Черного Железа были чрезвычайно хорошо обучены. Как только Гу Юнь сделал жест, каждый из них поднял свой лук и стрелы полетели во все стороны.

В этот момент Легкая Броня пленника взорвалась. Ударная волна потрясла лагерь и западных солдат вокруг него. Сюй Лин на мгновение потерял способность твердо стоять, но рука, облаченная в Легкие Доспехи, подхватила его и повела вперед.

Группа людей бежала как безумная посреди хаоса. Гу Юнь протянул руку и остановил Сюй Лина вместе с Чан Гэном, который тащил его. Он быстро спросил низким голосом:

"Как сказать "они убежали в ту сторону, за ними"?"

Сюй Лин не успел ответить и инстинктивно перевел слова на язык западных жителей.

Как только он закончил, вражеские войска настигли их. Гу Юнь поднял руку и вытащил меч на легкой броне западного человека, живо сымитировал фразу, которой его только что научил Сюй Линь, в то же время он взял на себя инициативу и яростно погнался "за ними".

Одетые в одинаковые доспехи и маски, они не могли быть отличимы друг от друга. Гу Юнь уже много лет командовал лагерем Черного Железа, он действительно обладал темпераментом полководца. Под его командованием западные солдаты не могли не бежать вместе с ним.

Сюй Линь: "..."

Они необъяснимым образом превратились из окруженных в преследователей.

На всем пути к реке Сюй Лин увидел черную тень, внезапно появившуюся вдалеке. Это был один из охранников Гу Юня, пропавший только что, западная маскировка доспехов на нём была снята. Офицеры лагеря Черного Железа издали протяжный свист, затем прыгнули в реку. Сюй Лин быстро адаптировался, он крикнул на иностранном языке:

"На корабль, за ними!"

Гу Юнь не ожидал, что Сюй Лин так быстро подхватит игру, он не мог не показать ему большой палец вверх.

Прежде чем Сюй Лин успел почувствовать гордость, он был отброшен Гу Юнем с силой десятков килограммов Легкой Брони с берега реки, приземлившись на западного дракона. Западный флот также мог слышать движение на берегу, придя в замешательство, чтобы взглянуть.

В это время несколько черных теней промелькнули одна за другой, чисто убрав весь флот взмахом своего клинка без промедления. Не было слышно ни звука — прежде чем тела успели упасть, они уже были схвачены убийцами. Посторонним людям казалось, будто соратники входят в кабину бок о бок.

Секундой позже, хаос на берегу еще не закончился, а западный дракон быстро умчался из порта западного Гарнизона на рассвете.