Онлайн чтение книги Ваше Высочество девятый принц, пожалуйста, переоденьтесь Your Ninth Royal Highness, Please Change Your Clothes
Глава 23

— Сколько ты уже здесь? — увидев, что Чжун Вэньцзинь закипает, Вэнь Чань поспешно сменил тему.

Настроение Чжун Вэньцзиня быстро изменилось, и он постепенно успокоился: 

— Где-то четыре дня или пять. Не помню точно.

— Долговато. Почему ты ничего не предпринял для побега? Да еще и маньтоу у других отбираешь. Ты ведь молодой господин из влиятельной семьи, отчего ведешь себя, как грабитель? — поучал его Вэнь Чань, пытаясь вызвать у Чжун Вэньцзиня чувство вины.

Неожиданно тот снова рассердился и, уставившись на рыдающего тощего мужчину, сказал с холодной усмешкой: 

— Он сам заслужил! То, что я не избил его сегодня, уже проявление доброты. Он вчера плюнул на мои маньтоу.

— И ты их съел? — неверяще сказал Вэнь Чань.

— Как я мог съесть эту мерзость! — Чжун Вэньцзинь почувствовал ни с чем не сравнимое отвращение и сквасил лицо.

Вэнь Чань вдруг осознал, что с Чжун Вэньцзинем никто так не обращался с самого рождения. Словно краб, он боком ковылял по столице, и какой бы ни была жертва его помыканий, он выбивал ей зубы, а потом проглатывал. Рядом с ним всегда и везде присутствовала пышная свита — не из-за каких-то других причин, а именно потому, что он из семьи Чжун, да при том сын главной жены.

А сейчас он грязный с головы до ног, днем ​​горбатится под палящим солнцем, а вечером отбирает еду у других. Однако ничего, кроме брезгливости и отвращения, он не демонстрирует.

— Он съел две твоих, а ты у него одну. Не сказал бы, что вы в расчете, — Вэнь Чань тихо вздохнул: да уж, есть же в мире обстоятельства, о которых нельзя судить по одному взгляду.

Он стал очевидцем сцены, где Чжун Вэньцзинь — тиран, притесняющий слабых, но, узнав истинные причины, Вэнь Чань уже не мог его винить.

— Съел две моих? Ага, перебьется! — Чжун Вэньцзинь приподнял уголки губ и пренебрежительно сказал: — Я бросил эти маньтоу на землю и потоптался на них. Он не только ничего не сожрал, но и получил от меня дюлей. Ха! — при этом он вздернул подбородок.

Вэнь Чань: — ... 

“Беру свои слова о том, Чжун Вэньцзинь не безобразник, обратно”, — подумал он.

Он взял две маньтоу из рук Шухуа, протянул одну Чжун Вэньцзиню и негромко сказал: 

— Вот, наедайся. Если побежим завтра, ты будешь с нами.

В каком-то смысле Чжун Вэньцзинь — золотое дитятко семьи Чжун, и нельзя позволять ему и дальше подвергаться дурному обращению. Более того, он по-прежнему являлся непоколебимо преданным солдатом семьи Вэнь, служившим им во время великого бедствия.

Вэнь Чань обдумывал, как убедить его вернуться в столицу. В прошлой жизни Чжун Вэньцзинь умер от рук основателя демонического культа, и Вэнь Чань не хотел допустить ту же ошибку. Хотя он не понимал, зачем Чжун Вэньцзинь приехал на Уюэ именно сейчас.

Чжун Вэньцзинь не отверг доброту Вэнь Чаня, прикончил маньтоу и, немного поговорив с ним, заснул, опираясь на железный прут. После целого дня тяжелых работ он был крайне изнурен. Закрыв глаза, он начал посапывать.

После одной маньтоу Вэнь Чань больше ничего не ел. Остальные он отдал обратно А-Фу и телохранителям. Как только они поели, Циньци с Шухуа сняли свои верхние ханьфу и подложили в качестве постели Вэнь Чаню. Тот дважды отпирался, но они продолжали настаивать на своем, поэтому пришлось лечь.

Они подождали, пока дыхание Вэнь Чаня станет ровным, затем легли неподалеку и закрыли глаза.

Вскоре вся клетка погрузилась в тишину. Пойманным и заключенным в неволе людям не приходило в голову болтать и развлекаться. Клетка пропускала ветер, но, к счастью, июньскими вечерами было не так холодно. Вэнь Чань много лет не спал на такой жесткой поверхности, поэтому беспокойно ворочался во сне.

Как только начало светать, горный разбойник стукнул палкой по железному пруту: 

— Подъем! Работать!

Люди в клетке, похожие на испуганных птиц, мигом повскакивали с мест, услышав звук. Когда разбойник открыл дверь, они выстроились в очередь на выход. Чжун Вэньцзинь, явно к этому привыкший, с трудом встал и, сдерживая недовольство, с мрачным лицом последовал за толпой.

Вэнь Чань с подчиненными тоже пошел за ними, но у двери их остановил разбойник. Он вытолкнул всех четверых и хрипло сказал: 

— Вы пойдете за мной!

Вэнь Чань остановился, но все же пошел за ним.

Проходя по улице, он обнаружил, что поселение действительно сильно пострадало, и многие места сгорели дотла. Женщин там почти не было, в основном — грубоватые мужчины и захваченные чернорабочие.

Разбойник отвел Вэнь Чаня на возвышенное место, где стояло вырезанное из камня кресло с чем-то пестрым, как змеиная кожа, на нем. По обеим сторонам были помещены толстые деревянные конструкции, эдакие жаровни.

У одной из них стоял главарь горных разбойников.

— Лаода, я привел его, — крикнул младший разбойник.

Главарь обернулся и с простодушной улыбкой обратился к Вэнь Чаню: 

— Я приготовил для вас новую одежду, пойдете работать после того, как переоденетесь.

Как только он взмахнул рукой, к Вэнь Чаню подошел человек с одеждой. Вэнь Чань с сомнением спросил: 

— Сейчас? Прямо здесь?

— А кого стесняться? Женщин тут нет, — с явной насмешкой сказал главарь и неопределенно улыбнулся. Разбойники вокруг него оказались более разнузданными и заскользили к Вэнь Чаню.

Вэнь Чань вовсе не стеснялся, просто под его нижней одеждой была вещица, которую нельзя было показывать другим. Если ее увидят эти разбойники — всему конец.

Но самое ужасное так это то, что главарь заметил сконфуженность Вэнь Чаня и сказал: 

— Ты, малец, прячешь у себя что-то ценное?! Обыщите его!

Как только разбойник рядом с ним услышал приказ, он с угрожающим видом приступил к действию, но едва его пальцы коснулись Вэнь Чаня, Шухуа отправил его пинком в полет, что он несколько раз с воплями прокатился по земле. Шухуа посмотрел на него с холодным выражением лица: 

— Даже не думай притрагиваться к моему господину!

— А ты не робкого десятка, как я посмотрю. Я хотел сохранить вам жизни, но вы сами напросились! — разъяренно крикнул главарь и, достав из-под каменного кресла огромную саблю, рванулся к Шухуа с намерением снести голову.

Внезапно все окружение вверглось в хаос. Шухуа приготовился к схватке с главарем, размахивающим саблей, а Циньци встал за спиной Вэнь Чаня, формируя с Шухуа два защитных блока.

А-Фу, не имевший боевых навыков, тоже раскинул руки, чтобы загородить Вэнь Чаня. Его взгляд метался туда-сюда в поисках лазейки.

Поняв, что столкновение неизбежно, Вэнь Чань почувствовал, что дело совсем плохо. Циньци и Шухуа были безоружны, они не смогут противостоять такому количеству разбойников. Вдобавок к этому, Вэнь Чаню нужно было как-то защитить себя и А-Фу. Они определенно получат ранения, если продолжат противостоять.

Чжун Вэньцзинь, выполнявший работу внизу, увидел, как Вэнь Чань и его люди начали бой. Он принял это за сигнал к побегу и, подняв длинную деревянную доску, огрел стоявшего рядом с ним надзирателя. Разбойник вырубился от одного удара. Чжун Вэньцзинь схватил его саблю и ринулся в сторону Вэнь Чаня.

— Хватит! Остановись! — во все горло крикнул Вэнь Чань главарю разбойников. — Ты хотел, чтобы мы переоделись? Мы переоденемся!

Вот только Шухуа нехило зарядил главарю кулаком, из-за чего у того в ушах стоял шум, а в глазах рябило. Внутренности сдавило, к горлу прихлынула кровь. Главарь сразу понял, что у этого человека хорошая внутренняя наработка. Услышав слова Вэнь Чаня, он отступил и взмахнул саблей. 

— Всем прекратить!

После того, как оба призвали остановиться, борьба мгновенно прекратилась. Циньци и Шухуа могли запросто расправиться с разбойниками голыми руками, и некоторое время к ним никто не приближался.

Один Чжун Вэньцзинь, который оставался в неведении, все еще размахивал саблей.

Вэнь Чань распахнул верхний ханьфу и полез в кармашек на груди под нижним халатом. Вынув оттуда нефритовую подвеску, он показал ее главарю: 

— Вот, что я прятал.

Главарь разбойников с трудом стоял на ногах, у него все еще кружилась голова. Он многозначительно посмотрел на стоящего рядом разбойника, приказывая принести подвеску.

На белоснежном фоне нефритовой подвески, размером с ладонь, красовался декоративный узор в виде облаков, а ее края обрамляли блестящие золотые нити. К подвеске маленькой бусинкой была присоединена короткая золотисто-желтая веревка. На ее конец была нанизана крупная бусина с такой же золотистой кисточкой. Нефрит, похожий на бесценное сокровище, сиял мягким чистым светом.

Главарь прищурил глаза, присмотрелся и увидел вырезанные на нефритовой поверхности облака и выгравированные посередине иероглифы: “Его Высочество девятый принц”.

Он почувствовал, как внутри вздымается дурное предчувствие. На оборотной стороне был выгравирован круг, окаймленный золотой нитью, с иероглифом “хуан” из золотой шелковой нити посередине.

Главарь разбойников, накопивший знаний из нескольких прочитанных им книг, внезапно почувствовал дрожь в ногах и чуть не упал на колени. Он никогда бы не подумал, что на острове Уюэ, находящемся в тысячах ли от столицы, появится императорский наследник.

Разбойники хоть и не подчинялись правительству, но не осмеливались мериться силами с императорской властью.

Нефритовая подвеска ощущалась раскаленным железом в его руке. Всего его, как ошпаренного, пробила дрожь.

Младший разбойник вытаращился на нефритовую подвеску, но не осмелился спрашивать. Вэнь Чань, увидев такую реакцию, не мог не удивиться: кто бы мог подумать, что эти горные разбойники окажутся грамотными.

Как раз в этот момент кто-то бежал к ним и надрывно закричал: 

— Дагэ! Дагэ! Дело срочное, случилась беда!

Все, кто застыл на месте, повернули головы и увидели бегущего на всей скорости разбойника Эр-Пи с испуганным лицом, по которому обильно текли слезы и сопли.

Не успел главарь горных разбойников что-то сказать, как из ниоткуда, словно спустившись с небес, возник красный силуэт. Полы ханьфу незнакомца грациозно трепетали на ветру, а распущенные волосы касались плеч убегающего от него Эр-Пи. Эр-Пи жалобно пикнул, будто не выдерживая этой силы, и упал на землю.

Появившийся человек был облачен в красный, как лепестки хайтана, ханьфу с расшитыми золотистыми нитями краями. Его длинные волосы цвета темного дерева скрепляла белая шпилька. Белоснежный цвет кожи придавал его лицу обворожительности. Изящные брови напоминали тонкие мазки тушью, а глаза сияли блеском мириад звезд. На нем была обута пара черных парчовых сапог с серебряными узорами.

На его губах играла улыбка, подобная весеннему ветерку, ласкающему листья ивы. В тот момент, когда его взгляд коснулся Вэнь Чаня, кончики его бровей слегка приподнялись в удивлении. Это было обольстительное выражение, коим не обладал никто в этом мире.

Поскольку прекрасное лицо обдувал так называемый весенний ветерок, непревзойденное очарование этого юноши могло покорить города.

Как только Вэнь Чань ясно разглядел красивое лицо, его сердцебиение безжалостно ускорилось, по всему телу прокатился жар. На изначально спокойном лице проступило ошеломленное выражение, которое невозможно было скрыть. Причиной тому был неотразимый юноша, словно сошедший с небес; человек, которого, как он думал, никогда больше не увидит, — Лян Яньбэй.

Теплый ветерок мягко трепал красный ханьфу и развевал черные волосы. На лице Лян Яньбэя промелькнуло изумленное выражение. На длинном мече, который он держал в правой руке, вспыхнула искра. Улыбка на красных губах стала еще шире. Черные искрящиеся глаза не отрывались от Вэнь Чаня. 

— Видимо, мы с вами и вправду связаны предопределением, Ваше Высочество.