Онлайн чтение книги Ваше Высочество девятый принц, пожалуйста, переоденьтесь Your Ninth Royal Highness, Please Change Your Clothes
Глава 74

Вэнь Чань и Лян Яньбэй одновременно посмотрели в сторону говорящего и увидели Се Чжаосюэ.

Он был одет в темную одежду. Его губы растянулись в непринужденной улыбке, и он медленно прошагал к ним: 

— Ваше Высочество девятый принц, давно тебя не видел. Как у тебя дела?

Вэнь Чань улыбнулся и кивнул: 

— Все хорошо, моя рана наконец зажила. Благодарю за беспокойство.

— К сожалению, нам не удалось выяснить, кто подослал убийцу...

Вэнь Чань удивленно взглянул на Лян Яньбэя. Он ведь сказал ему, кто стоит за убийством, но Лян Яньбэй не сообщил об этом Се Чжаосюэ.

Лян Яньбэй не доверяет ему?

Поймав его взгляд, Лян Яньбэй испугался, что Вэнь Чань сейчас много себе надумает, и поспешно сказал: 

— Здесь не место для праздных разговоров. Пойдемте скорее в храм.

Вэнь Чань покосился на него.

Се Чжаосюэ, не заметивший ничего странного, кивнул и ответил: 

— Да, и в самом деле.

Трое человек вместе направились к храму Яньсян.

История этого храма насчитывает несколько десятилетий. Из малого он постепенно разросся в большой столичный храм окружностью в сотни ли и приобрел широкую известность.

Чтобы дойти до входа храма, нужно пересечь трое ворот, одни из которых являются главными, с порогом высотой в пару чи. После них виду открывался длинный арочный коридор. Пройдя двое сводчатых ворот, можно выйти на широкое пространство.

Когда-то император выделил средства на восстановление этого храма. Внутреннее убранство, отделанное со вкусом, было неброским. Во внутреннем дворе бежал ручей, обтекая камень с вырезанным на нем большим иероглифом “Чань”.

Все трое посмотрели на иероглиф. Первым заговорил Се Чжаосюэ: 

— Ну и ну, как красиво выгравировано.

Лян Яньбэй чуть-чуть прищурился и безразлично сказал: 

— Угу... и правда красиво.

— Обычный камень, — сказал Вэнь Чань, не придавая этому значения.

Постояв какое-то время, они продолжили идти дальше. Со стороны выбежал юноша и крикнул Се Чжаосюэ: 

— Куда ты убежал? Этот лаоцзы* искал тебя целую вечность, чуть не подох от усталости!

*老子 — я (гневно или шутливо о себе)

Вэнь Чань вытянул шею, увидел разгневанное выражение на непривлекательном лице и тут же отвернулся.

Он не собирался обращать на него внимание, но неожиданно этот юноша, заметив его, смягчился и, обойдя Се Чжаосюэ, приблизился: 

— Ваше Высочество девятый принц! Почему ты здесь? Твоя рана зажила?

Вэнь Чань внимательно присмотрелся к нему, но так и не узнал лицо. Тогда он осторожно спросил: 

— Маленький тиран?

Юноша нахмурился и в замешательстве спросил: 

— Что еще за маленький тиран?

Увидев, что Вэнь Чань тоже растерялся, Лян Яньбэй внезапно приблизился к нему и прошептал на ухо: 

— Это Чжун Вэньцзинь.

— Так это действительно ты? — слегка удивился Вэнь Чань. — За эти полмесяца, что я тебя не видел, ты, кажется, стал еще страшнее.

Видимо, эти слова ударили по больной точке Чжун Вэньцзиня. 

— Почему сразу “страшнее”?! Это мужественная красота! — Он насупил кустистые брови и с серьезным видом сказал: — После того, как я примерил на себя эти облики, мне открылась великая истина. Все телесные оболочки — ни что иное, как маски. Притягательной силой обладает лишь то, что исходит изнутри…

На этот раз Вэнь Чань был обескуражен не на шутку. Его глаза расширились. 

— Ты что, свихнулся?

— Ваше Высочество девятый принц, отпускать грубые и оскорбительные замечания — поступок, не достойный благородного человека, — строго сказал Чжун Вэньцзинь.

Благородного человека? Вэнь Чань будто увидел призрака средь бела дня. Он и не мог подумать, что при жизни услышит подобную фразу из уст Чжун Вэньцзиня.

Однако Се Чжаосюэ и Лян Яньбэй не выказали никакой реакции, словно их не смутила такая перемена в Чжун Вэньцзине. Что могло такого произойти за каких-то полмесяца?

Вэнь Чань немного засомневался в этой жизни.

Он посмотрел на Лян Яньбэя вопросительным взглядом, ища помощи.

Лян Яньбэй усмехнулся и сказал Чжун Вэньцзиню: 

— Ну все, хватит притворства. Посмотри, как ты напугал Его Высочество.

Чжун Вэньцзинь рассмеялся. Его голос, измененный специальным снадобьем, был немного глухим: 

— Ваше Высочество, видел бы ты свое смешное лицо...

— Ты притворялся? — Недоумение Вэнь Чаня сменилось злостью: — Ты еще смеешь дурачить меня?

Чжун Вэньцзинь хохотал, попутно вытирая слезы:

— Я ж сам не ожидал, что тебя так легко надуть. Просто сказал пару слов, а ты ошалел весь, пхахахаха.

— С этим ничего не поделать, — добавил Се Чжаосюэ и принялся объяснять: — Чтобы другие ничего не заподозрили, мне пришлось позволить ему на время устраивать эту показуху.

“И правда же, — подумал про себя Вэнь Чань, — Чжун Вэньцзинь выделяется своим претенциозным поведением, любой может узнать его”. Никто, кроме него, так не безобразничает в столице. В крупных семьях, особенно придворных чиновников, делают упор на воспитание детей в духе добродетели и благочестия, чтобы лишний раз не стать темой для пересудов.

— Но с другой стороны, неужели я в глазах Вашего Высочества тиран? Это ранит меня, — вздохнул Чжун Вэньцзинь с деланной грустью.

Было просто невыносимо смотреть на черты его нового страшного лица. Вэнь Чань махнул рукой и сказал: 

— Отверни от меня свою рожу, а потом уже говори.

Лян Яньбэй рассмеялся: 

— Маленький тиран это еще мягко сказано. Насколько я помню, это ты тогда на улице пригрозил отрубить Его Высочеству руку?

Чжун Вэньцзинь поперхнулся: “Вот ты, значит, как: схватил чайник, который не кипит*!”.

*哪壶不开提哪壶 (nǎ hú bù kāi tí nǎ hú) — брать тот чайник, который не кипит (по притче о владельце чайной, который отвадил неплатившего посетителя, заваривая ему чай холодной водой); обр. задевать за живое, допустить бестактность, затронуть запретную тему, наступить на больную мозоль

Все трое посмотрели на него, ожидая, что он скажет. Особенно Вэнь Чань — с предвкушением веселья.

Вспоминая тогдашнего Чжун Вэньцзиня, мелкого колючего гаденыша, он не предполагал, что спустя полгода, после путешествия на Уюэ, этот человек начнет потихоньку меняться к лучшему.

Однако сам Чжун Вэньцзинь почувствовал это только после того, как пережил тяжелые времена. Сейчас ни с того ни с сего заворошили его прошлое. Он посмеялся и сказал: 

— Так я ж тогда сгоряча сказал. На испуг брал. Как бы я осмелился отрубать руку? Да и тем более, там Се Чжаосюэ был.

Услышав это, Се Чжаосюэ скривил губы в улыбке.

Вэнь Чань лишь улыбнулся и сказал: 

— Хорошо, пойдемте уже, дело не ждет.

Закончив забавляться, Вэнь Чань отделился от троих юношей и, сопровождаемый Циньци и Шухуа, вошел внутрь храма.

Наследники и придворные чиновники находились отдельно друг от друга. Впереди шествовал император, ведя за собой наследников и остальных членов семьи, а позади следовали чиновники, распределенные по рангу.

Из братьев императора, когда-то боровшихся за престол, никого не осталось. Присутствовало только несколько благородных родственников с пожалованными владениями и титулами, а также несколько десятков принцесс и принцев разных возрастов. Следует заметить, что процессия была немаленькой.

Пройдя через передний зал храма, внутренний двор, все здание храма и заднюю палату, все вышли на широкое место, где в центре был возведен алтарь, к которому вело три больших ступени.

— Девятый брат! — Вэнь Чжан, который из всех остальных был в близких отношениях с Вэнь Чанем, сразу же, едва завидев, подбежал к нему: — Тебе лучше? Несколько дней назад я узнал, что тебя ранили, и подумал...

Вэнь Чань погладил его по голове: 

— Все в порядке.

В глазах Вэнь Чжана блестели слезы, и он, сдерживая их, сказал: 

— И хорошо, что все в порядке. Брат, тебе срочно нужно усилить свою охрану.

— Не волнуйся, усилю, — со смехом сказал Вэнь Чань.

По правде говоря, до восхождения на престол чувства Вэнь Чаня к Вэнь Чжану были намного теплее, чем к родному младшему брату, который еще в детстве покинул императорский двор и был пустым местом десятилетиями, в отличие от Вэнь Чжана.

Вэнь Чжан был единственным в императорском дворце, с кем он чуть ли не рос, и единственным младшим братом, о котором он искренне заботился.

Жаль только, что в прошлой жизни он погиб жестокой смертью от рук неприятеля.

Пока Вэнь Чань думал об этом, перед ним внезапно остановился человек, но ничего не сказал.

Вэнь Чань с недоумением посмотрел на него и неожиданно обнаружил, что это наследный принц Вэнь Юэ.

— Хуансюн* что-то хотел? — спросил Вэнь Чань.

*皇兄 (huángxiōng) — царственный брат

Вэнь Юэ отвел глаза и спросил: 

— Твоя... твоя рана зажила?

Вэнь Чань опять обомлел, словно наткнувшись средь бела дня на призрака. После мгновения замешательства он ответил: 

— Все хорошо, большое спасибо хуансюну за беспокойство.

— Да ничего... — сухо ответил Вэнь Юэ. Он, казалось, хотел что-то сказать, но передумал и, развернувшись, ушел.

Его поведение вызвало у Вэнь Чаня растерянность. Он какое-то время смотрел в спину Вэнь Юэ, а затем потянул Вэнь Чжана в сторону.

Вэнь Юэ же вернулся туда, откуда пришел. Его младший брат Вэнь Сян спросил его: 

— Хуансюн, что девятый сказал тебе?

Вэнь Юэ опустил голову и пробормотал: 

— Он назвал меня хуансюном... Он никогда так раньше не называл меня, только наследным принцем.

Вэнь Сян тоже очень удивился: 

— Серьезно? Неужели после тяжелого ранения девятый чуть не прошел через врата смерти и почувствовал ценность братских уз?

— Трудно сказать… — рассеянно ответил Вэнь Юэ, глубоко задумавшись.

Не прошло и времени, необходимого для того, чтобы выпить чашку чая, как прибыл императорский экипаж, и Вэнь Чань с остальными направился приветствовать его.

Под рассветными лучами император, одетый в черный наряд, вел за собой гражданских и военных чиновников. Громко прочитав молитвы, процессия завершила ритуал поклонения.

К этому моменту уже приближался полдень.

Собравшиеся в храме приветствовали друг друга и оживленно вели беседы, но, спустившись по каменным ступеням, все они, с пустыми желудками, расселись по каретам и помчались по домам.

Император остался в храме Яньсян на весь день и проведет там ночь.

Вэнь Чань, идя за толпой, на полпути встретил Лян Яньбэя, Се Чжаосюэ и Чжун Вэньцзиня, которые ждали его.

— Ваше Высочество, ты во дворец? — нетерпеливо спросил Чжун Вэньцзинь. От голода у него кружилась голова, и он едва мог стоять на ногах.

Лян Яньбэй немного отпихнул его, шагнул вперед и встал перед Вэнь Чанем: 

— Ваше Высочество, как насчет того, чтобы пообедать сегодня не во дворце?

“Неплохая идея”, — подумал Вэнь Чань и спросил: 

— А где будем есть? Если там подадут невкусную еду, я вернусь во дворец.

— Конечно же мы будем обедать там, где подают любимую еду Вашего Высочества. — Лян Яньбэй изогнул губы в нежной улыбке. — Может, Хэюэулоу?

— Сойдет, — немедленно согласился Вэнь Чань.

Чжун Вэньцзинь, который готов был испустить дух от голода, почувствовал отторжение и хотел отказаться, услышав это название, но его желудок и так уже ныл, поэтому он начал торопить остальных: 

— Так давайте побыстрее, чего застыли? Если я сейчас же не поем, вам придется тащить меня на себе.

— Ты же утром плотно поел, как ты мог так быстро проголодаться? — спросил Се Чжаосюэ.

— Дело в том, что я очень много думал, — глубокомысленно сказал Чжун Вэньцзинь, — и если я включаю голову, то голод приходит быстрее.

— Тогда поживее-поживее, а то еще свалится в обморок, и придется его нести. — Вэнь Чань не знал, плакать ему или смеяться.

Выбрав место назначения, они приготовились ехать.

Они спустились по лестнице, но не успели пройти несколько шагов, как дорогу им преградила изысканно отделанная ярко-желтая карета с иероглифом “Хуан”* размером с ладонь на корпусе.

*皇 (huáng) — иероглиф, обозначающий принадлежность к императорской семье

Юноши немедленно остановились. Занавес кареты отодвинулся, и показалось лицо Вэнь Юэ. Его взгляд пробежался по ним и остановился на Вэнь Чане.

— Девятый, мне нужно с тобой поговорить.