Онлайн чтение книги Ваше Высочество девятый принц, пожалуйста, переоденьтесь Your Ninth Royal Highness, Please Change Your Clothes
Глава 40

Пока Лян Яньбэй бегал за лекарством, кровь из носа остановилась так же внезапно, как и началась.

Он все еще немного беспокоился: 

— Как себя чувствуешь? Нос не болит?

Вэнь Чань потрогал свой нос и, убедившись в отсутствии дискомфорта, покачал головой и сказал: 

— Я в порядке.

— Все же лучше найти в городе лекаря и показаться ему. — Он слегка понизил голос, словно обращаясь к себе: — Будет плохо, если что-то пойдет не так.

Вэнь Чань не возражал против этого предложения, но недоумевал, почему Лян Яньбэй не упомянул Сыту Чжоулань, имеющую лучшие навыки врачевания, а сказал найти лекаря в городе.

— Молодой господин Вэнь может ехать верхом? — спросил Лян Яньбэй на ходу.

Это вернуло Вэнь Чаня из мыслей в реальность. Он поднял взгляд на профиль другого человека и ответил: 

— Да.

— Тогда давай поедем верхом, чтобы сэкономить время.

— Куда поедем?

— Доносить властям, разумеется. Раз у нас дело об убийстве, сначала посетим ямэнь, — разъяснил Лян Яньбэй.

Вэнь Чань внезапно осознал, что почти забыл о том, что здесь существуют органы власти. Если чиновники окажут помощь, это сбережет много средств.

Выйдя из резиденции, Лян Яньбэй попросил двух лошадей.

Резиденция градоправителя размещалась в центре Цзилечэна, но от нее было проложено несколько дорог, и одна из выходящих на север вела прямо к ямэню.

Проехав часть оживленного центра города, можно было увидеть просторную дорогу с редкими прохожими. Обычно по ней проезжали несколько повозок и конских составов, что было удобно для чиновников.

Спустя полчаса езды показались главные ворота правительственного учреждения, расписанных узором из белых полос и синих волн. Вход охраняли четыре нерадивых служащих ямэня.

Сойдя с лошади, Вэнь Чань увидел, как двое из них шепчутся и поглядывают на него.

Ему показалось странным их поведение. Лян Яньбэй подошел сбоку, взял у него из рук веревку и, бросив туда взгляд, спросил: 

— Ты делал что-нибудь неправомерное после прибытия на остров?

Вэнь Чань покачал головой, показывая, что ни в чем не повинен: 

— С чего бы?

Он положа руку на сердце мог сказать, что является благонадежным подданным, который не будет соваться в драки и устраивать беспорядки.

— Эти служащие, походу, уже видели тебя. — Лян Яньбэй привязал лошадь, похлопал ее по голове и сказал: — Пойдем выясним.

Они подошли к тем двоим служащим, но не успел Вэнь Чань открыть рот, как один из них сказал: 

— Ты как раз вовремя.

Он вынул из кармана скрученную бумагу, развернул ее и начал смотреть то на нее, то на Вэнь Чаня. На его лице появилась уверенность. Сложив бумагу, он поднял руку, чтобы схватить Вэнь Чаня.

— Иди за мной!

— Что вы делаете? — рефлекторно уклонился Вэнь Чань. — Мы пришли, чтобы доложить кое о чем. Дайте нам увидеться с чиновниками.

Служащий ямэня ухмыльнулся, собираясь поймать его: 

— Я тебя уведу.

— Минутку. — Лян Яньбэй оттолкнул руку служащего и выступил на несколько шагов вперед, встав перед Вэнь Чанем. Его глаза прищурились в безобидной улыбке: — Дагэ, не мог бы ты, пожалуйста, одолжить бумагу в твоей руке?

Вэнь Чань отошел за спину Лян Яньбэя. На лицах этих двух служащих было недоброе выражение, и он не хотел ни с того ни с сего попасть в тюрьму.

— Это преступник, которого наш господин только вчера приказали разыскивать. Объявления еще даже не развесили, а ты уже сам пришел.

Служащие ямэня на острове Уюэ были ничем не лучше тех, что за его пределами. Здешние органы власти, по сравнению с людьми цзянху, имели более низкий статус. В конце концов, здесь было принято говорить кулаками, так что служащие ямэня не хотели мучать нарочно и вручили бумагу Лян Яньбэю: 

— Если горишь желанием увидеться со старшим по должности, тебе придется полдня просидеть в тюрьме на корточках.

На бумаге был изображен портрет человека, очень похожего на Вэнь Чаня, нарисованный кистью мастера.

Вэнь Чань высунул голову из-за спины Лян Яньбэя и увидел, что на бумаге действительно его портрет. Это его изрядно озадачило: 

— Это невозможно. Я совсем недавно на этом острове...

— Иди за нами. — Служащий шагнул вперед, чтобы схватить Вэнь Чаня.

Вэнь Чань увернулся в сторону. Его тело было ловким, как вьюн, и служащий ухватился за воздух.

— Подожди. — Лян Яньбэй снова остановил его, затем вынул из рукава нефритовую подвеску: — Мы хотим увидеть старшего по должности. Будьте добры, проведите нас к нему.

Служащий подумал, что это простая нефритовая подвеска, но, тщательно приглядевшись, увидел ослепительно яркий иероглиф “хуан”. От страха у мужчины душа ушла в пятки, и больше он не осмеливался пытаться задержать Вэнь Чаня. Еще немного, и он бы опустился на колени и начал кланяться ему в землю. 

Даже мелкие, не относящиеся к центру органы власти знали, что у обладателей подвесок со словом “хуан” неприкосновенная почитаемая личность. Это были либо члены императорской семьи, либо столичные чиновники, выполняющие высочайший указ императора.

Четверо служащих переглянулись друг с другом. Двое продолжали охранять вход, а двое других вежливо обратились к Лян Яньбэю: 

— Подождите немного, господин, мы сообщим о вашем визите.

Лян Яньбэй остался очень доволен манерами этих людей. Убрав нефритовую подвеску, он снова взглянул на бумагу, скрутил в рулон, сунул в рукав и сказал Вэнь Чаню: 

— Ты точно каким-то образом насолил этим недавно присланным чиновникам. Повспоминай еще.

Вэнь Чань совершенно ничего не понимал. Он начал вспоминать, что произошло несколько дней назад, и внезапно зацепился за эти два слова, произнесенные Лян Яньбэем: “недавно присланные”. В голове всплыли некоторые догадки.

Его красивые брови слегка нахмурились. Он тихо сказал: 

— Дело плохо. Кажется, насолил.

Лян Яньбэй усмехнулся про себя и спросил: 

— Вспомнил?

Вэнь Чань поднял голову: 

— Два дня назад я...

— Господа, просим пройти за нами, — перебил Вэнь Чаня пришедший служащий.

Они прекратили диалог и последовали за ним вовнутрь. Обойдя зал казенного учреждения и миновав галерею, они вышли в небольшой сад, полный цветов и деревьев, в центре которого стоял каменный стол и стулья.

В саду ожидали два человека, одетые в темно-синие халаты.

Тот, что был ниже ростом, стоял к ним спиной, заложив руки за спину. Края его халата были расшиты вздымающимися белыми гребнями волн, а на голове он носил форменный головной убор, обозначающий его статус.

Мужчина, стоявший рядом с ним, увидел приближающихся Лян Яньбэя и Вэнь Чаня и шепотом оповестил начальника уезда. Тот повернулся к ним вполоборота.

Когда Вэнь Чань посмотрел на профиль этого человека, он внезапно показался ему знакомым.

Увидев Вэнь Чаня, глава уезда бурно отреагировал, резко обернувшись и закатав рукава: 

— А, отлично! Осмелился появиться передо мной собственной персоной!

Вэнь Чань опешил. И тут он ясно разглядел фиалкового цвета рубец, рассекающий одну сторону лица молодого главы уезда. Он был очень заметен на его светлом лице.

Глава уезда оскалил зубы и, притронувшись к ране на лице, во весь голос закричал от боли.

Мужчина рядом с ним тут же придержал его: 

— Господин! Тише, господин!

Казалось, чем сильнее он пытался его оттащить, тем энергичнее глава уезда размахивал руками и кричал: 

— Отпусти меня! Я задам взбучку этому бессовестному подлецу!

Вэнь Чань нерешительно отступил на пару шагов и со спокойным лицом сказал: 

— Благородный человек решает дела словами, а не силой. Прошу господина не вести себя так импульсивно.

Он уже понял, почему этот глава уезда показался ему таким знакомым. Несколько дней назад, после того, как Лян Яньбэй вызволил их из разбойничьего логова, Вэнь Чань, воспользовавшись отсутствием остальных, указал проезжавшей мимо группе дорогу к разбойникам.

Но он думал, что Дань Кэ разобрался с разбойниками. Теперь, глядя на располосованное шрамом лицо главы уезда, он понял, что тот тоже хватил лиха.

— Я вовсе не благородный! — сказал глава уезда в лютой ярости.

Возможно, он слишком усердно сопротивлялся, что мужчина позади него ослабил руки, и глава уезда, не давая ему опомниться, вырвался из хватки и ринулся вперед, но внезапно застыл на месте.

Его настрой быстро изменился, шаги резко прекратились. Он убрал руки за спину, дважды кашлянул и повернул голову к мужчине позади.

В воздухе повисла неловкость.

Лян Яньбэй, который снова вытащил нефритовую подвеску, улыбнулся и сказал главе уезда: 

— Моя фамилия Лян, я приехал из столицы. У нас тут хлопотное дельце, и я надеюсь на помощь главы уезда.

Глава уезда взглянул на нефритовую подвеску. Его уверенность немного иссякла, но все же он с показным спокойствием сказал: 

— Мой малый храм не вместит две величественные статуи Будды, поэтому, пожалуйста, попросите кого-нибудь другого.

Лян Яньбэй, получивший холодный отказ, приподнял брови и улыбнулся: 

— Значит, вашему храму нет смысла существовать?

Молодой глава уезда застыл от этих слов.

— Так или иначе, ямэнь на острове Уюэ существует только на словах. Придется вернуться в столицу и доложить, что глава уезда не выполняет своих обязанностей… — Лян Яньбэй слегка вздохнул. — Такой уж я человек, предпочитающий всегда говорить правду.

Вэнь Чань услышал в его голосе улыбку.

Предпочитаешь говорить правду? Тебе разве что призрак поверит.

С каждым его словом у главы уезда ускользала почва из-под ног. Он оглянулся на мужчину, и тот слегка покачал головой.

Глава уезда на мгновение задумался, затем сказал серьезным тоном: 

— Этот чиновник погорячился и постарается сделать все возможное, чтобы помочь господину Ляну.

Вэнь Чань удивился. За все эти две жизни он впервые столкнулся с таким трусливым бумажным тигром*, чье выражение лица и интонация менялись так открыто и быстро.

*纸老虎 (zhǐlǎohǔ) — пугало, претенциозная личность. О величественном с виду, но по существу слабом человеке

Вэнь Чаню было непривычно это красивое и белое лицо молодого главы уезда. Он бегло прошарил воспоминания, но не смог отыскать среди гражданских и военных чиновников людей с подобными лицами.

“Этот человек поистине одарен внешней красотой! Как жаль, что он не высокопоставленный чиновник”, — сокрушался Вэнь Чань.

— Глава уезда понимает суть ситуации, — ответил Лян Яньбэй и, пройдя к каменному столу, отодвинул стул.

— Присаживайтесь, присаживайтесь, господин Лян, не стесняйтесь, — проявил вежливость начальник уезда и кратко представился: — Можете называть меня просто Хэ Чжии. Меня перевели сюда недавно, и я еще не совсем освоился в ямэне. Если я не проявил учтивого гостеприимства, прошу извинить меня.

— Бросьте, глава уезда, — вежливо сказал Лян Яньбэй и перешел к теме: — Второго сына господина Яо отравили, и он был найден мертвым в своей комнате. Глава уезда знает об этом?

— Этот чиновник не знал, — ответил Хэ Чжии с удивлением на лице.

— Мы пришли в ямэнь, чтобы позаимствовать у главы уезда Хэ немного людей.

— Это осуществимо, — без колебаний согласился Хэ Чжии. — Я дам столько людей, сколько захочет господин Лян. Просто скажите количество.

— Господин Лян, — позвал мужчина, стоявший позади Хэ Чжии, — разрешите этому ничтожному вас спросить. Сообщить о смерти второго молодого господина Яо пришли вы, а не его семья. У вас вынужденная причина для этого?

— Да, — ответил Вэнь Чань. — Я случайно был замешан в скандал с семьей Яо, а теперь мне нужно как можно скорее выяснить причину смерти второго сына Яо.

— Все, что касается дел господина, касается и этого подчиненного, — тотчас ответил Хэ Чжии. — В Цзилечэне все подчиненные подведомственны мне, и я всеми силами постараюсь помочь господину в расследовании дела об убийстве.

Лян Яньбэя устраивали слова Хэ Чжии. Так как все пошло более гладко, чем ожидалось, он не видел причин задерживаться и обратился к Вэнь Чаню:

— Молодой господин Вэнь, ты хочешь что-то добавить?

Вэнь Чань немного подумал: 

— Господин Хэ, мне нужно, чтобы вы собрали список всех лекарственных трав, проданных в аптеках Цзилечэна за эти два дня. 

— Этот подчиненный немедленно направит людей выполнять приказ, — со всей серьезностью ответил Хэ Чжии.

— Это все, — сказал Вэнь Чань Лян Яньбэю.

— Раз так, то мы пойдем, — Лян Яньбэй встал, вынул нефритовую подвеску и протянул ее Хэ Чжии. — Глава уезда Хэ, если что-то случится или появятся зацепки, возьмите подвеску и найдите меня в Цзилечэне.

Вэнь Чань обнаружил, что эта квадратная нефритовая подвеска была похожа на ту, которую Лян Яньбэй доставал раньше. Он догадался, что это Се Чжаосюэ оставил ее перед своим отъездом в столицу. 

На ее поверхности был выгравирован иероглиф “хуан”. Всякий, кто не решится оспорить первенство императорской семьи, будет бояться этой подвески.

Хэ Чжии с превеликим восторгом принял подвеску, а затем, взглянув на Вэнь Чаня, он вспомнил, как тот указал ему неверный путь, и прикоснулся к ране на своем лице.

— … — увидев это, Вэнь Чань тихо кашлянул и понизил голос: — Насчет того случая два дня назад... Я очень виноват и прошу господина Хэ извинить меня. Когда предоставится возможность, я обязательно отплачу.

От такого ответа у Хэ Чжии загорелись глаза, и он ответил с той же учтивостью: 

— Этот подчиненный хочет попросить прощения у молодого господина Вэня за свою вспыльчивость.

Они обменялись любезностями, и Лян Яньбэй с Вэнь Чанем попрощались и покинули ямэнь.

Выйдя за главные ворота, Лян Яньбэй направился отвязывать лошадей, а Вэнь Чань, глубоко задумавшись, стоял в стороне.

В настоящий момент было неизвестно, изготовил ли убийца яд в эти два дня или привез его с собой. И пригодится ли список проданных лекарственных трав?

На острове Уюэ проходила встреча героев, а также справлялся праздник божества. Среди такого количества людей было действительно сложно найти отравителя Яо Яньмина.

Пока Вэнь Чань думал об этом, Лян Яньбэй подвел лошадь и спросил: 

— О чем думаешь?

Вэнь Чань взглянул на него и тихо сказал: 

— Мне не по себе от того, что для выяснения причины смерти этого ничтожества нужно выкладываться по полной.

— Ну и что? — сказал Лян Яньбэй, гладя лошадь. — Считай это спасением своих подчиненных. Если не найдем убийцу, боюсь, Яо Мэнпин их не отпустит.

И то правда.

Вэнь Чань почувствовал, как сдавило сердце и ускорилось дыхание. Достаточно было всего нескольких слов, и ему вдруг стало легче. Он взял из его руки поводья и спросил: 

— Куда едем дальше?

— Не торопись. Ты ничего не кушал с тех пор, как проснулся, и сейчас наверняка голоден. Насколько я помню, в городе есть закусочная, в которой подают столичные блюда. Я отведу тебя туда.

До этого Вэнь Чань не чувствовал голода, но при упоминании об этом захотел есть. Он оседлал лошадь и не раздумывая сказал: 

— Так давай, веди скорее.