Онлайн чтение книги Ваше Высочество девятый принц, пожалуйста, переоденьтесь Your Ninth Royal Highness, Please Change Your Clothes
Глава 79

Вэнь Чань взглянул на него и с деловым видом сказал: 

— Неплохие. Во всяком случае, это женщина, и ее кожа от природы нежнее, чем у мужчины.

Лян Яньбэй сразу приподнял брови: 

— У меня, собственно, тоже относительно нежная кожа. Моя матушка часто хвалит ее и говорит, что она нежная, как у юной девы.

Вэнь Чань пришел в замешательство и спросил: 

— Ты этим так гордишься?

— Конечно нет. — Лян Яньбэй моргнул и выжидающе посмотрел на него: — Ваше Высочество не сравнивал мои глаза с яблоневыми цветами, чему тут гордиться?

Вэнь Чань растянул губы в улыбке и прошел прямо мимо Лян Яньбэя: 

— Возможно, мне надо настояться*.

*酝酿 (yùnniàng) — метафора процесса подготовки, постепенное достижение зрелости

Лян Яньбэй последовал за ним и отпихнул А-Фу назад на несколько шагов: 

— Ваше Высочество, обязательно подумай об этом. Я на самом деле не выпрашиваю, просто от пары слов похвалы было бы неплохо.

А-Фу, идущий позади, тоже вклинился: 

— Молодой господин Лян, позвольте этому слуге сказать вам пару слов похвалы. Никто не сравнится со мной в умении одаривать комплиментами.

Вэнь Чань сказал: 

— Так и есть, я это подтверждаю.

А-Фу был очень бойким на язык, а что касается лести, то он мог осыпать ею два часа непрерывно. Пусть захвалит Лян Яньбэя, и вполне возможно, что тот воспарит в воздух.

Но Лян Яньбэй покачал головой: 

— Не хочу, все слова А-Фу неискренни.

— Ай! Если этот слуга начнет хвалить молодого господина Ляна, все слова будут исходить из чистого сердца! — сказал А-Фу.

Лян Яньбэй недовольно цокнул и посмотрел на него: 

— Пошел-пошел отсюда.

На проблемы нарываешься?

А-Фу скривил рот, сдерживая улыбку, и отступил в сторону.

Лян Яньбэй обернулся, собираясь что-то сказать Вэнь Чаню, но тот уже подходил ко входу во дворец. На таком большом расстоянии оставалось лишь с тоской наблюдать, как он заходит внутрь.

Суп, который несли дворцовые служанки, уже расставили по столам. Некоторые не удержались и хлебнули несколько ложек.

Вэнь Чань вернулся на свое место, взглянул на свой суп, с нечитаемым лицом зачерпнул ложку и поднес ко рту.

— Хуан-сюн, можно я съем твои сладости? — раздался тихий детский голос рядом. Вэнь Чань оглянулся и увидел дочь наложницы Мэй, одиннадцатую принцессу Вэнь Линлун.

Вэнь Линлун исполнилось почти шесть, но из-за слабого здоровья она редко посещала такие мероприятия. Император очень любил ее. Он не только лично выбрал ей имя, но и предоставил много привилегий.

В предыдущей жизни у Вэнь Чаня не сложилось о ней никакого представления. Во-первых, ему никогда не было до нее дела, а во-вторых, она редко появлялась в его присутствии.

А-Фу как-то упоминал ее, но Вэнь Чань не нарыл в памяти каких-либо сведений о ней.

Его взгляд задержался на лице маленькой принцессы: оно казалось ему очень знакомым.

Он покосился на Чжун Вэньтина, а потом снова посмотрел на Вэнь Линлун и заметил у кончика ее левой брови маленькую темную родинку. Его окатило волной потрясения. Образ Вэнь Линлун слился с образом женщины из его воспоминаний.

С Чжун Цянье, старшей дочерью Чжун Вэньтина.

Они так похожи! Вэнь Чань отчетливо запомнил особенно эту родинку у кончика брови! Чжун Гои, провозгласив себя императором, даровал Чжун Цянье титул великой принцессы Цанчжу. Впоследствии Чжун Вэньцзинь отсек ей голову и кинул перед Вэнь Чанем.

В то время Вэнь Чань уже знал, что Чжун Вэньцзинь поехавший, но не ожидал, что он обойдется с женщиной так жестоко. Чжун Вэньцзинь сказал ему: “Можно считать это маленькой местью для вашего клана Вэней, совершенной моими руками. Когда войска Чжунов вторглись в императорский двор, она была той, кто привела людей и приказала убить стражников, действуя заодно с Чжунами”.

Вэнь Чань дрожал от шока и гнева. Как жаль, что нельзя было оживить ее и убить собственными руками. Но голова уже отрублена, и на место ее не приставишь.

В дополнение к свирепому выражению ее лица в памяти оставалась свежа эта маленькая родинка у кончика брови.

Но чем больше он всматривался в нынешнее лицо Вэнь Линлун, тем явственнее прослеживались сходства. На ее нежном лице смутно проступали черты Чжун Цянье. У Вэнь Чаня перехватило дыхание. В голове зародились различные варианты развития событий и потихоньку сошлись в одну мысль.

Великая принцесса Цанчжу? Вот так великая принцесса Цанчжу! Выходит, что много лет Вэни воспитывали бесчувственного и неблагодарного человека*!

*白眼狼 (báiyǎnláng) — досл. белоглазый волк

После слов Вэнь Юэ Вэнь Чань подозревал наложницу Мэй и Чжун Вэньтина только в недозволенной связи. Сейчас же оказалось, что эти двое намного храбрее, чем он думал. Они осмелились растить незаконнорожденного ребенка прямо под носом императора.

Вэнь Чань буравил ее взглядом, и Вэнь Линлун, будто почувствовав это, подняла голову и посмотрела на него, хлопая своими круглыми большими глазами. 

— Хуан-сюн, ты будешь это кушать?

Она держала два пирожных, взятых с тарелки Вэнь Чаня.

Осознав, что ведет себя странно, Вэнь Чань закрыл глаза, чтобы успокоиться. 

— Не буду, можешь забирать.

— Мм. — Вэнь Линлун кивнула, взяла пирожное и начала есть его, время от времени запивая супом*.

*Мне жаль, что вы это прочитали

Вэнь Чань отвел взгляд и больше не смотрел в ее сторону. Он попивал суп и пытался прийти в себя.

Вэнь Чжан вел себя кротко, а восьмая принцесса не обращала на Вэнь Чаня внимание, поэтому здесь ему было спокойно. Веселый шум, наполняющий зал, отошел на второй план. К счастью, это не продлилось долго. Прозвучал второй звон колокола, и у входа возвестили: 

— Император прибыл!

В мгновение ока в зале воцарилась тишина. Гости встали и повернулись к дверям дворца, и как только в поле их зрения попал ярко-желтый цвет, они опустились на колени и поприветствовали:

— Долгих лет и благ императору! Долгих лет и благ императору!

В зал неторопливо прошествовал император с императрицей. Довольно улыбнувшись, он сказал:

— Встаньте с колен, мои дорогие сановники.

По широкой дороге он прошел к золотому трону, сел на него и посмотрел вниз.

— Сегодня мой день рождения. Я был рад пригласить сюда всех сановников и ни в коем случае не требую строгого соблюдения этикета. Он только испортит мне веселье.

В ответ прозвучало смешение голосов:

— Эти подданные подчиняются приказу… Эти наложницы подчиняются приказу...

К моменту, когда вошел император, каждый сидел на своем месте: по левую сторону — наследники и императорские жены с наложницами, по правую — придворные чиновники.

Император по обыкновению сначала “осчастливил своим присутствием” чиновников высокого ранга, задал житейские вопросы, затем перешел к наследникам поинтересоваться их жизнью и учебой.

Старший сын и вторая принцесса были родными. Эти двое так гармонировали друг с другом, что уморили императора, и вскоре атмосфера в зале оживилась.

После того, как император закончил с разговорами, прозвучал третий звон колокола, оповещающий о наступлении полудня.

Император тихонько махнул рукой, и старший дворцовый евнух подле него указал жестом музыкантам начать играть на цине.

Раздалась мелодия, обволакивающая слух, и все гости расслабились. Принесли вино, и после нескольких чарок пир приобрел еще большее очарование.

Вэнь Чань по-прежнему молчал, легонько постукивая пальцами под столом. Его взгляд затуманился. Со стороны казалось, что он наслаждался восхитительными звуками цитры.

Когда пришло время преподносить подарки императору, императрица сказала: 

— Ваше Величество, в прошлом и позапрошлом году первыми преподносили подарки министры, и у каждого из них они были ценными и дорогими. Но когда очередь подходила к нам, сестрам, Ваше Величество уставали. Подготовленные нами подарки не впечатляли Ваше Величество. В этом году эта супруга* замолвит слово за сестер и надеется на то, что Ваше Величество позволит им преподнести подарки первыми.

*臣妾 (chénqiè) — обращение императрицы, жены или наложницы к самой себе перед лицом императора

Император ответил с улыбкой: 

— Ладно, выходите первыми.

Императрица игриво сморщила носик и сказала: 

— Благодарю Ваше Величество. В таком случае, начнем с этой супруги.

Она подняла руку. Вперед вышла дворцовая служанка, держащая в обеих руках парчовую одежду, и опустилась на колени. Императрица сказала: 

— Эту одежду стежком за стежком расшила эта супруга. Хотя у Вашего Величества нет недостатка в зимней одежде, эта супруга все же хотела сшить одну для вас. Ваше Величество очень любит дерево утун. Надеюсь, вы не отвергнете ручную работу этой супруги.

Дворцовая служанка развернула одежду, и взглядам людей предстал достоверный узор дерева утун на левом нижнем углу халата. Эта работа сразу же получила восторженные похвалы.

Императору она тоже очень понравилась. Он крепко сжал руку императрицы и сказал: 

— Императрица чрезмерно скромничает. Во всей Западной Лян не найдется тебе ровни в этом мастерстве, просто великолепно!

Императрица поджала губы и улыбнулась: 

— Благодарю Ваше Величество за такие похвалы.

Пусть ее подарок не был дорогим, но приготовили его с любовью. Каждая последующая наложница тоже получила похвалы от императора, но им не удалось вызвать у него то самое счастливое выражение лица. Очередь вскоре подошла к наложнице Мэй.

Только что Вэнь Чань сделал шокирующее открытие и не мог не направить на нее свое внимание.

Красота наложницы Мэй действительно способна была покорять города. Сейчас, в расцвете молодости, ее легко поддающееся переменам выражение лица привлекало взгляды. Совсем неудивительно, что она стала любимицей императора.

Облаченная в платье, подчеркивающее ее осиную талию, она с ласковой улыбкой на губах медленно шла вперед, покачивая бедрами. За ней следовала служанка.

Не успела она остановиться, как произошло непредвиденное.

Каким-то образом нога служанки соскользнула, и она бросилась вперед, налетая на спину наложницы Мэй. Сила явно была немаленькой, отчего наложница Мэй повалилась вперед.

На глазах у обескураженных людей в зале эти двое с криком упали на пол. Вперед покатился маленький кусок светло-зеленого нефрита и с бряцанием остановился.

Как громом потрясенная, наложница Мэй, не обращая внимания на свою жалкую позу, рванулась на четвереньках вперед и молниеносно схватила нефрит.

Эта череда действий была почти инстинктивной и повергла всех в шок.

Вэнь Чань тоже удивился. Он переместил взгляд и мельком увидел лицо Чжун Вэньтина — белое, как снег, перекошенное испугом.

“Не слишком ли рано изменилась твоя мимика?”, — подумал он.

Наложница Мэй и служанка быстро встали и опустились на колени. Подарок императору — похоже, какой-то чай — рассыпался по полу.

— Эта наложница заслуживает смерти. Она совершила грубую ошибку и умоляет Ваше Величество о прощении, — с трудом успокоившись, сказала наложница Мэй в попытке загладить вину.

В зале повисла тишина, что можно было услышать звук падающей иглы. Все видели ненормальное поведение наложницы, но тактично молчали и увлеченно наблюдали за представлением.

Императрица сначала посмотрела на императора, затем сказала с обеспокоенным выражением лица: 

— Мэймэй, ты не ушиблась? У тебя выпал нефрит? Скорее осмотри его, вдруг повредился.

Наложница Мэй задрожала: 

— Это простой нефрит и не стоит того, чтобы о нем беспокоиться.

Лицо императора смертельно побледнело от злости. Он не повелся на это и сказал глубоким голосом: 

— Вытащи его и принеси сюда, я взгляну!

Вещь, которую с остервенением прятала ото всех наложница Мэй, явно не была простым нефритом.

Как только император приказал принести вещь ему, перепуганная наложница Мэй резко подняла руку ко рту, чтобы проглотить нефрит. Это движение было слишком быстрым, чтобы остальные успели среагировать.

Но в этот момент служанка, стоявшая рядом с ней на коленях, ринулась вперед и обняла руку наложницы Мэй, плача навзрыд: 

— Матушка-государыня, не делай этого!

Сила наложницы Мэй явно уступала служанке, которая одним рывком отдернула руку. Наложница Мэй пришла в исступление и двинулась вперед, желая толкнуть служанку. Император немедленно приказал усмирить наложницу Мэй.

Когда ее схватили, она была на грани и яростно боролась из последних сил, выкрикивая со слезами: 

— Ваше Величество, Ваше Величество! Не надо!

Из ее рук насильно вырвали нефритовый камень. Стражник вручил его императору.

Все гости затаили дыхание, глядя на кусочек нефрита.

Один Вэнь Чань незаметно наблюдал за Чжун Вэньтином, отмечая, как заметнее проявляется на его лице страх и дрожит тело, прямо как у наложницы Мэй.

Вэнь Чань, похоже, все понял.

Но в момент, когда император взял нефрит, рядом с Вэнь Чанем раздался надрывный крик.

Все взгляды переметнулись на Вэнь Линлун, которая опрокинула пирожное в тарелку с супом и, издав громкий шум, упала на пол. Она каталась по полу и без остановки кричала, схватившись за живот. Похоже, она испытывала невыносимые муки.

Вэнь Чань поднял брови. Время пришло.

Вэнь Чжан испугался и тотчас же поднялся, чтобы помочь Вэнь Линлун: 

— Хуан-мэй! Что с тобой?!

Вэнь Чань остановил его и крикнул: 

— Скорее, нужно лекаря!

Император, держащий нефрит, увидел, как Вэнь Линлун корчится от боли и катается по полу, тоже засуетился и взревел:

— Придворного лекаря! Живо приведите его!

Но тут Вэнь Линлун вырвало кровью. В один миг ее одежду пропитал глубокий красный цвет, а по воздуху разостлался запах крови, потрясая всех присутствующих.

Один за другим следовали несчастные случаи. Ошарашенные люди в зале не знали, как реагировать. Но наложница Мэй, увидев, что происходит с ее дочерью, с невесть откуда взявшейся силой оттолкнула удерживающего ее стражника и помчалась к ней. Она обняла Вэнь Линлун и громко зарыдала: 

— Линлун! Линлун! Не пугай матушку-наложницу!

Но Вэнь Линлун, казалось, не слышала. Из-за острой боли она утратила способность здраво мыслить и начала неистово отбиваться от наложницы Мэй, пуская в ход удары ногами.

— Помогите! Помогите! — отчаянно звала на помощь наложница Мэй, вытирая кровь у рта Вэнь Линлун.

Вэнь Чань, который находился рядом, оттащил Вэнь Чжана назад и сказал с тревогой на лице: 

— Матушка-государыня Мэй, придворный лекарь скоро придет, не волнуйтесь.

Воспользовавшись всеобщим смятением, император опустил голову и взглянул на нефрит в руке. Повернув его, он увидел отчетливый иероглиф “Чжун”.

Его глаза тут же округлились. Полыхая гневом и скрипя зубами, он сжал нефрит в руке и, приложив силу, раскрошил его. Его горящий ненавистью взгляд устремился на горько плачущую наложницу Мэй, словно желая разорвать ее в клочья. Он процедил сквозь зубы:

— Даже не постыдилась, супруга Мэй!

Вэнь Чань отступил на несколько шагов и посмотрел вверх. Все повставали со своих мест. Кто-то сохранял молчание, а кто-то вытянул шею, чтобы поглазеть на шумиху. Послышались шепотки и обсуждения.

Он оглядел толпу и внезапно встретился глазами с Лян Яньбэем.

Их разделяло несколько человек, но он увидел на этом невероятно красивом лице незаметную тень улыбки.