Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
Цитадель

Глава 15: Цитадель

Они выехали из города с горячими источниками и полдня ехали в карете, пока не добрались до какой-то крепости. Маомао поселили в одной из комнат.

— Я никогда не собиралась приводить тебя сюда, — сообщила ей Суйрей. Щека у неё покраснела и опухла. Она всегда казалась тихой и серьезной, но сейчас выражение её лица было ещё мрачнее, чем когда-либо. Она никогда не отличалась жизнерадостностью, но над ней, казалось, нависла туча. Маомао поняла почему, наблюдая за разговором на складе.

Маомао пробралась на склад, где ее обнаружила женщина средних лет по имени Шэнмэй. И Шэнмэй назвал Шисуй именем Лоулан.

«Теперь я это понимаю».

У неё было предчувствие — было бы странно, если бы она ничего не заметила. Маомао встречалась с супругой Лоулан только однажды, когда она проводила специальный урок для четырёх любимых дам императора и их фрейлин. Лоулан, одетая в кричащую одежду, слушала лекцию, почти не дрогнув лицом. Супруга Гёкуё, прекрасно проводившая время, и супруга Рифа, всегда прилежная, задавала вопросы. Супруга Лишу была не в том состоянии, чтобы о чём-либо спрашивать, как вспоминала Маомао. Но супруга Лоулан не только ничего не спросила, но и вообще почти не проронила ни слова за все это время.

Маомао не придавала этому большого значения — конечно, дворянин не чувствовал бы себя обязанным разговаривать с такой простой служанкой, как она, — но теперь она поняла. Маомао поняла, что Шисуй, нет, Лоулан, была хорошо воспитана, судя по её уменим и нюансам её поведения. Она спряталась от вдовствующей императрицы, чтобы она не поняла, кем на самом деле была Шисуй. Вероятно, по той же причине она ушла к другой наложнице, когда Лишу появилась в ванной. Между тем, Маомао не заметила ничего необычного, когда они впервые встретились из-за Мяомяо, поэтому Лоулан не была особенно осторожна с Маомао после этого.

«Впрочем, она неплохая актриса».

Если не считать её заметного пристрастия к жукам, Лоулан была совершенно обычной молодой женщиной. Она могла перекусить с Сяо Лань и поболтать о последних сплетнях. Она была похожа на тануки, прославленного своей способностью трансформироваться. Её маскировка обманула их всех.

— Давайте выпорем её, — сказала Шэнмэй, найдя Маомао. Она говорила почти весело; в её голосе звучала серьезность человека, предлагающего устроить чаепитие в саду.

— Как ты думаешь, сотни ударов плетью будет достаточно? Иди приготовь столб для порки

— Госпожа Шэнмэй... — начала Суйрей.

Рука Шэнмэй шевельнулась в тот момент, когда она начала говорить, и складной веер, который она держала в руках, снова коснулась щеки Суйрей. Суйрей сделала шаг назад, но сохраняла бесстрастное выражение лица и смотрела в землю. Она была бледна, и её рука слегка дрожала, её дыхание было таким же прерывистым, как и после их встречи со змеей.

«Это плохо, плохо, плохо», — подумала Маомао, чувствуя, что вся покрывается потом. Теперь она поняла, почему Кё-у так сильно дрожал: эта женщина была опасна. Были определенные аристократы, с которыми вы никогда не хотели бы встречаться, и эта женщина была одной из них. Хуже того, в её глазах Маомао была не более чем насекомым. Её застукали за тем, что она шныряла там, где ей не место, конечно, женщина приказала бы прикончить её под предлогом “дисциплинарного взыскания”.

— А что насчет этого маленького ребенка? Что нам с ним делать? Я полагаю, его действительно нужно научить хорошим манерам.

Кё-у в ужасе прильнул к Маомао.

— Почтенная мать... —Лоулан, в волосах которой покачивалась показная заколка, шагнула вперед, её голос был подобен холодному звону колокольчика. — Разве вы не говорили, что нам нужен новый аптекарь?

Затем она посмотрела на Маомао, но её глаза были пустыми, как у фарфоровой куклы.

Лицо Шэнмэй на секунду исказилось, но затем она закрыла рот складным веером и посмотрела на Маомао.

— Она не похожа ни на одного аптекаря, которого я когда-либо видела.

— Принимаю. Но хотите верьте, хотите нет, но ей больше тридцати лет. Она целыми днями испытывала лекарства на себе, пока не стала стареть медленнее, чем нормальные люди.

Лоулан взяла левую руку Маомао и закатала рукав, обнажив обмотанную бинтом руку.

— Я не знаю, что это за стряпня. Но один из них, похоже, может быть связан с эликсиром бессмертия. Она может найти его, предполагая, что не потерпит неудачу и не умрет, как это случилось с предыдущим мужчиной.

Голос Лоулан звучал совершенно небрежно.

«Эликсир бессмертия? " Предыдущий мужчина"?»

Шэнмэй нахмурила брови, явно разочарованная этим.

— Если ты так говоришь. Полагаю, так оно и есть.

Она откинула шаль платья и повернулась к иностранному эмиссару, наблюдавшему за ней сзади.

— Может, продолжим разговор, госпожа Айла?

Шэнмэй каким-то образом умудрилась звучать снисходительно, несмотря на уважительное обращение. Иностранный эмиссар с вуалью на голове последовал за ней. Обе, однако, были женщинами немалой гордости, и каждая из них выглядела не слишком дружелюбной по отношению к другой, когда они шли.

Маомао снова собирался вздохнуть с облегчением, когда Шэнмэй остановилась.

— Этот ваш аптекарь не может нормально работать в этом месте. Давай возьмём её в крепость вместе с нами.

На её румяных губах появился противный завиток.

Что подводит нас к настоящему моменту.

Маомао оказалась в кладовке, которая, как ей сказали, была комнатой, которую использовал предыдущий аптекарь. Там был небольшой беспорядок, но там определенно валялись аптекарские вещи, а плетёный сундук был битком набит книгами.

Маомао посмотрел на Суйрей.

— Вы сводные сестры? Разные матери?

Она не столько спрашивала, сколько подтверждала.

— Она единственная, кто относится ко мне, как к своей старшей сестре.

Что можно было сказать, кроме того, что это помогло всему обрести смысл? Она слышала, что Лоулан была единственной дочерью Шишоуа. Учитывая, насколько грозной была его жена, она вряд ли была из тех, кто может позволить себе равное отношение к ребенку, которого она не родила сама. В самом деле, казалось, что она вряд ли хотела, чтобы Суйрей существовала.

— Госпожа Шэнмэй презирает меня. Это толкает её на такие вещи, — сказала Суйрей, потирая красную, опухшую щеку.

Маомао пришла в голову мысль.

— Могу я спросить тебя кое о чём?

— Что?

— Возможно ли, что Шисуй было твоим именем?

Лоулан, казалось, необычайно любил имя Шисуй. Это было совершенно обычное имя, но оно сочетало в себе Ши из «клана Ши» с Суй из «Суйрей». Слишком просто, как и псевдонимы. Во всяком случае, более распространенные версии имени использовали бы иероглиф «пурпурный» для «Ши» или, возможно, «потомок». Лоулан выбрал несколько уникальных символов, но имя звучало одинаково.

— Верно, — сказала Суйрей. — Но, когда госпожа Шэнмэй вернулась из заднего дворца, она не могла вынести мысли обо мне. И она ненавидела, что один из символов моего имени был связан с кланом.

Сначала Шэнмэй выгнала юную Суйрей и ее мать из особняка, а затем обращалась с ними как со слугами. В конце концов она взяла даже имя Суйрей, дав его своей кровной дочери, как если бы это было простое детское прозвище. Как будто она сделала это назло.

Таким образом, у Шишоу было две дочери, но одна из них была воспитана на коленях у всех придворных красавиц, чтобы быть поднесена в качестве цветка императору, в то время как другая была окутана тьмой, чтобы посеять раздор в заднем дворце. Теперь Маомао поняла, почему убийцы совершили покушение на жизнь Джинши — если они были агентами Шишоу. Даже Маомао не раз слышал о резком расхождении во мнениях между двумя мужчинами о том, как следует управлять задним дворцом.

Но что-то всё равно беспокоило Маомао. Она вынула шпильку для и посмотрела на нее. Шисуй, нет, Лоулан, сказала ей, что она ценна. Тем не менее, нашелся кто-то, кто мог позволить себе просто отдать её. Кто-то, кто обладал большим влиянием даже за пределами заднего дворца, несмотря на свою молодость.

Джинши. Человек, который был больше, чем просто евнухом, более того, который даже не был евнухом. Маомао уставилась на шпильку для волос, но потом остановилась.

— Что это такое? — спросил Суйрей, наблюдая за ней.

— Когда ты вошла в задний дворец в качестве евнуха, как тебя проверяли?

— Немного резкий вопрос, не правда ли? — сказала Суйрей, глядя в землю. Можно подумать, что она была смущена. Но потом она сказала:

— Это медицинский осмотр. Они ощупывают вас, только через нижнее белье. Вам даже не нужно ничего снимать.

Именно так Суйрей смогла проникнуть внутрь. У неё никогда не было того, что они искали, и, вероятно, им никогда не приходило в голову, что женщина может прокрасться под видом евнуха. Но это было проще, чем провести человека через то же препятствие.

— Есть шанс, что некастрированный мужчина сможет это сделать?

— Вас проверяют три чиновника из трех разных отделов. Было бы трудно подкупить всех.

Если кто-то из троих не попался на удочку, остальные могли ожидать худшего, чем небольшое избиение, когда выяснилось, что они впустили человека в задний дворец. Слишком большой риск для небольшой мелочи. Вы никогда не заставите их всех согласиться с этим.

Итак, как же Джинши туда попал?

«Только несколько человек могут приходить и уходить в задний дворец, когда им заблагорассудится...» А именно император и его ближайшие родственники.

«Нет... Возраст не совпадает. Но...»

Она часто думала, что Джинши моложе, чем выглядит. Не ребёнок, она бы не зашла так далеко, но он производил отчетливое юношеское впечатление. Хотя она подозревала, что слишком мало других женщин во дворце согласились бы с ней.

Маомао долгое время ничего не говорила.

— О чём ты думаешь? — Спросила Суйрей.

— О, ни о чём.

«Ладно, лучше пока отложим это в сторону».

Если подумать, ей казалось, что Джинши пытался завести с ней какой-то важный разговор, когда они были на той охоте - могло ли это иметь какое-то отношение к этой теме? Если она не заметила, это была его вина, что у него были такие великолепные бычьи безоары. Бычьи безоары сводили людей с ума. Страшные твари!

Но в любом случае, она должна была подумать о ситуации, в которой она сейчас находится. Они ехали на карете из деревни горячих источников около полудня. Судя по положению солнца, когда она смогла выглянуть из-за занавески, они ушли на север. На полпути пейзаж побелел, и начал падать снег.

«Значит, мы либо далеко на севере, либо высоко в горах».

Шэнмэй говорила о крепости. И в самом деле, это место было окружено высокими стенами, а позади него возвышался утёс. Скорее крепость, чем замок. Эта изысканно выглядящая женщина...в крепости? Она не походила на человека, который ступил бы в такое место. С другой стороны, это могло быть просто предубеждением Маомао. Она по опыту знала, какими жесткими и упрямыми могут быть благородные женщины. Но это было похоже на то, чтобы настаивать на своем.

Это было похоже на то, как если бы Шэнмэй видела себя на войне.

«Подождите..!»

Маомао подумала о фейфе, которую она видела на складе. Она подумала о том, как необычно, что такой иностранный эмиссар, как женщина по имени Айла, вообще оказался в таком месте.

«Вот что происходит...»

В течение некоторого времени ходили слухи, что эмиссары вели тайные переговоры с кем-то. Что, если бы это был клан Ши? Что, если именно так появилась новенькая фейфа?

А что, если бы фейфы разобрали, чтобы понять их, чтобы можно было производить больше?

— Вы планируете начать войну?

Суйрей, которая уже собирался выйти из комнаты, остановилась.

— Это не мое решение. Учитывая то, что сказала леди Лоулан, я бы посоветовала тебе начать с лекарства.

— О, вам не нужно просить меня дважды. Тебе вообще не нужно просить меня.

— Хорошо. Еда будет. В соседней комнате по коридору есть туалет, если он тебе нужен. И что бы ты ни делала, не зли госпожу Шэнмэй.

«Да... Что бы я ни делала...»

Маомао не знала, какое наказание ожидает её, если она не прислушается к этому совету. Но Суйрей вышла из комнаты, даже не оглянувшись.

«Хорошо, что теперь делать?»

Маомао оглядела комнату и задумалась. Вход был заперт. На окнах были решетки, а земля снаружи была завалена чистым белым снегом. Суйрей даже не удосужилась сказать ей, чтобы она не пыталась сбежать. Не потому ли, что побег был невозможен? Или это был ее способ сказать: если ты собираешься это сделать, по крайней мере, сделай это правильно?

Она открыла дверь и увидела узкий коридор, в дальнем конце которого был туалет. Обычно такие помещения располагались снаружи или, по крайней мере, на первом этаже, но здесь она была на третьем. Содержать вещь в чистоте непросто. Но, очевидно, они заботились не столько об удобстве, сколько о том, чтобы не допустить какой-либо возможности для побега.

«Они сказали, что до меня здесь был другой аптекарь... Его тоже посадили в тюрьму? Они сказали, что он умер, попробовав одно из своих собственных лекарств. Хм. Это многое объясняет и все же... Нет, не объясняет».

Маомао скрестила руки на груди и решила пока оставить тему. Были дела поважнее.

«Да, такие вещи, как...»

Маомао начала улыбаться, когда подошла к упакованному плетеному сундуку и открыла крышку. Он был почти доверху набит книгами. Ей также был интересен шкафчик с лекарствами вдоль стены, но это могло подождать.

— А... Аа! — воскликнула она, сама того не желая. Для неё плетеный сундук с таким же успехом мог быть сундуком с сокровищами. Она начала рыться в содержимом, хихикая, как сумасшедшая.

Суйрей всегда приносила ей еду, которая состояла из супа и гарнира — неплохо, даже если они были немного холодными. Однако было много сушеных ингредиентов. Их можно было бы квалифицировать как полевые пайки.

Маомао сидела на кровати, скрестив ноги. Она просмотрела все книги в комнате. Она думала, что это заняло около пяти дней, хотя трудно было быть уверенной. Не совсем хорошим тоном было положить подбородок на руки и локти перед собой, но здесь не было никого, кто мог бы ее отругать.

Война. На что только не наткнёшься.

Маомао на мгновение выглянула в окно. Снаружи все было белым — она подозревала, что жатва закончилась, и приближается время года, когда не нужно будет заниматься сельским хозяйством. Ей показалось, что она слышала, что война — это то, что происходит, когда у фермеров слишком много свободного времени.

Судя по тому, что она могла видеть в окно, они находились на возвышенности, а за их спинами возвышалась гора. Неплохое место для крепости. Она пальцем нарисовала на столе карту. Если они находились в северной провинции, то эта крепость, должно быть, располагалась прямо на границе страны.

Маомао откинулась на кровать и схватилась за волосы. Она попыталась изобразить полукруг к северу от столицы. Десять дней на лодке. Затем пешком до деревни горячих источников, а затем еще полдня на карете. Были ли в этом хребте какие-нибудь горы?

«Если бы я знала, что все так обернётся, я бы училась!»

Экзамен для придворных дам включал в себя несколько вопросов по географии, как она помнила. Но каждый раз, когда она открывала книгу, чтобы изучить, она только засыпала, поэтому почти ничего не помнила. Она помнила, как фрейлина Джинши Суйрен разбудила её.

«Теперь я даже скучаю по её уколам».

В этот момент Маомао услышал повышенные голоса из коридора. Она узнала одного из них. Охваченная любопытством, она спрыгнула с кровати и приложила ухо к двери.

— Юный господин, вы не должны там играть!

— Ау, а почему бы и нет? Я здесь еще не исследовал!

Это был Кё-у. Должно быть, они привели его сюда вместе с Маомао — она вспомнила, как Суйрей нахмурилась от этой идеи. Она слышала, как другие дети стояли у него за спиной.

«Подождите... Здесь есть другие дети?»

— Что ты делаешь? Ты упустишь свой перекус!

— Да ладно! Эй, прибереги немного для меня!

Маомао, потрясённая осознанием того, что в крепости находятся дети, прислонилась к стене и глубоко вздохнула. Это место можно было бы построить как крепость, но было слишком очевидно, что произойдет, если дело дойдет до осады.

Насколько знала Маомао, нынешний император был относительно милосердным правителем. Но все еще оставались линии, которые нельзя было пересекать. Одна дворцовая женщина, которая пыталась убить высокопоставленную супругу, была приговорена к повешению, а ее семья изувечена. Некоторые из этих мер были неизбежны, если император хотел сохранить свою власть.

Только представьте себе, что произойдет, если восстание такого масштаба будет обнаружено. Ни один член клана не останется в живых. Даже дети и младенцы. Неужели поэтому дети были здесь? Потому что кто-то, кто понимал ставки, привёл их?

Маомао снова вздохнула. Она прижала колени к груди и уперлась в них подбородком. Она должна просто забыть обо всех остальных. У неё не было времени думать о таких вещах.

И всё же на её сердце было невыносимо, неотвратимо тяжело.