Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
Соревнование по го (интерлюдия)

Глава 15: Соревнование по го (интерлюдия)

— Ну вот, этого должно хватить.

Маамэй закончила работу и остановилась, чтобы размяться. В кабинете Лунного принца было гораздо больше порядка и чистоты, чем до того, как они перераспределили горы бумаг между людьми, чьей работой они, собственно, и являлись.

Вместе с Маамэй в кабинете находился только один человек: её младший брат Барёу, занимавший отдельный угол комнаты.

— Рёу, как думаешь, ты сможешь всё закончить?

Она могла говорить в таком неформальном тоне, ведь они были вдвоём. Впрочем, она вела бы себя точно так же, даже если бы здесь присутствовал Лунный принц.

— Да, я должен успеть закончить сегодня, — сказал Барёу. Его лицо, бледное, как недозрелая тыква, выглядывало из-за перегородки. Он никогда не говорил и даже не показывался, кроме как перед самыми близкими людьми. Сейчас он сказал: "Что-то здесь не так, как у других". Он протянул Маамей лист бумаги.

— Думаю, это касается нашего дорогого Кана.

— Кан?

Одной фамилии Маамэй было недостаточно.

— Человек из Ла. Великий комендант Кан.

— А, эксцентричный стратег. Не скромничай, говори, что имеешь в виду.

Возможно, её брат не слишком любил человеческие компании, но он прекрасно понимал, кто где работает и как их зовут. У него был острый ум, но хрупкое тело и психологическая конституция. Маамэй прекрасно понимала, что крепкое тело, твердый ум и сильные способности редко встречаются в одном человеке. Если бы Барёу можно было соединить с другим её младшим братом, это было бы идеально.

— Если не особенно важно, давай отнесём ему это позже, — сказала она.

— Вы уверены?

— Я не думаю, что это будет полезно, даже если мы отнесем его прямо сейчас.

Маамэй достала из складок халата листок бумаги. На нём было написано "Турнир Го" и его подробности.

— А, это было сегодня? — спросил Барёу. Он интересовался игрой Го, но ему не хватало смелости пойти туда, где будет так много людей. Даже если бы он присутствовал на турнире, в толпе у него наверняка закружилась бы голова, и он просто упал бы в обморок.

— Он один из главных движущих сил. Вряд ли у него есть другая работа.

— Вы уверены, что всё будет в порядке? — обеспокоенно спросил Барёу, снова скрываясь за экраном. Маамэй слышала, как он перебирает бумаги; очевидно, он не собирался медлить.

— Хорошо это или нет, но он сам виноват.

Кан Лакан, так называемый эксцентричный стратег, и Лунный принц, похоже, не очень-то ладили друг с другом. Возможно, именно поэтому Лакан был главным виновником среди тех, кто перекладывал свою работу на этот кабинет. В последнее время главной задачей Маамэя было перекладывать всё обратно на него.

— Должна сказать, я удивлена, — сказала она. — Я не ожидала, что он действительно выполнит ту работу, которую мы ему прислали. Да, сделка заключалась в том, что стратег мог получить место проведения турнира в обмен на выполнение работы, но, учитывая, с кем они имели дело, она предполагала, что он найдет способ выкрутиться.

— А у меня уже был готов другой план на случай, если он не станет подыгрывать.

Её стратегия, согласно которой каждый его обед должен был превратиться в морковную кашицу, иными словами, в простое домогательство, оказалась напрасной. Стоит отметить, что информация о том, что Лакан не любит морковь, поступила от его приемного сына.

— Говорят, он спит в два раза меньше обычного. Великий комендант Кан, я имею в виду, — сказал Барёу.

— Что, правда? Я этого не слышала.

— Господин Лахан был здесь, пока тебя не было, сестра. Я слышал, как он довольно оживленно разговаривал с мастером Джинши.

— Как ты думаешь, на чьей он стороне? — не успела она остановиться. В конце концов, Лахан тоже дал ей информацию.

— Надеюсь, здоровью коменданта ничего не угрожает.

Прошло уже довольно много времени с тех пор, как они начали присылать ему его работу.

— Насколько я понимаю, это не проблема. Возможно, он спит вдвое меньше обычного, но ведь он и так спал половину суток.

— Как ребёнок!

Снова появилось лицо Барёу, упрекающее её за столь непочтительную манеру разговора. У Маамэй, в свою очередь, было двое детей, и она была бы очень рада иметь ребенка, который так много спит. Кстати, Лунный принц наконец-то довёл свой сон до шести часов в сутки. Это говорило о том, насколько он переутомился.

Желание помочь своему собственному турниру добиться успеха сделало коменданта более податливым. К тому же ему сказали, что разрешение на проведение такого мероприятия не дадут, если вокруг будут лежать груды работы. Поэтому вот уже несколько дней он был занят как одержимый, так что в данный момент в военном лагере было гораздо больше работы, чем обычно. В результате Лунный принц смог пораньше уйти из офиса и даже, чудо из чудес, взять отпуск сегодня и завтра - первый отпуск за несколько месяцев.

— Осмелюсь заметить, что это странно.

— Что странного, Рёу?

Маамэй поправила бумаги на столе.

— Почему именно турнир по го? У меня сложилось впечатление, что Великий комендант Кан больше любит сёги.

— Но он ведь тоже сильный игрок в го, не так ли?

— Да, сильный. Настолько сильный, что, говорят, только Мудрец может его победить. Но все же...

Барёу на мгновение задумался.

— В сёги его никто не может превзойти. Он просто монстр в этой игре.

— Монстр? — спросила Маамэй.

Барёу сказал это так, будто комендант был совсем на другом уровне.

— Я думаю, великий комендант видит мир, который не видим мы. Многогранный, странный и полный чудес. Возможно, именно поэтому он не может отличить людей друг от друга — мы просто сделаны из слишком простых для него материалов.

— Похоже, ты хорошо его знаешь.

Маамей выглянула из-за баррикады и посмотрела на брата. Он был погружен в бумажную работу, которой продолжал заниматься даже во время их разговора.

— Государственная служба изобилует такими людьми. Те, кто видит мир, в который остальные не посвящены. Господин Лахан, возможно, является наглядным примером. В той компании я был практически обычным человеком.

— Если ты обычный, то кто же я?

— Сестра, жена, мать. Вот кто вы.

— Совершенно обычная, ты не находишь?

Возможно, сейчас она занята работой, но дома у нее были дети. Все было в порядке; они любили свою няню и были отлучены от груди. Её муж был солдатом. В данный момент он то ли сам был занят работой, то ли тайком подглядывал за турниром по го — неясно. Он был достаточно хорошим человеком, чтобы дать Маамэй разрешение вернуться на работу, поэтому она не стала расспрашивать его о том, как он проводит свои дни.

— Трудно быть обычным... Я вам завидую, — сказал Барёу с долгим выдохом. Он взял кусок разрезанного бамбука, наполненный чаем, и сделал глоток. Бамбуковый сосуд был его выбором: чайная чашка могла пролиться. Он предпочитал свою флягу.

— Вот почему я не понимаю.

Маамэй уже собиралась спросить, что именно он не понимает, но остановилась.

— Почему человек, который не является смертным, одержим организацией турнира?

Барёу вернулся к своей работе с таким видом, будто этот вопрос действительно не имеет для него смысла. Маамэй решила взять с него пример и вернуться к своим делам.

— Мне нужно еще кое-что сделать, так что ты останешься один. Ты не против? Если тебе что-то понадобится, скажи стражнику снаружи, — сказала она.

— Я знаю, сестра. Я знаю.

Маамэй вышла из кабинета, хотя чувствовала себя не совсем уверенно.

Было бы неплохо сказать, что, доставив бумаги в соответствующие отделы, Маамэй закончила работу, но у нее оставалось еще одно дело.

Она направилась к личному павильону Лунного принца, проходя через ряд ворот по мере приближения к внутреннему двору. Каждый раз она показывала свое разрешение и входила внутрь.

Сравнительно скромный павильон поначалу выглядел несколько простовато для резиденции младшего брата императора, но в отделке использовались только самые лучшие материалы; любой бюрократ, считающий это место слишком простым, как нельзя лучше объявлял себя человеком нового богатства, слепым к истинному богатству.

Охранник в павильоне пропустил Маамэй внутрь, как только увидел, кто она такая. Когда она вошла, её встретил приятный, сладкий аромат. Она прошла на кухню, где обнаружила пожилую женщину с выпечкой в квадратном контейнере.

— Добро пожаловать, — с улыбкой сказала Суйрэн, сопровождающая Лунного принца.

— Простите за вторжение, — вежливо ответила Маамэй и посмотрела на закуски.

— Выглядит очень аппетитно.

— Надо сказать, да. Они получились хорошо, но я уже сделала несколько штук, и они уже не такие горячие. У меня есть и те, что я приготовила несколько дней назад, я как раз собиралась провести тест на вкус, чтобы узнать, какие из них самые вкусные.

— Значит, я пришла как нельзя вовремя.

Назовите это преимуществом работы. Говоря о работе, Маамэй не должна была забывать, зачем она здесь. Она подумала, что было бы неправильно спрашивать, не может ли она взять несколько угощений в качестве небольшого подарка для своих детей, но при мысли о том, как они обрадуются этим закускам, её лицо смягчилось в улыбку.

— У тебя что-то на уме? — спросила Суйрэн.

— О, нет. Я просто заметила, что у вас есть паровые и запечённые блюда.

— Верно. Приготовленные на пару лучше сохраняют форму, но запечённые пахнут приятнее.

Некоторые угощения были золотисто-коричневого цвета; похоже, их положили в форму для лунного пирога и запекли.

Суйрэн аккуратно разрезала ножом одно из них и предложила Маамэй. В нём было много сухофруктов, но текстура несколько отличалась от лунного пирога.

— А вот это, — сказала Суйрэн, протягивая ей одно из лакомств, приготовленных на пару. Оно было лёгким и пушистым, но ароматом пришлось заплатить.

— Как вы думаете, можно ли их испечь, но так, чтобы они готовились почти на пару? — спросила Маамэй.

— У меня была такая же мысль. Да, это было бы идеально.

Суйрэн взяла лакомства в квадратном контейнере, разрезала их и дала несколько штук Маамэй.

— Думаю, мне больше нравится вот это, — сказала молодая женщина; она с трудом сдерживала улыбку. Оно было мягким и пушистым, но грецкие орехи приятно хрустели, а сладость финика и изюма проступала сквозь них. Маамэй почувствовала запах сливочного масла, а также ещё один аромат.

— А теперь попробуй вот это, оно пролежало три дня, — сказал Суйрэн, передавая Маамэй кусок чего-то другого. Она положила его в рот и обнаружила, что аромат фруктов пропитал всё тесто. Поверх угощения был разлит сладкий соус, возможно, для того, чтобы оно не засохло, и оно было густым и вкусным.

— Как вы думаете, могу ли я взять что-то из этого домой своим детям? — спросила Маамей. В ужасе она поднесла руку ко рту, но слова вырвались прежде, чем она успела их остановить.

— Для своих детей? Боюсь, вы не сможете взять именно эти. Зато, тех можете взять, сколько захотите. А

Суйрэн открыла ящик и обнаружила целый ряд различных лакомств, каждое из которых было приготовлено немного по-другому. Сколько же закусок она приготовила?

— То, что вы сейчас пробуете, я завтра подам молодому господину. Но приходите в другой раз и возьмите ещё.

— Да, конечно... — с лёгким разочарованием Маамэй отправила в рот остатки угощения. Похоже, её вызвали сюда только ради этого теста.

— Я была в растерянности, что лучше, но теперь я уверена. Спасибо, — сказала Суйрэн.

— Очень приятно. Но это вся работа, которую вам нужно было сделать сегодня?

— Да. Вам нужно время от времени отдыхать. Я знаю, что ваши дети не требуют особого внимания, но если они не будут видеть вас время от времени, то забудут, кто вы такая!

Это задело. Маамэй любила свою работу, но, конечно же, она обожала своих детей.

— А Лунный принц здесь, могу я спросить? — спросила она.

Если он здесь, она считала, что должна выразить ему свое почтение перед уходом, но Суйрэн покачала головой.

— Он провел весь день с наставником, занимаясь. Не стоит его беспокоить. Не волнуйтесь, я знаю, что завтра у него будет напряженный день. Я прослежу, чтобы он пораньше лёг спать.

— О. Я была уверена, что он пошёл смотреть турнир по го.

Маамэй знала, что Лунный принц посвятил себя учёбе, поэтому это откровение не показалось ей особенно странным.

— Ах, да, конечно. Он ещё не успел. Но я хочу спросить тебя о чём-то более важном. Маамэй, не согласитесь ли вы стать прислугой молодого господина? Я знаю, какая ты прилежная работница, ведь он каждый день рано возвращается домой.

— Прислугой? Простите, но я не уверена... У меня есть дети, о которых нужно заботиться.

Стать прислугой Лунного принца означало бы проводить всё своё время в обществе Суйрэн, а её собственная мать, которая была одной из нянек Лунного принца вместе с Суйрэн, рассказала ей достаточно историй об этой женщине, чтобы заставить её дважды подумать. Пока Суйрэн относилась к Маамэй с профессиональной вежливостью, но, если Маамэй начнет работать на неё напрямую, она может стать по-настоящему грозной.

— Нет? Очень жаль. Придется искать кого-то другого, — сказала Суйрэн, хотя в её голосе не было разочарования. Более того, она, кажется, уже знала, кто должен быть этим кем-то.

Суйрэн упаковала угощения для Маамэй, и та вышла из павильона. От упаковки исходил аппетитный аромат, но он казался каким-то неполноценным по сравнению с тем, что она пробовала несколько минут назад. Она задумалась над этим, глядя на небо.

— Похоже, завтра опять будет ясный день, — сказала она, гадая, удался ли турнир по го. Затем она снова посмотрела на угощения и, представив радость на лицах своих детей, не смогла удержаться от улыбки.