Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
Эпилог

Эпилог

— Нелепая история, не правда ли? — сказала Маомао, пролистывая романтическую трагедию, прибывшую к ним из далекой страны. Джинши только что вернула ей оригинальный экземпляр. (Точнее, копию оригинальной копии.)

— Согласен.

Джинши, пришедший вернуть книгу, прислонился к полке, глядя в окно на небо.

Атмосферу, царившую между ними, трудно было описать. Несмотря на то, что они были одни, Джинши уже не был похож на себя прежнего. Маомао знала, что он понимает: сейчас не тот момент.

Супруга Лишу, вернее, бывшая супруга Лишу, собиралась снова стать монахиней по приказу самого императора.

— Подозреваю, что Император уже давно об этом думает, — сказал Джинши.

Мать Лишу была старой знакомой и императора, и А-Дуо. Император наверняка считал Лишу чем-то сродни дочери. Именно поэтому он и вызвал её обратно в Задний дворец — в надежде, что она сможет быть счастлива.

Однако мир никогда не был столь щедрым, и его попытка сделать её счастливой обернулась неудачей. Лишу стала подвергаться издевательствам со стороны сводной сестры и собственных фрейлин, а в конце концов, благодаря своему положению высшей супруги, даже оказалась под угрозой своей жизни. Запереть её в тюремной башне было актом милосердия со стороны императора, попыткой защитить её от вполне реальной опасности покушения. Бывшая главная фрейлина Лишу, проще говоря, пыталась найти себе новую госпожу. Скорее всего, она уже общалась с посланцем с запада через голубей, потому что чувствовала, что при Лишу ей не светит дальнейшее продвижение в мире. Среди их переписки было и "любовное письмо".

То, что Лишу оказалась в заточении у Белой леди, можно было назвать лишь невезением. Возможно, она действительно родилась под плохой звездой.

В башне Лишу видела странные вещи, вызванные сладковато-горьким запахом благовоний — тем самым, что исходил от Белой Леди. Когда Леди обыскивали, прежде чем поместить в башню, это не привлекло внимания, но когда Маомао лично осмотрела её, то обнаружила нитку, привязанную к одному из зубов женщины. Белая Леди попыталась откусить её, но это только усилило любопытство, что же к ней привязано. Когда они потянули её вверх, то обнаружили небольшой пакетик с благовониями. Эта женщина охотно пила живое серебро, почему бы ей не спрятать благовония в желудке?

Если бы Лишу продолжала принимать благовония, они могли бы быть опасны, но Луомен (врач!) сказал, что раз на этом этапе всё прекратилось, то беспокоиться не о чём. А то, что Лишу была создана таким образом, что подобные препараты действовали на неё особенно эффективно, было просто ещё одним ударом судьбы.

— Нельзя допустить, чтобы супруга вызвала такой переполох.

Ни одна супруга не могла стать причиной таких неприятностей и остаться при этом без последствий — отсюда и женский монастырь. Однако прежде, чем вынести свое решение, император вызвал Маомао и задал ей два вопроса:

— Каков срок жизни слухов?

Она ответила, что семьдесят пять дней, но он покачал головой и сказал, что этого недостаточно, чтобы сохранить лицо. Затем он спросил:

— Если бы нашелся мужчина, подходящий для Лишу, каким бы он был?

Он был похож на отца, который ищет подходящую пару для своей дочери. Так он вёл себя с Лишу, чужим ребёнком, и Маомао могла только представить, как он поведёт себя, когда придёт время подыскивать пару для своего отпрыска, принцессы Линли. Маомао знала, что девушка - зеница его ока.

На секунду она подумала о мужчине со шрамом на правой щеке, но решила не говорить об этом вслух. Забудьте об удушении — за это ей могут отрубить голову.

— Боюсь, на этот вопрос я не могу ответить, господин, но, возможно, вы сочтете, что человек, который сломал себе обе ноги, вырвал все ногти на одной руке и вывихнул плечо, чтобы спасти её, заслуживает награды.

Действительно, именно Басен пострадал в этом инциденте больше других. Без него Лишу, скорее всего, превратилась бы в лопнувшую хурму. Басен, понимая, что нескольких матрасов будет недостаточно, чтобы помочь падающей девушке, придумал другой способ. Вместо того чтобы сложить все матрасы в одном месте, он разложил их по всей площади, где она могла приземлиться, а затем принял весь удар, который матрасы не смогли поглотить, на себя. А Маомао считала Джинши мазохистом! Джинши утверждал, что Басен не чувствует боли так остро, как другие люди, но даже в этом случае...

Единственное, что она могла сказать с уверенностью, так это то, что не могла представить никого другого, кто мог бы спасти Лишу в тот момент. Она представляла себе, как отреагируют на это куртизанки в квартале удовольствий:

— Это судьба! — воскликнули бы они, сияя глазами.

А тут ещё Лишу, которую Маомао всегда считала застенчивой и замкнутой в общении с мужчинами, зарылась лицом в грудь Басена и заплакала. Маомао не была настолько неопытной, чтобы не понять, что это значит. Джинши быстро разогнал всех и любезно подождал, пока Лишу закончит плакать. Это задержало Маомао с лечением Басена, но юноша, вероятно, не был совсем недоволен ситуацией.

Было объявлено, что Лишу проведёт один год в женском монастыре, после чего вернется в свой дом и к своей семье, лишившись титула супруги. Однако её семья не будет наказана.

Что касается Басена, то ему будет даровано всё, что он пожелает (подчеркивалось). Будь то предмет или человек, если это в силах императора, он получит это. Не стоит торопиться с решением, посоветовал император. Басен может подождать с решением до года.

Маомао улыбнулась с ноткой горечи: эти юноша и девушка влюбились друг в друга с первого взгляда, но оказалось, что настоящая любовь никогда не бывает такой гладкой, как в сказках. Но всё же это был не такой уж плохой исход.

После всего этого Маомао ещё раз перечитала трагический роман, но в нём по-прежнему не было никакого смысла.

Однако не всё было так гладко. Посланница с запада запросила опеку над Белой леди, которую арестовали как преступницу. И почему?

— Потому что она была одним из агентов Айлы.

Айла — другая посланница, та, что занималась продажей огнестрельного оружия клану Ши. Женщина, которая, как оказалось, и сейчас доставляет им проблемы.

Но это ещё не всё, ведь посланница потребовала нечто ещё более смелое: ранее она уже пыталась убедить Лахана оказать ей помощь или предоставить убежище, а теперь, что удивительно, настаивала на последнем. Это, должно быть, стало шоком для Лахана, который был занят выращиванием картофеля. Более того, у посланницы возникла потрясающая идея, как предоставить убежище: она попросила разрешения войти в задний дворец.

— Мне не обязательно быть высшей супругой, — сказала она. — Достаточно даже статуса средней супруги.

Конечно, это был бы менее заметный способ впустить её в страну, чем заявлять, что ей предоставляется убежище.

«Не знаю только, насколько то, что она сказала, соответствует действительности».

Ей хотелось просто забыть об этом и вздремнуть, но пока Джинши был рядом, она не могла этого сделать. Ей хотелось, чтобы он поскорее отправился домой.

Джинши, в свою очередь, не выглядел особенно заинтересованным в отъезде. Может, он и не очень-то откровенен, но, похоже, у него было много забот.

— Что это? — спросил он, взяв в руки довольно жалкое подобие книги. Похоже, она смущала даже его: на её страницах были нарисованы персонажи, похожие на сушеных земляных червей.

— А вы что скажете? — сказала Маомао.

— Это... Го? — спросил он, вглядываясь в неаккуратные ряды черно-белых кругов.

— Не говори мне... почтённый стратег?

— Да, господин.

Лахан навязал ей его в обмен на информацию об посланице, полагая, что она должна знать кого-то в типографии.

Неизвестно, захотят ли они иметь с ней дело. Не после того, как она скупила книгу, которую они планировали использовать в качестве источника печати. Даже если они согласятся на работу, им придется сначала прочитать текст – это казалось самым большим препятствием. В обычной ситуации она бы просто швырнула книгу обратно в лицо Лахану, но, к своему удивлению, она приняла её.

Джинши тоже выглядел ошарашенным. Маомао фыркнула, как бы говоря, что не стоит обращать на это внимания, и посмотрела на свое белье, которое никак не хотело сохнуть в сезон дождей.

Как долго может продолжаться этот разговор? Ей хотелось, чтобы все так и осталось. И ещё она надеялась, что он больше не будет щекотать её ногу. Она осторожно села на ноги, чтобы Джинши их не видел.

Он, похоже, понял, о чём она думает, и снисходительно улыбнулся. Он действительно знал, как вывести её из себя. Она как раз одарила его самым яростным взглядом "Иди домой!", когда дверь открылась.

— О, привет, господин.

Это был Чоу-у. Джинши просто кивнул и поднял руку в знак приветствия.

Чоу-у рысью вошёл в магазин, не обращая внимания на то, как тесно в нём с тремя людьми. Маомао как раз гадала, что же он задумал, когда он провёл пальцем по её спине, отчего по всему телу побежали мурашки.

— Хотите знать, господин? Веснушки не выносят, когда вы проводите пальцем по её спине. Это просто смешно!

Маомао, недоумевая, какого черта Чоу-у заговорил об этом в такой момент, поднял руку, чтобы стукнуть его по голове.

Джинши же ответил: "Вот как?" и ухмыльнулся. Затем он достал кошелёк и положил в руку Чоу-у толстый серебряный кусок — гораздо больше, чем требовалось ребёнку для мелочи.

— А? В чём дело, господин? Что происходит? — спросил Чоу-у.

— О, я просто хочу, чтобы ты выполнил для меня одно небольшое поручение. Не торопись с ним.

Глаза Маомао стали точками.

— Вау! Вы лучший, господин!

— Да... бери столько времени, сколько хочешь.

— Чоу-у! — воскликнула Маомао, но маленький паршивец вышел из магазина, как бы говоря, что его работа здесь закончена. Она вскочила, чтобы последовать за ним, но почувствовала покалывание вдоль позвоночника.

— Г-Господин Джинши...

— Ну, что ж, я так и сделаю! Это действительно работает.

Он торжествующе улыбался.

— И я ещё не закончил расплачиваться с тобой.

Ни один молодой человек не выглядел так озорно, как он в этот момент.