Онлайн чтение книги Призрак и Тьма. Книга 2 серии Фоллокост The Fallocaust Series
Глава 2. Джейд

Я плюхнулся на диван и откинул челку назад, взмокшая от пота, она легла послушными волнами. Как только этот блондинчик выйдет из ванной, я буду следующим. В Скайфолле я принимал душ каждый день и не собирался изменять эту традицию, тем более, что сейчас меня полностью покрывал серый пепел, пыль и засыхающая кровь. И от меня воняло, как от трупа. Илишу придется заслать сюда десяток сенгилов, чтобы вычистить это место, когда мы уедем. Пустынники точно разнесут по всему дому грязь и своих блох. 

Налив себе чаю, я схватил пульт дистанционного управления и включил окно. Да, это странное выражение, но я не знаю, как еще это описать. Я сделал глоток и поднялся, когда стены с тихим жужжанием разошлись, открывая передо мной захватывающий дух пейзаж. Это место было похоже на зал заседаний в Черных Песках, только лучше, мне всегда нравилось проводить здесь время с Илишем.

Голые скалы за стеклом, обрамлённые ровными кусками гранита, подковой окружали дом, сливаясь на горизонте с серым солнцем. Отсюда до подножия массива было не меньше сотни километров, и эти три окна, незаметные в гуще камней, казались мне глазами бога или великого правителя, обозревающего свои выжженные владения. Стоя у панорамной стены, высоко-высоко над мёртвым миром, я всегда ощущал себя невероятно могучим. Однажды ночью я решился спросить у Илиша, чувствует ли он то же самое.

«Власть - величайшая иллюзия, Джейд.»

Однако, иллюзия власти - это все, что мне было доступно, поэтому я не отпускал ее и не противился ощущению царственности и утонченности, напротив, мне нравилось притворяться. Даже если я каждую секунду помнил, что я ничтожество с прилипшей к ботинкам грязью трущоб. В Моросе, когда я шел рука об руку со своим бывшим парнем, я был королем воров, способный достать любой незаконный товар в любом районе Скайфолла. Теперь же я не властен ни над кем, даже над самим собой.

Хотя то, что со временем моя цепь стала для меня желанным утешением, глубокими ночами заставляло меня сомневаться в собственном здравомыслии. Я был свободным в Моросе, в Скайленде я стал рабом, но рабом Илиша, и этот факт больше не давил на меня. Мы были крепко связаны и вместе противостояли тем, кто хотел причинить нам вред. Больше года назад король Силас угрожал нашему союзу, движимый ревностью и ненавистью из-за непонятной привязанности своего любимца ко мне. Теперь его взгляд был обращен на другую химеру - ту, за которой Илиш следил еще до того, как мальчик сделал свой первый вдох.

Когда моему хозяину позвонили и сообщили, что Лайкос схвачен, от его гнева как будто даже свет померк в комнате. В это время я помогал Луке расставлять тарелки для ужина, и его реакция заставила нас обоих вздрогнуть.

Что-то случилось… и из всего, что могло случиться, проблемы с секретом в Серой Пустоши былы самыми разрушительными. Лайкос был у Силаса, значит Силасу было все известно, причем уже несколько месяцев. 

Эшер Фэллон... это имя обжигало губы. 

Сейчас как никогда раньше я осознавал, как много нами было поставлено на карту, когда мы выступили против Силаса, и он в очередной раз ошеломил всех своим интеллектом. Он не только сам выяснил, что Ривер жив, но и пробрался в Арас и обманул всех, просто чтобы как следует рассмотреть своего давно потерянного партнера.

Я эгоистично желал, чтобы Илиш отказался от своего плана прямо тогда, хотя бы для того, чтобы обезопасить себя, но для него пути назад не было. Пришло время собрать урожай с семян, которые он посеял много лет назад.

Мне просто хотелось, чтобы Илиш был в безопасности. Действительно ли мой хозяин знал, что делал? Или он пытался собрать осколки своих устремлений, разбившихся, как только раздался тот телефонный звонок.

Когда вопросы уже начали жечь мне рот, словно скипидар, я поджал губы и сделал еще глоток, смывая их горячим чаем, а от оставшихся запутанных мыслей помог отвлечься пейзаж. Здесь было пусто и безлюдно, так много камня, а земля… чаша пепла, засыпанная рыхлыми камнями и кусками бетона от зданий, давным-давно сгоревших или растворившихся под дождями. В эту местность не приходили люди, в основном потому, что здесь, похоже, нечего было собирать.

Илиш рассказывал мне о жизни до Фоллокоста, которую знал со слов Силаса. Это случалось после того, как утихали наши многочасовые занятия любовью, когда я лежал в его объятиях, а темноту вокруг нас рассеивал лишь слабый теплый свет, тогда Илиш принадлежал только мне и никому больше. Он рассказывал мне истории, отвечал на мои вопросы и даже задавал их в ответ. Я тосковал по тем временам, и ни что не могло меня утешить. Этого не случалось очень давно, с тех пор как все это началось.

Я вспомнил одну такую ночь. Когда мне показалось, что он уснул, я набрался смелости задать вопрос. Он лежал позади меня, обхватив руками и крепко прижимая мое тело к своему.

«Как он описывал конец света, который сам же устроил?»

Илиш тихо вздохнул и описал мне ту картину. Пепел, который жалил язык, словно ядовитые снежинки, и глотки воздуха, обжигающего твои легкие без огня. По сей день города непригодны для жизни, лишь кладбища угля и золы, растертых в пыль молотом времени. 

Потом он рассказывал мне о пожаре. Раскаленный добела пепел от тысяч горящих зданий и тел уже мертвых людей, спекшихся в своей собственной обугленной коже, покрыл мир. Часть сестической радиации была настолько концентрированной, что заставляла вспыхивать целые города. Адские гончие спустились с неба, окрашенного в красный, и целые города, вдвое превышающие Скайфолл, вспыхивали белым пламенем. От городов исходил такой сильный жар, что плавились даже металлические каркасы небоскребов. Когда двадцать лет спустя огонь окончательно потух, не осталось ничего, кроме луж расплавленной стали. Вскоре пепел покрыл эти призрачные останки, и теперь их местоположение никто точно не знал.

Но адское пламя, способное плавить металл, поразило лишь немногие крупные поселения людей, к тому же они находились далеко друг от друга. Все остальное на планете осталось прежним. Ну, для тех, конечно, кому удалось выжить.

Сестическое излучение, которое выпустил Силас, убило или свело с ума всех, кто не находился там, где впоследствии выстроили Скайфолл. Животные мутировали, небо плотно затянуло тучами и перестали идти дожди. Оно убило растения или обрекло их на чахлое существование. Оно высосало жизнь из всех живых существ, оставляя лишь опустошенные оболочки. В Серой Пустоши мало что появлялось, только трупы, но даже их собирали пустынники, которые без колебаний съедали друзей и родственников. Большинство из них слишком обезумели от радиации, чтобы делать что-то еще, кроме как воровать и убивать своих собратьев. 

Холодный голос Илиша был таким ровным, словно он читал стихи или пел мне старую песню. От этого у меня по спине пробежала ледяная дрожь. Я ловил каждое его слово.

«Почему он уничтожил мир?»

«Мир уничтожил сам себя, они просто прекратили его предсмертную агонию.»

«Они? Силас и Скай?»

«Верно.»

«И все это последствия сестической радиации?» 

«Радиации и войны. Было сброшено много бомб на множество городов, прежде чем терпение этих двоих лопнуло.»

«Как он это сделал? Она внутри него или у него есть какое-то устройство?»

В этот момент я уже повернулся и смотрел ему в лицо. Фиолетовые глаза Илиша сверкали как драгоценные камни, но он был расслаблен и спокоен после наших занятий любовью. Как только он покинет нашу комнату, то снова станет холодной статуей из белого мрамора, но сейчас его тело и разум принадлежали только мне.

«Он сделал это сам, но как ему это удалось, я не знаю – он никогда не хотел, чтобы мы знали.»

Я почувствовал, как невидимая струна натянулась в моем сердце, Илиш был слишком занят в последнее время, чтобы уделять мне внимание. Я скучал по нашему сексу. Интенсивным марафонам, длившимся часами, одновременно наполнявшими меня удовольствием, от которого я задыхался и плакал, и сильной болью, от которой я молил о пощаде. Я не смог сдержать улыбку. Сейчас мое сердце тянулось к нему и я очень соскучился по его холодным прикосновениям. По ледяному блондину, который поймал меня в свои сети и отказался отпускать. Раньше он равнодушно смотрел на мое избитое, окровавленное тело, пока я метался в своей клетке. Темные времена, первые годы моего рабства у него потускнели, их затмило все, через что мы прошли вместе, чтобы добраться до этой точки. Эти воспоминания сияли ярким, как луна, маяком, отбрасывая тень на прошлое, которое я глубоко и жестоко запечатал в своем сознании. Теперь я вспоминаю об этом с нежностью, хотя и рад, что мне больше не приходится страдать от гнева короля Силаса, или от замыслов Кримстоунов, или даже от своего бывшего парня.

Я посмотрел на свои шрамы от наручников, ставшие серебристо-розовыми, затем провел рукой по спине, ощущая пересекающиеся рубцы, рассказывающие свои собственные истории, и которые Илиш регулярно удаляет лазером с моего тела. Порой Илиш мог быть безжалостным хозяином: бил меня, трахал до тех пор, пока я не начинал рыдать или прокусывал мою кожу, чтобы почувствовать вкус крови, которая сводила с ума каждую химеру. Он был черствым, бесстрастным, и в нем таилась жестокость, которая до сих пор временами поражала меня.

Но мое сердце поет при звуке его голоса, а тело тает, когда он берет меня, неважно, ласково или нет. Моя сущность и мое естество принадлежат исключительно ему, при одном взгляде этих холодных глаз я понимаю, что я - его питомец, а он - мой хозяин. Хотя мы давно стали чем-то большим.

В доказательство у нас были кольца. 

Мне было невыносимо одиноко без своего хозяина. Страх и уважение к нему настолько тесно переплелись с любовью, что я больше не мог отделить одно от другого. Прожить хоть один день, не видя его, — уже самое страшное наказание.

- Приготовь поесть.

Я поморщился: мне нравилось в тишине. Мы с Лукой привыкли к холодному спокойствию, которое сопровождало присутствие Илиша. Даже когда он уходил и мы с сенгилом оставались вдвоем, мы не шумели, единственным звуком обычно был телевизор, если только я не выпивал немного или не закидывался чем-нибудь. А этот безумный ученый излучал ауру, которая словно молниями била в чувствительные участки моего мозга. 

Нет... беру свои слова обратно, не молнии, и не проблески света, это были разломы. Светящийся аура, заполненная тысячами крошечных трещинок, которые вспыхивали и раздваивались под воздействием внешних раздражителей. На первый взгляд Периш казался нормальным... но когда я присмотрелся ... да, что-то было не так. Я никогда не видел такой поврежденной и болезненной ауры. С мозгом этого человека было что-то крайне неправильно, словно двух разных людей засунули в одну голову. 

- Питомец? Я с тобой разговариваю.

Какие бы симпатии я ни испытывал к своему брату, которого никогда раньше не встречал, они мгновенно растворились от его снисходительного тона. Я обернулся и прищурился, но он не дрогнул и не съежился, как обычно делал, когда к нему обращался Илиш. Тогда я понял, что у нас возникнут проблемы. 

Я решил немедленно расставить все точки над и. Как учил меня Илиш, плохое поведение нужно искоренять до того, как оно войдет в привычку.

- Я не твой питомец и не твой сенгил. Я такая же химера, как и ты, - я перешел на «тон Илиша», который нередко помогал мне выпутываться из многих затруднительных ситуаций. Наши братья часто называли меня его маленькой копией, просто чтобы позлить его.

Периш фыркнул, его светло-голубые глаза, казалось, насмехались над моими попытками проявить характер. 

- Не морочь мне голову. Ты кикаро Илиша.

Холодный тон пропал там, где проявилось моросское воспитание. 

- Но я не твой кикаро, а потому... сам добудь себе гребаную еду, - огрызнулся я. 

Я подошел к нему и, как любой достойный житель трущоб, не остановился, пока не оказался с ним нос к носу. Резкий прилив адреналина накрыл меня, когда, явно растерявшись от моей дерзости, его глаза нервно забегали из стороны в сторону.

Но потом они ожесточились, и я про себя усмехнулся, поняв почему. Он был химерой с самого низа социальной химерьей лестницы, как и я. Два жалких ублюдка на дне иерархии улучшенных людей. Наш удел - бороться друг с другом за крохи уважения и власти, которые еще нужно постараться удержать. Мы были рождены генетически улучшенными королями этого мира, но низвержены нашими более совершенными старшими братьями и теперь сражались за собственное достоинство, как за кусок мяса. Не было никого ниже Периша и меня, кроме, возможно, Дрейка. Но Дрейк не стремился ни над кем доминировать.

- Ты - шлюха Илиша. Можешь сколько угодно дерзить, но ты раб и будешь подчиняться, как раб.

Внутри у меня все кипело, со злости я решил вытащить единственный козырь, который у меня был, даже несмотря на то, что Илиш запретил нам всем упоминать об этом. 

- Я его гребаный муж, ты был на нашей принудительной свадьбе, помнишь?

- И Илиш приказал всем никогда больше не упоминать об этом, - глаза Периша сузились, как будто он действительно забыл об этом факте, но затем он надменно сказал: - На тебе все еще ошейник, цепочка и наручники. Ты все-таки его питомец.

- Но не твой!

- Без разницы. А теперь прыгай к плите, зверек. Нам нужна еда.

Это стало последней каплей. 

- Пошел ты нахуй... - процедил я сквозь стиснутые зубы, подходя к нему вплотную. Наши взгляды схлестнулись, как лучи лазера, пытаясь сжечь другого заживо. Я неохотно признался себе, что получал от этого удовольствие, это возвращало меня на улицы Моросса, где человек человеку волк. - Ты такая жалкая сучка, что тебя завалит даже малыш Ривера.

Мгновенно его лицо изменилось, и я потрясенно отступил. Он так легко сломался? Какое разочарование.

Небесно-голубые глаза Периша посмотрели мне за спину, я тоже оглянулся, но за окнами ничего не было, только сумерки касались каменных пик гор.

- Киллиан в душе уже почти час. - Периш озабоченно заломил руки. Огонь, который всего несколько секунд назад горел в его глазах, потускнел, и он снова превратился в дерганого безумного ученого. Все настроение похерил мне. 

- Ну и что? - я раздраженно развел руками. Очень сильно хотелось подраться, получить несколько ударов, чтобы боль немного притушила зашкаливающий адреналин.

- Киллиан очень нестабилен, ему многое пришлось перенести... - Периш огляделся по сторонам, его тело двигалось вслед за головой, он так и кружился на месте. Он дернулся в сторону спален, затем в подвал, но с каждым шагом его разум подсказывал ему идти в противоположном направлении.

- ... Ванная налево по коридору, рядом с прачечной... - сказал я медленно, на случай, если у него возникли проблемы с обработкой информации. 

Периш кивнул и потер руки. Я почувствовал пронзительные тревожные голоса, заполнившие его голову, которые вливали в него информацию помимо его воли. 

- Джейд, Киллиан очень чувствительный. Со мной можешь вести себя, как хочешь, но к нему, особенно пока Ривер мертв, прояви доброту. Киллиан милый, но сейчас он очень нестабилен. Веди себя как химера, а не как уличная крыса, ладно?

Он произнес все это как одно длинное предложение. Я кивнул, все еще сбитый с толку, но заинтригованный таким странным поведением. Силас действительно здорово поработал с этим парнем, в семье было известно, что с этой химерой обращались хуже всех. 

Периш подошел к двери, все еще нервно потирая руки, и тихонько постучал. Ответа не последовало.

- Килли? - прошептал Периш. Он прислонился лбом к двери, смотря в пол широко открытыми от беспокойства глазами. - C... свет выключен... Киллиан?

С трудом напрягая пальцы, он попытался повернуть ручку двери, но она ожидаемо была заперта. Я же сам советовал парню запирать за собой. Этот маленький ублюдок, должно быть, пострадал сильнее, чем я думал. Илиш сожрет меня заживо, если тот умрет под моим присмотром, ведь парень был единственным, кто сдерживал Ривера, и он был нам нужен. 

- Эту дверь легко открыть...

Сбегав на кухню, я принес тонкую металлическую шпажку и просунул ее в отверстие в дверной ручке, покрутил, пока не услышал щелчок. 

Я медленно открыл дверь ванной. Внутри царила кромешная тьма, стоял густой пар от горячей воды и удушливый запах парфюмированного мыла. Я протянул руку в сторону и включил свет, с ужасом ожидая того, что мне предстояло увидеть.

Взгляд сразу же уперся в угол ванной, где, прислонившись к стене, стоял голый белокурый паренек, из его руки торчала гребаная игла. Голова Киллиана откинулась в сторону, полузакрывшиеся глаза остекленели, а рот приоткрылся.

- Вот дерьмо! - я закрыл дверь и быстро подошел к нему. Наклонившись, я медленно вытащил иглу из его руки и бросил ее в раковину, затем потряс Киллиана за подбородок. - Просыпайся, просыпайся, ты, маленький наркоман.

Веки Киллиана дрогнули, прежде чем его затуманенные глаза встретились с моими. 

- Нет, мне нужен... Мне нужен мой Магнум.

- Это единственные слова, которые ты можешь произнести? - я схватил халат и накинул ему на плечи. Как же херово я сделал свою работу, я должен был убедиться, что у него не было при себе наркотиков, когда я обыскивал его и забрал пистолет. - Я из трущоб, чувак. Если ты хотел упороться, тебе следовало просто сказать. Здесь всем на это наплевать.

Киллиан поднялся на ноги, он немного шатался, но Периш помог ему дойти до гостиной. Я схватил ванючую сумку, которую он всегда таскал с собой, и достал из холодильника бутылку газировки.

Бросив ему бутылку и прихватив свой чай, я начал рыться в его сумке в поисках героина.

- Нельзя быть таким пронырой, - послышался хриплый голос Киллиана. - А то нарвёшься на неприятности.

Я рассмеялся - это были первые слова, которыми мы обменялись друг с другом много лет назад, когда Илиш приехал уволить его отца и отправил меня оценивать ауру Киллиана. 

- Помнишь меня, да? - руки парня тряслись, когда он пытался открыть бутылку, пуская ручейки пузырьков со дна каждой слабой попыткой.

- Конечно, помню.

Илиш и я были вовлечены в это больше, чем Киллиан мог себе представить. Мой хозяин годами дергал за ниточки и расставлял шахматные фигуры. Я познакомился с Ривером еще до того, как Киллиан ступил на землю Араса.

Я взял у него бутылку и откупорил ее, прежде чем вернуть. 

- Сын Джеффа Мэсси из Тамерлана. Конечно, я помню. Твои родители умерли через год после приезда в Арас, верно? - слова слетели с моих губ прежде, чем я понял, что говорю довольно ужасные вещи, Илиш отвесил бы мне подзатыльник сейчас.

Киллиан сразу же поник, он кивнул и поджал под себя ноги, вид у него был такой словно, словно он собирался похоронить себя в халате Илиша. 

- Ага.

Этот парень был таким напуганным и забитым, он выглядел намного хуже с тех пор, как я видел его в последний раз. Я думал, что союз с Ривером сделает его сильнее, но опять же, прошло совсем немного времени. Возможно, я был предвзят. Илиш годами активно тренировал меня, пока мои тело и разум не закалились. 

Следующие несколько часов я пытался завязать с ним разговор, но в конце концов просто сдался. Он был в почти кататоничском состоянии, его движения были заторможенными, а глаза бегали по сторонам, как будто он не мог понять, где находится. От ученого тоже было мало толку, он все еще пытался разговорить парня, думаю, нам обоим было неприятно царившее в комнате напряжение, но Киллиан отвечал Перишу еще реже, чем мне.

В конце концов Киллиан, вколов себе последнюю дозу героина, поставил пустую бутылку из-под «Хи-колы» на пол и поерзал на диване. 

- Я хочу пойти спать... где Ривер?

Периш резко вскочил, не обратив внимание, как вздрогнул парень. 

- Я положил его в морозилку. Сейчас принесу его.

Я наблюдал за парнем, ожидая очевидного шока на то, куда мы поместили его парня. Морозильная камера казалась странным местом для оживающего трупа, но на самом деле это был самый быстрый способ для его восстановления. 

- Почему… почему он в морозилке? Я думал, он в одной из спален? - тихо сказал Киллиан. Он развернулся к двери и вцепился пальцами в полы халата. Клянусь, этот парень мог сорваться в любой момент, даже упоровшись в хлам.

Периш хлопнул в ладоши и закивал. Он прошел мимо Киллиана к подвалу, где хранились все припасы и стояла включенная морозильная камера.

- Килли, - довольно лепетал Периш, - во время исцеления бессмертное тело нагревается в течение нескольких часов, а затем остывает. Если на этот период поместить его в холодную температуру, это ускорит процесс восстановления.

Я сам научился этому много лет назад у Илиша и знал все хитрости исцеления бессмертных. Полагаю, теперь, когда Киллиан стал членом клуба "партнеры бессмертных", он должен начать осваиваться.

- О, хорошо... - пропищал Киллиан. - Как… как скоро он очнется?

- Посмотрим! Я сейчас вернусь, оставайся на месте, - взволнованно сказал Периш и исчез за боковой дверью, ведущей в подвал, быстрые шаги застучали по металлической решетке.

Киллиан остался стоять с неизменным беспокойством на лице. Я не видел его без этого выражения с тех пор, как познакомился с ним в Тамерлане. Тогда он был совсем другим - непорочная душа с аурой, похожей на зефир и жевательную резинку. Помню, она была желто-белая и такая чистая, что я позавидовал, когда впервые увидел ее. Моя же была цвета выгребной ямы, черной от страданий и ненависти к себе, я тогда запутался в своих чувствах к Илишу и постоянно находился в опасности из-за того, что Илиш сам не понимал своих чувств ко мне. 

Не знаю, какой была аура Киллиана сейчас, я не проверял и не стану, пока Илиш не прикажет мне. В прошлый раз все прошло не слишком удачно, сравнение наших аур переполнило меня жаждой развратить его, осквернить, отравить кристально чистое грязью и пороком. Я страстно позавидовал ему... Я никогда не был невинным, даже в детстве.

Хотя сейчас Киллиану не о чем было беспокоиться, ведь я сильно изменился с тех пор. Он был в безопасности со мной и с Илишем... Оставалось только убедить его в этом.

– Когда... - я вынырнул из своих размышлений и посмотрел на парня. Он все еще стоял у дивана и смотрел на диванные подушки, словно они его обидели. - … когда Илиш вернется?

Я поставил чашку на стол, услышав шаги Периша, поднимающегося по лестнице. 

- Думаю, завтра утром. Поскольку Силас сейчас мертв, он должен руководить Скайфоллом, но Гаррет и Джоквин будут более чем счастливы стать главными боссами.

Парень продолжал смотреть на меня, и я думаю, он хотел доверять мне. Хотя я не знал, получится ли у него.

- Что с нами будет?

Вот это был вопрос на миллион долларов... Я не знал, что будет с ним и Ривером. Илиш никогда мне не рассказывал. Я просто знал, что он прячет их в Серой Пустоши и что только Ривер может убить короля Силаса. Все остальное мне было неведомо.

- Я не знаю, но у Илиша всегда есть план, - просто ответил я. - Он слишком увяз в этом, чтобы остановиться. Он позаботится о том, чтобы ты и Ривер были в безопасности.

Парень кивнул, и после этого наше внимание переключилось на дверь в подвал.

Периш нес Ривера, перекинув через плечо, его обычно бегающие глаза сияли, дополняя широкую улыбку на лице. Не знаю, чему он так радовался, ведь его морили голодом, избивали до полусмерти и просто откровенно пытали Лайкос и Грейсон. Может быть, тому, что светловолосый паренек снова рядом с ним, Илиш сказал мне, что он был по уши в него влюблен.

- Ладно, иди сюда, малыш. Иди посмотри.

Рот Киллиана скривился, когда Периш назвал его малышом, но, возможно, это была их фишка. Так или иначе, Киллиан поплелся шаркающими ногами за Перишем, когда ученый понес Ривера в одну из свободных спален.

Я вошел следом за ними и увидел темную химеру, лежащую во всем своем великолепии на коричневом пледе. От его тела, словно дым, поднимались струйки пара: его труп все еще оттаивал.

Киллиан тихо вздохнул и, еще больше побледнев, дрожащей рукой провел по щеке своего парня, и тогда я увидел первые признаки того, что парень начал ломаться. 

Я понимал, что это очень больно, смотреть на труп своего любимого, даже зная, что он очнется. Я сам много раз проходил через это с Илишем, порой теряя рассудок, и в те моменты мне очень хотелось, чтобы рядом был кто-то, кто понимает, что я испытываю. 

В любом случае, Илиш хотел, чтобы я был вежлив.

Я подошел к изголовью кровати и с ужасом посмотрел на большую зияющую дыру в горле Ривера. В ней виднелось белое пятно, полагаю, его позвоночника и множество разорванных сухожилий. Я наклонился и попытался стянуть с него рубашку, но услышал, как ускорилось сердце Киллиана. Не думаю, что Киллиан хотел, чтобы я прикасался к его парню.

- У него нет других травм... - Киллиан шмыгнул носом. Его голубые глаза уже стекленели от непролитых слез. - Только горло перегрыз дикон.

И Илиш застрелил дикона после этого, а затем поднял Ривера и швырнул его в самолет, и все это под густым покровом пыли и перестрелки. Схватить Киллиана было моей задачей, но Илишу пришлось помочь мне с этим - парень визжал и извивался как поросенок.

Периш перекатился с пятки на носок. 

- Судя по тому, что я вижу, Килли, Ривер очнется через четыре дня, может, раньше, я не уверен. Каждая бессмертная химера восстанавливается с разной скоростью. Силас медленнее всех, самый быстрый Илиш, я где-то посередине. Каждый раз, когда Лайкос убивал меня, я пытался определить, сколько времени прошло. Однажды они вскрыли мне голову, и на это ушло три дня. - ученый улыбнулся Киллиану, но улыбка исчезла, когда он увидел его расстроенное выражение лица.

Парень приложил полотенце, которое снял с шеи Ривера, обратно на рану, а затем поцеловал кончики пальцев и прикоснулся к щеке своего мертвого парня. 

- Прости, Периш. За то, что я сделал с тобой в Доннели, и за то, что Лео делал с тобой в Арасе.

- Ривер сказал, что ты сделал это, потому что тебе было жалко оставлять меня там. Никому никогда не было дела до того, что я чувствую. Я должен благодарить тебя за то, что ты так сильно заботишься обо мне. Ты мне тоже очень нравишься, - Периш застенчиво поднял глаза, потянулся к краю кровати и что-то взял в руки. Это оказалась мягкая игрушка покемона, а точнее, чармандер. Он передал его Киллиану и снова покачался на пятках. - Ты можешь взять его на время, пока Ривер не проснется.

Киллиан с обреченным стоном взял мягкую игрушку. 

- Спасибо, Перри. Надеюсь, мне не придется одалживать его надолго.

Какая странная у этих двоих дружба. Жаль, что я не мог понаблюдать за тем, что происходило в Доннели. Надо будет как-нибудь напоить Киллиана и спросить его, трахались ли они. Я так не думал, учитывая, насколько Киллиан привязан к Риверу, но кто знает, похоже, они нашли друг друга в своей нестабильности.

Мы оставили Киллиан с восстанавливающимся Ривером, чтобы он мог поспать. А я сегодня буду спать один, чего всегда терпеть не мог. Надеюсь, завтра ко мне вернется мой хозяин, рядом с которым можно будет свернуться калачиком. Хотя мы и разлучились совсем недавно, вдали от него мне всегда кажется, что время тянется. 

Я просто надеюсь, что он в безопасности ... и что все идет по тому новому плану, который он задумал.