Онлайн чтение книги Призрак и Тьма. Книга 2 серии Фоллокост The Fallocaust Series
Глава 61. Ривер

Я почувствовал, что квадроцикл начал терять скорость, и знал, что на этот раз четырехколесный зверь не воскреснет. Его уже давно гнали по пересеченной местности, и если не перегрев убьет его, то прикончит пустой бак бензина.

Силас молчал, когда с последним душераздирающим урчанием квадроцикл затих под нами. Я спрыгнул с него, изрыгая ругательства.

- Мы уже недалеко, - сказал Силас, тоже спрыгивая на землю. Он ухватился за квадроцикл и начал откатывать его с дороги к обочине, после чего отряхнул пыль с ладоней и оглядел пустынные Чумные Земли.

- Насколько недалеко? - спросил я. Не теряя времени, я зашагал по разбитой дороге, теперь испещренной черными расплавленными следами, присыпанными щебнем и пеплом. По обе стороны от нас застыли курганы застывшего металла и торчащие из земли шипы арматуры. Все это место выжжено дотла, только самый толстый металл, казалось, избежал раскаленного добела пламени. Это место называлось Чумными Землями, и я понятия не имел, как радзвери, которые, предположительно, водились здесь, на самом деле выжили, но Силас сказал, что сгорел только город.

- Думаю, еще пару часов, - Силас повернул ко мне голову, и я понял, что он услышал, как подскочило мое сердце от его слов. - Это за одним из тех металлических холмов. Наша лаборатория находилась под большим небоскребом.

- Почему она не сгорела? - я пнул ногой опаленный черный камень и наблюдал, как он подпрыгивает по земле, пока не застрял в глубокой выбоине и не осел на вершине блока разделителя.

- А она и сгорела дотла, - ответил Силас. - Предыдущая лаборатория полностью разрушилась, но каким-то образом не рухнула. Скай перестроил ее, хотя я узнал об этом гораздо позже.

Меня бесил даже звук его голоса, но когда он замолкал, в меня вонзались мои мысли, как занозы под ногти. Беспокойство за Киллиана разъедало все мои эмоции, и в данной ситуации слушать пиздеж Силаса отвлекало от доведения себя до безумия тревогой за своего парня.

Я услышал мягкие шаги позади себя, тихие, как у призрака, которым он и был. Мне уже не долго находиться в его обществе. Хотя я не уверен, что произойдет после того, как я найду Киллиана. Если король решит, что сможет похитить меня и отвезти обратно в Скайфолл, его голова будет покоиться на дне каньона, рядом с Кесслером.

Шаги приближались, пока не поравнялись со мной. Я скривил рот, хоть и не высказал своего недовольства.

Все крики и возмущение его близким присутствием не изменят того, что мне нужно найти Киллиана. 

Хотя у меня по-прежнему кружилась голова от того, что прямо сейчас он был без охраны. Мой язык болел и кровоточил в некоторых местах от того, что я прикусил его, но боль помогла мне сосредоточиться.

- Прекрати это делать, - мрачно сказал Силас. 

Я бросил на него косой взгляд. А я ни хрена и не делал.

- Перестань пускать себе кровь, - он взглянул на меня, и его глаза сузились, встретившись с моими. - Перестань искушать меня. Я чувствую запах у тебя изо рта, прояви немного самообладания.

- Или почему бы тебе просто не пойти и не трахнуть себя? - ответил я холодным тоном. И только потому, что я, честно говоря, все еще был мудаком, я сильнее прикусил язык, позволяя крови потечь мне в рот.

Силас дернулся от этого и сделал глубокий вдох.

- Да, слова - это все, что у тебя есть, раз уж ты такой испорченный товар. 

Мое сердце подпрыгнуло во второй раз, и я почувствовал, как холодный жар начал подниматься по шее, собираясь в ушах и за глазами. 

- Остается надеяться, что это было снято на видео. 

Его глаза метнулись к моим, хотя я смотрел вперед, пытаясь очистить свой разум от всех эмоций, которые бурлили внутри меня

- Я покажу это на одном из моих каналов в Скайфолле. Ривера до крови насилуе…

Я выплюнул кровь прямо ему в лицо. Силас отпрянул назад, рефлекторно закрыв глаза. Затем, как только он открыл их, я отвел руку и ударил его тыльной стороной ладони прямо по губам.

Он не упал, но задохнулся и отступил на несколько шагов. Я остановился и скрестил руки на груди, провоцируя его напасть на меня.

Силас уставился на меня, струйка крови потекла у него из носа.

- Прости меня.

Я опустил руки. Хотелось схватить его и свернуть ему шею за то странное состояние, в котором он находился. Вцепиться в воротник его дурацкой рубашки и тряси туда-сюда, пока он снова не начнет вести себя как Эшер.

Он волновался.

Я никогда не видел Эшера Фэллона или Силаса Деккера взволнованными. Возможно, именно это меня и выбивало из колеи. Я видел моменты, когда он словно заставлял себя подстраиваться под меня, но в основном его разум, казалось, был в космосе, как и мой собственный. 

От этого мне стало не по себе. Я словно шел по десяткам перевернутых стеклянных бутылок, которые тряслись у меня под ногами. Мне это не нравилось, потому что я не знал, как с этим обращаться. Если бы мы были где-нибудь в другом месте и занимались чем-то другим, я бы воспользовался этим, чтобы утолить свою жажду мести, потребность, которая теперь запеклась и въелась в мои кости.

Но дело было не во мне, главное - добраться до лаборатории, где Периш держал Киллиана.

Я не ответил, просто продолжал идти.

- Знаешь, я наказал его, - сказал Силас позади меня. Я чувствовал жар на затылке от его взгляда. - Он ушел на столько, на сколько ты захочешь. Я выпущу его, когда ты скажешь.

Я обернулся, жар на затылке быстро превратился в ожог, неприятное чувство, от которого у меня внутри все сжалось. Хотелось, чтобы он заткнулся, просто заткнулся и… вел себя, как Эшер, а не как этот... кем бы он ни был. Да, Фоллокост мог повториться, и, возможно, реальность этого немного упускалась из виду, но мне нужно было найти Киллиана, это было моей единственной целью здесь.

- Что значит, он ушел? - медленно спросил я.

Лицо Силаса не выражало ничего, он держался непринужденно, но голос и глаза выдавали его. Именно там плескалось беспокойство, и я знал, что оно глубоко укоренилось в нем.

- Так я наказываю своих непослушных химер. Бессмертных, - объяснил Силас, засовывая руки в карманы. Я был рад, что его глаза оторвались от моих. Он начал осматривать несколько больших холмов облапленных обломков. - Я заключаю их в бетонные гробы. Я проделываю в них отверстия для воздуха и оставляю их там для воскрешения, только для того, чтобы они голодали и снова умирали несколько дней спустя. Некоторые находятся там уже десятилетиями.

Фу, как извращенно. Мне было приятно слышать это и представлять, как Неро постигает та же участь.

- Я оставил Неро пространство, чтобы он мог высунуть руку. Просто чтобы его маленькому любимцу Кики было за что подержаться. Мне не хотелось давать ему право голоса.

- Он это заслужил, - пробормотал я и отвернулся от Силаса, начав подниматься по кучам металла, не знаю, что я ищу, но что-то надо было делать.

- Неро другой... он мой третий ребенок. Он может справиться с насилием, болью и физическими пытками, так что я не стал с этим возиться. Как ни странно, он ненавидит одиночество. Ему бывает одиноко, поэтому я всегда дарил ему кикаро, чтобы он обожал его.

- Ты же тащишься от тонко продуманных наказаний, не так ли? - сказал я и скатился с холма, с глухим стуком приземлившись обратно на дорогу. - С нетерпением жду твоих отзывов, когда сам накажу тебя.

На лице Силаса не возникло даже самого мимолетного выражения, он оставался спокойным и почти роботоподобным. И все же в его глазах читалось беспокойство. 

- Да ну? И как ты накажешь меня, Ривер? - спросил он холодным, почти будничным тоном.

- Если расскажу, будет уже не так весело, - я бросил на него мимолетный взгляд, прежде чем исчезнуть за другим длинным, похожим на дерево изгибом металла.

- Да, верно, - пробормотал Силас. - Разрывать друг друга на части эмоционально и физически гораздо важнее, чем просто признать, что ты создан для меня. Что даже Лайкос и Грейсон не смогли...

- Даже не произноси их имен, блядь! И не называй его Лайкосом, его звали Лео! - глаза внезапно заволокло красным. Словно его пламенные слова неожиданно нашли источник нефти.

Одно упоминание о моих отцах...

Мои отцы.

Воспоминания о них тяжким болезненным грузом лежали на моих плечах, на моем сердце. Я отвернулся от Силаса, стиснув зубы, сдерживая подступающие к горлу эмоции. Каждый раз, когда я сглатывал воспламеняющуюся жидкость, она поднималась обратно.

Он застрелил их.

Почему ты идешь с человеком, который убил твоих отцов прямо у тебя на глазах?

Ты гребаный ИДИОТ!

Нет! Нет! Я закрыл глаза и зашагал вперед, зная, что если я хотя бы взгляну на него, то развернусь и нападу. Буду насиловать его, пока он не взмолится о пощаде, буду сдирать с него кожу. 

Ривер, Ривер, что ты делаешь? Ты не Жнец. Ни один Жнец не пошел бы рядом с человеком, который стал причиной всего этого.

Нет, я не могу потерять контроль, эта часть меня не может победить. Я должен найти Киллиана, и это единственный человек, который знает, как добраться до лаборатории и проникнуть внутрь. 

Похорони это внутри себя, Ривер, засунь это в пустоту.

- Я поместил их в одну камеру. 

Я застыл на месте.

- Грейсон пел Лео, чтобы успокоить его. Лео плакал, извиняясь за то, что его раскрыли. Это было... так мило. Я тоже помню эту песню. Она мне всегда нравилась. Все деньги, что были у меня, я тратил в хорошей компании*…

Я развернулся. Бросившись на Силаса, я отринул сдержанность, оставил позади зрелую химеру, которой так старался быть.

Я пытался. Честно пытался, но меня можно толкать только до определенного предела. Пустота разрывалась, наполняла и переполняла мое тело токсичным адреналином. Тот же обжигающий огонь, который превратил мою кровь в бензин, а тело в атомную бомбу.

Грейсон пел мне эту песню в моем детстве, и именно из-за осознания того, что Силас говорил правду, последние остатки моего самообладания были поглощены пламенем.

Силас ожидал этого, но даже когда все его тело нагрелось до температуры раскаленной лавы, мне было наплевать. Я повалил его на землю и со слезами на глазах начал душить изо всех сил, на что были способны мои руки.

Мои губы поджались, руки превратились в тиски, его прикосновение сменилось на электрический ток, но это только усилило мою хватку. Я сжал руками его горло, когда слезы закапали ему на лицо.

Он убил их, он убил двух мужчин, которые любили меня, каким бы плохим ребенком я ни был. Он убил их у меня на глазах с чудовищной безжалостностью. Моих собственных отцов.

Я найду его сам, я найду Кликана сам. Я… 

Я должен убить Силаса. Я должен убить их всех.

В его глазах начали лопаться кровеносные сосуды, его тело собирало электричество и посылало его в мои голые руки, но я все равно выжимал из него жизнь. 

Сильнее... сильнее...

Внезапно все вокруг стало белым.

От шока мои руки оторвались от шеи Силаса, или мне показалось, что оторвались. Я ничего не видел, весь мой мир стал белым, как будто пропал сигнал на телевизоре, мир просто перестал воспроизводить цвета и текстуры.

Потом звук. Низкий гул, похожий на рычание диконов. Но вместо вибрации в груди, он сотрясал все тело дрожью, как при землетрясении. Только это землетрясение исходило из атмосферы вокруг нас. Сам воздух дрожал, окружающее нас электричество пожирало свет заживо, и все же ослепляло нас.

Мы опоздали.

Фоллокост повторился.

- Киллиан! - закричал я. 

Я пытался бежать, но, ослепленный светом, споткнулся обо что-то через пару шагов и упал.

Я с трудом поднялся и попытался прикрыть глаза рукой.

Моя рука была почти прозрачной. Свет легко проникал сквозь кожу, заставляя ладонь светиться красным. Я мог видеть каждую маленькую вену и очерченную тень мелких косточек. Я вытянул руки перед собой - мои кисти похожи на цветной рентгеновский снимок.

Он не мог этого пережить... его больше нет. Посреди агонии мира и поглощающего тело огня, я упал на колени и уставился вперед.

Я опоздал.

Я опоздал.

Затем я почувствовал, как каждая часть моего тела начала тянуться в невидимом глазу притяжении. Словно кто-то схватил меня за кожу и медленно оттягивал ее от костей. 

Боковым зрением я видел собственные волосы, ставшие темно-каштановыми в смертельном свете, тянущиеся вперед, когда неизвестный источник начал всасывать всю энергию, которую он высвободил, обратно в себя. Я поднялся на ноги и, спотыкаясь, двинулся вперед, игнорируя странное покалывающее ощущение, охватившее все тело.

Затем свет исчез.

Когда внезапно все вернулось в норму, я остановился и огляделся ослепленными глазами, пребывая в шоке и замешательстве. Я не понимал, что происходит: так же быстро, как появился странный ослепляющий свет – он исчез.

Ничего не горело. Ничто не плавилось и не горело. Что происходит?

- СКАЙ! 

Я резко обернулся и остолбенел, увидев выражение абсолютной агонии на лице Силаса. Король дрожал, его зеленые глаза сияли яркими маяками страха и тревоги. Он секунду смотрел на меня, а потом куда-то за меня.

Не говоря ни слова, он побежал впереди меня. Я последовал за ним, не сбавляя скорости.

Означало ли это, что Киллиан не был мертв? Вопросы рисовали в моем сознании мрачные картины: мертвый мальчик, лаборатория в огне. Они закрасили мои слабые надежды черными чернилами и погасили свет лампы, которую держал Киллиан.

Маяк, моя свеча во тьме, ты всегда был рядом. Пожалуйста, нет, не забирай его у меня. Я не смогу жить без него... Даже когда ему исполнится сто лет, я не смогу отпустить того маленького пятнадцатилетнего мальчика, которого я видел входящим в Арас.

Не поступай так со мной. Я знаю, что я нехороший человек, но, блядь, я не смогу с этим справиться.

- СКАЙ! - Силас издал мучительный крик отчаяния и ужаса, который разбился о темную пустоту и безжизненно осел в пепле. Безумный король больше не вызывал во мне никаких чувств, он просто должен был отвести меня к моему парню.

И тут меня осенило: Силасу наплевать, если север Серой Пустоши будет стерт с лица земли. Он просто хочет вернуть себе ХМТ Ская.

Я последовал за ним, странные иглы пронзали все мое тело, окутав меня облаком энергии, заключающую в себе каждую мучительную эмоцию, которую я испытывал в тот момент. В своем собственном отчаянном безумии я думал, что сам начну еще один Фоллокост. Энергия, запертая внутри меня, начала просачиваться наружу, как вода в заброшенное здание, она искала трещины и слабые места, чтобы использовать их и разрушить все изнутри.

Я откажусь от всего ради тебя, Киллиан.

Я откажусь от мести.

Я откажусь от ненависти. 

Я возьму тебя, найду маленький городок, и буду жить с тобой вечно, позволяя тебе выигрывать в каждом споре, позволяя тебе приводить домой столько гребаных бродячих кошек и бездомных сопляков, сколько захочешь.

Котенок Килли, просто будь живым.

Я не хочу быть Жнецом, я хочу просто быть твоим.

Это все, чего я хочу.

Я следовал за Силасом, разрываемый на части собственными мыслями. После часа бега без отдыха Силас резко остановился, повернул налево и исчез за большой грудой искореженного металла, почти полностью покрытого пылью и обломками. Я тоже повернул, игнорируя боль в легких, и увидел открытую дверь и Силаса, спускающегося в люк за ней.

Его глаза были широко раскрыты, он смотрел вперед с тем же потрясенным выражением, которое когда-то навсегда застыло на лице Киллиана. Я последовал за ним вниз по лестнице, наше тяжелое дыхание эхом отдавалось в холодной комнате, и спрыгнул вниз, как только услышал, что его ноги коснулись пола. 

Не обращая на меня внимания, он преодолел расстояние от лестницы до металлической двери в другом конце помещения. Я последовал за ним и понял, что теперь ступаю по ковру.

У меня перехватило дыхание. Я проглотил свои собственные страхи, но они впивались мне в горло, как иглы. Я разжал стиснутые зубы и сумел произнести его имя.

- Киллиан? - я закричал это, не в силах контролировать свой собственный голос, побежал в гостиную и огляделся.

Они были здесь, они были здесь... 

- Киллиан!? - я увидел, как Силас вбежал в помещение, похожее на лабораторию, и быстро последовал за ним. Мое сердце бешено колотилось, а легкие превратились в две огненные ямы от усталости, вызванной тем, что я добрался сюда.

Наши ботинки гулко стучали по кафельному полу, наше дыхание совпадало в затрудненном ритме. Он все еще был на несколько шагов впереди меня, и как только я подумал, что догоняю его, он резко повернул направо и исчез.

Я завернул за тот же угол и увидел, что он стоит у двери. Я быстро оттолкнул его в сторону и открыл дверь.

Вот и он.

Мой ангел.

- Килли… - прошептал я. 

Я подошел к нему. Он уставился в пол затуманенными глазами, двигая ртом, словно что-то пережевывал. Я сразу понял, что он немного не в себе, и сразу понял, как к нему подойти. Медленно и без резких движений, словно подходишь к раненному животному, загнанному в угол в загоне. Я помнил это из нашего опыта в Арасе.

- Котенок Килли? - я медленно поднял руку и положил ее ему на щеку. В ответ его брови дернулись, как будто его что-то смутило, прежде чем мгновение спустя он поднял руку и положил в рот последний кусочек того, что ел. 

Я с легкой улыбкой наблюдал, как двигаются его губы. Плевать, если он больше никогда не заговорит, главное - он жив. Я погладил его по щеке и утешающие шикал, разглядывая своего мальчика, выглядевшего, как оживший труп, с благоговейным осознанием, что он прекрасен, как никогда прежде.

- Килли?

Лицо Киллиана нахмурилось. Я погладил его по щеке. 

- Это Ривер.

Мое сердце наполнилось радостью, когда я увидел, как расширились его глаза. Он внезапно посмотрел на меня, и я чуть не рассмеялся, когда его лицо приняло выражение чистого шока.

- Ривер? - прохрипел он. Его голос был таким хриплым и надломленным, но для меня он звучал по-ангельски. - Я… Я помню тебя.

Киллиан попытался поднять руки, но я опередил его и осторожно обхватил его своими, на мгновение прикрыв глаза. Я позволил себе этот единственный миг насладиться воссоединением, прежде чем мне придется идти разбираться с остальной частью всей этой ситуации.

Моя рука коснулась его затылка, и я нахмурился, когда мои пальцы нащупали что-то странное, бугорки на его голове, горячие на ощупь. Я осторожно наклонил его голову набок и почувствовал, как тепло комнаты и моего тела испаряется, оставляя на своем месте замороженную взвесь.

Затылок Киллиана покрывали скобы, линией впивающиеся в красную и воспаленную кожу от одного уха до другого.

- Я в порядке, - тихо сказал Киллиан, но его слова никак не помогли подавить ужас, охвативший меня. Мои губы задрожали, наплевав на бесчувственность их хозяина.

Он оперировал Киллиана.

Что Периш с ним сделал?

ПЕРИШ!

Я даже не понял, что выкрикнул это, пока не вскочил на ноги. В одно мгновение тяжесть моих эмоций рассеялась. Осознание того, что этот гребаный ученый рядом, изгнало из меня агонию от того, что случилось с Киллианом.

Он хотел робота, раба. Он сделал операцию Киллиану, чтобы заставить его полюбить себя, или, или что-то еще... он это сделал… он… Нет.

Не он.

Это сделал Скай.

Гребаный ХМТ, имплантированный в его мозг. Периш никогда бы не причинил вреда Киллиану. Это был он.

Опасная волна гнева пробежала по венам и наполнила мозг кровожадными мыслями.

Нагромождая одну дикую мысль за другой на и без того перегруженный рассудок, я позволяю каждому порочному, извращенному образу проноситься сквозь меня, наполняясь ими до краев. Из десятков эмоций, рвущихся из меня последние несколько часов, эти единственные смогли поглотить мой химерой разум. 

Сквозь оглушающую ярость просочились звуки рыданий, я повернулся к Киллиану, но он не плакал. Я нахмурился, на мгновение смутившись, почему я слышу такой звук, и мои ноги понесли меня к двери в дальней стене.

Широко распахнув незакрытую дверь, я заглянул внутрь.

Силас сидел на полу, держа голову Периша у себя на коленях. Ученый был мертв, и, судя по всему, у него был проломлен затылок. 

Король, словно в трансе, раскачивался взад-вперед, уставившись перед собой пустым взглядом, и что-то бормотал себе под нос, встряхивая головой, будто отрицал происходящее вокруг.

Силас поднял руку и убрал со лба Периша черные волосы. Глаза короля закрылись, из них потекли слезы.

- Нет, нет, - продолжал скулить Силас. - Нет, нет, только не он. Только не навсегда. Я не выдержу вечности.

Я уставился на него, не понимая, почему он так расстроен. Ну, разбита у него голова, это же плюс для всех, кроме меня. Потому что я хотел мучить этот кожаный ублюдский мешок со Скаем до конца наших бессмертных жизней.

Бессмертных ли...

Я подошел к Силасу и Перишу, опустился на колени и взял ученого за руку.

Холодная и окоченевшая на ощупь. Я в шоке отдернул свою руку и посмотрел Силаса. Король, с покрасневшими глазами и дрожащими губами, встретился со мной взглядом.

- Он мертв, Ривер. Он покончил с собой.

Я уставился на него в ответ, не зная, как к этому относиться. Я был смущен, я был очарован – и я упивался выражением его гребаной агонии.

Я ухмыльнулся, и от моей улыбки он разразился истерическими слезами.

Следующее, что он сделал, взорвало мой мозг и отбросило всю логику в мире, которую я собирал, чтобы пытаться понять Силаса.

С искаженным от внутренней боли лицом он опустил голову Периша, переполз через него и обнял меня. Растерянный и уничтоженный, король Силас забрался ко мне на колени и зарыдал, как чертов ребенок.

- Обними меня, пожалуйста. Ненавидь меня потом. Накажи меня потом, сейчас просто обними меня, - плакал Силас. Все его тело дрожало, как будто у него был припадок или приступ паники. Обескураженный, я немного поддержал его руками, чтобы он не скатился с меня, и неловко позволил ему рыдать у меня на плече.

- Ты… ты же ненавидел его, - сказал я ему. - Ты презирал Периша.

Я видел, как желваки ходили ходуном у него на лице от того, как сильно он стискивал зубы. Силас всхлипнул и покачал головой. 

- Я ненавидел его, потому что каждый раз, когда смотрел на него, я видел Ская. Каждый раз, когда я слышал его рассудительный голос, я слышал Ская. Теперь моя последняя связь с моей прежней жизнью оборвалась. Моего Периша больше нет.

Я взглянул на вскрытый череп Периша, нахмурив брови, когда понял, что внутри огромной зияющей дыры нет мозга. 

- Разве у тебя нет ХМТ Ская? Жаль, если бы ты не убил Лео, у тебя была бы формула, чтобы создать другого Ская. Облажался ты, да?

Силас опустил взгляд на череп Периша, и я почувствовал, как внезапно участилось его сердцебиение. 

- Его ХМТ? Я могу... Я мог бы... Илиш проводил исследования. Он может создать для меня Ская. Я знаю, что он может. 

Силас соскользнул с меня, и я поднялся на ноги, чувствуя отвращение от того, что ублюдок был так близко ко мне.

Я отмахнулся от него и повернулся, чтобы вернуться к Киллиану.

К моему полнейшему ужасу, Киллиан стоял в дверях. И он держал что-то в руке.

- Его больше нет, - услышал я голос Силаса, слабый и хриплый. - Его ХМТ больше нет.

Мои глаза встретились с глазами Киллиана, парень смотрел прямо на меня. По сравнению с тем, каким я нашел его здесь, его взгляд стал сосредоточенным и осмысленным. Синие океаны смотрели на меня, такие ясные и осознанные, какие я не видел, даже когда он был в лучшей своей форме.

- Его гребаное ХМТ пропало! - закричал Силас.

Глаза Киллиана опустились, и мои тоже. Он поднял руку с зажатым между пальцами маленьким устройством размером с камешек.

Киллиан улыбнулся мне.

И я улыбнулся в ответ.

- ТЫ! - внезапно взвизгнул Силас.

В мгновение ока король попытался оттолкнуть меня в сторону, но вместо того, чтобы посторониться, я его схватил. Используя тот же захват, которым удерживал меня Грейсон, я заломил руки Силаса за спину и прижал их к своему животу. Король закричал на Киллиана, извиваясь всем телом, как пойманная в сеть пиранья. Его истерика превзошла все мыслимые пределы, когда он увидел, что именно держит мой мальчик.

- Отдай мне Ская! ОТДАЙ МНЕ СКАЯ! - Силас воплощал собой безумие, истерию и отчаяние, которые вызвали улыбку на моих губах и согрели темные уголки моего сердца. 

Я впитывал их, собирал и сохранял в памяти, как самое ценное на свете.

Да, вот оно, то самое чувство. То, ради чего я живу. То, ради чего я проливал кровь, пережил изнасилование и разлуку с Киллианом.

Вот они - Жнец, идущий рука об руку со своим Ангелом Смерти.

- ПОЖАЛУЙСТА! - Силас всхлипнул. Слезы начали капать с его лица, все его тело содрогалось и тряслось. Его ноги ослабели, и мне приходилось поддерживать его тело на весу, чтобы удержать вертикально. Я никогда не видел такой агонии и страха у человека, и, как сладчайшей амброзией, наслаждался каждым мгновением.

О, это, безусловно, рай в Серой Пустоши. Ничто не сравнится с этим.

Киллиан сделал к нему шаг. Жуткая, холодная улыбка, которая когда-то казалась неподходящей для его лица, теперь украшала его, как сияющий алмаз.

- Я оставлю тебя в покое, просто позволь мне забрать его. Позволь мне клонировать Ская, - отчаянно рыдал Силас. - Отдай его мне. Он нужен мне. Он нужен мне, чтобы помочь мне выздороветь. Я буду нормальным, если он будет у меня, я знаю, что так и будет. Я был таким раньше.

Я наклонился и не смог удержаться, чтобы не прижаться губами к его шее. 

- О, bona mea, - прошептал я в самой игривой манере, на которую был способен. - Мне нравится твоя агония. 

- Киллиан… Киллиан! - умолял Силас, пока я продолжал целовать его. - Отдай это мне. Я позволю тебе жить спокойно. Я... Я...

Киллиан медленно покачал головой и наклонился вперед. Я крепче сжал Силаса и улыбнулся, когда мой парень поднес ХМТ прямо к лицу Силаса.

- Посмотри на меня, - прошептал ему Киллиан нормальным ровным голосом. - Не своди с меня глаз. 

Силас хныкал, но посмотрел на Киллиана, медленно мотая головой из стороны в сторону.

Киллиан улыбнулся в последний раз, обнажив ряд белых зубов...

Затем он отправил ХМТ в рот.

Силас вскрикнул, когда Киллиан раскусил его, хруст потонул в неистовых, отчаянных криках, непрерывным потоком срывавшихся с губ Силаса. В порыве собственной безжалостной радости я рассмеялся, заставив его смотреть, как Киллиан с довольной ухмылкой проглотил ХМТ Ская. 

Король корчился, пока с неведомой силой, казалось, почерпнутой из собственного бреда, с криком не вырвал руки из моей крепкой хватки и не отбросил меня к стене.

Но он не напал на Киллиана, как я ожидал. Вместо этого он упал на колени, сделал глубокий вдох и закричал. Мучительный крик, за которым последовал внезапный треск электричества, сопровождаемый низкой, сотрясающей тело вибрацией.

О блядь...

Я бросился к Киллиану и, подхватив его на руки, пока крики Силаса эхом отдавались в металлической комнате, побежал по коридору в сторону гостиной.

Но не успел.

Волна прокатилась по моему телу, тяжелое давление, которое чуть не сбило меня с ног. Я выругался и огляделся, временно запутавшись в том, где находился и где искать выход.

Таймер запущен, сестическое излучение быстро собиралось внутри лаборатории, самостоятельно концентрируясь до неизбежного взрыва белого огня.

- Вернись в коридор, и направо, - внезапно сказал Киллиан торопливым голосом. - Дверь, там металлическая дверь... Там укрытие... направо, направо, налево, направо. Быстрее!

Я повернулся и побежал, скрипя зумами, пока наполненные истерикой крики Силаса царапали мой мозг, как наждачная бумага. Я помчался по коридору со своим мальчиком на руках к двери с правой стороны коридора.

Киллиан повернул ручку, и я пнул дверь ногой, распахивая настежь. Едва ступил за порог, как снова увидел свет, за которым последовал рев.

Потом темнота, обжигающая, жгучая темнота.

Я очнулся от болезненного забытия в окружении белого огня. В поле зрения появились призрачные очертания мой обожженной ладони, несколько пальцев поджарилось до состояния углей, один из них все еще лизало пламя.

Меня тащили.

Меня тащили? Я распахнул глаза и резко повернулся. Потом рука на моем лбу и его нежный, сладкий голос.

Он тащил меня в безопасное место. Бессмертной тут я, а не он.

Я споткнулся, пытаясь встать, и в замешательстве огляделся по сторонам. Все вокруг горело, было таким ярким... таким... ослепляющим...

Я повернулся и посмотрел на Киллиана.

- Киллиан! - закричал я. Все мое замешательство покинуло меня, когда я увидел его почерневшую руку. Кожа на его предплечье лопнула под давлением спекшейся плоти, а бок разъедала черная обуглившаяся опухоль, из которой сочились кровь и белая жижа.

- НЕТ! - я поднес руку к лицу и покачал головой. Его глаза остекленели, его здоровая рука все еще держала меня за воротник, отчаянно пытаясь вытащить из пламени. Он спасал меня перед смертью. 

Он должен был умереть, он уже должен был умереть. 

- Киллиан? О нет... нет, нет...

- Ривер... Я в порядке, - выдохнул Киллиан, но мгновение спустя он отшатнулся назад, ударившись спиной о кирпич. Мы были в канализации, в каком-то туннеле. - Ривер… Ривер, нам нужно добраться до... направо, направо, налево… - Киллиан закашлялся. Я понял, что этот дым валит от нас самих.

- Килли… - простонал я и подошел к нему. Мои руки дрожали, а сердце превращалось в ничто. - Килли… Прости меня.

Он восстановил равновесие и попытался сделать шаг вперед, но снова споткнулся. Мне удалось поймать его и поднять на руки.

Киллиан закашлялся от дыма и посмотрел на меня остекленевшими глазами на пылающем лице.

- Ривер… направо, направо, налево, направо. Пожалуйста, Ривер... тебе нужно... отвести меня туда.

Все, на что я был способен - смотреть на него в ужасе, в полнейшем оцепенении, отказываясь воспринимать то, что видел.

Я видел, как он умирал.

- Килли… - мой голос превратился в хриплый, надломленный крик. Я почувствовал, как у меня защипало глаза, когда я смотрел на него сверху вниз. Он выглядел таким слабым... Он выглядел таким...

Лицо Киллиана напряглось, и он посмотрел вниз на свою обугленную руку. Я тоже посмотрел вниз, мое тело, казалось, застыло во времени.

Громкий треск наверху лестницы вырвал меня из временного ступора, я оглянулся и увидел белое пламя, вырывающееся из дверного проема. Опаловый ад опалил перила и превратил серый металл в пыльно-белый .

Мне нужно вытащить его отсюда... я... Мне нужно отнести его в какое-нибудь прохладное место.

Мне нужна вода... что-нибудь... что-нибудь, чтобы охладить его тело. Я могу спасти его, надежда еще есть. Я могу сбежать, найти Силаса и отправиться с ним в Скайфолл. У них там есть технологии для лечения ожогов, так ведь?

Мой разум метался от одной бредовой надежды к другой. Не в силах оставаться на месте, пока огонь и жар охватывали наши горящие тела, я побежал дальше по туннелю со своим парнем на руках.

- Не спи, Килли, - шептал я ему напряженным голосом. Я посмотрел вниз и скривился, когда увидел, что кожа на его шее начала слазить с мышц. Она отслаивалась кусками с каждым шагом моих ботинок. Он пытался скрыть от меня боль, но я чувствовал ее в его сердце. Блядь, его сердце колотилось так, словно у него сердечный приступ.

Вправо, вправо, влево, вправо - блядь, Периш, гребаный мудак.

Нет, это мы.

Мы сделали это. Мы издевались над Силасом.

Это все моя вина.

Киллиан умрет по моей вине. Потому что я позволил Киллиану отомстить, потому что я хотел ощутить агонию, исходящую от Силаса.

Туннель казался мне хаотичным лабиринтом, но в голове я постоянно повторял инструкции Киллиана и вскоре, завернув за последний поворот, увидел, куда он пытался нас привести.

Там была приоткрытая дверь, подпертая ржавой трубой. Толстая дверь, которая выглядела не только взрывоустойчивой, но и огнеупорной. Я быстро вбежал в комнату и пинком отбросил дверной стопор в сторону.

Дверь закрылась за мной, но я уже присматривался к квадроциклу, который стоял посреди комнаты, заставленной коробками. К самому квадроциклу были привязаны сумки и оружие, но...

- Ривер? - слабый голос Киллиана тронул мое сердце и заставил мой разум отказаться от отчаянных иллюзий, что я смогу вытащить его отсюда живым.

- Не волнуйся... мы будем... мы скоро выберемся отсюда, - поспешно сказал я. - Просто, держись, Килли... просто держись...

- Не двигайся.

Я посмотрел на него сверху вниз, и когда увидел, как эти синие глаза смотрят на меня, стекленеющие, но настороженные, мое самообладание испарилось. Я сдавленно всхлипнул и покачал головой.

- Нет, Килли... Мы можем сбежать... у нас есть квадроцикл, - задыхался я. - Я могу отвезти тебя в... в Скайфолл.

Мальчик поднял на меня глаза, мутнеющие сапфиры на уже сереющем лице. Я чувствовал запах гари и обугленного мяса, я чувствовал влагу от крови, вытекающей из его смертельных ран.

А его сердце...

Его недавно бешено бьющееся сердце начало замедляться.

- Не двигайся, - застонал он. - Обними меня.

Я опустился на колени, не потому, что хотел выполнить его просьбу, а потому, что больше не мог стоять. Я опустился на теплый бетон и подвинулся, пока не забился спиной в угол комнаты. Потом я крепко прижал своего мальчика к груди и прислонился к его лбу своим.

Звуки горящих помещений над нами заглушало его учащенное дыхание и тихие всхлипы, срывающиеся с его губ. Слабые, но быстрые дуновения воздуха касались моей щеки.

Я посмотрел на него, всей душой желая закрыть глаза, чтобы попытаться оказаться подальше от этого места, но я не мог.

Я не мог перестать смотреть на него, не мог перестать разглядывать каждую черточку его лица. Его красивого лица, словно высеченного из мрамора, с глазами такими синими, что казалось, будто он украл звезды с неба.

Глаза, в которых когда-то были смех, любовь, надежда...

Теперь они были широко раскрыты и смотрели... они...

Они были напуганы.

Я стиснул зубы и попытался крепче прижать его к себе, но почувствовал, как его хрупкое тельце корчится в моих руках. Его тело превратилось в руины, рука в уголь и кровь, бедро и бок вспухли и обгорели. Он так обгорел, блядь, как же он обгорел.

Я потеряю его.

О боже, я его потеряю.

- Все в порядке... - прошептал Киллиан. Его голос становился все слабее.

Его голос становился все слабее.

- Пообещай мне кое-что...

- Нет! - перед глазами начало расплываться. Мое лицо горело, все горело. - Не надо... Я ничего тебе не обещаю. Я... я не буду. Я не могу… Килли, я не могу.

Губы Киллиана поджались и лицо исказилось в гримасе боли, когда он попытался поднять здоровую руку. Я посмотрел вниз и увидел, что она сжата в кулак. Прежде, чем он успел коснуться меня, я взял его за руку и удержал ее. Он был обжигающе горячим, и я чувствовал, как его огрубевшая кожа подрагивает от моего легкого прикосновения.

Он открыл рот, чтобы попытаться заговорить, но я шикнул на него. Не знаю, почему я это сделал. Я хотел, чтобы он продолжал говорить... или нет?

Или, может быть, я просто не хотел, чтобы он причинял себе еще больше боли.

- Обещай мне... - прохрипел Киллиан. - Ты оставишь меня, когда я уйду. Пожалуйста.

- Заткнись! - закричал я. Я прижался губами к его лбу и всхлипнул, роняя слезы ему на голову. - Пожалуйста… замолчи. 

- Я люблю тебя, и... и теперь я тебя помню, - прошептал Киллиан, затем его глаза крепко закрылись, и я почувствовал, как содрогнулась его грудь. - Просто… обними меня... а потом уходи. Малыш, ты застрянешь здесь на двадцать лет. Ты будешь… - еще одна пауза, и я в ужасе наблюдал, как он сделал прерывистый вдох. Я посмотрел вниз и простонал. Под его разорванной одеждой я увидел багрово-красную кожу и черноту.

- Ривер? - он вдруг заплакал. Его лицо исказилось от боли, и я прижал его к себе.

- Шшш... все хорошо, - прошептал я. - Все хорошо… Я здесь. Я с тобой. Я никуда не уйду. Я здесь.

Я всегда буду здесь.

Я никогда не покину тебя. Мне все равно, если я сгорю. Я заслуживаю худшего.

Еще один громкий хлопок над нами, от которого задрожали стены. Потолок над нами прогнулся, видимо, лаборатория продолжала гореть. Я проигнорировал это и снова перевел взгляд на своего парня, только чтобы увидеть, как его некогда настороженные и живые глаза начинают тускнеть.

- Килли! - закричал я. Сила моего крика разбудила его, но, дернувшись от неожиданности, он также закричал от боли. Я притянул его обратно к себе, чувствуя, как мой рот наполняется медью от прокушенной губы и щеки.

Что мне делать? Что мне делать?

Я попытался встать. Единственным решением, которое подсказал мне разум, было вытащить его из канализации, но при моем движении Киллиан захныкал, и его пульс подскочил. Я выругался, тряхнул головой и оглядел маленькую комнату.

- Поговори со мной... - прошептал Киллиан.

- Я не знаю, что сказать! - почему-то закричал я на него. - Я… Я должен вытащить тебя отсюда, Килли. Я знаю, тебе больно, но…

- Расскажи мне о… - Киллиан сделал паузу. Он сделал еще один резкий вдох и закашлялся, кровь брызнула мне на руку. - Расскажи мне историю о... о том, как мы впервые встретились.

Я сморщился и покачал головой, но его пульс начал замедляться, и я знал, что скоро он утихнет насовсем.

- О, Килли... - заскулил я. - Не оставляй меня. Ты не можешь... Мы не виделись несколько месяцев. Ты не можешь, котенок Килли... Ты не можешь.

Он закрыл свои прекрасные синие глаза. И когда на нас опустилась тишина, огонь бушевал наверху и прямо за этой дверью, я понял, что видел их в последний раз.

Я тоже закрыл глаза, так крепко, как только мог. Я прижал его к себе и начал медленно покачивать.

- Я помню, как взял тебя с собой в дозор... на восточную крышу. Я так нервничал от твоего присутствия там, было... неуютно, потому что я не совсем понимал, что чувствую. Помню твои мягкие светлые волосы, твое идеальное лицо в лунном свете. Ты был таким... любознательным, и сам разговорил меня, потому что я вообще не находил слов. Я так боялся отпугнуть тебя, - прошептал я, чувствуя его прерывистое дыхание на своих губах. - Я был таким... плохим парнем, а ты захотел быть рядом со мной. Я не верил, что такой красивый мальчик обратит внимание на такого… асоциального идиота, как я. 

Я сглотнул ком в горле. 

- Но ты обратил. И вероятность того, что я могу нравиться тебе так же, как ты мне, пугала меня до чертиков, но... это также изменило меня. Это заставило меня делать странные вещи, например... попросить тебя стать моим парнем, - я шмыгнул носом, и рыдание сорвалось с моих губ. - Ну так что? Именно так я спросил тебя, а ты сказал "да". Ты сказал ”да", и после этого... мы разделили наш первый поцелуй.

Я наклонился и поцеловал его в шелушащиеся губы и почувствовал, как его маленькое хрупкое тело слегка содрогнулось. 

- Я буду помнить нашу жизнь в Арасе, те пару месяцев до... этого. Я буду помнить, как мы допоздна смотрели фильмы. Ночи с Рено и наркотиками и ужины у Лео и Грейсона. Я буду помнить, как ты впервые подполз ко мне посреди ночи, и я не захотел отстраниться, как только ты снова заснешь. Я помню, тогда я понял... Я влюбился в тебя.

Я сделал глубокий вдох. 

- Я люблю тебя... и я сделаю все, что в моих силах... чтобы скоро быть с тобой... Котенок Килли.

В комнате воцарилась тишина, словно мир вокруг нас исчез. Время перестало идти вперед. Ткань мироздания застыла, остановившись в своем непрерывном ритме, в ответ на то, что только что произошло.

Когда я произнес ему последние слова, я понял, что на моем лице больше не ощущается дыхание. В глубине моего слуха больше не звучит слабый пульс. Больше нет синих глаз, несуществующего в этом мире цвета. Больше нет смеющегося, улыбчивого наивного мальчика.

Мир застыл, и время застыло.

Потому что Киллиан Мэсси умер.

Я убаюкивал его в своих руках, хотя знал, что он этого не чувствует. Я разговаривал с ним, хотя знал, что он меня не слышит, но в основном я плакал. Я плакал, заливая его серое лицо своими слезами, а мой разум превращался в бесполезный клубок разорванных проводов.

Он стал таким легким в моих объятиях, легким потому, что то, что делало его моим Киллианом, теперь исчезло. Теперь он был просто физическим телом... но все же я знал, что никогда не оставлю его.

Киллиан умер.

Киллиан умер.

Как он мог умереть?

Я сидел с ним на руках, забившись в угол комнаты. Мне было все равно, когда вокруг меня заскрежетал металл, и еще меньше меня волновало, что в комнате стало теплее. Пламя смерти будет желанной отсрочкой от этой агонии, в которой я находился. С распростертыми объятиями я приму свои двадцать лет пламени, потому что боль от огня ничто по сравнению с вечностью, которую я теперь проведу без любви всей моей жизни.

И когда однажды я появлюсь и не сгорю заново, я сделаю смыслом своей жизни выяснить, как убивать бессмертных. Потому что во мне не осталось ничего, что хотело бы вернуться во внешний мир. Я - страж Киллиана, я его защитник, и я облажался. Я не хочу жить без него. Я даже знать не хочу, какой будет жизнь без моего Киллиана.

Я посмотрел вниз на его неподвижное лицо и сморгнул застилавшие глаза слезы. Сердце сжалось, когда я увидел его маленький кулачок у себя на груди. Я держал его, но, видимо, отпустил, когда лил слезы ему на лицо. Ладошка была сжата так сильно, ему, наверное, было очень больно.

Не знаю, насколько сохранился мой рассудок, я был потрясен до полусумасшедшего ступора. Часть меня понимала, что я в шоковом состоянии. Остается надеяться, что шок не пройдет до того, как пламя поглотит меня. Если я умру, все еще пребывая в этом оцепенении, я приму это.

- Моя маленькая пчелка Килли, - прошептал я ему. 

Я перехватил его так, чтобы освободить одну руку, и пригладил оставшиеся светлые пряди волос у него на голове. Мой бедный мальчик потерял много волос, но он все еще был прекрасен, может, сейчас еще более прекрасен, чем прежде. 

Я провел пальцем по его щеке и обвел линию подбородка до ушей, отчасти ожидая, что он откроет глаза.

И когда он откроет глаза, я скажу ему... Я наполнил ковш погрузчика горячей водой, чтобы мы могли смыть с себя кровь, грязь и остатки С4. Я увижу, как он снимает рубашку, и буду пялиться на него как идиот, потому что я и есть влюбленный дурак. Хотя я еще не осознаю этого.

Мои глаза снова закрылись, и я глубоко вздохнул, чувствуя, как жар начинает заполнять комнату. Пламя смыкалось вокруг нас, готовое поглотить нас обоих. Он превратится в пепел в моих объятиях, и я тоже... но это принесет прекрасную... прекрасную тишину.

Я пойду за тобой, куда бы ты ни пошел. Я просто надеюсь, что ты направился в какое-нибудь тихое место.

Где ты будешь счастлив, без боли и страха.

Где ты не почувствуешь этот жар, который я ощущал вокруг себя.

Я открыл глаза и нахмурился. Я посмотрел вниз на мертвое тело своего парня и вытаращил глаза.

Я медленно осознал, что не в комнате становится жарко...

Жар исходит от Киллиана.

Я поднял руку и слегка прижал ее к щеке Киллиана. Одно из немногих не обожженных мест.

Срань господня.

Его тело...

Нет... нет, Ривер. Не... не терзай себя... этими мыслями.

Он не мог.

Периш не мог этого сделать...

Я быстро убрал руку и переложил Киллиана с себя на пол, перевернув его на живот. Я встал на колени и обнажил его затылок. Область, что я ощупывал...

Там, где я чувствовал скрепки, до того, как Силас сказал мне, что Периш покончил с собой.

Более пятидесяти хирургических скоб, от одного уха к другому.

Я в шоке уставился на его затылок, когда кусочки медленно начали складываться воедино, собираясь, как магниты, в картину, которую даже в самых безумных своих мыслях я не считал возможной.

Периш... Периш...

Ты, блядь... прекрасный, гениальный мужчина.

В своем собственном новом безумии я обнаружил, что улыбаюсь, и, положив руку на затылок Киллиана, почувствовал, как от него начинает исходить обжигающий жар... Я начал смеяться. Я захохотал во все горло.

И время снова потекло вперед.

Я немедленно вскочил и побежал к квадроциклу. Я включил его и быстро открыл металлические двери, ведущие наружу.

Обжигающий поток ударил мне в лицо, как будто я только что открыл врата ада, но огонь не лизал и не пробовал на вкус толстые металлические двери. Хотя, взглянув направо, я увидел волны жара, исходящие от кирпичей туннеля, и понял, что мне нужно спешить.

Смеялся. Господи блядь, я все еще смеялся. 

Я смеялся так, словно мой рассудок окончательно разрушился, когда я поднял своего бессмертного мальчика на сидение и прижал его к себе одной рукой. Не знаю, что я чувствовал в тот момент, и думаю, именно поэтому смех не покидал моих губ. Потому что, как всегда говорили: смеющийся Ривер - это Ривер, чей разум только что помахал ручкой.

Мне, блядь, похуй! Он со мной. Мой парень со мной.

Киллиан всегда будет со мной.

Я прижал парня к себе и нажал на газ. Квадроцикл тронулся с места легко, и, не теряя времени, я повернул его влево и поехал прочь от пламени. Киллиан горел огненным шаром на моих коленях, но эта боль была самой прекрасной болью, которую я когда-либо испытывал. Боль от воскрешения его тела, чтобы сделать его совершенно новым и лучшим, чем он когда-либо был смертным.

Я буду рядом, когда его сердце начнет биться. Я буду наблюдать, как белое пламя внутри каждого бессмертного снова соединяет его тело воедино. 

Я буду рядом, когда он проснется, и я буду тем, кто скажет ему – разлука нам больше не грозит.

Возможно, мы провели много времени порознь, но сейчас... сейчас...

Он будет моим навечно.

И с этой мыслью и улыбкой на губах мы с Киллианом углубились в Чумные Земли, оставив Серую Пустошь далеко позади.

Я не оглядывался назад. 

Но я попрощался.