Онлайн чтение книги От чёрного и белого израненное сердце Clear and Muddy Loss of Love
Глава 14 - Толкование странного сна сулит страшное предзнаменование

Наньгун Жан был в самом расцвете сил. У него было в общей сложности девять сыновей и три дочери.

Старшая принцесса Наньгун Сунюй вышла замуж в прошлом году. Младшая же, Наньгун Цзиннюй, не так давно уговорила отца разрешить ей покинуть дворец, однако всё ещё боялась жить одна. Наньгун Жан без слов понимал свою любимую дочь, поэтому позволил Наньгуну Шунюй отправиться вместе с ней.

Лицо Наньгун Шунюй то краснело, то бледнело. Она возмущённо топнула: 

– О, если сегодня я не вырву твой острый язычок, посмотрим, осмелишься ли ты рассказать отцу!

Наньгун Цзиннюй дерзко высунула язык и, приподняв дворцовое платье, бросилась наутёк. Какая уж там культурная и элегантная манера, какой дворцовый этикет – в тот момент всем этим без сожалений пренебрегли.

Наньгун Шунюй бросилась за ней. На ней была мужская одежда, и к тому же она была старше, а потому догнала младшую сестру всего за несколько шагов.

Наньгун Цзиннюй ахнула и взмолилась о пощаде: 

– Великодушная сестрица, прошу, пощади меня в этот раз! Цзиннюй больше никогда не посмеет шутить над тобой!

Наньгун Шунюй холодно фыркнула, но всё-таки убрала щекочущие сестру руки. Она ущипнула Наньгун Цзиннюй за пухлую щёку: 

– Никому не говори об этом.

Кто знает, о чём ещё говорили сёстры, однако в конце концов они обе, смеясь, рука об руку вошли в поместье. Нетрудно было заметить, что они находились в очень хороших отношениях.

Наньгун Шунюй спрятала в рукав веер. Лёгкая робость виднелась на её лице.Гунъян Хуай забыл этот складной веер на берегу реки. Она его подобрала.

А тем временем два друга помогли Гунъян Хуаю вернуться в его поместье. Привратник сразу же подошёл к нему и подозвал нескольких слуг, чтобы те несли его. После этого он проводил двух учащихся до ворот, обсыпая их благодарностями, а затем поспешил догнать слуг.

Слуги вели Гунъян Хуая через двор. Привратник, стиснув зубы, следовал за ними. Оказавшись у входа в поместье, Гунъян Хуай прищурился и спросил:

– Почему ты следуешь за мной вместо того, чтобы сторожить ворота?

Привратник с поклоном ответил:

– Второй молодой господин, этот слуга должен кое-что сообщить.

Гуньян жестом отозвал слуг. Привратник испуганно опустился перед ним на колени: 

– Второй молодой господин, некоторое время назад сюда приходил молодой учёный. Он представился старым другом молодого господина.

Гунъян Хуай не обратил на это особого внимания: 

– Он назвал своё имя?

– Наз-назвал… Он представился Ци Янем из провинции Цзинь.

Гунъян Хуаю потребовалось некоторое время, чтобы отреагировать. Вдруг он широко распахнул глаза: 

– Где он?!

Привратник трясущимися руками достал нефритовую подвеску и протянул её обеими руками: 

– Тот молодой господин попросил недостойного передать эту вещь второму молодому господину, но прежде чем недостойный успел что-то сделать, он уже удалился.

Гунъян Хуай схватил нефритовую подвеску и внимательно присмотрелся к ней: это была та самая вещь, которую он тогда подарил Ци Яню.

Опьянение персиковым вином с опозданием захлестнуло его. Он опёрся на дверной косяк и недовольно рявкнул:

– Почему ты не оказал ему надлежащий приём, даже когда узнал кто он? Как ты мог позволить ему уйти?

Привратника прошиб холодный пот. Он заговорил, заикаясь: 

– Тот молодой господин ушёл сразу же, как только оставил эту подвеску. Недостойный… недостойный не успел остановить его.

Гунъян Хуай презрительно фыркнул: 

– Теч... тот друг — вовсе не грубиян. Наверняка ты просто поленился пойти за ним.

Привратник ударился головой о землю, не смея ответить. Гунъян Хуай глубоко вздохнул: этот привратник принадлежал к старшему поколению поместья. Должно быть он насквозь пропитался гнилым столичным воздухом, отчего и стал снобом, судящим по одёжке. Отец и брат никогда не заметят этого, однако ему с давних пор не нравились нравы чиновничества. Три года назад он, едва заслышав о возможном проведении императорского экзамена, втайне покинул поместье. Наконец, у него появился близкий друг, который не придавал значения его происхождению, и вот теперь его погнал прочь его собственный привратник!

Гунъян Хуай начал вспоминать Ци Яня: будучи скромным и вежливым, он всегда держался с достоинством, без высокомерия или заискивания. Кто знает, не разочаруется ли он в нём после этой ситуации.

Размышляя об этом, Гунъян Хуай инстинктивно сунул руку за пазуху, но вдруг обнаружил, что складной веер, расписанный Ци Янем три года назад, исчез!

В мгновение Гунъян Хуай полностью протрезвел. Он в ярости пнул привратника ногой: 

– Немедленно приготовь паланкин!

– Второй молодой господин, тот молодой господин может вернуться сюда через несколько дней. Как вы найдёте его в этом море людей? Вы пьяны, прошу, останьтесь в поместье и хорошенько отдохните. Недостойный может отправиться на поиски вместо Вас!

– Твой молодой господин потерял нечто важное, приготовь паланкин!

Услышав это, привратник вздохнул с облегчением:

– Недостойный сейчас же сделает это!

Гунъян Хуай поспешно вернулся на берег реки, но к тому моменту все участники алкогольного празднества уже давным-давно разошлись. Где же был его веер? Так и не найдя его, ему оставалось лишь с грузом на сердце вернуться в поместье. На следующий день он аккуратно причесался и оделся, после чего отправился на поиски Ци Яня.

Но как мог он в безбрежном море столицы отыскать одного-единственного человека?Когда отец Гунъян Хуая, Гунъян Чжун, узнал обо всём, он сделал младшему сыну выговор и запретил ему покидать поместье вплоть до начала весеннего экзамена.

В то же время Ци Янь привычно сняла небольшой домик в пригороде. Однако стоимость жизни в столице была совсем не такой, как в других провинциях. Из-за некоторых событий, произошедших во время её путешествия, после оплаты аренды в её сумке осталось всего несколько медяков.И вот, Ци Янь принесла в город рукопись. Она направилась прямо в книжную лавку, и попросила хозяина дать ей работу переписчиком текстов, дабы решить проблему финансов.

Владелец лавки с недоверием посмотрел на работу Ци Янь: 

– Это ты написал?

Несмотря на то, что Ци Янь намеренно сдерживалась при письме, остальные всё равно считали её почерк редкостно превосходным.

Ци Янь с почтением ответила: 

– Да.

– Малю! Принеси бумагу и кисть!

Названный работник подал письменные принадлежности. Владелец лавки указал подбородком на Ци Янь: 

– Напиши при мне пару слов. Если ты действительно автор этой рукописи, мы обсудим цену.

Ци Янь под пристальным вниманием владельца лавки написала небольшое стихотворение.

– Отличный почерк! Просто восхитительный! – возбуждённо воскликнул он. – Поскольку молодой господин достиг столь эталонного письма, зачем довольствоваться малым? Как насчет того, чтобы выставить несколько рукописей на продажу в этой скромной лавке?

Ци Янь покачала головой: 

– По правде говоря, ваш покорный слуга приехал в столицу чтобы принять участие в предстоящем весеннем экзамене, и задумался о работе переписчиком книг лишь из-за финансовых трудностей. Я не осмелюсь продавать рукописи.

Торговцы имели низкий статус в царстве Вэй. Каким бы бедным ни был учёный, он никогда не унизит себя, связавшись с торговцами. Продавать каллиграфию было ещё более унизительно. Если этот факт однажды станет достоянием общественности, учёному будет ни за что не спастись от вечного порицания.

Владелец лавки был несколько удивлён. Он ещё раз осмотрел Ци Янь: те, кто хотел участвовать в весеннем экзамене, должны были, и их статус был невыразимо уважаем даже в столице. Им также не нужно было приветствовать других чиновников поклоном, даже если они не были назначены на какую-либо должность.

К участию в весеннем экзамене допускались лишь обладатели звания цзюйжэнь*. Даже в столице такие люди пользовались огромным уважением: ещё до назначения на должность они освобождались от необходимости кланяться при встрече с чиновниками.

(П/П: 举人 jǔrén — цзюйжэнь, кандидат (вторая из трёх учёных степеней в системе государственных экзаменов кэцзюй при дин. Мин и Цин)

Лавочник виновато улыбнулся: 

– Так нас посетил господин цзюйжэнь, прошу, простите слепые глаза этого старика.

Ци Янь с поклоном ответила:

– Почтенному господину не нужно быть столь формальным. Могу я узнать, есть ли у вас свободные рабочие места?

Хозяин лавки принёс книгу и заранее подготовленные листы бумаги, и вручил их Ци Янь.

– Плата за одну книгу составляет двести медяков. С вашим почерком она определенно уйдёт по хорошей цене, так что я добавлю ещё сотню медяков. Попрошу вас вернуться через десять дней, чтобы я смог рассчитаться с вами.

Ци Янь кивнула и положила рукопись обратно в сундук. Увидев, что Ци Янь была одета просто и обладала дружелюбным характером, владелец магазина слегка остановил ее.

Ци Янь кивнула и убрала рукопись в сумку. Убедившись в добром нраве Ци Янь и видя, как просто она была одета, владелец лавки остановил её.

– Господин цзюйжэнь, можно ли Вас на пару слов?

Они отошли в тихое место. Владелец магазина тихо заговорил:

– Простите этого старика за то, что он лезет не в своё дело; цены на жизнь в столице совсем не такие, как в провинциях. До главного экзамена осталось ещё несколько месяцев. Серебро будет требоваться вам везде и постоянно: для встреч с друзьями, покупки еды, одежды, и, в конце-концов для чернил и бумаги. Даже гонцу, который объявит ваш результат после весеннего экзамена, потребуется как минимум лян серебра в качестве награды. Этот старик знает, что вам было бы стыдно заниматься торговлей, но, как говориться: лучше перестраховаться, чем потом сожалеть, верно?

Ци Янь кивнула:

– Слова почтенного господина разумны.

Владелец лавки добавил: 

– Почему бы вам не использовать псевдоним? Хорошо заверните вашу работу и принесите её в нашу небольшую лавку. Не стану скрывать, многие учащиеся, попавшие в ту же ситуацию, что и вы, поступали таким образом. Эта книжная лавка существует вот уже сто с лишним лет и за это время заработала превосходную репутацию. Не имеет значения, какую должность Вы займёте в будущем, дряхлый старик готов поклясться, что ни единая живая душа не узнает об этой ситуации. Господину цзюйжэню абсолютно не о чем волноваться.

– Ваш покорный слуга ценит заботу почтенного господина. Дайте мне немного времени, чтобы немного обдумать это, я дам ответ через десять дней.

– Конечно, конечно. Этот старик проводит вас.

– Почтенный господин, прошу Вас, не стоит.

… …

В полночь во дворце Ганьцюань внезапно донёсся крик. Стороживший вход в императорские покои Сыцзю распахнул двери и молнией бросился внутрь.

– Ваше Величество!

Наньгун Жан тяжело дышал, сидя на императорском ложе. Сыцзю опустился на колени перед пологом, и после чего тихим голосом спросил: 

– Вашему Величеству приснился кошмар?

Наньгун Жан глубоко вздохнул и широким рукавом вытер пот со лба:

– Сыцзю...

– Этот слуга здесь.

– Немедленно позови прорицателя.

– Слушаюсь.

Час спустя мужчина средних лет, одетый в цвета слоновой кости мантию, на подоле которой были вышиты Большие Ковши, вошёл в императорские покои и опустился на колени перед пологом кровати. 

– Прорицатель Го Цинлю приветствует Ваше Величество.

– Сыцзю, найди ему место.

– Слушаюсь.

Сыцзю принёс для Го Цинлю небольшую скамью, а затем благоразумно попятился из комнаты.

Ярко-жёлтый полог разделял присутствующих в комнате. Наньгун Жан сидел на императорской кровати; его силуэт смутно проглядывался за плотной завесой.

– Нам... приснился сон.

– Ваш скромный подданный внимательно слушает.

– Нам снился странный зверь. Подгоняемый ветром, он летел верхом на облаке. На мгновение зависнув над императорским дворцом, он одним рыком убил всю дворцовую стражу и направился к Нашим личным покоям. Он распахнул окна и устремил на Нас свирепый взгляд своих огромных глаз. Во сне Мы оказались прикованы к постели, не в силах пошевелиться, а его рёв заставил Нас содрогаться в ужасе.

Наньгун Жан сжал кулаки. Ужас из его сна глубоко пробрался в его сознание, наотрез отказываясь отступать.

– Дорогой сановник… как вы интерпретируете этот сон?

Го Цинлю преклонил колени, расправив свои одежды: 

– Могу я спросить Ваше Величество, как выглядел этот зверь?

– Этот зверь ходил на четырёх лапах. Телом он был похож на цилиня, однако вместо чешуи его туловище покрывала бурая шерсть. На голове его находились бычьи рога, а из пасти торчали острые клыки. И эти леопардовые глаза...

– Какого цвета было облако, на котором ехал странный зверь?

– Чёрного. Время от времени из него доносились раскаты грома.

Го Цинлю ударился головой об пол, затем громко и чётко произнёс:

– Поздравляю, Ваше Величество, это очень благоприятный знак!

Наньгун Жан встал со своей кровати. Он раздвинул полог и босиком подошёл к Го Цинлю:

– Дорогой сановник, встань и подробно расскажи обо всём. Тот зверь выглядел таким свирепым, как это может быть счастливым предзнаменованием?

– Этот подданный никогда не слышал о странном звере, которого описало Ваше Величество, но он совершенно точно не является ни цилинем, ни золотым драконом. Кроме того, этот подданный спросил Ваше Величество о цвете облака, на котором летел тот зверь. Ваше Величество ответили, что оно было чёрного цвета.

– Верно.

– Ваше Величество - отец девяти сыновей, истинный дракон, Сын Неба, по праву занимающий императорский престол. Приснись Вам золотой дракон или цилинь, это был бы уже совсем другой разговор. Древняя мудрость гласит: цилинь у власти, золотой дракон уважаем. Если бы во сне Вашего Величества один из этих зверей заполз к Вам под кровать, это бы означало, что кто-то вскоре отнимет у Вас власть, – едва заикнувшись об этом, Го Цинлю снова опустился на колени. – Прошу Ваше Величество простить за преступление. Ваш презренный подданный лишь пересказывает основы искусства толкования сновидений.

– Можешь встать. Продолжай.

– Слушаюсь. Этот странный зверь кажется свирепым, но на самом деле в нем нет благородной крови. Он ни за что не сможет выстоять против драконьей мощи Вашего Величества, Сына Неба, и будет вынужден преклонить голову. Этот зверь скачет на чёрной грозовой туче, так что он, несомненно, станет опорой для вашего Величества. Этот подданный осмелится сделать вывод, что в скором времени выдающийся талант, не имеющий себе равных, поступит в услужение к Вашему Величеству.

– Хм? Это действительно так?

– Этот подданный не осмелился бы говорить опрометчиво.

– Можешь идти.

– Слушаюсь.

Наньгун Жан вернулся в кровать, однако его все ещё одолевали сомнения. Ужас, который он испытал во сне, был столь реалистичным, что просто выбивал из колеи.

– Выдающийся талант, не имеющий себе равных? Может ли он проявиться на этом дворцовом экзамене?

Несколько дней назад Наньгун Жан получил секретное донесение: Лу Цюань намеревался сдать военные полномочия, как только Лу Боянь сдаст экзамены и получит должность. Это была действительно хорошая новость.

Однако…

Шпион в поместье коменданта, также вернулся с донесением. Лу Цюань созвал своих советников на секретную встречу, после чего сразу вызвал своего второго сына Лу Чжунсина.Выйдя из кабинета, Лу Чжунсин едва мог сдерживать радость. Второй сын семьи Лу был обычным человеком, не имевшим особых амбиций. Что могло так его обрадовать?

В глазах Наньгун Жана мелькнула жестокость. Не так давно один из императорских телохранителей явился к нему с отчётом: второй молодой господин поместья Великого коменданта является частым гостем поместья принцессы. Может ли быть?..

Примечание автора:

Сегодняшнее обновление~ 

Цзиннюй и Ци Янь впервые встретятся в следующей главе. А в главах 22, 23, 24, они уже поженятся. Любовь наступит после свадьбы. Пожалуйста, обратите на это внимание~

Прошу вас рассыпать лепестки и добавить работу в закладки~ 

Спасибо, что читаете.