Онлайн чтение книги От чёрного и белого израненное сердце Clear and Muddy Loss of Love
Глава 28 - Притаившаяся печаль, невысказанная досада

(П/П: строка из стихотворения «Пипа» («Лютня», (唐·白居易《琵琶行》) танского поэта Бо Цзюйи (пер. Л.З. Эйдлина))

Ци Янь, пошатываясь, подошла к медному тазу, чтобы намочить полотенце, затем аккуратно сложила его и положила на лоб.

Сегодня она немного перестаралась. Чтобы скорее завоевать расположение Наньгун Цзиннюй, Ци Янь блестяще притворилась мученицей*

(П/П: 苦肉计Kǔròujì — план «страдание плоти» (обр. в знач.: наносить себе увечья или прикидываться страдающим, чтобы вызвать к себе доверие или сострадание)

Однако в результате холод спровоцировал болезнь. Она забралась на кровать и достала из внутреннего кармана маленький бумажный свёрток. Открыв её, она обнаружила пять лазурно-зелёных таблеток. Дин Ю всучил их ей, когда несколько дней назад пришёл проверить пульс. Это средство обладало жаропонижающим эффектом и предназначалось для борьбы с возможным рецидивом старой болезни, которую она получила, наглотавшись в детстве ледяной воды. Неожиданно, оно оказалось полезным и теперь.

Ци Янь проглотила одну таблетку, после чего снова упаковала лекарство и привычно спрятала его под одеждой. Она легла на кровать, всё ещё одетая, и прикрыла уставшие глаза, положив руку на полотенце.

Как только сонливость начала одолевать её, Ци Янь открыла глаза и снова села. Она надела туфли и пошла умываться. Обтеревшись тёплой тканью, она задула свечи.

В комнате сгустилась тьма. Ци Янь сидела на кровати, прижимая ко лбу мокрое полотенце. Она спокойно рассуждала: «Судя по тому, сколько отцовской благосклонности получает Наньгун Цзиннюй, Наньгун Вану очень не помешает моя поддержка.

Наньгун Жану было пятьдесят лет. При дворе однозначно были уважаемые чиновники, которые добивались назначения наследного принца.

Третий принц не был ни законным, ни старшим. Он даже в более сложной ситуации, чем я.

Даже если она, словно невзначай, посреди супружеской ночи, замолвит за него пару слов Наньгун Цзиннюй, для Наньгун Ванна это будет чрезвычайно полезно. Но чего ей сейчас не хватало, так это возможности связаться с Наньгун Ваном. Использовать Наньгун Цзиннюй для связи с Наньгун Ваном было единственным способом избежать подозрений.

***

Ци Янь так и просидела ночь в одиночестве. Несколько раз она падала на кровать от головокружения, но всегда стискивала зубы и снова садилась. Полотенце осушалось снова и снова. Её голова раскалывалась от боли. Пока, наконец, с востока не пришли белые лучи.

Ци Янь обошла складную ширму и повесила полотенце на вешалку. Немного подумав, она сняла его и бросила в медный таз.

***

Сёстры Наньгун закончили утренний туалет и пришли в столовую. Наньгун Цзиннюй поднесла к губам ложку блестящей и прозрачной каши, но опомнилась и положила её.

— Цюцзюй, иди и позови Ци Янь.

— Слушаюсь.

Услышав это, Наньгун Шунюй тоже отложила палочки. Она тихо сказала:

— Зять старше тебя, и он твой фума. Нехорошо называть его по имени в присутствии стольких слуг.

— О… Я поняла.

В день свадьбы отец-император велел ей дать этому человеку второе имя, тем самым желая указать ему его место.

После нескольких дней общения Наньгун Цзиннюй решила, что Ци Янь – всего лишь негибкий, холодный и робкий книжный червь. Она не хотела ставить его в неловкое положение из-за второго имени, поэтому больше не поднимала эту тему.

Цюцзюй поспешила обратно, и вежливо поклонилась:

— Ваше Высочество, фума заболел.

— Что?

— Эта служанка звала несколько раз, но ответа не последовало, поэтому она решилась войти в покои. Так эта служанка увидела фуму, лежащего на кровати в одежде и без сознания…

— Вызовите императорского врача! — на ходу крикнула Наньгун Цзиннюй, направляясь на выход. Наньгун Шунюй тоже встала и пошла за ней.

Две служанки стояли на коленях перед входом в боковую комнату. Они с трепетом поприветствовали её:

— Приветствуем Ваше Высочество.

— Когда это случилось? Какая у него болезнь?

Одна из служанок ответила дрожащим голосом:

— Эта служанка не знает, возможно, это случилось вчера вечером…

— Почему это выяснилось только сейчас?

— Эта служанка заслуживает смерти!

Наньгун Цзиннюй поспешила в спальню. Она увидела лежащего на кровати человека. Его глаза были закрыты, а брови нахмурены. На лице его читалась боль. Наньгун Цзиннюй тихо позвала:

— Ци Янь?

Невнятный шёпот вырвался из горла Ци Янь; Видимо, это и был ответ.

— Ты… ты в порядке? Очнись, — Наньгун Цзиннюй почувствовала некоторую тревогу.

Соужанки у двери поприветствовали Наньгун Шунюй:

— Приветствуем, Ваше Высочество.

— Можете подняться.

Наньгун Шунюй подошла к кровати. Увидев красный цвет лица Ци Янь, она сказала:

— Цзиннюй, потрогай его лоб, не горячий ли?

— О, точно! — Наньгун Цзиннюй положила руку на лоб Ци Янь. Она почувствовала необычайное тепло, — слегка горячий.

— Последние несколько дней было прохладно. Наверное, это жар от простуды. Не паникуй, Цюцзюй уже пошла за императорским врачом.

Наньгун Шунюй снова дала указания:

— Чунтао, принеси мокрое полотенце.

— Слушаюсь.

— Дай его мне.

Наньгун Цзиннюй взяла полотенце и положила его на лоб Ци Янь. Возможно, из-за чувства прохлады посреди невыносимого жара, Ци Янь пробурчала что-то в знак одобрения.

В следующий момент она неуклюже схватила Наньгун Цзиннюй за руку, пробормотав:

— Ваше Высочество…

Наньгун Шунюй не могла не улыбнуться; даже Чунтао благоразумно отступила. На бледном личике Наньгун Цзиннюй был заметен румянец, когда она отдернула руку.

Неожиданно оказалось, что у этого человека, который выглядел так, словно его мог сдуть порыв ветра, на деле была довольно крепкая хватка. Наньгун Цзиннюй несколько раз безуспешно пыталась вырвать руку. В итоге ей ничего не оставалось, кроме как оставить попытки с покрасневшим лицом.

Почувствовав облегчение, Наньгун Шунюй вновь задумалась о своём положении. Её взгляд потускнел, затем она тихо сказала:

— Я буду ждать тебя в главном зале.

— Сестрица!

— Мм?

Наньгун Цзиннюй разжала пальцы Ци Янь, вытащила руку, взгляд её лихорадочно запрыгал.

— Иди и поешь сначала, не забудь принять лекарство.

— Хорошо.

— Я, я должна проводить тебя.

Наньгун Шунюй усмехнулась:

— В этом нет необходимости. Байхэ и Дуцзюань будут сопровождать меня, а ты оставайся здесь и позаботься о нём.

Наньгун Цзиннюй всё же проводила её до двери, затем вернулась к столу и налила себе чашку воды. Она выпила её до дна, однако румянец на её лице не исчез.

Раз уж Дин Ю был тем, кто лечил первую болезнь Ци Янь, и он же снимал все её плановые показатели пульса, то, соласно правилам императорского госпиталя, если Ци Янь не скажет обратного, Дин Ю будет нести полную ответственность за её здоровье до конца.

Менее чем через час Дин Ю пришёл, неся на спине медицинский чемоданчик.

— Этот подданный, Дин Ю из императорского госпиталя, приветствует Её Высочество Чжэньчжэнь, господина фуму.

— Входи.

— Слушаюсь.

Дин Ю встал на колени у кровати. Он взял Ци Янь за руку и проверил её пульс.

— Как он?

— Отвечая Вашему Высочеству, судя по пульсу господина фумы и симптомам: охолодание организма спровоцировало горячий недуг. Однако… организм господина фумы слабее, чем у обычного человека, ему не рекомендуется принимать сильнодействующие лекарства. Этот подданный выпишет более щадящий рецепт, поэтому выздоровление может несколько затянуться.

Дин Ю намеренно преувеличил болезнь Ци Янь, чтобы создать предлог для того, чтобы молодожёны спали порознь. В конце концов, Ци Янь родилась с хорошей внешностью, и её трудно было не возжелать. Увидев озабоченное выражение лица Её Высочества Чжэньчжэнь, Дин Ю решил перестраховаться.

Тем временем Наньгун Цзиннюй была погружена в свои мысли: это недомогание скорее всего было вызвано тем, что он полдня простоял на ледяном ветру. Она, несомненно, была виновата в этом.

Она почувствовала себя ещё более виноватой, когда услышала, как Дин Ю сказал, что у Ци Янь слабое здоровье.

— Просто пропишите все ингредиенты, которые могут понадобиться. Если в императорском госпитале их не окажется, можешь взять их в поместье принцессы.

Дин Ю открыл медицинскую карту, затем написал:

— Вследствие охолодания организма, в тело проник горячий недуг, — немного подумав, он сказал Наньгун Цзиннюй — Этому подданному ещё нужно дать кое-какие наставления.

— Тогда говори.

— Благодарю Ваше Высочество, это…

Видя нерешительность Дин Ю, Наньгун Цзиннюй скомандовала:

— Все свободны.

— Слушаемся.

— Ваше Высочество, господину фуме необходимо восстановление в течение этого периода времени. Этот подданный будет приходить каждый день, на всякий случай, чтобы проверить пульс и при необходимости подкорректировать рецепт. В этот период не рекомендуется вступать в половой контакт, так как это может усугубить болезнь.

— Я… Поняла.

— Тогда этот скромный подданный сейчас же пойдет и приготовит лекарство.

Человек, лежащий на кровати, вдруг задышал тяжелее, а затем разразился сильным кашлем.

— Ци Янь! Ты в порядке?

Брови Ци Янь были плотно сжаты. Она тихо застонала и медленно открыла глаза. Некоторое время она смотрела на Наньгун Цзиннюй налитыми кровью глазами:

— Ваше Высочество? Почему… Вы здесь?

— Ты заболел… Я собиралась позвать тебя на завтрак, но…

Ци Янь спокойно смотрела на Наньгун Цзиннюй. Та некоторое время пыталась побороть себя, и в конце-концов почти неслышно произнесла:

— Прости.

Слух у Ци Янь был острым, и она отчётливо слышала каждое слово, однако всё равно недоверчиво глянула в глаза Цзиннюй:

— Что Ваше Высочество только что сказали?

Наньгун Цзиннюй отвела глаза:

— Я пойду посмотрю, готово ли лекарство.

Ци Янь смотрела, как Наньгун Цзиннюй покидает боковую комнату так, словно бежит от погони. Едва служанки затворили дверь, она вновь легла на кровать и издала протяжный вздох.

Ненависть к правящему клану Наньгун была высечена глубоко в её сердце. Чтобы заставить себя быть милой с Наньгун Цзиннюй, она попыталась успокоить себя мыслью: если бы Сяоде была жива, она была бы примерно в её возрасте.

Однако план, который она вынашивала последние десять лет, не предусматривал подобных ситуаций.

Она думала, что войдет в императорский совет, что будет лебезить и заискивать перед чиновниками царства Вэй. Но никак не играть чувствами юной девушки, не разбирающейся, как устроена жизнь.

Но Ци Янь не чувствовала угрызений совести по этому поводу. Даже если Наньгун Цзиннюй не участвовала в том, что произошло тогда, в её теле текла кровь клана Наньгун, то был её грех!

Остаётся лишь поражаться превратностям судьбы: «Если Ваше Высочество не возражает, этот подданный хотел бы поладить с Вами, пока всё не будет кончено».

— Ваше Высочество будет есть? — спросила Чунтао.

Наньгун Цзиннюй вернулась в столовую. Увидев, что Шунюй ужинает в одиночестве, она вдруг почувствовала угрызения совести.

— Я… пойду проверю, готово ли лекарство, — бросив это, она резко изменила направление. Голод был силён, но стыд ещё сильнее.

«Сестрица, должно быть, видела, как он схватил меня за руку, верно? Вот почему она так поспешно ушла. Что мне теперь делать?

Старшая сестра рано вышла замуж, а отец-император был занят политикой. С ранних лет вторая сестрица всегда составляла мне компанию. Она оберегала и заботилась обо мне долгие годы, не меняясь, но я вышла замуж за человека, которого она любила всем сердцем…

Хотя, хотя! Я заключила с Ци Янем джентльменское соглашение, а тогда… Он, должно быть, перепутал меня с сестрицей».

Наньгун Цзиннюй внушала себе эту мысль, но лучше ей не стало.

Она ещё не понимала, что такое любовь, лишь чувствовала, что Ци Янь понимает её, и что он интересный товарищ по игре.

В тот момент она чувствовала себя так, словно её обожаемая игрушка никогда не на самом деле ей не принадлежала, а была ею у кого-то украдена.

Снадобье закипело, когда время завтрака уже давно прошло. Чунтао несла теплую миску с лекарством, следуя за Наньгун Цзиннюй в боковую комнату.

Ци Янь устало откинулась на спинку кровати. Она уже собиралась встать, чтобы оказать любезность, когда Наньгун Цзиннюй быстро подошла и сказала:

— Лежи, лекарство готово.

— Благодарю, Ваше Высочество.

Чунтао встала на колени у кровати, затем подняла над головой поднос:

— Господин фума, пожалуйста, примите это снадобье.

Ци Янь взяла чашу, проверила пальцем температуру жидкости, после чего выпила её одним махом. Она поставила пустую чашу на прежнее место:

— Спасибо, Чунтао.

— Пожалуйста, извините эту служанку.

Наньгун Цзиннюй посмотрела на Ци Янь. Видя, что её брови даже не дрогнули, она с любопытством спросила:  

— А это лекарство не горькое?

Ци Янь изогнула уголки губ:

— Жутко горькое.

— Тогда как же ты так легко его выпил?

— У этого подданного с детства слабое здоровье, так что я уже привык пить лекарство, словно воду.

— О… точно! Врач сказал, что ты должен поесть через час после приёма снадобья. Я уже распорядилась, чтобы тебе приготовили кашу, скоро её подадут.

— Благодарю, Ваше Высочество.