Онлайн чтение книги
Умоляй меня
Pray To Me
Глава 82
Глава 82
Что за новая блажь?
Нынче утром, как только она закончила завтракать, в пыточную неожиданно заявился Уинстон. Впрочем, теперь его посещения всегда были неожиданными, поэтому настоящим сюрпризом оказалось то, что в руках он держал конфискованную у нее ранее одежду и обувь.
Грейс уж было решила, что он вернул ей статус человека, но ошиблась. Когда она закончила одеваться, собачья амуниция вновь оказалась на ее шее, а лодыжки сковала пара браслетов с цепями.
Затем он привел ее в кабинет и посадил под стол. Как собаку. В качестве лежанки собаке были брошены две диванные подушки.
Уинстон потрепал ладонью висок собаки и заправил волосы ей за ухо.
- Собаченька, тебе скучно?
Грейс не ответила. А когда его рука убралась, она помотала головой, чтобы вновь взъерошить волосы, которые он пригладил.
- Тц, какая непослушная! - цокнул он языком у нее над головой.
Порывшись в ящике стола рядом с Грейс, он вытащил небольшую коробочку. Раздался звук, словно на столе что-то методично рвали.
Вскоре выяснилось, что это это было. Он снова сунул руку под стол, держа в ней почтовую марку.
- Как насчет того, чтобы иногда помогать хозяину в его работе?
Грейс подняла взгляд и пристально посмотрела на мужчину.
- Снова-здорово.
В тот раз, когда она унижалась и по-собачьи заискивала перед ним, Уинстон повел себя так, словно это его оскорбили, поэтому она думала, что он больше не станет делать ничего подобного.
Кончик указательного пальца, державшего марку клейкой стороной вверх, слегка дрогнул. Ей затея не нравилось, но она ничего не могла с этим поделать. Грейс открыла рот, как того требовал Уинстон.
- Высунь язык.
Да, прямо по команде. Скользнув им по нижним зубам, она высунула язык.
- Вот так.
Его палец перевернулся, и почтовая марка прошлась от центра до кончика ее плотного языка. Рука исчезла, на столе раздался шорох бумаги, а затем перед ней вновь возникла марка, лежащая на подушечке указательного пальца.
Каждый раз высовывая кончик языка, чтобы смочить обратную сторону почтовой марки, Грейс утешала себя мыслью, что...
Сытая собака лучше голодного человека.
Она действительно испугалась, что снова будет голодать, когда пошутила, назвав его идиотом. К счастью, Уинстон вел себя так, словно ничего не произошло.
Однако, его отношение к ней, все же, изменилось.
Теперь он даже не утруждал себя имитацией допроса, подчеркнуто обращаясь с ней, как с игрушкой для удовлетворения своего сексуального желания.
Однажды он вдруг объявился ранним утром, когда Грейс еще спала. Разбуженная шорохом у кровати, она, открыв глаза, с удивлением уловила в темноте мужской силуэт.
В тот момент, когда она ощутила прикосновение рук, проникших под одеяло, Грейс уверилась, что это он и почувствовала облегчение. Впрочем, сразу за облегчением пришел стыд.
Он целовал и щупал ее, как хотел, затем вставил внутрь цервикальный колпачок и вошел, крепко держа за талию. За все время их соития, он не проронил ни звука. И только Грейс, как заправская блудница, издавала пошлые стоны. А сразу после эякуляции Уинстон отстранился от нее и ушел, даже не оглянувшись.
Ее тело мгновенно остыло.
Можно было подумать, что ей это приснилось, если бы не оставленное мужчиной ощущение жара, истекающеее из ее тела, слишком яркое, чтобы быть сном.
Сдерживаемые рыдания слились с холодным эхом, оставленным звуком закрывшейся двери. К одиночеству присоединилось чувство крайнего унижения.
С тех пор Уинстон вел себя так. Каждый раз, ослабляя свое либидо, он просто уходил, оставляя ругань и драки за рамками нового формата их взаимодействия.
Грейс испугалась, что он закрыл для нее свое сердце. С другой стороны, она боялась того, что подспудно жаждала сердца человека, которого ненавидела до такой степени, что хотела убить.
Она решила, что повредилась рассудком от одиночества.
Самоуничижительно вздохнув, Грейс лизнула очередную марку на кончике пальца Уинстона.
Несколько дней назад в его поведении обнаружилась странность. Все еще оставаясь, мягко говоря, немногословным, он, глядя ей в лицо, все чаще улыбался.
Это была довольно растерянная улыбка.
А сегодня, хотя она и оказалась всего лишь под столом в его кабинете, он вывел ее из камеры.
Возможно, если продолжать вести себя смирно, Уинстон даже разрешит ей выйти в сад при флигеле.
Когда она безучастным взором уставилась на сладко щебечущую синичку за окном, длинный указательный палец снова протянул ей марку. Он решил завалить письмами всю почту?
Грейс безропотно открыла рот. Ее глаза все еще были прикованы к пышной зелени снаружи.
Хоп.
Плотная подушечка пальца с силой надавила ей на язык. Когда рука своим жестом выразила крайнее недовольство, Грейс перевела взгляд с солнечного окна на мужчину в тени.
В тот момент, когда их глаза встретились, она почувствовала холодок.
Марка была уже достаточно влажной, но все еще оставалась прижатой к ее языку. Поняв намек Уинстона, Грейс скрутила язык и обвила им его указательный палец.
По мере того, как она облизывала упрямый перст своим мягким языком, суровый взгляд постепенно смягчался.
Оторвав свою влажную плоть от кончика его пальца, Грейс высунула язык. Она хотела, чтобы Уинстон избавил ее от прилипшей почтовой марки, но он, похоже, не собирался этого делать.
Плотной подушечкой своего указательного пальца он нежно потер гладкую мякоть под тонким слоем бумаги. Когда он, соскользнув с марки, коснулся влажной поверхности ее языка, горячий вздох сорвался с губ Уинстона.
Наслаждаясь бархатистой текстурой, палец теребил ее плоть. Когда кусочек бумаги начал двигаться у нее во рту, Грейс извернула язык и вытолкнула марку наружу. Она сняла рукой прилипшую к губам штемпельную бумагу. Промокшая почтовая марка больше не представляла никакой ценности.
Когда она извлекла марку, к одному пальцу на ее языке добавился второй. Грейс влажно лизнула пространство между его средним и указательным пальцами. Последовал еще один взволнованный вздох.
Неторопливо пройдясь кончиком языка по каждой складочке на коже, она, поджав губы, пососала его пальцы. Грейс могла воочию наблюдать, как за гульфиком его брюк восстает та часть тела, которая была наиболее знакома с этими ощущениями.
- Как насчет того, чтобы иногда помогать хозяину в его работе?
Да уж, в работе она ему точно не помощник.
Рука мужчины метнулась к нижней части его тела. Грейс подумала, что он вознамерился достать из штанов штуковину, которая находилась на уровне ее глаз, но он вытащил из заднего кармана шелковый носовой платок.
Леон осторожно прижал платок к ее залитому слюной рту.
Она пускала слюни, как собака.
Не могла же собака сама себе вытереть рот.
А эта женщина - его собака. Собака, которую он содержал для своего удовольствия. К тому же, ему было необходимо сохранить статус-кво в вопросе собственного превосходства. Леон решил ожидать от нее лишь того, чего человек мог бы ожидать от собаки. Но когда он размышлял над тем, чего же люди хотят от своих питомцев, то понял, что воспринимать ее в этой роли, для него равносильно потаканию собственным слабостям.
Охота, послушание, верность и привязанность.
Безумие какое-то.
Пока он вытирал ей рот, женщина деловито что-то теребила руками. Оказалось, она ловко расправляла своими тонкими пальцами влажную марку.
Ему показалось забавным то, как она была этим озабочена, поэтому он оставил ее в покое, но потом женщина сделала нечто странное. Она прицепила аккуратно расправленный кусочек бумаги над своим левым глазом. Если бы ее лицо было титульной стороной конверта, именно сюда следовало бы приклеить почтовую марку.
Затем она ухмыльнулась чему-то в своей голове, и ее взгляд вновь устремился в окно. У него засосало под ложечкой от чувства, в котором он сам себе не желал признаваться.
Шух.
Марка была сорвана с лица женщины, и на стол упал отчаянно смятый комочек бумаги.
Леон не собирался отпускать ее.
Чего она там себе нафантазировала? Он ненадолго вывел ее, поскольку в последнее время она потеряла аппетит и выглядела подавленной. Большего никогда не будет.
Собираясь примерно наказать ее, он потянулся к поводку, лежащему на полу.
- Капитан, - снаружи в дверь постучал Кэмпбелл.
Как только раздался стук, женщина забилась в угол под его столом. Похоже, остатки гордости не позволяли ей допустить, чтобы кто-то увидел, что с ней обходятся, как с собакой. Ему это было на руку, поскольку отпадала необходимость убеждать ее не обнаруживать себя перед посторонними.
- Войдите.
Как только Леон положил платок на край стола и пододвинул стул, чтобы сесть поудобней, дверь отворилась. В кабинет вошел Кэмпбелл, неся в руках пару больших конвертов из крафтовой бумаги, которые выглядели довольно толстыми.
- Дополнительные материалы по делу Синклера.
Стоя у стола, Кэмпбелл положил перед Леоном более внушительный конверт.
- Результаты соответствуют ожиданиям. Пожалуйста, дайте мне знать, если еще чего-то недостает.
Недостает. Какое верное слово.
- Очевидно, наш статусный друг скажет, что "чего-то недостает".
Результаты соответствуют ожиданиям... Другими словами, никаких скелетов в шкафу.
- Для начала я изучу все это, а после приму решение. Отличная работа.
- Что касается дела первоочередного значения, то Дэвен...
В тот момент, когда Кэмпбелл собирался произнести имя командующего, в ногах у Леона раздался лязг цепей.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления
закрыть
Отзывы и комментарии
Varanka
27.05.24
Странный этот персонаж Кэмпбелл вроде преданный как собака (прости господи, упоминание этих благородных и верных животных в рамках обсуждения этого романа), но и себе на уме...
0
ответить
Sara sar
04.06.24
Кемпбелл мне, почему-то нравится...
+2
ответить
trozza
06.06.24
@Sara sar, А чем он вас зацепил? Его так мало, что кроме того, что он предан Уинстону и неглуп, трудно что-то еще сказать про него. И к Грейс он относится плохо, когда ее раскрыли и Уинстон всю ночь ее насиловал, Кэмпбелл думал о ней с брезгливостью, считая :bip:.
+1
ответить
Sara sar
06.06.24
@trozza, Даже сама не знаю, но чем-то зацепил;) А насчёт того, что он плохо относится к Грейс, она для него враг, а также он видит, что, из-за Грейс Леон делает не свойственные для него вещи. Он думает, что она погубит Леона...
+1
ответить