Онлайн чтение книги
Умоляй меня
Pray To Me
Глава 92
Глава 92
- Неправда, что твой отец сядет в тюрьму, если ты не поможешь. Просто молчи. Неважно, что тебе скажут, но чем больше ты будешь говорить, тем хуже будет положение твоего отца.
Джеффри Синклер не сумеет избежать наказания по сфабрикованному обвинению. Леон хотел по крайней мере не дать мальчику вырасти с чувством вины за трагедию, постигшую его отца. Поскольку сам он лучше других знал, какой это ад.
- Хорошо? Просто держи рот на замке.
В тот момент, когда мальчишка, поджав губы, кивнул, в дверь постучали.
- Что еще?
- Ах, капитан.
Дверь отворилась, и лейтенант из числа его подчиненных отдал честь.
- В чем дело?
- Подполковник приказал мне привести ребенка.
Когда дверь в комнату для допросов, где находился подполковник, распахнулась, невозможно было не обратить внимание на внешний вид человека, сидевшего за столом. Джеффри Синклер выглядел гораздо более изможденным, чем вчера, возможно, потому, что во время отсутствия Леона его пытали.
На столе лежали два листа бумаги. Было очевидно, что один из них, сплошь исписанный убористым почерком, был ложным признанием, составленным кем-то другим. Леон заметил, что узник, вцепившись в авторучку, не мог унять дрожь в руках, но и не соглашался переписывать сей опус своим почерком на чистый лист.
- А, капитан. Наконец-то вы здесь.
Подполковник, осыпавший Синклера отборной бранью, притворился, что ждал его. Леон отдал честь и шагнул внутрь.
- Лейтенант Коллинз славно потрудился в ваше отсутствие. Вы хорошо его обучили.
Лейтенант, вошедший вслед за Леоном, выпятив грудь, поблагодарил подполковника за похвалу. Невероятно, с какой готовностью он лез в воду, не зная броду. Это было действительно глупо.
- Папа!
Как только лейтенант втолкнул его внутрь, мальчик, вскривнув, подбежал к отцу. Глаза Джеффри Синклера расширились, он и помыслить не мог, что руки военных дотянутся и до его сына.
- Сэм, ты... Ты как здесь?... - спросил он, держа сына дрожащими руками.
В этот момент ребенок разрыдался.
- Пап, пойдем домой. Мне здесь не нравится, здесь страшно. У-у-у, я хочу домо-о-ой.
Мальчишка, который дрожал, но все это время стойко держался перед офицером, не выдержал, как только увидел отца. Леон коротко устало вздохнул.
Наверное, он слишком многого ожидал от десятилетнего ребенка. Парню стоило раньше давить на жалость и вот так по-детски хныкать и причитать, чтобы военные сами захотели отправить его домой. Теперь же своим плачем, он воздействовал лишь на своего отца, который и без того уже был на краю пропасти.
Большего и не надо. Джеффри Синклер, чья выдержка оказалась слабее, чем ожидалось, сдался вместе со своим сыном.
- Я сделаю так, как вы скажете, поэтому, пожалуйста, отпустите ребенка.
Похоже, задумка подполковника запугать узника с помощью его малолетнего сына реализовалась как нельзя лучше.
"Мерзавец не нуждается в помощниках. Контора недурно справилась бы и без меня."
Подполковник, с удовлетворением наблюдавший за тем, как мужчина переписывает фальшивое признание, положил руку на плечо мальчику.
- Так ты Сэм? Твой отец сейчас занят, так что пойдем-ка поиграем, дружок. Может, сходим посмотреть собачек на заднем дворе Командования?
Руки Джеффри Синклера задрожали еще сильнее. Какие еще собачки в штабе? Вероятно, речь шла о служебных собаках.
- По... погодите...
Мужчина, крепко сжав руку ребенка, глазами, полными слез, многозначительно смотрел не на подполковника, а на Леона. На фоне тех, чья жестокость вышла за рамки морали, демон по имени Леон Уинстон выглядел ангелом.
- Подполковник здесь занят. Я отведу его.
- А вы еще должны это подписать.
Отвергнув предложение Леона, подполковник предостерег мужчину:
- Господин Синклер, пожалуйста, продолжайте делать то, что должно. Как только меня уведомят, что все готово, ваш сын благополучно вернется домой.
Когда подполковник вывел ребенка, в камере не стало слышно даже дыхания, и лишь раздавался звук пера авторучки, настойчиво царапающего бумагу.
Леон стоял, прислонившись к стене, и смотрел на мужчину. Тот был готов пожертвовать свободой, а, возможно, и жизнью ради своего сына. Люди способны на такое ради детей? Это было для него непостижимо.
"Свободой, а, возможно, и жизнью..."
Он внезапно вышел и направился в кабинет командующего.
- Что на сей раз у вас стряслось?
Естесственно, командующий выказал свое недовольство.
- Вопрос касается дела Синклера.
При этих словах командующий выронил ручку, которую держал, и вздохнул.
- Капитан, мои возможности не безграничны.
- Мне это прекрасно известно.
Командующий был картой, которая прикрывала женщину. У Леона не было намерения тратить свой ресурс в чужих интересах.
Каким бы могущественным ни был человек, приближенный к королю, если из-за этого он лишится благосклонности монарха, то окажется бесполезен, когда его возможности действительно понадобятся.
Он решил напрямую поинтересоваться у командующего, чей взгляд вдруг рассвирепел, поскольку его гордость оказалась задета словами о том, что Леону прекрасно известны пределы его возможностей.
- Мера наказания Джеффри Синклеру уже определена, ведь так?
Командующий не стал опровергать предположения, что вид и размер наказания заранее были определены наверху.
- Там осознают, насколько это рискованно.
Но и отступиться не в силах.
- А посему к нему не будет применена смертная казнь. Его поместят в лагерь для военных преступников, а когда придет время, высочайшим повелением он будет помилован.
Фыркнув при слове "помилован", командующий снова выказал свое недовольство.
- Ну и, само собой, его имущество будет конфисковано. Все блага, нажитые преступным путем.
Они собирались выиграть торги, используя деньги, украденные у конкурента.
Это было за гранью добра и зла.
Получив желаемый ответ, Леон тут же вернулся в комнату для допросов. Джеффри Синклер быстро справился с переписыванием. Мужчина, до того казавшийся довольно сдержанным, разрыдался от бессильного гнева, когда ставил свою подпись под документом.
- Ваша очередь подписать, капитан.
Лейтенант Коллинз, схватив заветное признание, развернул его в сторону Леона. Под подписью Джеффри Синклера его ждала строка подписи главы Отдела внутренней разведки.
- Нам нужно только признание. Его подпись, ваша подпись. Вот и все. Проще простого.
Да, проще простого.
Очень простой способ погубить себя.
Его интуиция кричала. Однажды все будет раскрыто.
Леон уставился на подпись несчастной жертвы. Единственная нацарапанная буква напоминала округлую петлю.
Когда мир узнает правду, она затянется на чьей-то шее.
º º º
- Неправда, что твой отец сядет в тюрьму, если ты не поможешь. Просто молчи. Неважно, что тебе скажут, но чем больше ты будешь говорить, тем хуже будет положение твоего отца.
Джеффри Синклер не сумеет избежать наказания по сфабрикованному обвинению. Леон хотел по крайней мере не дать мальчику вырасти с чувством вины за трагедию, постигшую его отца. Поскольку сам он лучше других знал, какой это ад.
- Хорошо? Просто держи рот на замке.
В тот момент, когда мальчишка, поджав губы, кивнул, в дверь постучали.
- Что еще?
- Ах, капитан.
Дверь отворилась, и лейтенант из числа его подчиненных отдал честь.
- В чем дело?
- Подполковник приказал мне привести ребенка.
Когда дверь в комнату для допросов, где находился подполковник, распахнулась, невозможно было не обратить внимание на внешний вид человека, сидевшего за столом. Джеффри Синклер выглядел гораздо более изможденным, чем вчера, возможно, потому, что во время отсутствия Леона его пытали.
На столе лежали два листа бумаги. Было очевидно, что один из них, сплошь исписанный убористым почерком, был ложным признанием, составленным кем-то другим. Леон заметил, что узник, вцепившись в авторучку, не мог унять дрожь в руках, но и не соглашался переписывать сей опус своим почерком на чистый лист.
- А, капитан. Наконец-то вы здесь.
Подполковник, осыпавший Синклера отборной бранью, притворился, что ждал его. Леон отдал честь и шагнул внутрь.
- Лейтенант Коллинз славно потрудился в ваше отсутствие. Вы хорошо его обучили.
Лейтенант, вошедший вслед за Леоном, выпятив грудь, поблагодарил подполковника за похвалу. Невероятно, с какой готовностью он лез в воду, не зная броду. Это было действительно глупо.
- Папа!
Как только лейтенант втолкнул его внутрь, мальчик, вскривнув, подбежал к отцу. Глаза Джеффри Синклера расширились, он и помыслить не мог, что руки военных дотянутся и до его сына.
- Сэм, ты... Ты как здесь?... - спросил он, держа сына дрожащими руками.
В этот момент ребенок разрыдался.
- Пап, пойдем домой. Мне здесь не нравится, здесь страшно. У-у-у, я хочу домо-о-ой.
Мальчишка, который дрожал, но все это время стойко держался перед офицером, не выдержал, как только увидел отца. Леон коротко устало вздохнул.
Наверное, он слишком многого ожидал от десятилетнего ребенка. Парню стоило раньше давить на жалость и вот так по-детски хныкать и причитать, чтобы военные сами захотели отправить его домой. Теперь же своим плачем, он воздействовал лишь на своего отца, который и без того уже был на краю пропасти.
Большего и не надо. Джеффри Синклер, чья выдержка оказалась слабее, чем ожидалось, сдался вместе со своим сыном.
- Я сделаю так, как вы скажете, поэтому, пожалуйста, отпустите ребенка.
Похоже, задумка подполковника запугать узника с помощью его малолетнего сына реализовалась как нельзя лучше.
"Мерзавец не нуждается в помощниках. Контора недурно справилась бы и без меня."
Подполковник, с удовлетворением наблюдавший за тем, как мужчина переписывает фальшивое признание, положил руку на плечо мальчику.
- Так ты Сэм? Твой отец сейчас занят, так что пойдем-ка поиграем, дружок. Может, сходим посмотреть собачек на заднем дворе Командования?
Руки Джеффри Синклера задрожали еще сильнее. Какие еще собачки в штабе? Вероятно, речь шла о служебных собаках.
- По... погодите...
Мужчина, крепко сжав руку ребенка, глазами, полными слез, многозначительно смотрел не на подполковника, а на Леона. На фоне тех, чья жестокость вышла за рамки морали, демон по имени Леон Уинстон выглядел ангелом.
- Подполковник здесь занят. Я отведу его.
- А вы еще должны это подписать.
Отвергнув предложение Леона, подполковник предостерег мужчину:
- Господин Синклер, пожалуйста, продолжайте делать то, что должно. Как только меня уведомят, что все готово, ваш сын благополучно вернется домой.
Когда подполковник вывел ребенка, в камере не стало слышно даже дыхания, и лишь раздавался звук пера авторучки, настойчиво царапающего бумагу.
Леон стоял, прислонившись к стене, и смотрел на мужчину. Тот был готов пожертвовать свободой, а, возможно, и жизнью ради своего сына. Люди способны на такое ради детей? Это было для него непостижимо.
"Свободой, а, возможно, и жизнью..."
Он внезапно вышел и направился в кабинет командующего.
- Что на сей раз у вас стряслось?
Естесственно, командующий выказал свое недовольство.
- Вопрос касается дела Синклера.
При этих словах командующий выронил ручку, которую держал, и вздохнул.
- Капитан, мои возможности не безграничны.
- Мне это прекрасно известно.
Командующий был картой, которая прикрывала женщину. У Леона не было намерения тратить свой ресурс в чужих интересах.
Каким бы могущественным ни был человек, приближенный к королю, если из-за этого он лишится благосклонности монарха, то окажется бесполезен, когда его возможности действительно понадобятся.
Он решил напрямую поинтересоваться у командующего, чей взгляд вдруг рассвирепел, поскольку его гордость оказалась задета словами о том, что Леону прекрасно известны пределы его возможностей.
- Мера наказания Джеффри Синклеру уже определена, ведь так?
Командующий не стал опровергать предположения, что вид и размер наказания заранее были определены наверху.
- Там осознают, насколько это рискованно.
Но и отступиться не в силах.
- А посему к нему не будет применена смертная казнь. Его поместят в лагерь для военных преступников, а когда придет время, высочайшим повелением он будет помилован.
Фыркнув при слове "помилован", командующий снова выказал свое недовольство.
- Ну и, само собой, его имущество будет конфисковано. Все блага, нажитые преступным путем.
Они собирались выиграть торги, используя деньги, украденные у конкурента.
Это было за гранью добра и зла.
Получив желаемый ответ, Леон тут же вернулся в комнату для допросов. Джеффри Синклер быстро справился с переписыванием. Мужчина, до того казавшийся довольно сдержанным, разрыдался от бессильного гнева, когда ставил свою подпись под документом.
- Ваша очередь подписать, капитан.
Лейтенант Коллинз, схватив заветное признание, развернул его в сторону Леона. Под подписью Джеффри Синклера его ждала строка подписи главы Отдела внутренней разведки.
- Нам нужно только признание. Его подпись, ваша подпись. Вот и все. Проще простого.
Да, проще простого.
Очень простой способ погубить себя.
Его интуиция кричала. Однажды все будет раскрыто.
Леон уставился на подпись несчастной жертвы. Единственная нацарапанная буква напоминала округлую петлю.
Когда мир узнает правду, она затянется на чьей-то шее.
º º º
Опьяненная алкоголем, женщина споткнулась.
- Принцесса, будьте осторожны, не упадите.
Он поддержал ее за руку, как джентльмен, и "принцесса" захихикала.
- Потому что даже если ты расшибешься, я не отправлю тебя в больницу.
От этого комментария она надула губы, и Леон в ответ протянул ей бутылку со спиртным. Когда женщина к ней приложилась, ее вишнево-красные губы приоткрылись, впуская жидкость карамельного цвета.
- Не спешите, принцесса.
Женщина, пьющая алкоголь прямо из горлышка, вероятно считала, что он ерничает, намекая на ее происхождение из высокоранговой революционной семьи. Она даже не догадывалась, что в ее жилах действительно течет королевская кровь.
"Вот уж никогда бы не подумал, что твоя родословная окажется гораздо ценнее моей."
На самом деле, она была всего лишь незаконнорожденным потомком боковой ветви правящего королевского дома. Чудесный метис, чья голубая кровь смешана с кровью простолюдинов.
- Сядь.
Также пошатываясь, он подхватил слоняющуюся по камере женщину и усадил на железный стол. Увидев, что из-за веса оков и цепей ей стало трудно удерживать равновесие и она то и дело норовила упасть, Леон снял с нее кандалы. Ей все равно не сбежать, будучи настолько пьяной.
Не утерпев, женщина снова взяла уже наполовину опустошенную бутылку рома. Когда она торопливо опрокинула ее, жидкость темно-янтарного цвета вытекла из уголков ее маленького рта. Струйки, стекающие по подбородку вот-вот перейдут на шею, грозя испортить его белую рубашку.
Леон уткнулся лицом в шею женщины. Он принялся собирать губами капли жидкости, стекающие по ее коже.
Чтобы вкус рома стал более глубоким, его долго выдерживают в дубовых бочках. Ароматы сладкой карамели и пряной корицы естественным образом слились с мягким запахом ее тела. Главный секрет приготовления лучшего рома в его жизни заключался в этой женщине.
Своими губами он стер все до единой капли жидкости, стремящиеся попасть на рубашку. Он ненавидел, когда его одежда пачкалась. Ну, по крайней мере, таково было его оправдание в данный момент.
- У-ух... Щекотно.
Даже когда она уже отставила бутылку, он продолжал лобзать ее шею.
- Отстань.
Женщина сердито оттолкнула его. Отмахнувшись. Как от насекомого.
- Ах!
Леон сжал ее грудь через рубашку. Тщательно накрахмаленная ткань смялась и зашуршала.
Он также ненавидел, когда его одежда была помятой. Но как чудесно было бы запечатлеть на ней изгибы этой женщины.
Его рубашка продолжала мяться. Шелест ткани в сочетании с жалобными стонами женщины являли собой странную гармонию.
- У-уф!
- Рубашечный воришка.
Выйдя из душа, Леон обнаружил, что она бесцеремонно надела его рубашку, словно свою собственную. Он испытывал нечто, похожее на уважение, глядя на то, как она каждый раз находила новые способы нарушать установленные им правила.
С другой стороны, ему было приятно видеть, как эта жнщина носит его одежду.
- Так это подстава: ты дал мне надеть ее, чтобы потом обвинить? В конце концов, грязные монархические свиньи действуют, как и их король-интриган.
Отпустив остроту, она игриво обнажила плечо. Увы, на ее слова сегодня ему нечего было возразить. Он сам поспешил снять рубашку, как только вошел в камеру пыток.
- У-уф... перестань.
Еще чуть подразнив, он отпустил ее. Женщина, спрыгнув со стола, направилась прямиком к черной железной двери. Глядя на то, как она неуверенно плетется, одетая в рубашку, которая была непомерно ей велика, он все равно не мог не испытать тревоги.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления
закрыть
Отзывы и комментарии
trozza
06.07.24
Как интересно, Леон считает командующего картой, прикрывающей Грейс. Значит, плюшки, которые он получает, шантажируя ее биологического папашу это не главное, а главное защитить "эту женщину". В своей голове он не похититель и насильник, а спаситель и любовник или даже возлюбленный. Грейс, Грейс, даже не представляю, как ты выберешься из всего этого... ;)
+1
ответить
Vremyashka
06.07.24
Есть там и защита, но больше, наверно, личный мотив, чтоб её от него не забрали.
+2
ответить
Vremyashka
06.07.24
Забавно то, что в голове Леона, он думает, что он благо для Грейс. Хахаха. Добрый и заботливый .
А в голове Грейс монархическая свинья. Хахаха
+2
ответить
Я уже забыла, почему хотят подставить Джеффри Синклера. Мальчугана 10 лет, неперебор ли. Надо будет перечитать главы о нем, кто он .
+1
ответить
Король с герцогом хотят выиграть торги на разработку алмазного рудника в соседнем государстве. Боясь конкуренции в лице успешного бизнесмена Синклера, решили устранить его (и ограбить), повесив на него сотрудничество с повстанцами. Сфабриковать дело поручили Леону, который, понимая всю мерзость происходящего всеми путями пытается съехать с темы.
+2
ответить