Онлайн чтение книги Цикл историй: Сезон монстров Monogatari Series: Monster Season
23 - 9

По словам Хигасы-тян, выражение «пропали без вести», которое использовала моя опрометчивая кохай, слишком сильно сгущает краски, и тем не менее, среди учеников первого и второго класса, которые состоят в клубе, есть пятеро, местоположение которых неизвестно.

Удивительно, но имена троих из пяти я уже знал. Удивительно же, не правда ли?

Харимадзэ Киэ. Хонно Абури. Кутимото Кёми.

Надо сказать, что это всё является результатом искусных информационных манипуляций и хитрой информационной блокады Гаэн-сан. Каждый случай превращения старшеклассницы в мумию классифицируется как «редкое заболевание», поэтому их семьи, вероятно, не станут ничего разглашать. Таким образом, все трое считаются отсутствующими по неизвестным причинам.

«Пропавшие без вести».

Вплоть до этого момента всё вроде как сходится, полученную информацию нельзя назвать ни удивительной, ни ошеломляющей. Но проблема заключается в том, что есть ещё две старшеклассницы, числящиеся «пропавшими без вести».

Это был поворот событий, которого я не желал.

Слишком рано говорить, что на них тоже напал вампир, но даже если это и не так, пятеро учеников «пропали без вести». Этого более чем достаточно, чтобы считать серьёзным инцидентом. Впрочем, пусть я уже и закончил школу, но, вспоминая школьные времена, могу сказать, что такой вывод не всегда является верным.

Я уже упоминал, что частенько прогуливал школу, но если бы кроме меня, «хулигана», все остальные ученики этой школы были круглыми отличниками, то это был бы совсем другой разговор. Но это было не так.

Короче говоря, если ученик отставал от программы, не справлялся с школьным принципом стандартного отклонения[✱]Японская система оценивания, основанная на значении стандартного отклонения от среднего балла. Подробностей не опишу, но для того, чтобы в рамках этой системы быть отличником, недостаточно просто хорошо учиться, но нужно учиться лучше остальных. Как и заметил Коёми, все не могут быть отличниками. и внезапно пропадал, то единственное, что про него говорили: «Он пропал».

Он мог перевестись в другую школу, мог просто отчислиться.

Или как Ойкура Содати, просто решил сидеть дома. «Она пропала».

Хигаса-тян, безусловно, права. Такие, как я, «хулиганы, окончившие школу», в самом деле являются редкостью.

Может, назвать меня «единственным» и было преувеличением, но большинство таких учеников до выпускного действительно не доучиваются.

Они пропадали. Исчезали.

Словно их никогда и не было. Так что в старшей школе Наоэцу «исчезновение» учеников не было чем-то из ряда вон.

Школа делает вид, что ничего не замечает, что отсутствующих просто не существует, но люди на самом деле бросают учёбу, такова реальность. Печальная реальность.

Впрочем, ситуация обстоит таким образом не только в Наоэцу. Другие частные старшие школы тоже всячески пытаются скрывать любые происшествия, чтобы не испортить репутацию…

Однако, случившееся в баскетбольном клубе немного отличается от всего этого, поскольку связано не учёбой или экзаменами, а с тренировками и работой в команде.

— Сама Руга это отрицала, но с самого начала было очевидно, что баскетбольный клуб полностью зависел от Камбару Суруги, существовал ради Камбару Суруги и был собственностью Камбару Суруги… Когда я в него вступила, то с сразу стала активно заниматься различными областями его деятельности, — продолжила рассказывать Хигаса-тян. — Не думаю, что в этом было что-то неправильное, ведь мы всё-таки смогли выйти на национальный уровень. Проблема в том, что после того, как Руга повредила левую руку и ушла из команды, весь механизм продолжил функционировать в прежнем виде… Пока я была капитаном, мне как-то удавалось добиваться успеха при помощи различных уловок, но как только в апреле я ушла из клуба, всё в один момент разошлось по швам.

Слишком высокие цели, упорные тренировки, сильнейшее психологическое давление, которого никак не избежать…

Командная ответственность, которая не может заменить командный дух.

— Спорт — это не то, от чего нужно страдать, поэтому, если это приносит столько боли, то нужно бросать, я так считаю.

«В конце концов, этот клуб начался именно с меня, это трудно отрицать», — слабым голосом добавила Камбару, чей характер обычно был прямой как бамбук.

— Даже когда хочешь бросить, всё равно не хочешь быть первым, кто бросит.

— Я этого не понимаю.

— Ну… Ты же Руга… — сказала Хигаса-тян, словно была оскорблена или ошеломлена. — Конечно, есть и те, кто бросил. Но даже я ушла не после подачи заявления об уходе, а после того, как получила травму на тренировке.

Хигаса-тян призналась, что намеренно получила травму, чтобы уйти из клуба… Совру, если скажу, что не понимаю её чувств.

Хоть я никогда и не поступал подобным образом, но когда я готовился к экзаменам, сознательно сражаясь с полчищем сложных задач часами напролёт, у меня было большое желание сломать что-нибудь в своём теле.

Другими словами, с ним явно что-то не так.

С женским баскетбольным клубом.

Потому что из него изъяли Камбару, несущую стену… Нет, из него изъяли само ядро.

— В общем, с этим надо было что-то делать, и третьеклассники, старожилы клуба, устроили собрание, где начали спорить по всяким разным поводам. Но никаких конструктивных мер так и не было принято, и в последующие несколько дней несколько учеников один за другим перестали приходить в школу, как будто у расчёски сломали несколько зубцов. С первого взгляда, никто не видел в этом никакой проблемы, всем было плевать. Даже те девочки, которые и сами испытывали трудности, до такой степени очерствели, что чувствовали какое-то странное чувство удовлетворения, или даже своеобразную радость. Всем казалось, что это на удивление весело — травить тех, кто решился тихонько высказать хоть какие-то жалобы.

— Нам сложно что-то поменять в этой системе, Арараги-сэмпай. Потому что сама эта система была создана нашим поколением, и они сейчас делают практически то же самое, что мы делали в своё время.

— Да. И единственное отличие в том, что чувствуют остальные. …Да, возможно, мы все ошибались. Я была лидером, пережившим эпоху расцвета физических наказаний и чрезмерной иерархии, но я всё равно не изменяла своему мнению, говоря: «Возможно, эти методы уже устарели, но они всё равно хороши». Это неправильно. Я должна была просто радоваться каждому дню, проведённому в команде, со дня вступления и до последнего дня, верно?

Наверное, так оно и есть.

Безусловно, трудно отвергать методы, которые приносят результат. Но неоспоримым является ещё и то, что даже если вы будете говорить то же самое и делать то же самое, что и другой человек, то нет никаких гарантий, что вы придёте к тому же результату. Камбару и Хигасу-тян легко понять, им было тяжело обучать кохаев, которые были просто их имитацией.

— Руководство школы затыкает мне рот, и в тот самый момент, когда я уже думала, что нахожусь в тупике, вдруг ко мне приехал Арараги-хентай. Мне это показалось настоящим божественным благословением.

Если ты посчитала тот факт, что к тебе приехал извращенец, божественным благословением, то ты и впрямь была в тупике, впрочем, кто знает.

Но момент и в самом деле удачный.

Сейчас такие времена, что при иных обстоятельствах Хигаса-тян вряд ли бы мне рассказала даже о самом существовании подобного списка. Впрочем, я всё ещё не могу сказать, то ли это совпадение, то ли эти события всё-таки связаны.

Связана ли напрямую проблема женского баскетбольного клуба с происшествиями в городе, вызванными появлением вампира, или нет? Я не думаю, что она всерьёз ждёт от меня, чтобы я смог взять и сходу решить эту проблему.

— …Мда-а.

Хотя, на мгновение я об этом задумался.

Сравнивать с прошлогодним случаем… я бы не стал. Тогда моя одноклассница, Ханэкава, кое-что мне рассказала.

В то время у неё были проблемы, хоть она этого и не показывала. Семнадцатилетняя Ханэкава Цубаса ощущала, что её загнали в угол. На тех весенних каникулах она мне призналась, что «хотела встретить вампира».

Она была в предвкушении.

Она была в отчаянии.

Теперь же она сносит все преграды на своём пути и решает все проблемы по щелчку пальцев. Такой вот стала Ханэкава, когда окончила школу и уехала за границу.

Может ли так быть, что старшеклассница, измождённая клубными тренировками, школьница, уставшая от учёбы, могла мыслить подобным образом: «Пусть на меня хоть вампир нападёт, лишь бы это облегчило мою жизнь», — или это слишком натянутая теория?

Что если такое желание, такое отчаяние и является недостающим звеном, связывающим жертв?

Я должен найти оставшихся двух пропавших без вести девушек.

— Хорошо, Хигаса-тян. Не думаю, что такой болван, как я, способен разрешить настолько деликатную проблему, возникшую в женском коллективе, но если ты одолжишь мне этот список, то я обещаю сделать всё возможное, чтобы больше ни одна из ваших кохаев не пропала.

— Этого будет достаточно, — ответила Хигаса-тян на мои слова, которые ничуть меня не успокаивали, опустила руки и протянула список. — Кстати, Арараги-сэмпай, а у вас есть девушка?