Онлайн чтение книги Цикл историй: Сезон монстров Monogatari Series: Monster Season
24 - 5

Той ночью я отправился в храм Китасирахэби. Последние лучи заходящего солнца разбудили девочку с золотыми глазами и золотыми волосами, Осино Синобу — вампиршу, с нетерпением ждавшую пробуждения и мгновенно оказавшуюся у меня на плечах.

К нашей компании присоединился ещё кое-кто, кто обычно предпочитает оставаться дома с моей младшей сестрой, прикидываясь плюшевой куклой-трупом, но, по-видимому, в настоящий момент у неё, Ононоки Ёцуги — цукумогами, сейчас было немного свободного времени… Погодите-ка, что? Почему?

— Теперь всё встало на свои места. Неудивительно, что даже когда Арараги-сан увидел меня в милом образе пятиклассницы, он не бросился на меня, не схватил в крепкие объятия и не стал издавать странные звуки. Раз уж была похищена пятиклассница, было бы совершенно бестактно творить подобные вещи с другой школьницей того же возраста. Это бы совершенно испортило всё повествование.

Непрерывно кивающей в мою — посетителя — сторону была как раз пятиклассница. Или, скорее, богиня.

Богиня, которой поклонялись в храме Китасирахэби.

Хатикудзи Маёй.

Если бы вы имели возможность взглянуть на неё, то увидели бы обыкновенную десятилетнюю девочку, но на самом деле она уже более десяти лет назад погибла в дорожно-транспортном происшествии, продолжив существование в форме духа.

Также её некогда называли «потерянной коровой».

И её почти поглотило нечто, названное «тьмой».

И в итоге она стала богиней-змеёй. Да, я понимаю, что мой короткий экскурс в историю несколько беспорядочен, но и сами события были полны беспорядка.

Если честно, у меня просто нет сил, чтобы рассказывать всё в деталях.

— Согласна. Более того, если ты будешь углубляться в детали, то заспойлеришь читателям сюжет.

— Да почему? Почему вы все думаете, что люди будут начинать читать именно с этой книги?

Таких ведь определённо меньшинство, правда?

— А я, например, не считаю, что кто-то будет начинать именно с этой книги, поэтому хочу, чтобы ты представил меня как следует. А то всё «кукла-труп» да «кукла-труп». Я понимаю, что братишка-демон хочет описать меня предельно точно, но мне бы хотелось, чтобы ты звал меня «девочкой-подростком», как раньше.

Требование Ононоки-тян прозвучало категорично, но бесстрастно. Она же кукла-труп, всё-таки. Её ровный безэмоциональный голос заставил меня ощутить некое давление.

— Поддерживаю. То же всецело относится и ко мне. Меня охватывает негодование от одной лишь мысли, что кто-либо будет представлять меня маленькой девочкой с золотыми глазами и золотыми волосами, пускай хоть самые малые из меньшинств.

— Но ты и есть маленькая девочка с золотыми глазами и золотыми волосами.

Это кто угодно подтвердит.

На пути к храму маленькая девочка сидела на моём плече, в то время как девочка-подросток шла позади меня. Я что, руководитель летнего фестиваля что ли?

Не то чтобы я был против. Я бы даже сказал, что мне это нравилось.

«Не надо так делать только потому, что это тебе нравится. Так ты ещё сильнее похож на похитителя», — произнесла Ононоки-тян.

Похоже, что ещё до того, как я объяснил всю ситуацию Хатикудзи (и Синобу), она уже всё знала об этой семье. Наверное, когда я сегодня разговаривал с Хигасой-тян, она была в соседней комнате и подслушивала.

С другой стороны, Ононоки-тян не было бы здесь, если бы я не вляпывался постоянно в разные истории в старшей школе. Я нахожусь под её наблюдением по воле Гаэн-сан, так что полагаю, она неизбежно узнала бы, чем я занимаюсь. В конце концов, я же могу опять вляпаться в какую-нибудь историю.

Даже будучи студентом универа.

— Ху-ху-ху. Похоже, что спустя долгое время Лоли Трио, также известное как Лолио, наконец-то воссоединилось, — сказала Хатикудзи.

Оставим в стороне название этого трио, однако она выглядела счастливой.

Ононоки-тян по-прежнему не выражала никаких эмоций. Синобу же съёжилась, услышав это название, но поскольку воссоединение всё-таки произошло, она, кажется, была не против… к моему удивлению, у маленькой девочки даже округлилось лицо. Нет, я не хочу сказать, что оно стало круглым, но чуточку круглее, чем раньше.

— И всё же, Хатикудзи. Не могла бы ты воздержаться от названия «Лоли Трио»? Оно же даже не использовалось в аудио-комментариях. Дало даже не в Бэникудзяку-тян, просто в последнее время цензоры стали очень придирчивыми.

— Боже мой, я и подумать не могла, что ты такой трус, Лолилиги-сан.

— Не припомню, чтобы кто-то прежде называл меня так прямолинейно, однако, Хатикудзи, моё имя не Лоли… Лолили… не созвучно с Локсонином[✱]Локсонин (Loxonin) — обезболивающее средство, в России известно как локсопрофен.. Меня зовут Арараги.

— А вот теперь ты официально стал трусом! Что случилось с нашим классическим номером? «Лолилиги-сан» даже близко не похоже на «Локсонин». Что с тобой стало, Арараги-сан? Куда делся тот Арараги-сан, который мог облизать глаза школьнице, заставить замолчать маленькую девочку своим поцелуем и с радостью позволить девочке-подростку наступить ногой на своё лицо? Куда он пропал?

Судя по описанию его поступков, он в тюрьме.

И вообще, не вырывай вещи из контекста.

— У меня сложилось впечатление, что это ещё самые безобидные эпизоды, братишка-демон…

— Нет, Ононоки-тян. В тот раз, когда ты наступила на моё лицо, это ведь была твоя инициатива, не так ли? Наступила своей прелой ступнёй, которую достала прямо из сапога.

— После слов «прелая ступня» можешь со мной больше не разговаривать…

Справедливо.

Это правда, что мои бесчисленные преступления были задокументированы и опубликованы. Не знаю уж как долго книжные магазины хранят старые тома, так что люди, начавшие читать с этого тома могут внезапно оказаться и не меньшинством вовсе.

Давайте тогда двигаться дальше, словно этот том является первым.

Кроме того, если оставить в стороне весьма сомнительный и едва ли разрешённый к публикации смысл названия «Лоли Трио», я считаю, что мы собрали самый сильный из возможных отряд для поиска похищенной пятиклассницы.

Хатикудзи сказала «спустя долгое время», но когда мы вообще в последний раз собирались вместе?

Да, был «инцидент с мумиями», но по мне так в тот раз никакой команды не было, скорее серия случайных столкновений… Так что мне нужно вернуться ещё дальше во времени, прямо перед тем, как я окончил старшую школу, в тот момент, когда я готовился к очной ставке с Оги-тян?

С другой стороны, судя по лицу Синобу, нельзя сказать, что у этой троицы были такие уж хорошие отношения… Но даже в таком случае я бы не осмелился сказать, что не доверяю им.

Да, это всё выглядит так, словно некий загадочный студент поднялся на гору к уединённо стоящему храму, чтобы ночью поиграть с детьми. Не очень как-то, но отложим пока эту мысль.

И я также не хотел бы заострять внимание на том, что этот абзац негативным образом отражает ситуацию с обеспечением правопорядка во всей округе.

— Непростое дело. Но всё же, господин мой. Как слуга, я не желаю осуждать твою привычку беспорядочно помогать людям, но разве полиция не лучше подходит для решения задач подобного рода? — спросила Синобу.

Может, она и говорит, что не желает осуждать, но, очевидно, без определённого количества пончиков она чувствует, что не получает достойного вознаграждения за свой труд.

— Разве тебе не нужно как можно скорее уведомить ответственные органы? Ты должен взять на себя ответственность и сделать то, с чем не справились нерадивые родители.

Хоть она и была легендарным вампиром из далёких земель и из далёких времён, она сказала кое-что совершенно разумное. Похоже, она полностью ассимилировалась в современной Японии.

Раньше, когда Синобу питалась моей кровью, «госпожой» была она, поэтому есть какое-то удовольствие в том, чтобы наблюдать её привычное самоуверенное поведение, даже при том, что она вынуждена называть себя «слугой». Что же до меня, то я всегда видел в ней равного партнёра.

— Я так и сделаю, если это будет необходимо, но мне кажется, что ещё не время. Всю информацию я получил исключительно со слов Хигасы-тян, сам я ничего ещё не проверял. Нужно убедиться, что всё это правда. С этого и начнём… Ононоки-тян начнёт.

— А чё я-то?

Она парировала резким возражением на кансайском диалекте. Безэмоциональным резким возражением на кансайском диалекте.

С другой стороны, если учесть, что «хозяйкой» куклы-трупа была жестокая оммёдзи Кагэнуи Ёдзуру, то вполне естественно для неё перенять пару-тройку кансайских фразочек.

В конце концов, Ононоки-тян — странность, которая легко поддаётся влиянию окружения. Но и то, что Ононоки-тян является экспертом в расследованиях, тоже правда, так что проверка подлинности данных должна быть для неё плёвым делом.

Она очень мобильна и очень хорошо ко всему приспосабливается.

Если не брать в расчёт Синобу (ввиду того, что она привязана к моей тени и, следовательно, ограничена моим передвижением), я не собирался давать Ононоки-тян дополнительную работу сверх её обязанности наблюдать за мной, но раз уж она здесь, то можно дать ей чем-нибудь заняться.

Я эксплуатирую всех, до кого могу дотянуться, даже если это девочка-подросток.

— Хмм. Ну, ладно. Похитить десятилетнюю девочку и отправить её зуб родителям — такой человек и правда ближе к монстру, чем к человеку.

Таким вот образом Ононоки-тян нашла для себя предлог поработать сверхурочно. Что ж, в целом она права.

Раньше, когда совершалось столь ужасное преступление, было бы разумно искать причину в странностях. И даже если похититель всё-таки найдётся, к нему будут относиться, как к странности. Короче говоря, сейчас самое важное — это выяснить, с чем мы имеем дело.

— Но взамен я бы хотел получить от тебя немного ласки и нежности.

— Заткнись. Не надо говорить такие вещи, словно между нами было что-то подобное. Даже когда ты был в старшей школе, между нами не было ни ласки, ни нежности.

— И что же мне для тебя сделать?

После того, как надзиратель и надзираемый закончили свой разговор, или, лучше сказать, когда мы закончили наше обычное подшучивание друг над другом, богиня — Хатикудзи — подняла руку.

— Синобу-сан привязана к твоей тени, и Ононоки-сан должна вести за тобой наблюдение, поэтому ожидается, что они обе будут двигаться вслед за Арараги-саном. А значит для того, чтобы посетить мой храм посреди глубокой ночи, ты не мог не проявить своей инициативы. Так скажи мне, Арараги-сан, чего же ты хочешь попросить у бога?

А она всё схватывает на лету.

Возможно, это является побочным эффектом обожествления, хотя внешне в ней ничего не изменилось с того момента, как я впервые встретил её в городе.

Она всё ещё выглядела как десятилетняя девочка.

— Арараги-сан, я на всякий случай заранее отмечу кое-что. Ты округлил мой возраст до десяти, но нужно ли мне напоминать, что мне на самом деле одиннадцать? Точно так же, как и Синобу-сан на самом деле пятьсот девяносто восемь лет.

— А вот тут уже позволь мне тебя поправить. Мне сейчас пятьсот девяносто девять. Наверное.

— Я почти уверен, что официально тебе сейчас десять. К тому же, разве «сестрёнка Нидзюитикудзи Маёй» не звучит лучше, чем «сестрёнка Нидзюникудзи Маёй»[✱]«Nijūichi» и «Nijūni» значит «21» и «22» соответственно, что одновременно отсылает и к имени Хатикудзи (заменяя число 8 на 21 и на 22), и к тому, что Хатикудзи находится в форме духа уже 11 лет, а значит ей сейчас формально либо 21, либо 22 года.?

— Что это за сестрёнка и какое она имеет отношение к делу? Этот персонаж вообще из этой вселенной?

— В любом случае, я не прошу божественного вмешательства. Ничего безумного вроде «используй свои божественные способности и помоги поймать похитителя». Всё, что мне нужно, это узнать твоё мнение. Не как бога, а как Хатикудзи из тех времён, когда ты ещё была потерянной коровой.

— Когда я была потерянной коровой? Хмм.

Хатикудзи кивнула.

Кивнула так, как обычно кивает, когда ничего не поняла.

Пожалуй, мне стоит опровергнуть себя же и признать, что она ещё не до конца привыкла к своему божественному статусу. Конечно, в этом нет ничего зазорного.

В конце концов, мне как раз и нужен опыт Хатикудзи, который она получила до того, как стала богиней. Какие бы действия мы не предприняли, нам ни в коем случае нельзя действовать опрометчиво.

— Хигаса-тян исключила этот вариант, но я всё ещё считаю, что это похищение может оказаться обычным побегом из дома.

— Ха?

Судя по реакции, Хатикудзи ещё не до конца поняла ситуацию. Похоже, мне придётся приложить все усилия, чтобы попросить бога о помощи.

В этом плане она не очень-то наблюдательна.

— Ты поэтому тогда произнёс «ещё не время», мой господин? Если имеет место быть добровольный уход из собственного жилища, вовлечение полиции может привести к тому, что её желание вернуться станет близким к нулю.

Напротив же, оставившая за плечами множество стран вампирша-путешественница сразу поняла то, что я имел в виду.

— Угу.

Я продолжил.

— Судя по тому, что мы узнали из этого «сломанного телефона», похоже, что родители не выполняют свои обязанности должным образом, а сам дом далёк от образа идеального места жительства для пятиклассницы… А даже если это и не так, мысли о побеге из дома приходят в голову каждому в тот или иной момент.

— Если так, то родители Бэникудзяку-тян вполне могли не заметить, как она ушла из дома. Возможно, она и сбежала как раз оттого, что родители не обращали на неё своего внимания, так что это умозаключение имеет право на жизнь. Однако, Лолилиги-сан…

— Прекрати пытаться закрепить за мной «Лолилиги-сан» в качестве прозвища.

— Это твоё наказание за то, что ты нарушил наш традиционный диалог. Отныне это имя закреплено в моей системе. И всё потому, что ты не отыграл до конца свою роль, Лолилиги-сан.

— Чёрт, ладно, если ты настаиваешь. Я не Лоли… Лолики… Я не бог-обманщик Локи. Меня зовут Арараги.

— Ну разве не круто? Бог-обманщик Локи. В каком-то смысле это возвращение на божественный уровень юмора. Божественно-обманный уровень.[✱]Непереводимая игра слов. В оригинале Маёй произнесла 神ました (kamimashita), что созвучно с фразой «прикусить язык», но заменила иероглиф «кусать» на «бог».

Таким вот образом, после изумлённой реакции Хатикудзи, наш традиционный диалог был завершён. (А она точно придерживалась всех правил?)

— А что насчёт переднего зуба? Зуба Бэникудзяку-тян. Нельзя сказать, что это была какая-то уловка, — продолжила Хатикудзи.

— Хм, это был контраргумент Хигасы-тян, которого было достаточно, чтобы меня убедить. Вместо того, чтобы прислать, к примеру, сердце, можно инсценировать похищение, прислав зуб.

— Инсценировать? Что? Ты хочешь сказать, что она вырвала собственный зуб и бросила его в почтовый ящик? Пятиклассница? Ты правда считаешь, что пятиклассница на такое способна? Не все люди любят причинять себе вред, как ты, Арараги-сан, — ответила Хатикудзи.

Ну, со мною и правда всякое бывало, но не по моей воле, и удовольствие я от этого не получал…

Да, признаю, у меня есть определённая склонность к самобичеванию, но теперь, став студентом университета, я стараюсь избегать подобных ситуаций настолько, насколько это возможно. Я не хочу повторения третьего триместра.

— Ах да, я кое-что ещё знаю о пятиклассниках. Это же тот самый возраст, когда приходит время сменяться.

— Сменяться? Кому сменяться?

— Зубам.