Онлайн чтение книги Цикл историй: Сезон монстров Monogatari Series: Monster Season
24 - 4

Если вспомнить, как я сам заявился в дом Хигасы-тян, с которой буквально только что познакомился усилиями Камбару (к тому же посреди ночи, да ещё и присоединившись к её пижамной вечеринке), то её визит в комнату студента университета уже не кажется чем-то, что я мог бы осудить. Хотя, в тот раз ситуация была критической.

В любом случае, говоря о «клубе ветеранов» женской баскетбольной команды старшей школы Наоэцу, у меня о них сложилось весьма глубокое впечатление… Настолько глубокое, что я не прочь стереть его из памяти. В конце концов, они провели свои золотые годы бок о бок с такой суперзвездой, как Камбару, так что не удивительно, что они все были сильными личностями сами по себе.

Более того, они были теми самыми девушками, которые привели команду калек из обычной частной школы на национальные соревнования… Наградой же за это стала нынешняя команда, унаследовавшая от них нездоровый груз ответственности, от которого невозможно избавиться.

Можно назвать это судьбой, если хотите.

Или же можно сказать, что всё идёт своим чередом.

И точно так же, как я не могу оставить позади старшую школу, даже будучи студентом университета, Камбару, Хигаса-тян и все остальные члены клуба ветеранов, вероятно, не могли отпустить команду и продолжали по-своему участвовать в её жизни, даже после того, как отошли от дел.

— Вы помните Митонон? У Митонон в средней школе была подруга по фамилии Бэнигути, и её младшую сестру звали Бэнигути Кудзяку… Хотя, если быть совсем уж точной, эта подруга Митонон на самом деле была её сэмпаем.

Круг отношений становится всё больше и больше.

Итак, проясним ситуацию: Бэнигути Кудзяку-тян не «младшая сестра друга друга», а «младшая сестра сэмпая друга». Сначала я думал, каким образом известие о пропаже девочки могло достигнуть моих ушей, но когда радиус взаимоотношений становится таким большим, это имеет некоторый смысл.

Пять рукопожатий[✱]Коёми имеет в виду «Теорию шести рукопожатий», но перепутал число..

Эта теория гласит, что все люди находятся на расстоянии пяти социальных связей друг от друга, включая даже глав государств. Таким образом Бэнигути Кудзяку для меня является «младшей сестрой сэмпая товарища по команде лучшей подруги моего кохая».

Как раз пятеро человек.

Если размышлять в таком ключе, но не удивительно, что я косвенно знаком с жертвой похищения.

Это уж точно не более удивительно, чем существование вампиров, например.

…Осталось всего одно рукопожатие, и мы найдём похитителя.

Хммм. Интересно.

— Эм… А эта Митонон, кто она такая?

— Вы что, забыли Митонон? Даже после того, как увидели её в таком неподобающем виде?

— Под «неподобающим видом» ты имеешь в виду пижаму, так ведь? Хватит сбивать людей с толку. Ты же понимаешь, что могут быть такие читатели, которые начали читать с этой книги?

— Разве?

— Для тех из вас, кто только начал читать эту страницу, всё должно выглядеть несколько запутанно, не так ли?

— Даже если вы используете клише из развлекательных шоу, это никоим образом ситуацию не поменяет… Даже сказав что-то вроде «для тех из вас, кто только что к нам присоединился, всё должно выглядеть несколько запутанно», ничего не изменится. Митонон — это Митонон. Называть Митонон «Митонон» всё равно что называть Ругу «Ругой». Просто я так их зову.

Ну, это, собственно говоря, и путает.

Пожалуйста, не надо только мне давать глупых прозвищ. У меня и так их предостаточно.

Таких как «Коёмин» или «Коёкоё».

Или даже «Раги».

— Ладно, я дам вам ответ, который вы ищете. Полное имя Митон — …

— Эй, погоди, ты же только что сменила её прозвище на Митон! Когда она успела превратиться в рукавицу для набэ[✱]ミトン (miton) — это прихватка в виде рукавицы, которую используют в том числе во время готовки набэ.?!

— Полное имя Митон — Сёно Митоно[✱]樟脳 水戸乃 (Shōnō Mitono).

Она решила не поправлять себя.

Что ж, «Митон» действительно больше похоже на прозвище. Значит, Сёно Митоно.

Помню. Та девушка, которая была одета в дзимбей.

— Вы и правда запомнили их только по пижамам… Но я могу вас понять, открытые

подмышки в такой свободной одежде должны были произвести на вас сильное впечатление.

— У меня не настолько фотографическая память, — ответил я.

Я очень не хотел ошибиться (а моя память просто ужасна, это все знают… даже я не могу этого отрицать), поэтому приложил значительные усилия, чтобы всех запомнить.

То знакомство в самом начале пижамной вечеринки… Если так подумать, разве я не был одет хуже всех?

Да, определённо.

«Сёно Митоно, дзимбэй! День рождения — 9 апреля, 18 лет! рост — 170 сантиметров, позиция — разыгрывающий, в игре нравится парная защита!»

Звучало как-то так… А ещё она была сильно выше меня. Ясное дело, она же баскетболистка.

Хотя Хигаса-тян была ростом 165 сантиметров.

Почти такой же, как и мой. И её выбор пижамы заключался в футболке с длинными рукавами.

— У вас неплохая память, если вы всё-таки вспомнили, во что я была одета! И вы делали вид, что вам безразлично, когда я хвасталась своими красивыми ногами! А ведь когда я была в той футболке с длинными рукавами, на мне не было даже коротких шорт!

— Мы можем вернуться к разговору о Митонон? У меня нет желания обсуждать твои ноги.

Да и саму Митонон, если уж на то пошло.

Речь ведь о младшей сестре сэмпая Митонон.

И хотя мы называем её «младшей сестрой», она, вероятно, её сводная сестра… Я не уверен, но я вроде что-то подобное слышал из непроверенных источников. Ну вы знаете, та самая информация, которая «не должна покидать пределов комнаты».

Как-то так.

При этом все пять рукопожатий не исключают сложностей. Есть в этом некоторый элемент игры в «сломанный телефон».

Сводная сестра, точно…

У меня тоже есть младшие сёстры (одна постарше и одна помладше. Та, что постарше, учится в первом классе старшей школы и ростом с баскетболистку; а кукла-труп, которую я упоминал чуть ранее, принадлежит той сестре, что помладше), но не все отношения между братьями и сёстрами складываются одинаково; и если она сводная сестра, то это совсем другая история.

Честно говоря, я такое себе даже представить не могу.

— Что, если бы мои сёстры были сводными — я как-то думал об этом. Смотри, если бы они не были мне кровными сёстрами, я бы смог жениться на них.

— Нет, не смогли бы. Это стопудово незаконно в Японии.

То есть, меня бы в таком случае наказали по закону?

Меня?

— Боюсь, ты ошибаешься. Я хорошо изучил этот вопрос. Статься 734 Гражданского кодекса.

— Вы реально наводили справки на этот счёт? У меня слов нет.

— Согласно этой статье, запрещено лишь жениться на мачехе.

— Моё безмолвие не знает границ.

Хигаса-тян вернулась к теме.

— Сама Бэнидзяку-тян родилась уже во втором браке своего отца. Вообще у неё вся семья состоит из людей, повторно вступивших в брак. Что же до сэмпая Митонон, ну, о свадьбе, конечно, речи не идёт, но даже на расстоянии их отношения с Бэнидзяку-тян достаточно тёплые.

— Секундочку. Наш разговор начался с женского баскетбольного клуба, и я предполагал, что сэмпай Митонон…

Как-то неловко называть Митонон по её прозвищу… У меня вообще никогда не было знакомых, которых бы я звал не по имени.

— Сэмпай Митоно-тян…

Нет, теперь это звучит так, будто я с ней в близких отношениях.

Можно неправильно понять.

— Сэмпай Сёно-тян из средней школы, я до этого момента полагал, что это «она», хотя, конечно, мог ошибаться. Так вот, этот сэмпай, или же старшая сводная сестра Бэнидзяку-тян, это мальчик или девочка?

Более того, я даже возраста их не знаю, поэтому не уверен, было ли уместно говорить «мальчик или девочка». Если это сэмпай из старшей школы, то сейчас вполне уже может быть взрослым.

Этот нюанс как раз часто упускается из виду, когда речь идёт о пяти рукопожатиях, хотя это очень важно… В конце концов, похищена ведь его сестра.

— Это «она». Не знаю точно, но она примерно того же возраста, что и вы, Арараги-сэмпай. Может быть, на год старше. Ей девятнадцать и она учится в универе. Ну или что-то в таком духе. Простите, я не уверена. Она могла уже устроиться на работу или вообще уехать за границу. Может, она и вовсе уже мертва.

— Если бы она умерла, родители бы точно подняли шум.

Если бы старшая сестра умерла, а младшая была похищена… Нет.

Возможно, именно поэтому они и не подняли шума.

На самом деле, есть у меня одна подруга, которая после окончания старшей школы уехала в большую заграничную поездку, так что я не могу однозначно воспринимать слова Хигасы-тян, как шутку.

Ханэкава Цубаса. У неё тоже непростая ситуация в семье. Дело в том, что это была такая семья, что даже если бы Ханэкава была маленькой и вдруг пропала, родители бы кроме как «поднять шум» ничего бы и не сделали.

Семья?

Родители не были настоящими родителями, поэтому и дом совсем не был «домашним».

Не думаю, что в случае Бэнигути-тян всё обстоит так же, и даже думать не хочу. Если кто-то ждёт от семьи с повторно женатыми родителями и сводными сёстрами какой-то скрытой драмы, то он пересмотрел телесериалов.

Многие семьи спокойно переносят шторм. Как семья Арараги или семья Сэндзёгахара.

Насчёт семьи Хатикудзи, если честно, не в курсе.

— …

Не думаю, что семья этой «потерянной девочки» состояла из повторно женатых родителей, но вот развод… Да ещё и с правом опеки, оставленным отцу… хмм.

Некоторые даже сказали бы, что «спокойно пережидать шторм» — это проблема уже сама по себе, и если смотреть глубже, то будет справедливо сказать, что «кто-то другой в такой же ситуации мог бы справиться лучше» или что «некоторые люди сталкивались с проблемами и похуже». Это всё верно, настолько верно, что вы могли бы назвать это справедливостью, правосудием, столь же жестоким, сколь и похищение. Я уже выучил этот урок.

Выучил, и продолжаю учить.

Тот «инцидент с мумиями», спровоцированный Дэстопией Виртуозо Суицидмастером. Повторный визит этого вампира, если позволите провести такое сравнение, был похож на повторение весенних каникул, однако выводы были сделаны совершенно иные.

Даже если это и было сродни аду.

Это был другой ад.

«Я не на их месте и никогда не попадал в похожую ситуацию», — даже если эти слова используются человеком лишь как предлог, чтобы сделать всё от него зависящее, нельзя его за это осудить.

Что бы не произошло в семье Бэнигути, это дело семьи Бэнигути.

Что-то из ряда вон выходящее, что-то, что «не должно покинуть комнату».

Что-то, о чём не должны знать посторонние. И хоть я всё это понимаю, но никак не помешал Хигасе-тян всё мне разболтать. Похоже, что мне не хватает практики.

— Не то чтобы я правда думаю, что она умерла или что-то в этом роде. Люди обычно не умирают так просто.

— Действительно. Люди скорее бессмертны.

— И всё же, будь то учёба в универе, работа или поездка за границу, она скорее всего уже покинула родительский дом, если верить Митонон. Её сэмпай всегда говорила что-то вроде: «Я полагаюсь на своих родителей лишь до того момента, пока мне не исполнится восемнадцать».

— Впечатляет.

Я не мог не сказать этого, как человек, который всё ещё живёт с родителями. Нет, у меня есть планы начать жить отдельно, но я так пока и не нашёл подходящего места.

— Разве это не здорово? Как только Арараги-сэмпай будет жить отдельно, он сможет водить к себе домой старшеклассниц хоть каждый день.

— Вот ты могла хотя бы сказать «одногруппниц»? Хотя я и так хожу к одной из них домой почти каждый день…

— У вас что, даже особое расписание для этого имеется?

Я всего лишь периодически захожу в квартиру подруги детства и помогаю ей делать уборку… Кстати говоря, моя девушка, Сэндзёгахара Хитаги, живёт в женском общежитии.

Но об этом как-нибудь позже. Если я не забуду.

— То вы убираетесь в доме Руги, теперь в квартире подруги детства. Мне кажется, на этом можно бизнес построить. Вы как раз хотели стать финансово независимым.

— Но точно не таким способом.

— А пойти по стопам родителей вы не думали?

— Даже не рассматривал. Я рад, что они уже распланировали моё будущее, но у меня всё-таки есть и свои мечты, и я хотел бы их осуществить. Я благодарен им за то, что они меня воспитали и всё такое, но я, к их сожалению, иду своим путём, отличным от того, который они мне приготовили. Я сам творец своей судьбы.

— Да-да, очень круто. И всё-таки…

В одно ухо влетело, из другого вылетело.

— Возвращаясь к сэмпаю Митонон. Мне не кажутся особо оптимистичными её планы по достижению независимости. «Я полагаюсь на своих родителей лишь до того момента, пока мне не исполнится восемнадцать» — мне кажется, она так говорила, лишь чтобы вдохновить себя.

— Вдохновить?

— Ну, то есть, она имела в виду «До восемнадцати лет я взрослую жизнь мутить повременю», вроде того…

— …

Что-то мне подсказывает, что про «мутить» она ничего не говорила.

Но я, в общем и целом, начинаю понимать, как обстоят дела.

— Короче, Бэнигути-сэмпай не в очень хороших отношениях с родителями. Как я упоминала ранее, она вынуждена держаться на расстоянии от сестры… ну вы знаете, как это бывает в семье. Если уж вы не ладите, то вы не ладите.

Понимаю.

Это проблема, выходящая за рамки повторных браков и сводных сестёр. Когда я учился в старшей школе, я страстно мечтал съехать от своих родителей.

Наши взаимоотношения были не просто плохими, они были хуже некуда.

Настоящая катастрофа.

Находясь в самом разгаре старшей школы, я то и дело разочаровывал их, так что я рассматривал вариант окончить старшую школу (если получится) и сразу же переехать.

И вот сейчас я учусь в универе и продолжаю жить в том же доме… Что ж, можно сказать, на меня снизошло благословение.

Такое специфическое благословление, из-за которого мне пришлось умереть разок-другой.

— Ну да ладно, всё ведь просто идёт своим чередом, не так ли? Смотри, эта сэмпай смогла перетерпеть всю среднюю и старшую школу, после чего взяла и ушла из дома, как и хотела.

— Ну да, мечта стала явью. В каком-то смысле. Но судя по тому, что я слышала от Митонон, она сейчас не особо счастлива…

— Покидать родительский дом с улыбкой от уха до уха было бы как-то бессердечно.

— Я не это имела в виду, — ответила Хигаса-тян. — Её сердце разрывается от того, что ей пришлось оставить свою сестру у родителей. Хотя она всего лишь в пятом классе, так что взвали она на себя ещё и опеку над ней, то точно бы не вывезла.

— Скорее всего.

Вот почему это дело о похищении особенно сложное. Всё усложняет некровное родство.

Общество порой бывает сурово.

Хотя нет, как я могу что-то говорить об общественном мнении, словно не являюсь его частью. Даже я в некоторой степени предвзят.

— Итак, насколько я понял, Бэнигути-сэмпай, хотя она, вероятно, и одного возраста со мной, похоже, не в ладах с родителями, а что насчёт Бэникудзяку-тян? Если её старшая сестра беспокоится о том, что та осталась дома, значит ли это, что она тоже не в очень хороших отношениях с родителями?

— Она пятиклассница, ей всего десять лет. Даже если она чем-то и недовольна, это весьма одностороннее недовольство. Она ещё не доросла до бунтарского возраста. Она даже до полового созревания не доросла. Не думаю, что она способна что-то противопоставить своим родителям.

Чего нельзя сказать о родителях (хотя я слышал, что иметь дело с младшеклассниками бывает даже сложнее, чем с бунтующими среднеклассниками), и с точки зрения физической силы, и с точки зрения телосложения всё обстоит именно так.

— Судя по всему, ни о каком домашнем насилии здесь речи не идёт. Если бы всё было настолько банально, то на эту ситуацию было бы куда проще повлиять извне. Ну а так, принцип невмешательства.

— Принцип невмешательства…

— Я бы даже сказала, «верховенство игнора». Только не путайте с «верховенством права»! Хотя, когда граждане соблюдает верховенство права, то и в дела других граждан, как правило, не лезут.

То, что поначалу звучало, как циничный комментарий, оказалось многоуровневым каламбуром.

Похоже, что кроме как баскетбольным мячом, Хигаса-тян больше ничем не владеет в должной степени, даже собственным языком.

Кстати, она разве не говорила, что в той семье не было комендантского часа?

— Игнор значит… А Бэникудзяку-тян часом не в коридоре спит?

— Что за ужасы вы тут говорите? Я не знаю наверняка, но я уверена, что если бы всё было так, Бэнигути-сэмпай никогда бы её не бросила… Просто я не знаю всех подробностей.

Ничего не поделаешь. Всё, что было у неё в наличии, — это смутное представление о «той другой семье», переданное ей по цепочке в ходе игры в сплетни.

— В любом случае, это ничего не меняет, — произнесла Хигаса-тян, пытаясь подвести итог. — После того, как сэмпай ушла из дома, она всё ещё продолжала волноваться о Бэникудзяку-тян, своей сестре, которая осталась с родителями. И вот, случилось то, что случилось.

Всё это ведёт туда, откуда мы, собственно, и начали.

Вещи, которые не должны покидать пределов комнаты.

— В один день Бэникудзяку-тян просто не вернулась из школы. Даже после того, как школа закрылась, даже после захода солнца, даже после наступления глубокой ночи и после последующего рассвета.

— …

— И конечно, на следующий день в школу она также не явилась. Фактически, первым, кто заподозрил что-то неладное, был её классный руководитель. По сути, первый свидетель.

Хм? Погоди-ка, я немного запутался.

Можете назвать меня чрезмерно осторожным, но я тоже хочу разобраться, с чем мы имеем дело. Слишком часто, ещё будучи старшеклассником, я игнорировал незначительные противоречия, даже когда они вызывали моё беспокойство, и лишь когда они вызывали необратимые последствия, я сожалел о том, что не разобрался с ними раньше.

Я уже по горло сыт этими сожалениями.

Хватит с меня.

— Итак, ты хочешь сказать, что родители Бэнигути не имели ни малейшего представления о происходящем, пока классный руководитель им не позвонил, верно?

— Именно так. Это всего лишь пятиклассница, которая не пришла домой, так что для них это не имело особого значения.

Комендантского часа нет… хотя.

Разве не было бы поводом для беспокойства, если бы она вернулась домой только к рассвету… нет, я и сам был в роли сбежавшего ребёнка, так что не мне судить.

После того, когда мне указали на три-четыре ошибки в моих замечаниях, это было немного больно, но это было правильно. Ошибки нужно исправлять, пусть даже от них остаются глубокие шрамы.

— Я имею в виду, что они даже не осознавали, что их дочь не вернулась домой. Только после звонка учителя они заметили, что девочки не было дома всю ночь.

С того дня.

«И до настоящего времени Бэникудзяку-тян так и не вернулась домой», — заключила Хигаса-тян.

И она даже сдержала свои эмоции.

— Могу я кое-что спросить?

— Конечно, валяйте. Один вопрос, сто вопросов, как вам угодно. Мой долг — слить вам максимум личной информации, Арараги-сэмпай.

— С каких это пор ты стала моим наёмным информатором? Судя по тому, что я услышал, не исключено, что Бэникудзяку-тян не была похищена и даже не потерялась, а просто ушла из дома, разве не похоже? Её старшая сестра смогла дождаться момента, пока ей не исполнится восемнадцать, но думаю, что Бэникудзяку-тян не могла позволить себе ждать так долго.

Возможно, родители предчувствовали это и поэтому не стали звонить в полицию. Они хотели всё сохранить в тайне.

Всё возможно.

Если бы они позвонили в полицию, всплыл бы тот факт, что они совершенно не занимались «воспитанием детей», поэтому они решили ничего не делать. Да, это неправильно, но не невозможно.

— Нет, ничего подобного. Не переживайте.

Сказав это, она категорически опровергла моё предположение. И даже несмотря на то, что она добавила «не переживайте», сказать было легче, чем сделать.

— Я могу это утверждать потому, что на вторую ночь после исчезновения Бэникудзяку-тян похититель начал действовать.

— И что он сделал? Ты же говорила, что он не угрожал.

— Я сказала, что не было никаких конкретных действий. Никаких телефонных звонков, электронных писем с требованием выкупа, никаких предупреждений о том, что нельзя звонить в полицию, или требований выкупа в миллиард иен. Ничего подобного. Прошу прощения, что с самого начала так неясно выразилась. На самом деле, преступник даже не сделал заявления в духе «У меня ваша дочь».

Похоже, я поспешил с выводами, хотя часть меня подозревает, что Хигаса-тян намеренно опустила эти подробности. Мы недавно знакомы, но я уже могу сказать, что у Хигасы-тян есть такая вот злобная черта характера.

Однако, конкретно в этом случае, я не могу сказать, что её беспорядочные и непоследовательные показания были направлены на то, чтобы сбить меня с толку. Просто с таким набором фактов вполне естественно не понимать, с чего начать.

Да.

Но кое-что было. Не конкретное, но очень прямолинейное.

Сообщение с оттенком боли.

— На вторую ночь кто-то бросил в почтовый ящик дома Бэнигути один из передних зубов Бэникудзяку-тян, не приложив никакого сообщения.